Обязательства управления. 
Доверительное управление

Понятие обязательств по управлению и круг оснований их возникновения. «Управление» — не юридический термин. Во всех его определениях, предлагаемых представителями науки, изучающей управленческие процессы (кибернетики), а также используемых в юриспруденции, акцентируется внимание нс столько на содержательной, сколько на целевой стороне данного понятия. Управление — это такой вид профессиональной человеческой деятельности, которая направлена на планирование и организацию (упорядочение или систематизацию) известных лиц, вещей, процессов или иных явлений, а также всякая вообще профессиональная деятельность, отличающаяся качествами плановости и системности (упорядоченности или организованности)^[1]. Сообразно этим взглядам управление в гражданском праве определяется как «…процесс организации и осуществления третьим лицом (управляющим) деятельности по осуществлению правомочий собственника в пределах, установленных законом или (и) соглашением этого лица и собственника»^[2]. Несколько расширяя это — явно чрезмерно узкое — определение, можно сказать, что управлением с юридической точки зрения следует считать всякую правомерную профессиональную деятельность, подчиненную принципам плановости и организации (упорядоченности, системности). Именно в этом смысле управление чужим имуществом и чужими делами может составлять содержание обязательства одного лица (исполнителя или управляющего) перед другим (заказчиком или принципалом) — тем, чье имущество или чья деятельность являются предметом управления.

Управление чужим имуществом и чужими делами отличается, таким образом, от простого ведения дел с чужим имуществом и ведения чужих дел моментами (1) профессионализма; (2) плановости и (3) организации (упорядоченности, системности). Комиссионный магазин, принимающий на комиссию конкретную единичную вещь, ограничивает сферу своих обязательств ведением одного-единственного чужого дела. Однако комиссионер — владелец консигнационного склада, принимающий от комитента партию товаров для их хранения и последующей реализации, несомненно становится лицом, управляющим чужим имуществом, т.с. профессионально планирующим и организующим заключение сделок с ним (его реализацию).

Управление чужим имуществом и чужими делами — одна из форм реализации чужой гражданской правосубъектности. Но далеко не все описанные в нем случаи составляют содержание обязательству направленных на оказание услуг по управлению.

Так, унитарные предприятия и учреждения, за которыми чужое имущество закреплено на правах хозяйственного ведения и оперативного управления, хозяйствуют с ним и тем самым им, несомненно, управляют. Но такое управление не образует услуги, оказываемой собственнику у ибо осуществляется ими для удовлетворения своих собственных интересов и достижения собственных целей (впрочем, возможно, что и предустановленных собственником) и, следовательно, нс составляет их обязательств перед собственником. Точно так же управляет арендатор предприятия', будучи ограниченным его назначением, он действует в собственных интересах и сам определяет цели своего управления; и здесь, следовательно, нет пи услуги, ни обязательства управления. Напротив, в описанных случаях управление чужим имуществом становится деятельностью, осуществляемой в ходе реализации определенного субъективного права на такое имущество.

Сомнительно наличие обязательств оказания услуг по управлению в различных случаях арбитражного у правления, а также в работе.

ликвидаторов и ликвидационных комиссий юридических лиц. Основанием возникновения отношений по арбитражному управлению является вступивший в законную силу судебный акт (определение или решение арбитражного суда, принятое в рамках производства, но делу о несостоятельности (банкротстве)); по ликвидации юридического лица — корпоративный акт (решение общего собрания участников или иного уполномоченного органа), т. е. такие юридические факты, способность которых порождать обязательства, вообще говоря, сомнительна *. Управление имуществом и делами субъектов несостоятельности и ликвидации вряд ли может быть сочтено услугой, оказываемой соответствующему субъекту, — его следует считать скорее средством удовлетворения интересов кредиторов и публики (потребителей, клиентов) данных лиц (не случайно арбитражными управляющими назначаются лица, обладающие специальной административно-хозяйственной правосубъектностью). Что же касается ликвидаторов и членов ликвидационных комиссий, то ими обычно назначаются лица, заинтересованные в соблюдении не столько прав кредиторов и уж тем более не самой ликвидируемой организации, сколько интересов ее учредителей (участников). В том и другом случае вряд ли правильно видеть в управляющих лиц, для которых основным мотивом участия в управлении является исполнение обязательств ведения чужих дел.

