Возможность реконструкции общего источника романских языков не вызывает сомнений у ученых, имеющих ясное представление о сравнительно-историческом методе [Meillet, 1925, р. 2; Мейе, 1938, с. 80; Вандриес, 1937, с. 275; Тройский, 1953, с. 257; 1960; 2001]. Сомнения высказываются по поводу целесообразности применения реконструкции и ее места в романском языкознании. Кое-кто отвергает этот метод вообще (см. выше 2.1.2, IV), большинство же считает его второстепенным, вспомогательным приемом [Vidos, 1959, р. 34; Vaananen, 1967, р. 18—20; Корлэтяну, 1974, с. 127; Алисова и др" 1982, с. 110; СИИЯРС, 1982, с. 126— 129]. Ссылаются обычно на то, что сопоставление языков приводит к нереальным результатам, т. е. абстрактным, модернизированным, слишком однородным и т. п. (см., например: [СИИЯРС, 1982, с. 128]), или на то, что реконструкция дает гипотетические результаты (см., например: [Vaananen, 1967, р. 19; Корлэтяну, 1974,.
с. 127; Алисова и др., 1982, с. 110]), или, наконец, на то, что общий источник засвидетельствован в латинских документах. При этом речь идет о классических свидетельствах (см., например, [Manczak, 1977] и предшествующую литературу, а также [Foley, 1979]) или, чаще, о вульгарных [Muller, 1929; Pei, 1932; 1947, р. 118; Йордан, 1971, с. 18]. Чтобы ответить на вопрос о правомерности и необходимости романской реконструкции, рассмотрим эти и некоторые другие аргументы.
Примечание. Подробное обоснование тезиса о том, что романские языки происходят не из вульгарной / народной, а из классической латыни, которую предлагается считать романским праязыком, или общероманским (langue romane commune), можно найти в публикациях польского романиста Витольда Маньчака [Manczak, 1977; 1982—1983].
