Склонение местоимений. 
Историческая морфология русского языка

Личные местоимения 1-го и 2-го лица и возвратное. По-видимому, к древней эпохе относится появление в дательном и местном менп> вместо. мнп> под влиянием родительного мене. Эту форму находим в великорусском: дат. — мене, Холмог. (Отв. № 50), Шенк. (Отв. № 80), Олон. (Отв. № 29); причем параллельная форма мингь может объясняться или ослаблением гласной е, или влиянием формы ми, до сих пор не вполне исчезнувшей: мине, Олон. (Отв. № 29), Устюжн. (Отв. № 28), Орл.-Вят. (Отв. № 42), Холмог. (Отв. № 50), Малмыж. (Отв. JNfo 103), Слобод. (Отв. № 53), Шенк. (Обл. сл., № 9), Рыльск. (Обл. сл., № 95), Жиздр. (А. Никольский), Мещов. (В. Черныш.); мине, Терск.-Моздок. (М. Караулов), Старобельск. (Ветухов, Р. Ф. В., 1893). В белорусском— мене, Новогр. (Отв. № 25), Рогач. (Ром., III, 270), Пинск. (Отв. № 6). В украинском — меж, мин! в дат. и местн.

Замечательно общее для русских наречий исчезновение энклитик ми, ти, си, ны, вы в дательном единственного и множественного. Как указано при парадигмах, ми, ти, си держатся лишь в некоторых говорах. Рано исчезли и краткие формы мя, тя, ся; они сохраняются лишь в немногих говорах.

Вместо вгь диалектически в l-м лице двойственного ва: ва дали, Перемышл. гр. 1378, вместо: вЪ дала.

К древней эпохе, быть может, относится и диалектическое ны вместо мы, ср. такую форму в Гдов. (Отв. № 11), если видеть здесь замену именительного множественного формой винительного множественного. Но возможно, что перед нами новообразование: вас, вам при вы вызвали при нас, нам новообразование ны.

В местоимении 3-го лица отметим общее всем русским наречиям исчезновение старых форм вин. пад. ед. числа мужеского рода (и), среднего рода (е) и множественного числа мужеского (/&), женского (/ъ) и среднего рода (я). Эти формы заменены формами родительного падежа (его, него, их, них). Примеры из древнего языка: а гдЪ Фруе^д почне^т ту его и конца^т, Гр. 1426— 1461, № 18; и бга за ни^х мола^т, Гр. 1425— 1462 (С. М., № 37). Так же исчезла форма ю в винительном женского рода, но не вполне; диалектически она известна до сих пор (примеры при парадигмах), причем замена ю через етъ восходит к древней эпохе. Возможно, что егъ вместо ю обязано влиянию его вместо и в мужеском роде, когда местоимение относилось к предмету одушевленному; ср.: и въ! въи<�упите ее (т. е. пожню) стму Николи, Дв. гр. XV в., № 7; и мы ее разделили (т. е. пожню), ib., № 133; за нее, Ипат., 236в; пошлеть ее, Виленск. сп. Лит. лет.; ее положили, Крас, сп. Лит. лет.; заложи^л г^сне ее (т. е. пожню), Гр. 1462— 1505 (С. М., № 52); ее (вин. ед.), Хожд. Афан. Ник., 370а; современные русск. — её, её (при редком /о); белорус. — яё; укр. — ei, й (при ю, ню). Форма ею представляет контаминацию егъ и ю, ср.: въшендлъ ею (т. е. полосу земли), Дв., XV в., № 7; укр. диалект. — jejy.

К древним явлениям относится исчезновение в диалектах приставного к. В белорусском это явление господствующее: за им, у см, за яё, на ем. В русском оно обычно: за её, Холмог. (Отв. № 50); в ём, в им, Каргоп. (Отв. № 1С6); от яе, Духовщ. (Добровол.); о ём, Белоз. (Отв. № 166); смотри за ём, Чистоп. (Отв. № 1); в ём, об ём, Буйск. (Отв. № 18). В украинском левобережном: без йбго, на йбму, на! й (Тимченко). Понятно, что формы без н были более частыми, тогда как формы с н являлись исключительно после предлогов. Реже обратное явление: вытеснение форм без н формами с н, перенесенными из положения за предлогами: цего него боетьце, Холмог. (Обл. сл., № 3). Вместо он, она, оно, они и т. д. под влиянием форм ёго, ёму, им с начальным у, по-видимому, уже в древнюю эпоху являлись: j’oh, jona, jono, joHu; ср. русск. — ён, Новг. (Отв. № 20); ёна,.Вытег.

