Виды недействительных сделок

Недействительные сделки подразделяются на ничтожные, т. е. сделки, изначально (от самого момента своего совершения и в силу самого своего совершения) являющиеся недействительными, и оспоренные, т. е. сделки, признанные недействительными решением суда (сделки, ставшие недействительными). Ничтожные и оспоренные сделки представляют собой два вида недействительных сделок, критерием для разграничения которых является тот фактический состав, который лежит в основании недействительности сделки. Для ничтожных сделок этот состав включает только один юридический факт — саму сделку, для оспоренных два — оспоримую сделку и вступивший в законную силу судебный акт о ее признании недействительной (ст. 166 ГК).

Недействительные сделки принято классифицировать также по критерию того обстоятельства, которое становится причиной отнесения соответствующего действия к категории недействительных сделок.

Применительно к оспоренным сделкам существуют четыре вида таких обстоятельств: 1) обстоятельства, лежащие в сфере организации деятельности юридических лиц, 2) отсутствие полномочий на совершение сделки; 3) недостатки в дееспособности физических лиц — участников сделки и 4) обстоятельства, воспрепятствовавшие адекватному использованию дееспособности (также — физических лиц).

Что же касается сделок ничтожных, то обыкновенно говорят о следующих их разновидностях:

1) сделки незаконного содержания, посягающие на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц или сделки незаконной направленности (п. 2 ст. 168, 169 ГК);

*СМ. §§ 2 и гл. 3.

• 2) сделки, совершенные с нарушением требований закона к их форме, а также (в установленных законом случаях) — к государственной регистрации*;
• 3) сделки, совершенные в состоянии несоответствия воли и волеизъявления (ст. 170 ГК);
• 4) сделки, в отношении которых имеются веские основания предполагать, что таковые не отвечают интересам их участников (ст. 171, 172 ГК) или третьих лиц (ст. 174.1)

**см. § 5 гл. 3.

Поскольку составы оспоримых (и, следовательно, оспоренных) сделок уже были предметом нашего рассмотрения**, нам остается поговорить здесь лишь о составах ничтожных сделок^[1]. При этом материально-правовые последствия недействительных сделок надлежит рассматривать в рамках учения об относительных гражданских правоотношениях, а не юридических фактах. Традиционное приурочение рассмотрения этого вопроса к материалу о самих недействительных сделках вызвано стремлением к механическому копированию систематикой учебников по дисциплине систематики, характерной для ГК.

Сделки незаконного содержания и направленности. Является ничтожной сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, если она посягает на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц (п. 2 ст. 168 ГК), а также сделки, возможно, что и законные по содержанию, но направленные на достижение целей, противных основам правопорядка или нравственности (ст. 169). Правило п. 2 ст. 168 ГК имеет в виду установление чисто объективного обстоятельства — (1) нарушения тем или другим условием сделки, либо самим фактом ее совершения подлежащего применению императивного предписания любого из источников гражданского права и (2) нарушение либо публичного интереса, либо прав (или законных интересов) третьих лиц. При этом не имеют значения ни намерения сторон, ни даже самое их знание о таком нарушении^[2]. До недав;

***см. §§ 2 и 3 гл. 3.

него времени (до изложения Федеральным законом от 07.05.2013 № 100-ФЗ ст. 168 в новой редакции) для целей признания сделки ничтожной по ст. 168 ГК имело значение и вовсе одно единственное обстоятельство — нарушение закона или иного правового акта — вопрос о последствиях такой сделки в виде нарушения публичных интересов или интересов третьих лиц вообще не обсуждался. Ныне сделки, просто противоречащие закону, но ничьих интересов не нарушающие, по общему правилу считаются оспоримыми (п. 1 ст. 168). Что же касается сделок, совершенных с целью, противной основам правопорядка или нравственности (ст. 169 ГК), то выделение данного вида противозаконных сделок, напротив, обусловлено их характеристикой не столько объективным, сколько субъективным признаком — умышленным совершением именно в целях потрясения основ правопорядка и нравственных устоев социума (общества); в связи с этим их иногда называют сделками антисоциальной или антиобщественной направленности.

