Изучение религии в истории общества

Методологическое изучение религии как феномена культуры имеет недолгую историю. Ведь человек, на протяжении всего своего существования будучи существом религиозным, не пытался взглянуть на данное явление со стороны, не пытался объективно оценивать его значение. Поскольку в истории человечества религия оказывала мощное воздействие на развитие общества и поведение индивида, многие антропологи убеждены, что именно религиозное чувство является тем специфическим свойством человека, какого нельзя обнаружить ни у одного живого существа. Религиозность повлияла на становление норм и правил совместного существования; религиозные идеи способствовали созданию грандиозных памятников архитектуры и искусства — словом, религия стоит у истоков культуры и является важнейшим механизмом становления человеческого в человеке.

Подобной точки зрения придерживаются также атеистически настроенные ученые, но ярче всего она выражена в религиозной антропологии, в которой человек рассматривается не только как существо религиозное, но и как существо сотворенное. В русской религиозной философии, в частности в учении Н. А. Бердяева, объяснение человека как существа исключительно природного, как одной из внешних объективных вещей мира, невозможно. Наука, ограничиваясь изучением физических законов, натыкается на пределы в познании, так как «человек есть принципиальная новизна в природе». Пусть человек — разумное животное, но ни разум, ни животное не являются специфическими человеческими качествами. Человек связан с органическими формами природного мира, но его сознание законами биологии не объясняется. Человек, по Н. А. Бердяеву — точка пересечения двух миров: природного и божественного, поэтому приблизиться к пониманию его сущности может только христианская антропология, учитывающая надприродную реальность. Более того, являясь малой вселенной, содержащей в себе все части большой Вселенной, человек способен познать весь мир. Христос есть Абсолютный Человек, поскольку он также сын божий, включает в себя божественную ипостась. Поэтому «познание природы человека есть ключ к тайне бытия»^[1].

В русской религиозной философии антропологический момент более выражен, чела в средневековой западной теологии, где человек выступает скорее лишь инструлаентом познания Бога. У Н. А. Бердяева самопознание человека — необходилаая ступень на пути познания Всевышнего. Общим положением для христианской антропологии является то, что божественный мир является тем безусловным мерилом, по сравнению с которым и по отношению к которому соизмеряется наша действительность. Сала Н. А. Бердяев вообще всю человеческую культуру выводит из религиозного культа, находя аргументы в родстве терминов «культ» и «культура». «Культура — благородного происхождения. Вокруг храма зачалась она и в органический свой период была связана с жизнью религиозной». Первоначально она питала люраль, искусство, заложила духовные основы общества. Даже хранителями и распространителялш знаний в древности были священнослужители хралюв, считал Н. Бердяев. То есть, человек рассматривается в данной концепции однозначно как существо религиозное, соответственно религия находится в основании культуры, и все культурные фенолаены (искусство, познавательная деятельность, философия) обусловлены религиозныла сознаниела.

Надо сказать, что самые первые попытки этиологии (объяснения) культуры в истории человечества имели теологический характер, то есть, все человеческие открытия и изобретения рассматривались как дар божий. Мы уже останавливались на этола вопросе, разбирая версии происхождения культуры, появившиеся в лаифах. Но и в филоСофии Платона (V-IV вв. до н.э.) человек не является ни создателем культуры, ни изобретателем. Он лишь способен ухватить слабые отзвуки, принадлежащие «миру идей», который является истинным бытием, открывается самым одаренным, талантливым индивидам. Однако, воплощая идеи в культурной деятельности, человек создает лишь слабое подобие идеального мира. Взгляды Платона нашли продолжение в христианской идеологии относительно богодухновенного творчества. Считалось, что художник, архитектор сами ничего не изобретают, но Дух божий вложил идеи и образы им в голову или вообще водит рукой иконописца, направляет действия каменщика, строителя, составителя книги.

