Петербургская школа (Г. Д. Гурвич, П. А. Сорокин)

Основы одной из интереснейших в мировой правовой науке синтетических (интегративных) концепций были заложены Георгием Давидовичем Гурвичем (1894−1965 гг.), который как ученый приобрел мировую известность уже после эмиграции в 1920 году, когда он обосновался во Франции и стал профессором Сорбонны. Но ключевые принципы его научного мировоззрения были сформированы еще в России, где Гурвич активно участвовал в деятельности кружка Петражицкого.

Впервые Гурвич заявил о себе как о крупном ученом в 1932 году, когда он защитил в Сорбонне диссертацию «Идея социального права», которая была опубликована в том же году. В этой работе мыслитель обосновал положение о том, что в истории правовой мысли, наряду с естественно-правовым (идеалистическим) и позитивистским, всегда подспудно существовало и третье измерение права — социальное. Данное измерение права — как формы социального общения — Гурвич находит еще у Аристотеля, прослеживая данный подход через всю историю правовой мысли. С учетом сущностной важности этого измерения права, Гурвич решается провести грань между двумя основными видами права — социальное право (основанное на интуитивном союзе, единстве коллективных переживаний и социальной солидарности) и индивидуальное право (основанное на рациональности, разграничении интересов, разнонаправленных индивидуальных стратегиях). Таким делением мыслитель хотел заменить старое противопоставление естественного и позитивного права, считая данное противопоставление некорректным, поскольку его элементы, как доказано еще В. С. Соловьевым, неизменно взаимопроникают друг в друга.

В своей концепции Гурвич исходил из того, что праву присущи три основных признака. Во-первых, это определенный и ограниченный характер. Право всегда стремится к формальной определенности своих требований — например, запрет на убийство, который в морали и религии носит всеобщий характер «не убий», и который в праве обрастает множеством ограничительных условий, исключений, оговорок вроде войны, казни преступников, самообороны и т. п. Во-вторых, это двусторонний, императивноатрибутивный характер правового регулирования — здесь Гурвич, по большому счету, повторяет аргументацию своего учителя Петражицкого, дополняя ее идеями о коллективной интуиции справедливости, о необходимости коллективного признания права, что только и может дать основу для координации правовых переживаний отдельных индивидов. В-третьих, это гарантия эффективности. Право всегда является фактом, основанным на социальной солидарности, которая гарантирует существование права в коллективной и индивидуальной психологии, в защищаемых ими ценностях, и обеспечивает возможность реального применения права в социальных отношениях. Для Гурвича очевидно — то, что не применяется на практике, правом не является.

Таким образом, сущность права франко-русский социолог находит в социальном общении и в ценностях, которые лежат в основе такого общения. В этом аспекте право является формой саморегуляции поведения членов социальной группы, основанной на коллективных актах признания ценностей (прежде всего, справедливости — базовой правовой ценности). Социальную группу, где имеет место институционализированная саморегуляция поведения, Гурвич называл нормативным фактом, формирование которого дает начало праву. Для мыслителя нормативным фактсм, а, следовательно, и правом, является любая спонтанная форма общения, в которой признается справедливость и предпринимается попытка ее осуществить. Видно, что, заимствуя термин «нормативный факт» у Петражицкого, Гурвич вкладывает в него несколько иной смысл.

В следующей работе «Юридический опыт» (1935 г.) Гурвич исследует основы процессов, которые приводят к формированию права. Данные процессы ученый обозначает как «юридический опыт», под которым понимает спонтанное и интуитивное коллективное распознавание той или иной формы общения как справедливой. Этот подход основан на феноменологической философии, которая исходит из анализа смысловых структур бытия. В этой работе Гурвич дает свое «интегральное» определение права как «попытки осуществить справедливость путем императивно-атрибутивного регулирования, реализующегося через нормативные факты».

