Формула. 
Римское частное право

Формула, важнейший элемент римского процесса, обладала достаточно строгой композицией. Ее составные части можно условно разделить на базовые, без которых не может быть вообще никакой формулы, и вспомогательные.

Базовые части формулы

К базовым, структурообразующим частям формулы относятся: назначение судьи, интенция, демонстрация, адъюдикация и кондемнация^[1].

Назначение судьи (или рекуператоров). Эта часть формулы представляла собой короткую фразу в начале, где претор указывал, кто именно будет разрешать это дело в качестве единоличного присяжного судьи (judex или arbiter) или коллегии судей-посредников (recuperatores): «Судьей пусть будет Октавий» (Octavjus judex esto)^[2], или «Посредниками пусть будут Тиций, Сей, Семпроний» (Ticius, Sejus, Sempronius recuperatores sunto).

Интенция (intentio —дословно «намерение»). Это содержательная часть формулы, где формулировалась претензия истца. Здесь указывалась юридическая сущность иска и спорный фактический вопрос, решить который был призван судья. Интенция является не просто базовой, но сердцевинной частью формулы, ибо последняя в принципе не может существовать без нее. При этом возможны формулы с одной только интенцией (не считая, конечно, назначения судьи). Речь идет о так называемых преюдициальных исках. Praejudicium — это, так сказать, «предрешение», процесс по поводу некоего частного вопроса, решение по которому повлияет на будущие процессы. В преюдициальном иске истец лишь ставит перед судом конкретный вопрос, не предъявляя никаких требований ни к какому ответчику. Истец в этом случае добивается лишь того, чтобы суд либо установил наличие известного правового отношения, либо определил его объем и содержание. Это может быть предварительное решение по следующим вопросам: о признании отцовства; о статусе лица (например, является ли человек вольноотпущенником; является ли он римским гражданином; является ли женщина лицом своего права); о размере приданого и Т.Д.^[3]

В формулярном процессе существовали различные виды интенций^[4]. Если интенция основана на норме цивильного права (законе или обычае), то она называется цивильной интенцией (intentio juris civilis), или, иначе, построенной на праве (in jus concepta), а сам иск — цивильным иском. Первым симптомом того, что перед нами цивильная интенция, служит либо ссылка на Квиритское право (ex jure Quiritium) в спорах о принадлежности вещи, либо слово «должен» (oportet) в процессах об исполнении обязательств. При такой интенции судья обязан выяснить, имеется ли в цивильном праве норма, защищающая данное требование истца.

Примеры цивильных интенций:

• (О «Если окажется (si paret), что вещь, по поводу которой ведется тяжба, принадлежит Авлу Агерию по Квиритскому праву (exjure Quiritium)…»;
• (ii) «Если окажется (si paret), что Нумерий Негидий обязан (oportet) дать Авлу Агерию 10 000 сестерциев,…»;
• (Ш) «…все то, что (quidquid) Нумерий Негидий должен (oportet) дать или предоставить из этого дела Авлу Агерию по доброй совести,…»;

Civ) «Если окажется (si paret), что у Авла Агерия совершена Нумерием Негидием кража,. вследствие чего Нумерий Негидий должен (oportet) как вор возместить причиненный ущерб…».

Если же претензию истца невозможно обосновать на цивильном праве, но претор все же считал необходимым ее удовлетворить исходя из реальных обстоятельств и современного понимания справедливости, то он описывал условия, при доказательстве которых данное требование судье надлежало удовлетворить; такая интенция и такой иск назывались преторскими (praetoriae) или «построенными на факте» (in factum conceptae). Понятно, что именно с помощью таких интенций in factum в основном и осуществлялось развитие магистратского права.

Примеры интенции, построенных на факте:

• (v) «Если окажется (si paret), что между Авлом Агерием и Луцием Тицием достигнута договоренность, что вещь, о которой сейчас ведется тяжба, была в ипотеке в обеспечение денежного долга, и что эта вещь находилась в имуществе Луция Тиция, и что эти деньги не были уплачены и вообще не было удовлетворения по этому поводу, и что Авл Агерий не препятствовал исполнению, …»;
• (vi) «Если окажется (si paret), что Авл Агерий дал на сохранение Нумерию Негидию серебряный стол, а тот его не вернул по злому умыслу, то сколько эта вещь будет стоить …».

Обратите внимание на то, что в пунктах (v) и (vi), т. е. в преторских интенциях, отсутствует слово oportet, «должен».

В преторских интенциях (построенных на факте) в силу их предельно конкретного характера, предмет тяжбы описывался достаточно ясно и определенно. Что касается цивильных интенций, то они делились на «четко определенные», «ясные» и «неопределенные», «неясные». Если предмет иска указан в претензии точно — это ясная интенция (intentio certa in jus concepta). К данной категории относятся все заявления о непосредственной принадлежности вещи истцу (типичный пример — виндикация, т. е. требование вернуть мою вещь, на которую у меня есть право собственности, в мое фактическое обладание), а также все требования к обязанному лицу о выдаче определенной денежной суммы или определенной вещи согласно цивильному праву. Ясная интенция всегда начинается словами si paret — «если окажется».