*см. § 4 гл. 1, в начале Лишь в трех оставшихся случаях реализации чужой гражданской правосубъектности — при (1) доверительном управлении имуществом, (2) управлении различного рода активами (имуществом фондов, общим имуществом многоквартирных домов, паевыми инвестиционными фондами, ипотечным покрытием, целевыми капиталами некоммерческих организаций — эндаументами и автомобильными дорогами общего пользования), а также (3) управлении делами коммерческих и некоммерческих организаций — мы имеем именно услугу по управлению чужим имуществом и (или) делами, составляющую содержание обязательства. Основаниями возникновения обязательств в первых трех случаях являются договоры, исключая управление автомобильными дорогами, обязательство по которому возникает из двустороннего акта передачи таковых в управление государственной компании «Росавтодор».

Обязательство оказания услуги по доверительному управлению имуществом, возникшее из одноименного договора (содержание, характер и цели). По договору доверительного управления имуществом одна сторона (учредитель управления) передает другой стороне (доверительному управляющему) на определенный срок имущество в доверительное управление, а другая сторона обязуется за вознаграждение осуществлять управление этим имуществом^[3] — приносящее доходы владение, пользование и распоряжение движимым (а в установленных договором случаях — и недвижимым) имуществом — в интересах учредителя управления (собственника)^[4] (п. 1 ст. 1012, п. 1 ст. 1020, ст. 1023 ГК).

1) Обязательственный элемент отношений, но доверительному управлению. Доверительное управление имуществом представляет собой услугу профессионального управляющего (исполнителя) по плановому и организованному хозяйствованию с чужим имуществом в интересах его собственника (заказчика); подобно многим другим услугам, она может составлять содержание обязательства. Ее выделение в отдельную категорию услуг объясняется универсальностью ее содержания: доверительный управляющий, подобно агенту, действуя сообразно конкретным обстоятельствам, сам (без особых указаний и одобрений со стороны заказчика) определяет, какие именно действия — фактические и юридические — он совершит с находящимся в его управлении имуществом. Как уже указывалось, деятельность доверительного управляющего — это деятельность по реализации чужого права (права собственности) на вещи, которыми он управляет. Отличие деятельности доверительного управляющего от деятельности агента заключается в том, что она осуществляется за счет конкретного имущества — переданного и впоследствии поступившего в доверительное управление; затем, вознаграждение доверительного управляющего обычно не имеет фиксированного характера и всегда предопределяется успехом его деятельности; следовательно, критерием надлежащего исполнения управляющим своих обязательств является наличие периодических выплат (выдач) выгодоприобретателю дохода, полученного от управления имуществом.

В зависимости от того, идет ли речь о строго договорном (добровольном, свободном) доверительном управлении (учреждении управления собственным имуществом) или же о вынужденной передаче в управление чужого имущества в случаях, установленных законом, различаются цели и характер доверительного управления. Это видно уже из особенностей законодательного подхода к вопросу о правосубъектности потенциальных управляющих. Добровольное доверительное управление — операция частная, коммерческая, целью которой является приумножение имущества учредителя управления и обогащение выгодоприобретателя. Вынужденное же {законное) доверительное управление — операция не столько частная, сколько социальная и некоммерческая. Ее назначение ограничивается простым сохранением имущества учредителя управления и доставлением содержания (иждивения) выгодоприобретателю. Сообразно сказанному, различаются критерии надлежащего исполнения обязательств доверительным управляющим.

Обязательства учредителя доверительного управления сводятся к необходимости уплаты управляющему вознаграждения за услуги по управлению и возмещения понесенных в связи с этим управлением необходимых расходов (ст. 1023 ГК). Из абз. 4 и. 1 ст. 1016 ГК, содержащего оговорку «…если выплата вознаграждения предусмотрена договором», следует, что обязательство доверительного управления предполагается… безвозмездным. Если такое предположение и возможно, то только в обязательствах некоммерческого (вынужденного, законного) управления; как общее же правило это, конечно, нонсенс. Что же касается обязательств некоммерческого управления, то к ним — именно в силу их некоммерческого свойства — вряд ли применимы общие правила ст. 1023 ГК об условиях выплаты вознаграждения и возмещения расходов управляющему (см. далее).