Постепенно интегрируясь в социологическую науку, Гурвич все больше отходит от узкоправовой тематики и все чаще обращается к изучению права в контексте общесоциологических исследований. Такое изучение строится преимущественно на классификации форм социального проявления права. Этот подход встречается в следующей работе — «Элементы юридической социологии» (1940 г.), где Гурвич выделяет несколько основных форм правового общения. Речь идет о таких базовых коллективных переживаниях, как чувство «мы» — внутреннее коллективное интуитивное единство справедливости, и чувство «другого» — рациональное конструирование индивидуальных стратегий. Эти два чувства дают начало двум основным формам права — социальному и индивидуальному. В зависимости от интенсивности переживания солидарности между людьми Гурвич выделяет такие социальные формы, как «масса» (простое сцепление индивидуальных воль), «общность» (сознательное единство интересов) и «всеединство» (духовное единение людей в моменты опасности или эмоционального подъема). Каждая из таких социальных форм дает и свой вид права. Гурвич вводит также и иные виды классификации права (в частности, по уровням действительности). Эта сложная многосоставная схема является логическим завершением, синтезом его предшествующих идей о социальном праве и юридическом опыте.

От социальной философии права к социологической классификации права — таков научный путь, который проделал Гурвич. Интересно, что его товарищ по школе Петражицкого, знаменитый мыслитель XX века Питирим Александрович Сорокин (1889−1968 гг.) развивал свои идеи хоть и в том же ключе, но в обратной последовательности — от социологических классификаций права к философским обобщениям о развитии права и других институтов.

Повторяя судьбу многих русских интеллектуалов, Сорокин приобрел всемирную известность после эмиграции в США, где он в течение длительного времени был профессором Гарвардского университета. Жизненный путь Сорокина был очень непростым (описан в биографическом труде «Долгий путь») — он происходил из крестьянской семьи, из деревни на территории современной Коми. Благодаря стечению обстоятельств, ему удалось получить среднее образование и даже поступить на юридический факультет Петербургского университета. Первыми научными работами молодого ученого были исследования культуры и правовых обычаев его народа — коми (или, как тогда их называли, зырян). Основной идеей этих исследований была констатация решающей роли тотемных представлений в социальной практике, то есть примитивного деления всей действительности на священную (тотем) и обыденную, которая никакой религиозной или магической роли не играет. Затем в сферу интересов ученого входят вопросы уголовного права, по которому он и защитил в 1915 году диссертацию. Для взглядов Сорокина уже в тот период было характерно стремление соединить изучение права с другими научными дисциплинами — в первую очередь, с социологией, этнографией и психологией. Последнее направление и привело мыслителя в кружок Петражицкого.

Первым серьезным научным исследованием Сорокина стала работа «Преступление и кара, подвиг и награда» (1913 г.), в котором он изложил свое видение социально-психического принуждения в праве. В принципе, автор этой работы следовал распространенным в то время бихевиористским идеям неразрывной связи человеческого поведения с внешними условиями. Перенося элементарную схему «стимул-рефлекс» из сферы психологии в сферу правоведения, Сорокин указывал на то, что поведение людей является результатом той реакции, которую это поведение встречает в обществе.

Речь идет о разделении всего поведения на три основных типа — дозволенное (оно не встречает никакой специальной реакции и просто принимается обществом — это большая часть социальных отношений, которые правом не регламентируются); запрещенное (преступление в очень широком смысле — как переступление дозволенных границ, которое вызывает негативную реакцию общества: правовые санкции или кару); и третий вид поведения — поощряемое (подвиг в широком смысле, социальное подвижничество, общественно полезное новаторство, которое вызывает в обществе позитивную реакцию — правовое поощрение или награду). Именно в этом контексте Сорокин объяснял природу уголовного права и права в целом, их динамику от запрещающего правового регулирования к дозволительному и, в конце концов, к сужению границ принудительной правовой регламентации.