(Отв. № 22); ён, ёна, ёно, Устюжн. (Отв. № 28); ён, яна, Великолуцк. (Отв. № 45); ён, Касим. (Отв. № 47); ён, яна, Зубцов. (Отв. № 60); ён, Мышк. (Отв. JNfs 78), Грайвор. (Отв. N2 279), Льгов. (Отв. № 76); ён, Жиздр. (А. Никольский); белорус. — ён, яна, янб, Могил. (Отв. № 4); Слуцк. (Отв. N2 5), Минск. (Отв. N2 7); ён, ян?, Пинск. (Отв. № 1); |on, iana, iano, Новогр. (Клих).

О чередовании они и они мы говорили выше. В одних говорах обобщилась форма именительного мужеского рода они, вытеснив и они в женском роде, и она в среднем. В других говорах обобщилась форма они, заменившая они (частью из формы женского рода) под влиянием общей замены окончания именительного множественного мужеского рода -и через -ы в именном склонении; ср.: аны, яны, Великолуцк. (Отв. № 45); аны, Егорьев. (В. Черныш.); яны, Касим. (Отв. № 47); ены, Холмск. (Отв. N2 54); яны, Зубцов. (Отв. № 60); аны, Жиздр. (А. Никольский), Мешов. (Шахм.); белорус. — яны. Появление оне (под влиянием те, все) относится уже к великорусской эпохе.

О вытеснении творительного цгьмь через кымь, быть может еше в общерусском праязыке, сказано выше, при парадигмах. Великорус, кем вместо ним под влиянием тем, так же, как чем, вместо общерусского чим. Форма чо почти окончательно вытеснена через что во всех русских наречиях; сохранилась она, например, в Олон. губ.: чё. Васинька; цё баять (см. при парадигмах). Быть может, диалектически вместо что являлась форма чото под влиянием формы чо: се купи… в Ождоръми землю… а чото вымЪнЪлъ гссмЪ ту землю на матери своей иггьчну, Дв. гр. XV в., № 124.

Равным образом окончательно вытеснена форма чесо, чсо в родительном. В древнем языке она в некоторых выражениях заменялась формой что, получавшею, таким образом, функцию родительного падежа: что ради, Ипат., 55а, 60, Лавр., Тр. сп. Новг. 1-й, 66а; што хошеши оу насъ ради даемъ, Лавр.; ср.: чего ра^д, Ипат., 586. Неясны белорусские— ча, чйж вместо наго ж, например Могил. (Отв. № 4), ча ж, Быхов. (Отв. № 9), Пинск. (Отв. № 6). В склонении чий (чей) отмечу проникновение уже на украинской и белорусской почве звука и из именительного падежа (чий вместо 6bi) в прочие падежи: белорус. — чыйго (вм. чыего), чыйму, чыим, об чыём; им. мн. — чые, чыих, Новоалекс. (Отв. № I); чыйго, чыёй, Игум. (Отв. № 8); чыей, нечыей, Быхов. (Отв. N2 9); род. — чыеи, шэчыеи, Мозыр. (Отв. № 10); укр. — чий, чийбго.

чийому; им. мн. — чиТ. По-видимому, в русском произношении чия, чиё — фонетический переход I в i в начальном слоге.

В склонении кой, коя, кое отмечу новообразование под влиянием тъ, та, то: по ка мЪста, Гр. 1462—1505 (С. М., № 52). То же в никой, нгькой: на нЪцЪхъ мЪсте^х, Ипат., 16а; помощи никое же, Лет. Авр., 234; до кехъ месть, Суд. Фед. Ив. (изд. Богоявленского, 55).