1) Традиционное наименование, закрепившееся за ничтожными сделками, предусмотренными п. 2 ст. 168 ГК — сделки незаконного содержания, — не вполне точно, поскольку закон может нарушаться не противоречащими ему условиями сделок, а самими фактами их совершения лицами, с предметами или же в условиях, ие допускающих их совершения. Наименование эго, следовательно, не отражает в себе всего многообразия сделок, квалифицируемых по этой статье. Так, например, в условиях договора купли-продажи может не быть ничего незаконного; между тем, будучи совершенным а) опекуном или попечителем с подопечным (п. 3 ст. 37 ГК), или же представителем от имени представляемого в отношении себя лично (п. 3 ст. 182); б) в отношении человека, партии оружия или наркотиков, участка недр или иной вещи, изъятой из оборота; в) без разрешения (согласия, одобрения) полномочного лица или органа (например, без согласия органа опеки и попечительства в случаях, предусмотренных п. 2 ст. 37 ГК, или без согласия собственника недвижимой вещи, закрепленной за унитарным предприятием на праве хозяйственного ведения (п. 2 ст. 295)) он окажется ничтожной — не соответствующей закону — сделкой.

Правило и. 2 ст. 168 ГК о ничтожности незаконных сделок не императивно. Закон может установить, что незаконная сделка (несмотря на свою незаконность) действительна (в том числе оспорима), или предусмотреть иные последствия ее совершения. Примерами сделок, которые не соответствуют требованиям законов, но являются оспоримыми, могут служить сделки, совершенные с нарушением требований законодательства о защите конкуренции (см. ч. 4 ст. 17, ч. 2 ст. 18, подп. «а», «б» и «з» ч. 6 ст. 23, ч. 2, 4 ст. 34 Федерального закона «О защите конкуренции»), сделки АО и ООО, в совершении которых имеется заинтересованность (п. 1 ст. 84 Закона об АО, п. 5 ст. 45 Закона об ООО), а также их крупные сделки (ст. 78 и 79 Закона об АО, п. 5 ст. 46 Закона об ООО). Примером сделки, которая совершена с нарушением требований закона, но несмотря на это является действительной (не может быть оспорена) и имеет иные (специальные) последствия нарушения, могут служить сделки по приобретению 30% голосующих акций, совершенные с нарушением требований ст. 83 Закона об АО; сделки, совершенные в нарушение преимущественных прав покупки (п. 3 ст. 250 ГК); сделки, но отчуждению заложенных вещей, совершенные без согласия залогодержателей (п. 2 ст. 346, п. 1 ст. 353 ГК) и др.

2) Что же касается ст. 169 ГК, то важно иметь в виду, что содержащиеся в ней положения играют двоякую роль. С одной стороны, они имеют общее значение по отношению к другим составам ничтожных сделок: будучи выделенным по субъективному критерию понятие сделок антиобщественной направленности неизбежно будет пересекаться с составами иных ничтожных сделок, в основании выделения которых лежат иные (объективные) критерии. Сделки антисоциальной направленности могут оказаться одновременно также и незаконными, мнимыми, притворными — этим не следует смущаться. С другой стороны, нормы данной статьи образуют абсолютный состав, закрепляющий самостоятельную разновидность ничтожных сделок: в его рамки попадут любые сделки, сами по себе закона не нарушающие, но направленные на достижение противозаконных целей. Таковы, в частности, сделки по продаже арестованного имущества, совершенные в целях избежать его обращения в доход государства^[3], сделки, направленные на «выведение» средств из состава налогооблагаемой базы^[4], сделки по предоставлению льготных кредитов из средств бюджета публичного образования лицам, не имеющим права на их получение и др.