В 1919 и 1920 годах вышли в свет две общетеоретические работы Сорокина, в которых он высказал новые идеи о праве как об инструменте социального взаимодействия. Это — «Элементарный учебник общей теории права» и «Система социологии». В них ученый так описал механизм функционирования права. Любое социальное действие имеет своим предметом установление взаимодействия между двумя или более индивидами. Взаимодействие имеет место тогда, когда изменение психических эмоций или совершение действий одним лицом вызывает соответствующие изменения в психических переживаниях и действиях других лиц. Вся общественная и правовая жизнь состоит из многозвенной цепи взаимодействий. Взаимодействие всегда имеет три элемента — субъектов (индивидов, в чьей психике формируются эмоциональные переживания, либо социальные группы со своими системами представлений), акты (действия, через которые эти переживания находят свое воплощение) и проводники взаимодействия (знаки, символы, нормы и иные культурные явления, посредством которых люди передают друг другу свои реакции). В этом аспекте право — это такое взаимодействие, в котором имеют место императивно-атрибутивые эмоции, которые выражаются («объективируются») в поведении людей и выражение которых опосредовано нормами права, понимаемыми как «проводники взаимодействия».

Для Сорокина, также как и для Гурвича и других учеников Петражицкого, характерен отказ индивидуализма и стремление к уравновешиванию ценности индивида и общества. Признавая реальность коллективов и социальных групп («коллективных единств»), которые всегда являются большим, чем сумма составляющих их индивидов, Сорокин при этом отказывался от рассмотрения социальных групп и общества в целом как независимых по отношению к индивидам. Существует многоуровневая структура правовой жизни, которая состоит: 1) из элементарных групп (первичные формы правового взаимодействия, отношения между индивидами по поводу тех или иных благ); 2) из комбинаций элементарных групп (взаимодействие, в рамках которого обобщаются первичные правовые формы взаимодействия в виде обычая, традиции, прецедента и т. п.); 3) из кумулятивных групп (система правового взаимодействия, которая интегрирует людей по целому ряду признаков — национальность, корпорация, классы и т. п.). Соответственно, право существует на каждом из этих уровней, но официальное право как приказ государства (установленная или гарантированная государством норма) появляется только на третьем уровне взаимодействия.

Если говорить о той политической направленности, которую имели такие взгляды Сорокина, то можно констатировать, что в предреволюционные годы он разделял идеи социальной солидарности, реформаторские проекты, которые тогда выражали социалистические партии. Мыслитель принял более чем активное участие в революционной деятельности, был одним из лидеров эсеров, за что даже был исключен из университета. После революции Сорокин входил в правительство Керенского, состоял в должности секретаря правительства. Ученый не принял октябрьского переворота 1917 года, и как многие эсеры после заключения большевиками Брест-Литовского мира начал борьбу против Советской власти. В 1918 году он был захвачен и приговорен к смертной казни за контрреволюционную деятельность. Сохранить жизнь ему удалось, только написав личное письмо Ленину с раскаянием в своих прежних взглядах и отказом от прежней критики в адрес большевиков. Это стало политическим успехом большевиков, Сорокина выпустили из тюрьмы и разрешили вернуться к преподаванию. Но вынужденный отказ от своих взглядов не заставил мыслителя изменить его отношение к новой власти, о программе которой продолжал высказывать скептические замечания. В 1922 году Сорокин депортирован из Советской России на знаменитом пароходе философов.

После эмиграции мыслитель некоторое время жил во Франции, пока не получил приглашения прочитать лекции о социологии революции в одном из американских университетов. Переехав в 1924 году в США, Сорокин остался там до конца жизни, став профессором Гарвардского университета, одним из лидеров американской социологии. Эмиграция в начале 20-х годов подвела черту под первым этапом творчества Сорокина, характеризующимся ориентацией на эмпирическую психологию и эволюционную социологию как на основу для изучения права. В Америке ученый начал развивать свои идеи в несколько другом направлении, сконцентрировав внимание на изучении социальной мобильности (так и называлась одна из его основных книг, вышедшая в 1927 году).