Притяжательные мой, твой, свой получили новые формы во множественном числе. С одной стороны, в именительном множественного мужеского рода вместо мои явилась форма мое, заимствованная из винительного множественного. Ср. общую замену формы именительного множественного винительным в мужеском роде: мое людье, Ипат., 2926. В современном языке: мое, твое, Покров. (Отв. № 10); мое, твое, свое, Буйск. (Отв. № 18), Шуйск. (Отв. № 19), Алатыр. (Отв. № 32), Малмыж. (Отв. № 38), Онеж. (Отв. № 41), Костр. (Отв. № 44), Кологрив. (Отв. № 61) и т. д.; белорус.: мае, твае, свае, Могил. (Отв. № 4), Диен. (Отв. № 6), Минск. (Отв. № 7), Быхов. (Отв. № 9), Витеб. (Отв. № 18), Новогр. (Отв. № 25), Пинск. (Отв. № 6) и т. д. С другой стороны, форма именительного множественного мужеского рода мои обобщилась для всех трех родов, причем такому обобщению содействовало, конечно, влияние косвенных падежей моих, моим, моими (мы знаем, что вообще форма именительного множественного мужеского рода обобщалась очень редко). Мои вытеснило, таким образом, не только им. мн. женского и среднего рода могъ, моя, но также вин. мн. мужеского, женского и среднего могъ, mow, моя. В старом языке: послаша муж’Ь свои, Лавр.; д*Ьти твои, вин. мн., Лавр.; свои главы сложимъ, Лавр.; мои Mtcra, им. мн., Догов. 1405, № 38; мои недругы, вин. мн., Новг. гр. 1314, № 12; доцери мои — вин. мн., Дв. rp. XV в., № 78; твои мЪста, Виленск. сп. Лит. лет.; въ свои села, Гр. 1462—1505 (Г. Др., 1, р. IV, № 8). В современном языке: великорус. — мои, твои, свои для всех трех родов; также в белорус., например, Диен. (Отв. № 6). Связь между мои и моих, моим доказывается и тем, что новообразование мое, вытеснившее мои (в мужеском роде), повлияло на появление форм моехъ, моемъ, моеми: ср. в старом языке: своехъ, род. мн., Гр. 1669 (А. Калач., II, 821); и зъ д’Ьтьми своеми, Перемышл. гр. 1378; си внучаты своеми, ib., также затем и в твор. ед.: зятемь своемь, Перемышл. гр. 1378; умышлЪнъемь своомъ, Перемышл. гр. 1391; своемь молодымъ оумомъ, Ипат., 305 г.

В современном языке: моех, моем, Чистоп. (Отв. № 1), Бежецк. (Отв. № 6), Покров. (Отв. № 10), Буйск. (Отв. № 18), Шуйск. (Отв. № 19), Алатыр. (Отв. № 32), Малмыж. (Отв. № 38), Онеж.

(Отв. № 41); своеми, Самар. (Отв. № 40); твор. — моем, твоем, Макар. (Отв. № 56). Уже в древнем языке вместо некоторых форм единственного числа склонения мой, твой, свой могли возникать новообразования, обязанные влиянию склонения местоимения тъ, в особенности часто находим в родительном женского ceotb вместо ceoetb, mow вместо моегь: род. — мое, Гр. 1462—1472 (А. Калач., I, № 31); моЪ грамоты, Гр. 1479 (А. Калач., I, № 30); своя милъш хоти, Сл. о п. Иг., 14; боизни свое, Стеф, и Ихн., 7; дат. — свои кнахини, Дух. 1356, № 26; твор. — попъ бывъ съ своею женою, съ женою своею, Вопр. Кир. по сп. 1282 (Р. И. Б., VI, 309); братьи свои, Ипат., 237; на свои части, Новг. гр. 1371,.

№ 8. В современном языке: мыё, твыё (род. ед.), Макар. (Отв.

№ 56); мае, тваё, свае (род.), Минск. (Отв. № 7), Быхов. (Отв. № 9), Пинск. (Отв. № 6); з руки с своё, Рогач. (Ром., III, 162); мое работы, Быхов. (Ром., III, 93); у свое жонки, Быхов. (Ром., III, 133); Moie, твЫе, Пруж. (Отв. № 9); maie, Новогр. (Клих); укр. — моУ (при мобУ). Быть может, сюда же относятся новообразования, как: мого, мому — великорус.: мого — укр.; ср.: в свомъ смыслЪ, Гр. 1460 (А. Калач., I, № 85).