Любопытно, что в античности же возникли и первые концепции, объясняющие происхождение религии. В оппозиции с идеалистической точкой зрения, согласно которой причиной всему является божественное начало, возникают иные взгляды, ищущие религиозность в природе человеческого познания, склонного к заблуждениям. Греческий философ Эвгемер (III в. до н.э.) считал, что за образами богов скрываются реальные исторические прототипы. Просто за давностью лет рассказы о выдающихся личностях обрастали все большими фантастическими добавлениями, им приписывались невероятные деяния и сверхъестественные способности, чрезвычайное могущество и сила. Так, в конце концов, произошло обожествление реальных людей, им стали поклоняться и чтить в веках. Подобного объяснения до сих пор придерживаются некоторые ученые, пытаясь разгадать загадку религиозного сознания. К примеру, М. Томпсон^[2] предполагает, что в основе религиозных учений — экстатические переживания в судьбе конкретных людей, лидеров, в дальнейшем становящихся основателями или руководителями тех или иных религиозных направлений, сект, конфессий. Таким образом, религии — плод деятельности харизматических личностей, распространяющих свое учение.

Взгляды другого античного автора Тита Лукреция Кара (I в. до н.э.), выводящего религию из неправильного объяснения законов природы, также нашли продолжение в современности. Римский философ считал, что представления о богах возникают из неправильного толкования законов природы: люди наблюдали какие-то явления, но «не могли распознать, почему это так происходит, и прибегали к тому, что богам поручали все это, предполагая, что все направляется их мановеньем». Материалистические взгляды Тита Лукреция Кара находят продолжение в просветительской мысли XVIII в., в частности у Вольтера и Дидро, рассматривающих религию как систему заблуждений. Далее их позиция развивается в научном атеизме марксистско-ленинского толка, в котором религия предстает как искаженная, иллюзорная система знаний о мире. Религия искажает понимание природы, наделяя ее вымышленными свойствами и качествами, дезориентирует людей в познании, закрепляет их зависимость от стихийных сил. Вольтер говорит о том, что религия является изобретением жрецов, обманом вымогающих дары у верующих. Священнослужители сочиняют истории о богах, чтобы внушить другим страх, заставить их выполнять законы, тем самым удерживают народ в узде, не позволяют случиться восстаниям и бунтам. При столь критичном отношении к религии французский просветитель все же приходит к заключению: «Если бы Бога не было, его следовало бы выдумать». Основная функция религии в концепции Вольтера, — удерживать людей в страхе: она берет на себя роль закона и института, карающего за неподчинение власти.

Достаточно широкий круг исследователей, обращающихся к вопросам происхождения и сущности религии, полагают, что первоначальным условием всякого нуминозного опыта является чувство страха. Подобная точка зрения бытует в философии, начиная с античных времен (страх перед стихийньши силами природы как причина возникновения образа богов у Демокрита). Далее мы встречаем ее у просветителей, видящих причины возникновения религиозного культа в бессилии перед стихиями природы и зависимости от внешних обстоятельств. В XX в. мнение о появлении идеи бога из чувства страха оказывается распространенным в среде этнографов, историков религии, а также философов, антропологов, добивающихся более детальной аргументации, тщательного обоснования, психологических уточнений концепции. В частности, источником религиозности видится не боязнь внешних сил природы, неизвестного, но страх смерти. По данной версии роль религиозных воззрений заключается в том, чтобы освободить человека от ужаса, дать ему ощущение стабильности и непрерывности жизни. Подтверждением может служить наличие в каждой религии (включая самые древние) сотериологических учений, обещающих вечное спасение, дарующих надежду на вечную жизнь, тем самым компенсирующих ужас перед смертью. Не позволяя человеку отдаться во власть разрушительных эмоций, внушая надежду, подобные мотивы поддерживают стабильность и душевное равновесие общества. Возникая в ситуации эмоционального стресса, «религия спасает человека от капитуляции перед смертью и деструкции, и она делает это просто, используя мечты, призраки и видения», считает Б. Малиновский^[3]. Как видим, объяснение религии движется от взглядов, ставящих ее в зависимость от рациональных познавательных способностей человека (заблуждение, неправильное объяснение), к взглядам, выводящим религиозную веру из стрессовых ситуаций и аффективного чувства страха. До XX в. объяснения религии строились на описании ее функций. Только в прошлом столетии появились теории, в которых религия считается порождением человеческой психической деятельности.

• [1] Бердяев Н. А. Философия свободы смысл творчества. М., 1989.
• [2] «Томпсон М. Философия религии. М.: ФАИР-ПРЕСС, 2001. 384 с.
• [3] Малиновский Б. Избранное: Динамика культуры. М.: РОССПЭН, 2004. С. 30.