Наука эпохи Просвещения

Имя эпохи образовано от корня «свет». Образованные люди этой эпохи, которая пришлась на XVII—XVIII вв.ека, противопоставляли свет разума религиозному мракобесию, свет науки — тьме невежества, свет истины — теням заблуждений. Основным элементом мировоззрения вновь, как и в древности, становится Природа, но совсем на другом основании. Дело в том, что в это время начинается промышленная революция, происходит технический переворот, появляется индустрия в виде мануфактур, фабрик, заводов. А поскольку паровую машину невозможно построить, руководствуясь текстами Священного Писания, то возникает насущная потребность в знаниях о действительной природе вещей, о свойствах веществ, качествах существ и о силах, которые ими движут.

Лозунг науки эпохи Просвещения сформулировал английский философ-материалист Френсис Бэкон в знаменитом трактате «Новый Органон»: «Знание — сила», и эти слова стали афоризмом вплоть до сегодняшнего дня. Человек познает природу не из любопытства, а для того, чтобы из нее извлекать пользу и ставить силы природы себе на службу. Впрочем, о практической стороне познания уже шла речь в предыдущей главе «Философия познания».

Наука в эпоху Просвещения приобретает эмпирический (от лат. empiria — опыт) характер. Ученые испытывают природу, пытаются разгадать ее тайны, выпытывают секреты естества. Делается это методами эмпирических исследований: наблюдения, измерения, эксперимента. Происходит объединение физики и математики, а использование последней придает точность полученным знаниям и гарантирует их доказательность и всеобщность: математическая форма закона природы в виде формулы применима ко всем частным случаям и поэтому принимается с необходимостью.

Знаковой фигурой в становлении новой науки был итальянский великий ученый Галилео Галилей. Он усовершенствовал телескоп и с его помощью открыл горы на Луне и спутники Юпитера. Благодаря этому открытию он убедился в истинности предложенной Коперником гелиоцентрической модели Вселенной и стал ее настойчивым пропагандистом, приведя множество убедительных аргументов в ее пользу в «Диалоге о двух системах мира». За пропаганду гелиоцентризма Галилей был привлечен к суду церковной инквизиции, которая под страхом казни вынудила его отречься от своих взглядов. Однако, по преданию, выходя из здания суда, Галилей произнес знаменитую фразу: «И всетаки она вертится!», имея в виду Землю.

Дух опытной и точной науки выразился в ряде открытий Галилея в механике. Так, он решил испытать истинность утверждения Аристотеля о том, что тяжелые тела падают на землю быстрее, чем легкие.

Тысячу лет никто в этом не сомневался, но Галилей решил проверить: так ли на самом деле? Для проверки он сконструировал опрокидывающуюся доску и с ее помощью сбрасывал с балюстрады знаменитой Падающей башни в городе Пиза тела разной массы: мушкетную пулю и пушечное ядро. В результате сотен испытаний он получил статистически определенный результат: тела разной массы падают вниз одновременно. Аристотель был неправ!

Наблюдая, как в церковном соборе на длинных цепях раскачиваются люстры, Галилей с помощью собственного пульса отметил, что время их движения между крайними точками постоянно. Проведя множество опытов с маятниками, подвешивая всевозможные грузики на самых разных нитях, Галилей открыл законы колебаний, определив, что поведение маятника зависит исключительно от массы груза и длины нити, на которой он подвешен. Причем размеры груза и материал совершенно безразличны, поэтому от них можно отвлечься и ввести понятие материальной точки как физической массы, лишенной геометрических размеров. Так появляется идеализация как средство создания теории. Точно так же падение тел Галилей исследовал с помощью изобретенной им наклонной доски с колокольчиками, засекающими промежутки времени. В итоге множества испытаний, скатывая шары разной массы по наклонной плоскости, Галилей открыл, что падение тела происходит ускоренно, и определил точное численное значение ускорения свободного падения.

Многочисленные и разнообразные опыты проводил другой великий ученый — англичанин Исаак Ньютон. Ему принадлежит открытие сложного состава белого света, луч которого он разложил с помощью стеклянной призмы на отдельные компоненты — семь цветов радуги. Но более всего Ньютон известен тем, что на основе наблюдений и измерений он сформулировал основные законы механики. Причем уже первый закон Ньютона — «Если на тело не действуют никакие другие тела, оно сохраняет состояние покоя или равномерного прямолинейного движения» — шел вразрез с утверждением Аристотеля о том, что, растрачивая кинетическую энергию, движущееся тело в итоге останавливается. Опираясь на исследование Галилеем причины приливов и отливов морей, Ньютон по точным данным о движении Луны открыл закон всемирного тяготения. Есть рассказ о том, что идея закона пришла к нему после того, как ему в саду на голову упало яблоко (знаменитое «яблоко Ньютона»), но это — не более чем досужая байка.