Отмечу здесь несколько вновь образованных притяжательных; в основание новообразования положена форма родительного падежа. Так, от их произведены ихний и ихньи1: русск. — за ихнею порукою, Гр. 1690 (А. Калач., II, 812); ихний, Гдов. (Отв. № 11); йихный дом, Петроз. (Отв. № 12); ихний, Олон. (Отв. № 29); ихнёй хозяин, Буйск. (Отв. № 18); ихный, ихной, Устюжн. (Отв. № 28); jnxHbj, Самар. (Отв. № 40); ихной, Онеж. (Отв. № 41); ихний, Холмск. (Отв. № 54), Покров. (Отв. № 244); ихнёй дом, Шенк. (Отв. № 235); ихный, Петроз. (Рыбников); ихний, Никол.- Волог. (Отв. № 266); ифной дом, Белоз. (Отв. № 162); ихной, Борович. (Обл. сл., 112), Соликам. (Словцов, Арх. II Отд.); ихний, Вят. (Верещагин); белорус. — ихш, Могил. (Отв. № 4), Быхов. (Отв. № 9); ихны, Игум. (Отв. № 8); ихный, Диен. (Отв. № 6), Свенц. (Отв. № 13), Витеб. (Отв. № 18), Себеж. (Отв. № 26) и др. Форму ихий, ихой находим в великорус.: ихой дом, Малмыж. (Отв. № 38); ихий, йха, Орл.-Вят. (Отв. № 63); ихий, Покров. (Отв. № 244). От родительного его, ево образованы: великорус. — евоный, евонный, Гдов. (Отв. № 11); евонный, Устюжн. (Отв.

№ 28); евоной, Онеж. (Отв. № 41); егонный, Холмог. (Отв. № 50); евоный, Холмск. (Отв. № 54); евбнной, Шенк. (Отв. № 235); евонный, Галич. (Отв. № 55); евоный, Великоустюж. (Отв. № 195); евоный, евонный, Никол.-Волог. (Отв. № 266); белорус, (по-видимому, приводимые ниже формы заимствованы из великорусского, ср. в вместо ожидаемого г) — евонный, Себеж. (Отв. № 26); явоный, Леппельск. (Отв. № 27). Другие подобные образования рассмотрю в великорусском отделе.

В основание новообразования положена форма притяжательного местоимения. Так, от наш, ваш образованы белорус.: нась. ки. Могил. (Отв. № 4); наський, васький, Витеб. (Отв. № 18); наський, Быхов. (Отв. № 9). Однородны: мойский, твойский, Вят. (Верещагин); мойской, Соликам. (Словцов), и: своисково двора, Дв. rp. XV в., № 132; а погоубить (с)воискъш конь, Русск. Пр. (Р. Д., 1, 48). Другие подобные образования укажу в великорусском отделе.

В склонении указательного тъ особенно ясно сказалось влияние косвенных падежей множественного числа на форму им. мн., а также и обратное влияние. Под влиянием тгъх, тгъм, тгъми образуется форма им.-вин. мн. тгь для всех родов, находящая себе поддержку в формах, как могъ, есть и т. п. Приведу примеры из древнего языка: rb же люди, Дв. гр. XV в., № 95; rb (им. мн. муж.), Гр. 1456 (А. А. Э., 1, № 60); тЪ люди, Гр. 1361 — 1365 (А. А. Э., I, № 5), 1439 (А. Калач., № 31), 1432— 1443 (А. Калач., I, № 63); тЬ земли (вин. мн.), Гр. 1391 — 1425 (А. Калач., 1, № 31); т5 три годы (вин. мн.), Гр. 1447 — 1453 (А. Калач., 1, № 31); в гЬ лЪ^г, Дв. гр. XV в., № 99; rfc (им. мн. ж.), Гр. 1314, № 12; на rfc ти грамоты кна^ж не наступатисА, Гр. 1371, № 8;-rfe (им. мн.), Ипат., 142 г, 2166; юко rfe оугЬшатьсл, Пантел. ев., 266; в rfe же дни, Хожд. Афан. Ник., 373а; тЬ (им. мн.), Догов. 1362, № 27; rfe, Домостр. Конш., 7; rfeсела, Догов. 1368, № 28; в Tfe л-fera, Псков, судн. гр. В современном великорусском— те; укр. — ть Напротив, могла обобщаться на все роды форма им. мн. мужеского рода mu, и это вызывало новообразования тих, тим, тими и даже в творительном тимь. Ср. такие формы в древнем языке: за Bcfe ти зeмлfe, Новг. рядн. XV в. (С. М., № 15); за тимъ, Дв. гр. (Собр. Бел., 1532, № 51); тимъ (дат. мн.), Гр. 1464— 1501 (А. Калач., I, № 81); с тимъ, Гр. 1266— 1272 (Р. Л. А.); тихъ мен (ъ), А. Калач., И, № 160; та земли (вин. мн.), Дв. гр. XV в., № 12, 22, 90; тимь (твор.), ib.,.