До 1 сентября 2013 г. — до внесения очередной порции изменений в ГК (Федеральным законом от 07.05.2013 № 100-ФЗ) — ст. 169 ГК постулировала недействительность сделок, совершенных с целью противной основам правопорядка и нравственности. Ныне соединительный союз «и» заменен разделительным «или». Коротко говоря в своем первоначальном варианте ст. 169 была статьей об особом (особо опасном, или даже особо циничном) виде незаконных сделок — о частном случае состава, предусмотренного ст. 168 ГК: о сделках, которые мало того, что были незаконными, так противоречили одному из основополагающих требований законодательства и, к тому же, были совершены с целью, противоречащей еще и основам нравственности. Для квалификации сделки по ст. 169 ГК необходимо было и то, и другое несоответствие — и основам правопорядка, и основам нравственности. Так, сделка, совершенная с целью нравственной, хотя и противной основам правопорядка (например, соглашение, обязывающее выполнить роль секундантов на дуэли), иод ст. 169 ГК в ее недавнем варианте не подходила. Точно так же и сделка, имеющая безнравственную направленность, но основ правопорядка не потрясающая (например, соглашение о сотрудничестве со следствием, направленное на привлечение к уголовной ответственности близкого родственника), под ст. 169 ГК до последнего времени не подпадала. Первая сделка просто незаконная (ст. 168), вторая так вовсе и законная, и действительная. К сожалению, недавняя замена соединительного союза «и» на разделительный «или» между «основами правопорядка» и «основами нравственности» привела к следующей ситуации: не можешь подобрать статью, чтобы признать ничтожной нежелательную сделку — и не надо! — достаточно объявить ее совершенной с безнравственной целью. А лучше всего постараться исподволь еще и от цели отрешиться — разделить на нравственные и безнравственные не цели сделок, а сами сделки. Ведь цель определяется умонастроениями участников сделок. Попробуй докажи еще, какую цель они преследовали, в головы-то им не залезешь. Другое дело, когда безнравственной объявляется любая сделка, которая объективно могла бы служить безнравственной цели и совершенно неважно, служила ли на самом деле, или нет. При такой постановке вопроса современная редакция ст. 169 ГК позволяет «отмотать» назад абсолютно любую сделку. Существенное обновление нашего судейского корпуса, состоявшееся в последние годы — его наполнение судьями, уже не имеющими советской выучки — позволяет с уверенностью сказать, что именно так все и будет происходить уже в самое ближайшее время⁴⁶³.

Мнимые и притворные сделки. Мнимой сделкой называется действие, имеющее внешний вид сделки, но совершенное без намерения установить, изменить или прекратить юридические отношения между ее участниками. Говорят, что мнимая сделка совершается ее участниками лишь для вида (п. 1 ст. 170 ГК) или для отвода глаз; целью ее совершения является имитация сделки. Близко к ней стоит сделка притворная — действие, которое не только имеет внешний вид сделки, но и преследует целью создание юридических последствий, однако не тех, которые связываются с этой сделкой законом. Притворная сделка совершается для того, чтобы прикрыть ею другую (прикрываемую или скрытную) сделку, факт совершения которой, но каким-то причинам желают скрыть (п. 2 ст. 170 ГК); отсюда — другое наименование притворной сделки сделкой прикрывающей.

Если стороны совершают действие, имеющее вид сделки куплипродажи, но при этом договариваются между собой, что это действие совершается лишь для вида (скажем, для того, чтобы избежать возможных описи и ареста имущества со ссылкой на то, что оно продано третьему лицу), то речь идет о мнимой сделке.

Сделка выдачи «доверенности на право управления и распоряжения автомобилем», по сути прикрывающая собою сделку его купли-продажи (совершаемая для того, чтобы избежать необходимости прохождения учетных процедур в органах ГИБДД и уплачивать уста-^[5]

новленный в некоторых субъектах РФ налог на продажу транспортных средств) будет сделкой притворной.

Легко видеть, что в основании законодательного постановления о ничтожности мнимой и притворной сделок лежит соображение о явном несоответствии того волеизъявления, которое находит свое выражение в похожем на сделку действии, содержанию действительной воли лиц, это действие совершающих. Исходя из этого соображения законодателем определяются и правовые последствия совершения сделок этих типов: ими будут те самые правовые последствия, которые стороны действительно имели в виду (реально преследовали). В случае с мнимой сделкой не будет ровно никаких последствий, поскольку стороны не имели целью их создание; в случае с притворной сделкой закон принимает во внимание последствия сделки прикрываемой (скрытной), а не прикрывающей (притворной). Если прикрываемая сделка нормальна (действительна), то необходимости в применении норм об особых гражданско-правовых последствиях недействительности сделок не возникает.

• [1] И тоже не всех: о круге тех сделок, нарушение требований закона к форме и государственной регистрации которых влечет их недействительность, уже рассказывалосьвыше
• [2] Другое дело — вопрос о последствиях недействительности такой сделки: очевидно, они должны распределяться по-разному, в зависимости от того, какая из сторон знала о несоответствии совершаемой сделки требованиям закона, а какая нет. К сожалению, отечественный законодатель исходит из презумпции знания законов каждымучастником гражданских правоотношений и исходя из нее «раскидывает» последствия недействительности противозаконной сделки на всех ее участников в одинаковой мере.
• [3] См.: постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 17.12.1996№ 3200/96.
• [4] См.: постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 09.02.1999№ 6747/98.
• [5] См. подробнее: Белов В. А. Когда говорит право // Закон. 2013. № 11. С. 75—87.