По мнению Сорокина, наиболее важным в общественной жизни является возможность передвижения индивидов внутри социальных иерархий (политических, служебных, экономических и множества других). Эта мобильность является условием поддержания стабильности и устойчивости социальных структур, институтов и всего общества в целом. Право является важнейшим механизмом, который с помощью общепризнанных в социальной среде норм обеспечивает преимущественно бесконфликтную социальную мобильность. Когда право перестает выполнять эту функцию и когда механизмы мобильности дают сбой, происходит социальный коллапс или революция. Такая революция длится до тех пор, пока обществу не удается выработать новую систему социальной мобильности, которая поддерживается коллективным убеждением и принудительной силой государства — именно в этих двух компонентах Сорокин видит основные условия правового регулирования.

В середине 30-х, в годы Великой депрессии, Сорокин выпускает еще одну работу, которая становится центральной в его творческом наследии — четырехтомная «Социальная и культурная динамика» (1937 г.), где ученый подытоживает свои взгляды и излагает их в рамках новой системы. Он полагает, что решающим фактором социальной жизни является система ценностей и истин («нормозаконов»), принятая в том или ином обществе. Эти нормо-законы определяют всю деятельность людей — от религии и нравственности вплоть до экономической и политической жизни. В зависимости от доминирующих нормо-законов выделяется несколько типов культуры, каждый из которых имеет свою ментальность, систему знаний, философию, религию и мировоззрение, искусство, мораль, право и т. п.

Здесь Сорокин выделяет два противоположных типа культуры — умозрительный и чувственный. Для умозрительной культуры характерен акцент на нематериальной основе действительности, на духовных потребностях (спасение души, служение людям и т. п.), на освобождении личности от рабства вещам. Отсюда следует, что истина абсолютна и вечна, что она постигается только внутренним духовным опытом. В качестве примеров такой культуры мыслитель приводил средневековую Европу, Индию. Чувственный тип культуры исходит из противоположных посылок — мир и действительность по своей природе материальны, они постоянно меняются и развиваются, истинными признаются только чувственные потребности и цели (пища, комфорт, процветание), истинное добро ищется в материальных ценностях (удовольствие, полезность). Соответственно, истина. может быть найдена только в чувственном опыте, она имеет временной и относительный характер. В качестве примера Сорокин приводит Рим и Грецию времен расцвета их цивилизаций, современную ему Европу и Америку. Наряду с этими двумя типами, существует также и третий, промежуточный тип — идеационная культура, для которой характерно комбинирование элементов двух других типов. Идеационная культура исходит из того, что реальность и материальна, и одухотворена, что духовные и телесные потребности людей равнозначны по своей ценности. Высшей ценностью объявляется нахождение равновесия материального и духовного. Такой, к примеру, была Европа времен Возрождения.

В каждый момент истории в обществе господствует та или иная система культуры, хотя наряду с ней могут находиться осколки предыдущей и ростки новой культуры. Кульминационной точкой развития культуры является достижение предела ее возможностей и конфликт с новыми ценностями, которые находят поддержку у людей. Именно в таком состоянии, по мнению Сорокина, находилась и современная ему культура, переживавшая кризис старых норм взаимоотношений между людьми.

Рекомендуемая литература

Антонов М.В., Поляков А.В. Гурвич и русская постклассическая правовая мысль конца XIX — начала XX века // Правоведение. 2005. № 4.

Графский В.Г. Общая теория права П. А. Сорокина: на пути к интегральному (синтезированному) правопознанию // Государство и право. 2000. № 1.

Гурвич Г. Д. Избранные сочинения по философии и социологии права. СПб., 2004.

Кистяковский Б.А. Философия и соПоляков А. В. Может ли право быть неправым? // Правоведение. 1997. № 4.

Поляков А.В. Петербургская школа философии права и задачи современного правоведения // Правоведение. 2000. № 2.

Сорокин П.А. Преступление и кара, подвиг и награда. Социологический этюд об основных формах общественного поведения и морали. СПб., 1999.

Сорокин П.А. Социальная и культурная динамика. Исследование изменений в больших системах искусства, истины, этики права и общественных отношений. СПб., 2000.