№ 24, 74, 81, 90; тими лоскуты, ib., № 77; тими земллми, ib., 77, 81; тимъ сдбрамъ, ib., № ПО; в тихъ кунахъ, ib., № 15; на тихъ трехъ селехъ, ib., № 90; тихъ селъ, ib.; ти три села, ib.; тихъ сЪманъ, ib., № 116; тимъ листомъ нашимъ, Молд. гр. 1434, № 34; тимъ то листомъ, Молд. гр. 1435, № 46; тимь словомь, Рижск. гр. ок. 1300; с тимъ ся самъ в? даю, Гр. ок. 1240; передъ тими нашими бодры, Молд. гр. 1423. В современном языке такие образования мне не известны. Форма ти, по происхождению вин. мн., обобщалась в им. мн. всех родов (ср.: в гы села, Догов. 1368, № 28) и ассоциировалась с формами тих, тым, тими, твор. — тимь, которые по происхождению могли быть формами сложного склонения, ср. отмеченные выше при парадигмах образования: тий, тая, тое. Формы им. мн. тии — новообразование вместо тии под влиянием вин. мн. титъ ср.: тыи села, Гр. XIV в. (А. 10., № 260, II), вызывало: тыим, Белоз. (Отв. № 162); тыих, Брянск. (Отв. № 259). Форму тии находим также для всех родов: тии земли, Дв. гр. XV в., № 16; также тигь, что под влия;

л нием тыгь тие лю, Гр. ок. 1265 (Р. Л. А.); также тгъи под влиянием тгъ: тЪи земли, Дв. гр. XV в., № 8; теи, Зубцов. (Отв. № 60), Петроз. (Отв. № 12), Грайвор. (Отв. № 279), отсюда: теих, теим, Крестецк. (Отв. № 160); тЪи (им. мн.), Ипат., 47а; къ гЬимъ землемъ, Гр. 1523 (Акты Устюжск. I, 1). Сложное указательное этот, гэтот, етот образует так же, как тот, во мн. числе: эти, или эте_% или эти. Первую форму ср. в современ. моек, эти, отсюда — этих, этим; вторую ети,. Петроз. (Отв. № 30); отсюда— етых, етим_% ib.: эты, Новг. (Отв. № 20); этых, этым, ib.; эты, этых, этым, Вытег. (Отв. № 22); эты, этых, Верхотур. (Отв. № 51); ёты, етых, Брянск. (Отв. № 259); третью форму эте — ср. ете, етех, етем, Соликам. (Арх. II Отд.); этех, Яросл. (Тихвин.); етем (твор.). Череп. (Отв. N2 268); этем лесом, Костр. (Отв. № 264); эте, Меленк. (Отв. № 247). Общим для русского, белорусского, украинского языков является утрата именительного единственного то (из тъ); он заменяется новообразованиями, как той, тот (примеры выше при парадигмах), диалект, теи (см. в укр. отделе^[1]).

Замечательны образования, обнаруживающие влияние местоимения тот со стороны другого указательного сей (ср. ниже обратное влияние): от тяё старане, Мосал. (Шахм.); с тей то стороны, ib.