Крупнейшим достижением Ньютона было создание нового метода точного описания движения — математического анализа или дифференциального и интегрального исчисления, в котором использовались такие идеализации, как бесконечно малая величина и предел суммы, которые позволяли вычислять точные значения траекторий движения тел или их геометрические размеры и объемы. Математический анализ был также независимо от Ньютона разработан великим немецким философом и ученым Готфридом Лейбницем, и эти два ученых долгое время переписывались с коллегами по всей Европе, настаивая на своем приоритете. При этом осыпали друг друга оскорблениями и обвинениями в плагиате, т. е. краже. Humanum sum! Ничто человеческое и им было не чуждо!

Важным научным достижением стало также создание великим французским математиком Рене Декартом метода аналитической геометрии и изобретение им знаменитой декартовой системы координат. Причем он рассказывал, что идея прямоугольной сети опорных линий пришла ему в голову, когда он наблюдал причудливую кривую линию, которую выписывала муха, ползающая по стене, отделанной кафельной плиткой. Идея Декарта состояла в том, что каждую точку этой кривой линии можно задать двумя проекциями на опорные прямые и тем самым выразить числами. Тогда любую траекторию можно описать численными преобразованиями, т. е. алгебраически.

Философия эпохи Просвещения на сей раз откликалась на свершения в науке и сама служила интересам нового лидера духовной культуры: ведь наукой увлекались не только сами ученые, но вообще образованные сословия вплоть до коронованных особ. Просвещенными монархами себя называли и всячески поддерживали ученых прусский король Фридрих И, датская королева Христина, русская императрица Екатерина II. Наука была ведущей формой общественного сознания, и философия выступала рефлексией этого положения, поэтому специфика философии Просвещения выражается термином гносеоцентризм (от греч. gnosis — знание).

Во-первых, сами ученые активно занимались философией: в предыдущей главе «Философия познания» Бэкон был представлен как родоначальник эмпиризма; ближайший друг и сотрудник Ньютона Джон Локк — как основатель сенсуализма, а Декарт и Лейбниц — как основоположники рационализма. Однако самым заметным явлением в философии Просвещения был механистический материализм, особую роль в утверждении которого сыграли французские философы XVIII века, известные как энциклопедисты, поскольку они предприняли и в течение многих лет поддерживали издание многотомной «Энциклопедии, или толкового словаря наук, искусств и ремесел» (от фр. en cicle auX pedie — вождение по кругу; от греч. kiklos — колесо, круг, paidos — нога и gogos — ведущий). Педагогом в древней Греции называли раба, провожавшего детей в школу.

Импульс дальнейшему просветительству придал знаменитый революционный публицист Вольтер (наст. Франсуа-Мари Аруэ), который, много лет живя в изгнании в Англии, подружился там с Ньютоном и Локком, а по возвращении во Францию принялся активно пропагандировать механику Ньютона и материализм Локка. Вокруг Вольтера и издателя Даламбера собралась группа энтузиастов, решивших нести свет знаний в народные массы.

Самыми знаменитыми из энциклопедистов были Дени Дидро, отстаивавший основные положения материализма и атеизма, а также сенсуалистическую гносеологию в «Трактате об ощущениях»; Поль-Анри Гольбах, автор обстоятельной книги «Система природы», в которой он применил механику к объяснению множества физических явлений и процессов, причем эта книга была настолько популярной, что ее прозвали «Библией материализма»; энциклопедист Жюльен Ламетри, прославившийся трактатом «Человек-машина», в котором попытался механическими причинами объяснить поведение человека; врач по профессии Дестюд де Траси Кабанис, который уподобил мышление человека вещественным отправлениям органов тела: «Мозг выделяет мысль точно так же, как печень выделяет желчь!», но такая версия получила обидное прозвище «вульгарный материализм».

Даже общественную жизнь энциклопедисты пытались объяснять действием естественных причин. Так, Шарль Монтескье в трактате «О духе законов» утверждал, что людьми в их социальной деятельности управляют механические по природе силы притяжения и отталкивания, соединения и разложения, только называем мы их другими словами: дружба и вражда, любовь и ненависть, и т. п.

Он же создал материалистическое, но по сути механистическое учение географического детерминизма, согласно которому общественные нравы, характеры людей и даже государственные порядки определяются географическими факторами: рельефом местности, топографией, климатом и т. п. Так, островитяне замкнуты, а жители континента общительны; горцы горды и независимы, а жители равнин дружелюбны и толерантны; южане вспыльчивы и горячи, а северяне сдержанны и хладнокровны; на маленьких территориях устанавливаются республики с демократическим строем, а на огромных пространствах — монархии с деспотическим правлением, иначе власть не удержать.

Ну, а Жан-Жак Руссо в своих многочисленных сочинениях остро критиковал цивилизованное общество и в качестве идеала рассматривал естественное состояние жизни людей на лоне природы: пастораль (от фр. pastourauX — пастушки) как общество без власти, без законов, без имущества и без семьи. Об это он писал в скандальном трактате «Об источнике и основаниях неравенства между людьми», где причиной всех социальных зол называл частную собственность.