Происхождение власти. 
Политическая социология

Как социальный феномен власть противоположна не столько догосударственному, так называемому естественному состоянию, сколько безвластию как миру анархии и хаоса, которое, как считали некоторые мыслители разных эпох, существовало в догосударственный период. В Древней Греции схрхл (архэ — власть), выступавшей в качестве символа организованного порядка в сообществе людей, регулируемого определенным комплексом общеобязательных норм и правил, противопоставлялась avapxiot (анархиа — анархия). Последняя означала «безвластие», «свободу от господства» или «состояние свободы» и выступала в качестве символа общественного устройства, в котором отсутствуют всякая власть, господство и принуждение.

Тоффлер Э. Метаморфозы власти. М., 2000. С. 22.

Древнегреческий философ Ксенофан называл анархией время без Архона, т. е. без высшего властителя в обществе. Идеал такого общества, позже получивший большую популярность, на рубеже нашей эры изобразил римский поэт Овидий, назвавший его «золотым веком», «когда люди без всяких судей сами, по собственной воле соблюдают честность и справедливость».

Греческое слово «анархиа», означающее «свободу от господства» или «состояние свободы», равно как и прилагательное «анархос», сохраняют свое значение в почти неизменном виде со времен Гомера и Гесиода. Анархическими можно считать общину без вождя, общество без государства, армию без командующего, команду корабля без капитана, банду разбойников без главаря и т. д.

Для подавляющего большинства античных мыслителей, при всех необходимых оговорках, был самоочевидным тот факт, что человеческое общежитие всегда нуждается в «архэ», т. е. властном начале, призванном, укротить стихийные импульсы людей и обеспечить порядок в обществе.

Анализ исторических форм сообществ людей показывает, что разного рода идеи о некогда существовавших свободных обществах без принуждения и господства относятся к жанру политических утопий, но никак не к реальной истории. То же самое верно и применительно к различным вариантам анархизма, которые предлагают (во всяком случае в идеале) идею свободы от любых форм власти. Уже в первобытнообщинных сообществах существовали системы нормирования и регулирования социальных отношений, которые М. Вебер называл «регулируемой анархией».

Но с такой оценкой можно согласиться лишь с соответствующими оговорками. Хотя в отдельных первобытных общинах, возможно, и не было каких-либо четко фиксированных норм и правил институционализации и функционирования системы власти, вряд ли правомерно говорить о какой бы то ни было анархии в собственном смысле слова. Тем более, нельзя говорить о некоем «безличном господстве», «господстве без господ», как это пытаются обосновать некоторые авторы. Община, по-видимому, была немыслима без конкретных обязательных норм, правил и табу, предусматривающих самую широкую гамму наказаний, в том числе насильственных.

Более того, можно утверждать, что именно властное начало сыграло немаловажную роль в процессе вычленени я человека из стада. Дело в том, что само возникновение человека, его выход из животного или стадного состояния теснейшим образом связаны с укрощением отдельных его природных задатков. Необходимость в таком укрощении была вызвана потребностями формировавшегося человеческого общества подчинить эгоистически-индивидуалистические и агрессивные устремления отдельно взятого индивида императивам формировавшейся социальной жизни, интересам общины, коллектива в лице рода или племени.

ГТо-видимому, особенно на первоначальных этапах, в основе власти лежало скорее отрицательное, нежели положительное начало. В этом смысле рудиментарные элементы власти первоначально возникли в форме отдельных табу, или запретов на те или иные действия, или акты, которые считались очевидными в стадном состоянии. Или, иначе говоря, первоначально власть коренилась в табу. Первым властным актом, по-видимому, нужно считать именно первое табу, т. е. запрет делать, или приказ, веление не делать человеку то-то и то-то.

Здесь табу в известном смысле представляют собой нормы поведения со знаком «минус», т. е. то, чего нельзя делать. Неслучайно табу и по сей день имеет запретительный смысл. Тем не менее процесс возникновения табу нельзя рассматривать в отрыве от процесса становления так называемых положительных норм поведения. Дело в том, что положительные нормы воспринимались как запрет на нарушение табу с отрицательным знаком.

По-видимому первого, кто произнес сакраментальное выражение «Ты не должен…», можно считать основателем власти и закона. Без таких табу невозможно себе представить переход людей от состояния безвластия и вседозволенности или анархэ к состоянию архэ, когда человеку под угрозой наказания, в том числе и путем применения физического насилия, не дозволяется делать те или иные вещи.

Таким образом, властный императив теснейшим образом связан с первоначалами человеческой истории. Рассматриваемую в качестве инструмента контроля поведения людей власть лишь с определенными оговорками можно назвать историческим феноменом. Дело в том, что власть коренится в самой природе человека как общественного существа. В данном случае речь идет не только и не столько о природной склонности человека подчинить себе других людей, стремиться к более высокому положению в статусной иерархии, или ницшеанской воле к власти, сколько о том, что без власти не может быть и самого человека и человеческого общества.