В склонении сь, сей отметим влияние местоимения тот: сую, Полоцк, гр. ок. 1265 (Р. Л. А.); сЪмъ листомъ, Молд. гр. 1434; с сЬмь листом, Молд. гр. 1431, № 28; в cb ж (е) времена, Тр. сп. Новг. 1-й, 26; сь сЬми всеми, Ипат. 11 г; съ сЬми и с гЬми, ib., 149а; сого ради, Поуч. Ефр. Сир., 182в; до сЪх (ъ) мЪстъ, Гр. 1462— 1505 (С. М., № 46); су, Гр. 1462— 1472 (А. Калач., 1, № 31); отъ гЬхъ Mtcrb и до сЪхъ MtcTb, Гр. 1462— 1464 (А. Калач., I, № 103); сЪми часы, 1530—1532 (Письма русск. госуд.); су запись, Гр. 1530 (А. 10., № 154); су грамо^т (вин.), Гр: Новг. 1418— 1420 (Собол. и Пташ., № 42); по cb поры, Пов. Азов. сид. Унд., № 794 (Орлов, 112). В современном языке: до сех пор, Костр. (Отв. № 264); сех, Касим. (Отв. № 47); соводни, Макар. (Отв. № 56); сёй, сяя, сёё, Игум. (Отв. № 15), Речицк. (Отв. № 17), Пинск. (Отв. № 1); сея, Слуцк. (Отв. № 12) (ср. там же: тбя); сёе, Новоалекс. (Отв. № 11); сёй, сяя, сёя, Игум. (Отв. № 8), Могил. (Отв. № 4); сым (твор.), Пинск. (Отв. № 3); сёй, сяя, то сёе, Рогач. (Ром., Ill, 390); лемк.—сеса, сого, сому, сесы (им. мн.), сесу (вин. ж.) (Верхр.).

Древнее относительное местоимение иже, пже, еже исчезло в русском, белорусском, украинском языках, заменяясь новообразованиями. Во-первых, относительное местоимение заменяется несклоняемыми формами, как еже, иже (примеры при парадигмах); во-вторых, несклоняемым что, ср. великорус. — это те семена, что я купил в городе; укр. — жшка, що вш бачив; в древнем языке:

л Д.

тие лю што ныне живи суть, Полоцк, гр. ок. 1265; тоть споускати o6t въ^дино мЪсто что лЪжить оу стою бце на горе, Гр. 1229 (А); со всЪми ужитки, што нинЪки могуть быти, Гал. гр. 1378; пришедь пред на^с и пред ты добре, што с нами у тоть час сЬдЪли, Гал. гр. 1412. Иногда вместо что является что же: со всЪми пожитки, што ж здавна прислухают там, Гал. гр. 1424; дали семы ему ГодлЪ поле, што же лежитъ от Бохоря болше милЪ, Гал. гр. 1378. В-третьих, вместо его же, ему же и т. д. могут являться его то, ему то: оу него то, Гр. ок. ИЗО. В-четвертых, вместо иже, еже и т. д. являлись кто, что (склоняемые): а темь кто напосле придуть, гЬмь ведомо буди, Полоцк, гр. ок. 1265; и темъ кто правду любить, а кривду ненавидить, Рижск. гр. ок. 1300; то томоу за нь ллагити, кго и изетл. лъ Гр. ок. 1240. При этом возможны: кто-то, кто же, что-то, например: како было любо Р8си и вс’Ьмоу Латинескомоу языкоу кто-то оу Роусе гостить, Гр. 1229 (А); вызнаваем то тым нашим листом каждому доброму, кому жь буде его потребизна, Луцк, гр. 1445; аже капь чимь то весАтф излъмльна боудете, Гр. 1229 (А). В-пятых, местоимение который, ср. великорус, который, как обычное относительное местоимение. В древнем языке: по рЪчку Рашковку, которая в ДнЪстръ впадасть, Киевск. гр. 1459; который же: рЪчи который жь в часу бывають, Гал. гр. 1424; диалектически кторый: кторая прозвиска суть, Гал. гр. 1421. В-шестых, местоимение кой: иные люди добрые городские и волостные старожилци кое то мЪсто знають, Гр. 1462— 1505 (С. М., Кя 46).