2) Проблема вещного права доверительного управляющего. В литературе дискутируется вопрос о том, нс порождает ли поступление имущества в доверительное управление наряду с обязательственными отношениями управляющего с учредителем и выгодоприобретателем еще и особого ограниченного вещного права доверительного управляющего на находящееся в его управлении имущество. Прежде (п. 1459—1466 нашего Учебника гражданского нрава 2002/04 гг.) мы давали положительный ответ на этот вопрос; ныне склоняемся к ответу отрицательному. Имущество, являющееся предметом доверительного управления, просто находится в законном фактическом владении управляющего (ст. 305 ГК), подобно тому как оно находится у перевозчика, экспедитора, хранителя, поверенного, комиссионера или агента. За отсутствием у управляющего самостоятельного интереса в хозяйствовании с таким имуществом почвы для признания за управляющим субъективного ограниченного вещного права — т.с. той юридической связи, которая по идее должна была бы выступать правовой формой именно такого (собственного, частного) интереса — просто не существует.

Субъекты отношений по доверительному управлению. Данный вопрос распадается на два под-вонроса — (1) о способности быть участником отношений по доверительному управлению как элементе гражданской правоспособности и (2) о личности активного субъекта (кредитора) в этих отношениях.

1) Способность быть участником доверительного управления.

Способностью учредить доверительное управление (выступить заказчиком услуг по доверительному управлению) обладает всякий собственник имущества, в том числе публичное образование^[5], а в случаях, указанных в законе, — третье (постороннее имуществу, не являющееся его собственником) лицо (см. ст. 1014, а затем п. 1 и 2 ст. 43, п. 1 ст. 1026 и ст. 1173 ГК). В зависимости от того, идет ли речь об учреждении управления собственным или чужим имуществом, различается круг лиц — потенциальных управляющих, а также характер доверительного управления и его цели.

Способностью стать исполнителем услуги доверительного управления (т.е. способностью быть доверительным управляющим) обладают, по общему правилу, только индивидуальные предприниматели и коммерческие организации, исключая унитарные предприятия (п. 1 ст. 1015 ГК). Но при учреждении доверительного управления чужим имуществом (третьим лицом) круг потенциальных управляющих расширяется за счет включения в него граждан, не являющихся предпринимателями, а также некоммерческих организаций, исключая учреждения, государственные органы и органы местного самоуправления (п. 2 ст. 1015).

Доверительное управление денежными средствами и ценными бумагами, а также специализированными активами вправе осуществлять только специализированные организации, в частности кредитные, а также иные, имеющие лицензию соответствующего типа^[6]. Процесс осуществления такого доверительного управления подчиняется специальным правилам^[7].

Способность быть выгодоприобретателем от деятельности по доверительному управлению является составным элементом общей гражданской правоспособности всякого и каждого — лишь бы выгодоприобретатель (кредитор) не совпадал с доверительным управляющим (должником) по соответствующему обязательству (п. 3 ст. 1015 ГК), которое иначе прекратилось бы, едва возникнув по причине совпадения своих участников в одном лице (ст. 413). Иных ограничений по личности выгодоприобретателя нет.

2) Активный субъект в обязательстве доверительного управляющего. Кто является кредитором по обязательству управляющего осуществлять управление? То, что управляющий должен (обязан) его осуществлять — это несомненно, но кому лее он должен (перед кем обязан)? Для обязательства, установленного в интересе самого учредителя управления, ответ очевиден — кредитором управляющего может быть только учредитель управления хотя бы просто потому, что больше некому (никто другой в этих отношениях больше не участвует). Но как быть, если учредитель управления и выгодоприобретатель представлены различными лицами? Общее учение о договорах в пользу третьих лиц должно было бы стать основанием для признания кредитором доверительного управляющего выгодоприобретателя — третье лицо, в пользу которого заключен договор. Однако, поскольку оно не участвует в договоре (и, следовательно, может быть не вполне осведомлено об условиях обязательства); поскольку лицом, обязанным вознаграждать управляющего и покрывать расходы на его деятельность, а также (главное!) собственником того самого имущества, от управления которым выгодоприобретатель вправе получать доход, является все же учредитель управления, было бы несправедливым совсем уж отказаться от признания за ним хотя бы минимальных кредиторских качеств. Думается, что оптимальным было бы следующее «распределение» крсдиторства: (1) по общему правилу таковым считается контрагент по договору — учредитель управления, за исключением (2) обязательства выплаты фактически полученного управляющим дохода — где кредитором выступает выгодоприобретатель.