Процесс становления человека и человеческого общества представлял собой процесс формирования механизмов обуздания, ограничения, подавления зоологических инстинктов и побуждений, таких, например, /сяк пищевая и половая, постановки их под контроль общества, введения в определенные социальные рамки. Другими словами, императивы очеловечивания диктовали необходимость формирования внешних механизмов подчинения человека нормам человеческого общежития. Более того, возникающие в процессе антропогенеза новые социальные потребности были одновременно потребностями в ограничении биологических потребностей.

Одним из таких важных механизмов и являлось табу. Оно, как искусственное человеческое образование, лежит у истоков власти и позитивного закона или права. Иначе говоря, власть так же стара, как и сам человеческий вид. В этом смысле процесс табуизации по сути дела совпадал с процессом формирования власти. Стало быть, власть возникла не на определенном этапе человеческой истории, а вместе с самим человеком, возникновение власти неотделимо от возникновения самого человека.

Неслучайным представляется тот факт, что древнегреческое слово «архэ» означает одновременно «власть», «главенство», «начало» или «первоначало», «первопричина», «происхождение». Аристотель сообщает, что Фалес, считая первоначалом всех вещей воду, именовал это первоначало словом «архэ»^[1]. Не случайно и то, что, провозгласив свою знаменитую максиму panta rei (все течет, все изменяется), Гераклит объявил сам процесс изменения, беспрерывную смену возникновения и разложения первоначалом — архэ. Даже существует мнение, что с вопроса: «Что есть архэ?», будто впервые поставленного еще Анаксимандром, и началась философия.

Можно предположить, что возможность и способность править, управлять вытекает из способности быть первым и начинать какое-нибудь дело, давать начало чему-то очень важному. Властвовать значит начинать, возглавлять, иметь безусловное превосходство, способность господствовать, править, управлять, руководить, повелевать, приказывать, командовать.

В более поздние эпохи ослабление власти связано с вольным или невольным снятием тех или иных табу, с процессом частичной детабуизации. С этим же связаны различные формы анархии, нигилизма, вседозволенности и другие девиантные проявления поведения людей.

Поскольку становление человека представляет собой процесс формирования его сущности, антропогенез представляет собой одновременно социогенез. Иначе говоря, антропогенез и социогенез теснейшим образом связаны друг с другом, составляют две стороны единого процесса антропосоциогенеза.

Из сказанного можно сделать вывод, что власть возникла вместе с человеческим обществом и вместе с ним прошла длительный путь становления и развития. Это вполне объяснимо, если учесть, что именно власть является тем стержнем, той базовой составляющей, которая объединяет в единое сообщество мириады людей, групп, коллективов, институтов, сообществ с разнообразными, зачастую противоречащими друг другу ценностями, установками, интересами, в единое сообщество.

По-видимому применительно к периоду первобытнообщинной формы самоорганизации людей нельзя говорить о какой бы то ни было институционализации властных институтов, вычленении государственной или политической власти из всей системы табу, запретов, форм регулирования жизнедеятельности первобытной общины во всех ее проявлениях. С усилением социальной дифференциации и возникновением государства на смену авторитету старейшин пришел авторитет публичной власти.

Переход от собирательства и охоты к производящей Экономикс и другие связанные с ними процессы стимулировали тенденции к формированию института публичной власти и государства, частью преобразуя органы родового строя, частью вытесняя их путем внедрения новых органов. На смену «вооруженному народу», защищавшему себя собственными силами в своих родах, фратриях и племенах, пришла вооруженная «публичная власть», которая была подчинена новому государственному образованию. Родоплеменной принцип организации сообществ людей уступил место территориальному принципу. В конечном итоге государство становится формой политической самоорганизации людей па определенной четко очерченной территории.

Возникли аппарат власти, особые принудительные учреждения, которые в лице государства стали над обществом. Постепенно власть, взятая сама по себе, превратилась в один из мощных ресурсов, поскольку властные рычаги дают возможность влиять на производство, распределение и потребление материальных и иных ресурсов общества и, более того, в руках ее субъекта она становится инструментом их присвоения.

Всевозрастающую роль государство и власть приобрели по мере нарастания процессов социальной дифференциации общества, когда уже сами общественные структуры не в состоянии обеспечить единство и необходимый порядок. Государство как главный субъект власти во все возрастающей степени берет на себя функции регулирования и управления общественными отношениями и процессами.

Постепенно по мере преодоления догосударственного состояния формируются признаки и сущностные характеристики государства, отличающие его от общественной власти первобытно-общинного строя. Его важнейшей составляющей становится администрация. По мнению ряда исследователей, «с момента зарождения человечества цивилизация и администрация развивались в тесном единстве». Раз возникнув и институционализировавшись, государственная власть как бы отчуждается от породившего ее общества.

• [1] Правда, Гегель утверждал, что «в действительности Анаксимандр былпервым, употребившим выражение архэ, так что Фалес еще не обладалэтим определением мысли; он знал архэ как начало во времени, по не какначало, лежащее в основании вещей» (Гегель Г. В. Ф. Лекции по историифилософии. М., 1993. Т. 1. С. 104).