Местоимение весь во множественном числе может обобщать форму ecu: за ты за вси землЪ, Новг. рядн. XV в. (С. М., № 15); всимъ (твор. ед.), Дух. Климента XIII в.; вси городы (вин. мн.), Увар. сп. Лит. лет. Отсюда и в косвенных падежах: всимъ, Дв. гр. XV в., № 15, 110; всихъ, ib., № 37, 86, 87; во всихъ угодьАХъ, ib., Кя 78, всими оугодьи, ib., № 81; со всимъ володЪньемъ, ib., № 103; въ всихъ волостехъ, Новг. гр. 1371, № 8; съ всими городы, ib.; изо всихъ пати кончевъ, Новг. гр. 1372, № 13; со всихъ вслостии, Новг. гр. 1373, № 17; всТмь (твор. ед.),.

X *.

Новг. гр. 1314, № 12; & вси епповъ, Ипат., 277а; wto всихъ кназь, ib., 94в; всимь великимь кнажньсмь, Догов. 1389, № 35; оусимъ, Молд. гр. 1411, № 22; съ оусими оужиткы, Молд. гр.

1421, № 25; вси" земля", Крас. сп. Лит. лет.; с скарбомь своимь со всимь, Увар. сп. Лит. лет. В современном языке: вси, всих, всими, Гдов. (Отв. № 11), Новг. (Отв. № 20); вси, всих, Вытег. (Отв. № 22), Петроз. (Отв. № 30), Остр. (Отв. № 33), Великолуц. (Отв. № 45), Холмог. (Отв. № 50), Шенк. (Отв. № 235), Каргоп. (Отв. № 106); уси, Себеж. (Отв. Кя 26); усих, ib.; уси, усих, Новоалекс. (Отв. № 14), Пинск. (Отв. № 3); усих, Новоалекс. (Отв. № И); усих, Игум. (Отв. № 8). Но рядом находим и обобщение формы вегь по происхождению вин. мн. мужеского рода и им.-вин. мн. женского: всЪ пошлинникы (им. мн.), Гр. 1447 — 1453 (А. Калзч., I, №°31); всЬ, Гр. 1490 (А. Калач., I, № 52),. Гр. 1459— 1470 (А. А. Э., I, № 62). Это поддерживало старые формы вегъм, вегъх, вегьми: ср. в современ.: все, всехъ, Моек., Великолуц. (Отв. № 45), Макар. (Отв. Кя 56); усе, Игум. (Отв.

JSTs 8), Себеж. (Отв. № 26); use, Новогруд. (Клих); Bci, Bcix, вам, BciMa, Bcix — укр.

Возможно, что издавна на склонение весь оказывало влияние склонение местоимения сь (ср. уже в древних памятниках написания всь вместо вьсь), также влияние сей: усей, Могил. (Отв. № 4), Пруж. (Отв. № 9), Себеж. (Отв. № 26), Новогр. (Отв. № 26); us’ei, Новогр. (Клих); влияние¹ сёй (вместо сей, см. выше): всей, Пинск. (Отв. № 4); усей, Пинск. (Отв. № 7). Поэтому же всу вместо всю (ср. выше су вместо сю): треть свою деревню всу, 1538— 1539 (Акты Холмог., № XXI).

Сам во множественном числе обобщало в разных диалектах три формы: сами, самгь, сами; отсюда возможность образований: самихъ, самими, или самгьх, самгъм или самых, самым. Для сами: подъ самимъ городомъ, Ипат., 293а; а вЪса … сами вЪдаимы, ib., 1416; самимъ (дат. мн.), Тр. сп. Новг. 1-й, 30а, Догов. 1371, № 31, Гр. 1585 (А. Ю., № 183), Гр. 1498—1499 (XVI в., А. Калач., I, № 70); вЪдаите са с ними сами, Гр. ок. 1240; сами (стада), Виленск. сп. Лит. лет.; сами Погод, сп. № 1413; современ. моек. — сами, самих, самим; мы сами, Быхов. (Ром., III, 362); они сами, Мешов. (Шахм.); самгь: самЬ 2 братеника, Лавр., 458. Эта форма поддерживала древние формы самгьх, самгъм и т. д.; ср. самЪхъ (вин. мн.), Новг. 1-я, 203; современ. — самех, самем, Кологр. (Отв. № 61), Шенк. (Огв. № 235), Котельн. (Отв. № 35) и т. д: Ошw. храми самы, Син. сборн. № 154 (Каринский); смолнанъмь платити самымъ дългъ платити, Гр. 1229 (А); самы са Содомско съм-ЬшаютсА, Палея 1494; совр. — самы, Повен. (Шахм.); самы, самых, Слобод. (Отв. № 222); самы, самых, самым, Новг. (Отв. № 20), Гдов. (Отв. № 11), Вытег. (Отв. № 22); самых, самым, Яранск. (Отв. № 59); самы, самых, Холмог. (Отв. № 50), Холмск. (Отв. № 54); белорус. — самы, Рогач. (Ром., III, 229); samy и sarny, Новогр. (Клих).