Динамика обязательств по доверительному управлению. Как и применительно ко всем другим обязательствам, данный вопрос сводится к изучению юридических фактов, являющихся основаниями (1) возникновения и (2) прекращения обязательств участников отношений по доверительному управлению, причем особое место в системе оснований прекращения обязательств занимает, как известно, их (3) исполнение. Сообразно типичной временной последовательности развития отношений по доверительному управлению рассмотрим эти вопросы.

1) Возникновение обязательств. Из сказанного в предыдущем абзаце, а также из п. 1 ст. 1012, п. 2 и 3 ст. 1017 и ст. 1018 ГК следует, что обязательство оказания услуг по доверительному управлению возникает с момента и на основании фактического поступления (фактической передачи) имущества в доверительное управление — во владение доверительного управляющего, а если предметом управления является недвижимое имущество — то на основании и с момента государственной регистрации его передачи (поступления) во владение доверительного управляющего. Без такой передачи обязательство управления нс только неисполнимо — оно еще и неопределенно, ибо непонятно, каким именно имуществом следует управлять.

Аналогичный — обусловленный (каузальный) — характер носят обязательства учредителя управления по возмещению расходов и уплате вознаграждения управляющему (ст. 1023 ГК): из одного только факта заключения договора таких обязательств не возникает. Чтобы они возникли, необходимо извлечение управляющим дохода от управления имуществом — только этот доход (а не само управляемое имущество) и может быть источником таких выплат. Применение этого правила к обязательствам некоммерческого управления наталкивается на известную трудность: в силу своего некоммерческого свойства обязательства управляющего могут считаться исполненными надлежащим образом даже при отсутствии каких-либо доходов от управления; при этом в силу последнего обстоятельства управляющий (согласно правилам ст. 1023) не получит права не только на вознаграждение, но и на возмещение необходимых расходов по управлению, что вряд ли справедливо.

2) Исполнение обязательств. Фактические действия с управляемым имуществом совершаются управляющим также, как и собственпиком. Главное законодательное требование к юридическим актам (по и. 3 ст. 1012 ГК — только сделкам) с таким имуществом сводится к тому, чтобы тот, действуя от своего имени, в то же время информировал контрагентов о том, что он делает это в качестве доверительного управляющего. Все должны знать, что является имущественной базой их требований к каждому из своих контрагентов — его ли собственное имущество или чужое, находящееся в его управлении (см. п. 2 ст. 1020, п. 2 и 3 ст. 1022 ГК). С этой целью закон (п. 3 ст. 1012 Кодекса) требует, чтобы в документах по таким сделкам «…после имени или наименования доверительного управляющего (была бы) сделана пометка „Д.У.“» — это едва ли не единственный случай, когда ГК придает сакраментальное значение определенному символу^[8], что (имея в виду почти исключительно национальную сферу применения его норм о доверительном управлении) вряд ли объяснимо^[9]. Если согласиться с предположением о возможности использования в отношениях учредителя управления («представляемого») и доверительного управляющего («представителя») так называемой безотзывной доверенности, то, по всей видимости, требования насчет пометки «Д. У.» можно будет не выполнять — третьи лица все равно будут иметь необходимую информацию о том субъекте, в интересе, на имя и па счет которого действует управляющий.

Обязательство доверительного управления является строго личным. Для учредителя управления и выгодоприобретателя принципиально важны личные качества и кредитоспособность доверительного управляющего. Именно поэтому исполнение обязательства доверительного управления должно осуществляться только и исключительно самим управляющим; возложение его исполнения на третьих лиц допустимо лишь в случаях, предусмотренных договором, с письменного согласия учредителя управления, а также в чрезвычайных обстоятельствах, вынуждающих его к такому возложению исполнения в целях охраны интересов учредителя или выгодоприобретателя (п. 1 и 2 ст. 1021 ГК). Если у управляющего нет возможности ни продолжать управление лично, ни передать обязанность его осуществления заместителю, управляющий вправе в одностороннем порядке отказаться от исполнения своих обязательств, предупредив об этом учредителя управления не позднее чем за три месяца до даты предполагаемого прекращения обязательств (абз. 5 п. 1 и п. 2 ст. 1024). Во всех случаях — в том числе и тогда, когда возложение исполнения обязательства на третье лицо имело место с согласия учредителя управления — управляющий отвечает за его действия как за свои собственные.

