Развитие образования и революция 1917 года

В ноябре 1917 г., заявив об общем направлении просветительной деятельности, нарком просвещения А. В. Луначарский поставил задачу «добиться в кратчайший срок всеобщей грамотности, всеобщего, обязательного и бесплатного обучения»^[1]. Он продекларировал децентрализацию, как «истинную демократическую организацию просвещения». Внедряя призыв Песталоцци «учить всех» в условия военного коммунизма и Гражданской войны Наркомпрос стал бороться за «идеал… возможно более высокого образования для всех граждан». «Обучение есть передача готовых знаний учителем ученику. Образование есть творческий процесс. Всю жизнь «образуется личность человека, ширится, обогащается, усиливается и совершенствуется», — утверждал Луначарский^[2]. Нарком выдвинул лозунг единой школы с естественным переходом, но всем ступеням, вплоть до университета, «вне зависимости от зажиточности семьи», подчеркивая, что «расходы на народное просвещение должны стоять высоко». 21 января 1918 г. был обнародован ленинский декрет «Об отделении церкви от государства и школы от церкви», предлагавший внедрение в дело образования и воспитания молодежи подлинно научного мировоззрения.

На III съезде Советов в 1918 г. А. В. Луначарский аргументировал положения о единой и трудовой школе, моральном и физическом воспитании учащихся, повышении грамотности и всего уровня культуры в стране. Показывая преемство с революционной властью, Луначарский создал Государственную комиссию по образцу Государственного комитета временного правительства. «Положение о единой трудовой школе РСФСР», утвержденное ВЦИК в 1918 г. положило начало революции в образовании. В нем провозглашалось: «Основой школьной жизни должен служить производительный труд… не только как метод преподавания, но именно как производительный, общественно необходимый труд. Школа является школьной коммуной, тесно и органически связанной своим трудовым процессом с окружающей жизнью Старая форма дисциплины, сковывавшая всю жизнь школы и свободное развитие личности ребенка, не может иметь места в школе труда. Но сами трудовые процессы будут воспитывать в детях ту внутреннюю дисциплину, без которой немыслим рационально поставленный коллективный груд. Дети принимают живое участие во всех трудовых процессах школьной жизни, в числе которых организационные моменты, вытекающие из принципа разделения труда, должны сыграть весьма существенную воспитательную роль Коллективный производительный труд и организация всей школьной жизни должны воспитывать будущих граждан социалистической республики Обучение в трудовой школе носит общеобразовательный политехнический характер на общих ступенях, причем физическому и эстетическому образованию отводится видное место». Вводилось совместное обучение, трудовая школа отвергала «буржуазные пережитки» старой школы: ученическую форму, уроки, преподавание латыни, задания на дом, учебники, отметки, а также экзамены. «Учитель» был превращен в «школьного работника» — «шкраба». В новой школе вводилось самоуправление «школьного коллектива», в состав которого входили школьные работники от учителей до вахтера и ученики. Непосредственное руководство осуществлял школьный совет, в который избирали школьных работников, старшеклассников, представителей трудового населения и отделов народного образования^[3]. Создание единой школы советской республики А. В. Луначарский намеревался осуществить на основе принципа доступности для всех, вне зависимости от социальной, национальной принадлежности или дискриминации по принципу пола. Вместо классического или реального образования трудовая политехническая школа должна формировать владеющих конкретной специальностью «новых людей» для будущего социалистического строя. Вместо «старой» оторванной от жизни «школы учебника и зубрежки» в системе просвещения РСФСР, тесно связанной с производством, вводились методы обучения, лабораторные опыты, моделирование и другие виды детского творчества. Уроки должны были знакомить с реальным миром природы и общества, современным производством и наукой, призывать к созданию новых общественных отношений. Новая школа должна готовить нового работника, соответственно потребностям промышленности и сельского хозяйства. Молодое поколение строителей социализма должно быть здоровым, в связи с этим школе необходимо проявлять постоянную заботу об учениках, все болезни и проблемы следует оставить в старой школе. Для формирования здоровых учащихся в школе вводились занятия гимнастикой и спортивные игры.

Революционно отрицая внешнее бюрократическое управление, школа должна была управляться коллективом учителей, совместно со старшеклассниками и при участии родителей. Луначарский боролся за демократическую систему образования, работающую не столько по приказу свыше, сколько, но заказу общества. Неспособное к политической активности, неграмотное население легко манипулируется «сверху». Просвещение пролетарских масс становится не только средством построения справедливого общественного строя, но и высшей целью человеческого прогресса. Условием демократизации системы народного просвещения Наркомпрос поставил смену лицеев, гимназий, реальных училищ, народных училищ России и построение единой трудовой школы, иризваной воспитать нового человека. Строительство новой школы мыслилось путем создания революционного общественно-педагогического движения родителей, учащихся и учителей. Единая трудовая школа основывалась на принципе самоуправления учитиле и учащихся и дебюрократизации учебного процесса. Согласно постановлению Наркомпроса от 27 февраля 1918 г. в школе должны проходить выборы администрации и учителей.