Кожьдо, кажьдо в русском, белорусском, украинском языках перестало изменять первую свою часть и приняло окончания прилагательного, склоняясь по всем родам и числам. Ср. в древнем языке: кождос, Киев. гр. 1459; кождый днь, Крас. сп. Лит. лет.; современные великорус. — каждый; белорус. — каждый, например: кажды, Игум. (Отв. № 8); каждый, Новоалекс. (Отв. № 11); кождый, Витеб. (Отв. № 18), Новоалекс. (Отв. № И); угрорус.—^[2]

каждый (Верхр.); укр. — кождый (Осадца). Вместо -ждый во всех трех языках может являться -ясный под влиянием какой-то аналогии, скорее всего слова едный, одный, ниёдный, диалект. — жадный (в значении «ни один**); сопоставьте еще форму кажиный с единый, единый. В древнем языке: кажному, Луцк. гр. 1454. Современные великорус. — кажный, кажйнный, кажен, например, кажен, Мосал. (Шахм.); белорус. — кбжны, Слуцк. (Отв. Кя 5), Игум. (Отв. Кя 8); кожный, Пинск. (Отв. № 1), Витеб* (Отв. Кя 18); кожкое, Еыхов. (Рем., Ill, 168); кожному (дат. ед.), Пинск. (Отв. Кя 4); кажный, кажен, Диен. (Отв. Кя 6); кажен, Игум. (Отв. Кя 8); кажный, Новоалекс. (Отв. Кя И); кажный и кажыный, Новоалекс. (Отв. Кя 14); кажен, Игум. (Отв. Кя 15); кажин, кажный, кажиный, кажйный, Витеб. (Отв. Кя 18): кажен, Пинск. (Отв. № 1); кажен, кажйнный и кажйнный, Пинск. (Отв. Кя 4); укр. — кожний. Форма куждый, Свенц. (Отв. Кя 13), ср. там же кужный, кужен, явилась, вероятно, из старого винительного женского рода: куюжъдо, *кужьдо.

В числительном один отмечу формы множественного числа: одни, одне и одны. Одни находим, например, в великорусском, отсюда одних, одним, с одним. Одне великорус., например: одне, однеми, Макар. (Отв. № 56); одне, однеми, Шуйск. (Отв. Кя 19); одне, однех, Устюжн. (Отв. Кя 28), Алатыр. (Отв. Кя 32); одне, однёх, Самар. (Отв. Кя 40); одне, однех, Кологр. (Отв. Кя 61), Буин.-Симб. (Отв. Кя 57), Холмог. (Отв. Кя 50), Онеж. (Отв. Кя 41), едне, еднех, еднем, Камышл. (Отв. Кя 89); одне, однех, Галич. (Отв. Кя 55) и др. Одны в белорусском: adny, Новогр. (Клих); великорус: одными, Покров. (Отв. Кя 10); одны, Гдов. (Отв. Кя И); одны, одных, одными, Новг. (Отв. Кя 20); одны, одных, Вытег. (Отв. Кя 22); анны, анных, Остр. (Отв. Кя 33); одны, одных, Яранск. (Отв. Кя 59); одны, одных, Холмог. (Отв. Кя 50), Онеж. (Отв. Кя 41), Каргоп. (Огв. Кя 106), Малмыж. (Отв. 103); одны, Холмог. (Отв. Кя 54). Форма оден в им. ед. не известна в великорусском и белорусском, но сохраняется в украинском (где, кроме одён, 1ден и еден).

• [1] Эгот отдел А. А. Шахматовым не был обработан. (Ред.)
• [2] В рукописи: под влиянием. (Ред.)