Права заказчика (учредителя управления) давать исполнителю (должнику) какие бы то ни было указания относительно осуществления управления законом не предусматривается. Право контроля сводится к возможностям учредителя управления, а также выгодоприобретателя ожидать и требовать от управляющего представления в сроки и порядке, установленные договором, отчета о его деятельности.

Особых актов исполнения обязанностей учредителя управления уплачивать вознаграждение и возмещать расходы доверительного управляющего обычно не совершается: то и другое управляющий удерживает самостоятельно, из сумм извлеченных им в ходе управления доходов.

3) Прекращение обязательств. Обязательства из договора доверительно управления должны быть срочными, причем срок их существования не должен превышать пяти лет (п. 1 и 2 ст. 1016 ГК). Соответственно, истечение установленного договором срока доверительного управления должно было бы (по идее) прекращать соответствующие обязательства. Но по действующему законодательству этого не происходит без специального заявления любой из сторон о «…прекращении договора, но окончании срока его действия», при отсутствии которого он считается продленным на следующий срок (абз. 2 п. 2 ст. 1016). При таком подходе смысл предписаний ГК о срочности доверительного управления, конечно, теряется.

От доверительного управления, как и от любой услуги, ее заказчик (учредитель управления) может отказаться во всякое время и без объяснения причину с соблюдением, однако, двух следующих специальных требований: (1) предупреждением управляющего об этом не позднее чем за три месяца до момента предполагаемого отказа и (2) уплатой всего обусловленного договором вознаграждения (абз. 6 п. 1 и п. 2 ст. 1024 ГК). Исключение составляет односторонний отказ учредителя управления, заявленный по причине невозможности осуществления управления лично управляющим: здесь уже не нужно платить вознаграждение за несостоявшееся управление (абз. 5 п. 1 ст. 1024), однако соблюсти трехмесячный срок предупреждения об отказе попрежнему необходимо (п. 2 ст. 1024). Наконец, уже вовсе безо всяких условий вправе отказаться от своих требований к управляющему выгодоприобретатель (абз. 3 п. 1 ст. 1024). Управляющий вправе односторонним образом отказаться от исполнения своего обязательства лишь в том случае, если он не может осуществлять управление лично (см. выше).

Обязательства по доверительному управлению прекращаются, подобно обязательствам комиссионера, с наступлением любых фактических обстоятельств, препятствующих реализации кредитоспособности управляющего, в том числе смерти, стеснений в дееспособности или безвестного отсутствия, а также признания несостоятельным (банкротом) (абз. 4 п. 1 ст. 1024 ГК), а также — таких фактических обстоятельств, которые свидетельствуют о невозможности достижения той цели, ради которой учреждалось доверительное управление, — (а) смерти (ликвидации) выгодоприобретателя и (Ь) несостоятельности (банкротства) учредителя управления (абз. 2 и 7 и. 1 ст. 1024 ГК).