Единая трудовая школа делилась на две ступени: 1) пятилетка — для детей от восьми до 13 лет; 2) четырехлетка — для подростков 14—17 лет. Дошкольное воспитание начиналось в детских садах для детей от шести до восьми лет. Декабрьский декрет Совнаркома 1919 г. тоже предусматривал всеобщее начальное обучение, а также различные курсы «ликбеза». По данным Б. С. Пушкарева, из-за революционной разрухи и гибели или эмиграции множества грамотных людей доля грамотных среди населения старше девяти лет возросла поначалу немного — примерно с 40% в 1917 г., до 51% в 1926 г. К 1939 г. она достигла 81%. Для повой элиты в 1921 г. был создан Институт красной профессуры. Число учащихся в вузах всех типов возросло со 134 тыс. в 1917 г. до 672 тыс. в 1939 г. Н. И. Бухарин в 1924 г. заявил: «Да, мы будем штамповать интеллигентов, будем вырабатывать их, как на фабрике»^[4]. Это было время становления «пролетарской интеллигенции», людей, которым «советская власть» дала шанс изменить свой социальный статус.

Анатолий Васильевич Луначарский (1875—1933) — нарком просвещения РСФСР (1917—1929). Луначарский поощрял новаторские и экспериментальные течения в «революционной педагогике». «В качестве народного комиссара по просвещению, Луначарский был незаменим в сношениях со старыми университетскими и вообще педагогическими кругами, которые убежденно ждали от „невежественных узурпаторов“ полной ликвидации наук и искусств… Не одному жрецу кафедры пришлось в те дни, широко разинув рот, глядеть на этого вандала, который читал на полдюжине новых языков и на двух древних и мимоходом, неожиданно обнаруживал столь разностороннюю эрудицию, что ее без труда хваило бы на добрый десяток профессоров», — писал о нем Л. Д. Троцкий^[5]. Луначарского вдохновляла идея П. Наториа о «социальном воспитании», ибо «человек становится человеком» исключительно «благодаря человеческой общности». Однако вскоре в 1918 г. управление просвещением было централизовано, а демократический подход сменил классовый. При нем Наркомирос проводил первую советскую реформу образования под лозунгом «трудовой школы». Нарком предлагал внедрить в систему просвещения РСФСР опыт Швейцарии и США. При разработке новой модели школы РСФСР была использована прагматическая концепция Джона Дьюи. Луначарский поощрял новаторские и экспериментальные течения в педагогике: «Дальтон-план» и «бригадный метод» обучения, как и футуризм в искусстве. В Наркомпросе при А. В. Луначарском, в известной мере, поощрялись дискуссии и полемика представителей разных точек зрения. Нарком выступал против радикальной крайности, превращения работников системы просвещения в вульгарных «шкрабов», но за революционных учителей. В период «военного коммунизма» и «красного террора» сопротивление учителей против политизации школы было сломлено. Ленин заявил: «Школа вне жизни, вне политики, есть ложь». Новый этап революции в образовании начался с 1923 г., школа должна воспитывать классовое марксистское мировоззрение: «Грамота — путь к коммунизму». Внедрение комплексного и проектного методов обучения способствовало политизации обучения. «В СССР впервые в истории школа ставит одной из своих задач борьбу с религией, становится школой антирелигиозной». Обучение становится привилегией детей трудящихся. В ст. 26. Устава единой трудовой школы от 1923 г. говорилось: «Доступ в единую трудовую школу 1-й и 2-й ступени открыт для всех детей школьного возраста от восьми до 17 лег. В случае, когда развитие школьной сети не позволяет принять в школу всех детей, преимущество при приеме отдается детям трудящихся». На совещании, посвященном интеллигенции в Московском Комитете ВКП (б) в 1925 г., Луначарский в докладе заявил, что «отштампованных взглядов на судьбы интеллигенции у нас нет». Есть цель: «убеждение или принуждение интеллигенции работать с пролетариатом». Сославшись на Ленина, нарком сказал, «если убеждение не действует, то надо принуждение». По данным П. Н. Мшиокова, первая перепись населения СССР 1926 г. показала, что только 5 млн человек «ликвидировали безграмотность», обучение грамоте велось так же, как и до 1917 г. Утвердившийся тоталитарный режим Сталина противоречил идейным установкам наркома Луначарского. В школу вернули классно-урочную систему, восстановили учебные предметы. Лидера революционной школы наркома А. В. Луначарского заменили А. С. Бубновым и назначили полпредом в Испанию в 1933 г. накануне Большого террора.

• [1] Сборник декретов и постановлений Рабочего и Крестьянского правительства по народному образованию. М., 1919. С. 156—159.
• [2] Сборник декретов и постановлений Рабочего и крестьянского правительства по народному образованию. С. 156—159.
• [3] Известия Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов № 225от 16 октября 1918 года.
• [4] Бухарин II. И. Выступление на диспуте в Политехническом музее 4 апреля 1924 // Судьбырусской интеллигенции. Материалы дискуссий. 1923—1925 гг. Новосибирск, 1991. С. 39.
• [5] Троцкий Л. Д. Силуэты: политические портреты. М., 1991. С. 369—370.