• [1] В том числе деятельность, «…результат которой ассоциируется с наведением порядкаи лучшей организацией дела» {Могилевский С. Д. Органы управления хозяйственнымиобществами. М, 2001. С. 139.); «…превращающая неорганизованную толпу в эффективную, целенаправленную и производительную группу» (определение П.-Ф. Друкера —см.: http://boss-kadrovik.com.ua/golossary/management.shtml); «…процесс планирования, организации, мотивации и контроля, необходимый для того, чтобы сформулироватьи достичь целей организации» (определение М. X. Мескона — см.: http://vvw.college.ru/economics/part2/21.1ит);заю1ючающаяся в «…настраивании других людей на труд» (опре-деление, данное Ли Якока — см.: http://persona.mgsu.ru/courses/psih-upravl_slov.htm).
• [2] Кузнецова В. В. Правоотношения доверительного управления имуществом в предпринимательской деятельности: дис… канд. юрид. наук. Волго1рад, 2006. С. 5.
• [3] Строго говоря, объектом доверительного управления становится не только «это» —т.е. переданное в управление — имущество, но и имущество, приобретенное управляющим в процессе управления (п. 2 ст. 1020 ГК). Но, видимо, для того чтобы избежатьчрезмерно громоздкой формулировки, законодатель посчитал возможным об этомвиде имущества в определении доверительного управления не упоминать, несколькопоступившись его точностью.
• [4] ГК уточняет «…или указанного им лица (выгодоприобретателя)». Па наш взгляд, такое уточнение излишне, ибо всякий договор — не исключая, следовательно, и договора доверительного управления, может быть заключен не только в пользу его непосредственных участников, но и третьих лиц. Поскольку удовлетворение интересатретьего лица составляет в то же время интерес одного из участников договора — того, кто выговаривает его заключение в пользу третьего лица, — в том, чтобы ограничиться указанием на то, что доверительный управляющий действует в интересе одноготолько собственника имущества (учредителя управления), не будет никакой ошибки.
• [5] Лишь бы публичное имущество — объект доверительного управления — не было ужезакреплено в хозяйственном ведении или оперативном управлении созданных собственником организаций. Такое имущество в доверительное управление переданобыть не может иначе, как при условии прекращения соответствующего вещного права на него (п. 3 ст. 1013 ГК). Это объясняется тем, что хозяйствование с имуществомлица, располагающего им на праве хозяйственного ведения или оперативного управления, содержательно исключает возможность хозяйствования со стороны еще когобы то ни было, в том числе доверительного управляющего. Разница только в том, чтообладатель вещного права хозяйствует в своем интересе, а доверительный управляющий — в чужом.
• [6] См. ч. 3 ст. 5, ст. 39 Федерального закона «О рынке ценных бумаг» и Положение о лицензионных требованиях и условиях осуществления профессиональной деятельности на рынке ценных бумаг, утвержденное приказом ФСФР России от 20.07.2010№ 10−49/пз-н.
• [7] Для доверительного управления денежными средствами — см. п. 3 ч. 3 ст. 5 Феде рального закона от 02.12.1990 № 395−1 «О банках и банковской деятельности», ценными бумагами — см. ст. 1025 ГК; ст. 5 Закона о рынке ценных бумаг, а также Порядок осуществления деятельности по управлению ценными бумагами, утвержденныйприказом ФСФР России от 03.04.2007 07−37/пз-н.
• [8] Впрочем, нет, не единственный — есть, конечно, и другие, в том числе наименования ряда юридических лиц (п. 3 ст. 69, п. 4 ст. 82, п. 2 ст. 87, п. 3 ст. 106.2, абз. 2 п. 2ст. 123.2, п. 2 ст. 123.12, п. 2 ст. 123.17, п. 2 ст. 123.24 ГК), наименование чека словом"чек" (подп. 1 и. 1 ст. 878 ГК), обозначение чекового аваля (п. 2 ст. 881 ГК), а такжезнаки охраны исключительных нрав (ст. 1271, 1305, н. 2 ст. 1401, ст. 1455, 1485, 1520ГК) и секретности изобретений (п. 2 ст. 1401).
• [9] Неужели замысел законодателя состоял в том, чтобы обязать суд отказаться отнестина счет управляемого имущества сделку, в документах о которой вместо сакрального «Д.У.» будет написано что-нибудь вроде следующего: «Такой-то и такой-то (подпись), как доверительный управляющий имуществом такого-то лица»? Особое значение наименований юридических лиц, надписей на векселях и чеках, а также знаковохраны исключительных прав объяснимо потенциально заложенной в них интернациональной природой — так, с юридическими лицами, хотя бы и зарегистрированными в России, могут иметь дело иностранцы, которым при одном взгляде на наименование prima facie должно быть понятно, с организацией какого же именно типа ониимеют дело; векселя и чеки при обращении могут выйти за пределы страны местасоставления, но несмотря на это, должны оставаться максимально однозначнымии понятными всякому; о международном значении знаков охраны исключительныхправ нечего и говорить. В то же время о фактах учреждения «международного» доверительного управления по нормам ГК нам слышать не приходилось.