Когда истец, заявляя о своем цивильном праве, лишь обозначал предмет требования, не определяя его четко, уточнять это предстояло судье. Это — неясная цивильная интенция (intentio incerta in jus). Она всегда содержит следующие слова: «все то, что, как выяснится, Нумерию Негидию следует дать/сделать …» (quidquid paret Numerium Negidium dare/facere oportet).

При ясной интенции истец всегда рисковал тем, что он по ошибке потребует допустить так называемую «превышенную претензию» (pluris petitio), которая проявлялась в том, что истец потребовал либо больше, чем следует (pluris petitio re), либо раньше, чем следует (pluris petitio tempore), либо не в том месте, где следует (pluris petitio loco), либо по другому основанию, чем следует (pluris petitio causa). Говорить о pluris petitio можно было тогда, когда в ходе судебного разбирательства выяснялось, что истец не может доказать того, что обозначил в ясной интенции. В формулярном процессе это с неизбежностью вело к проигрышу дела и даже к утрате самого права на иск (так называемая консумпция иска^[5]) — в силу погашающего действия литисконтестации^[6]. При неясной интенции истец в этом смысле не рисковал, поскольку точный объем присуждения должен определить сам судья.

Хрестоматийный пример превышенного требования обнаруживается в реальной истории, случившейся в Риме около 125 г. до н.э. О ней нам поведал Цицерон в трактате «Об ораторе» (1. 166—167). Один римлянин предъявил иск к своему бывшему опекуну, который растратил его имущество. В соответствии с законами XII таблиц в этом случае требовать с ответчика можно было в двойном размере от стоимости растраченного (таблица VIII. 20). Однако адвокат истца, Гипсей, в силу своего невежества и элементарной неосведомленности в цивильном праве «громогласно и многословно добивался у претора» большего, чем дозволяли XII таблиц, тем самым ведя дело своего клиента к неминуемому проигрышу. Но и его противник, Гней Октавий, защищавший ответчика, оказался не столько знатоком права, сколько таким же «болтуном» (по выражению Цицерона): он в не менее долгой речи старался не допустить, чтобы Гипсей собственной глупостью навсегда избавил его подзащитного от позорного и хлопотного процесса по делу об опеке — вместо того, чтобы промолчать, Гней Октавий всеми силами старался снизить исковое требование, не понимая того, что если противник вчинит иск таким образом, то сам же проиграет процесс.

В том же сочинении «Об ораторе» (1. 168) Цицерон приводит еще одну историю, свидетелем которой был лично. Одного римлянина вызвали в суд в качестве ответчика по делу о неуплаченном долге. Его адвокат на стадии injure потребовал включения в формулу оговорки о том, что спор сейчас идет не о всей сумме долга, а лишь о той ее части, «по какой уже вышел срок». Адвокат даже не догадывался, что оговорка эта направлена отнюдь не на защиту интересов должника, а на защиту интересов заимодавца: в случае отсутствия в формуле такой оговорки иск был бы вчинен о всей сумме долга, даже и о той его части, платить по которой еще не пришло время. В этом случае ответчик мог легко доказать, что истец допустил pluris petitio tempore, т. е. иск предъявлен раньше срока. Тогда кредитор не только проиграл бы процесс, но и вообще потерял бы право на иск в силу погашающего эффекта литисконтестации. Другими словами, он не смог бы позднее, когда окончательно истечет срок платежа, начать процесс заново, поскольку ответчик в таком случае заявил бы, что дело в суде уже рассмотрено.

Демонстрация (demonstratio — дословно «точное описание»). Это та часть формулы, в которой истец уточняет предмет спора, кратко излагая те факты (договорного или деликтного характера), которые стали поводом к началу процесса^[7]. Необходимость в демонстрации появляется лишь тогда, когда о точном характере отношения между истцом и ответчиком трудно судить по интенции — т. е. исключительно в неясных интенциях в тяжбах по поводу исполнения обязательств. Проще говоря, в демонстрации называется то обязательственное отношение, которое привело к появлению интенции.

Демонстрацию легко вычленить в тексте, во-первых, благодаря слову quod, «так как» (иные варианты перевода: «по поводу того, что», «учитывая, что»), с которого она всегда начинается, и, во-вторых, по той причине, что располагается она непосредственно перед интенцией.

В некотором смысле можно даже говорить, что демонстрация составляет с интенцией одно целое, почему иногда в литературе римского права используется выражение «интенция-демонстрация».

Примеры демонстраций:

• (О «Так как Авл Агерий продал Нумерию Негидию раба,…» (формула иска из продажи);
• (ii) «Учитывая, что Авл Агерий оставил у Нумерия Негидия на сохранение серебряный треножник,…» (формула иска из поклажи in jus concepta).

Кондемнация (condemnado — «приговор», «осуждение»). Это предложение претора судье удовлетворить иск, если интенция в ходе судебного разбирательства подтвердится, и оправдать ответчика — если она не будет доказана (Gaj., 4. 43; 48—52).

В формулярном процессе присуждение всегда определялось в денежной форме. Гай по этому поводу пишет следующее: «Если мы в суде требуем какую-то телесную вещь, например, землю, раба, одежду, серебро, судья присуждает ответчика не к выдаче самой вещи, как это было прежде, но сделав оценку спорной вещи, присуждает его к выплате денежной суммы» (Gaj., 4. 48). При этом Кондемнация могла быть certa (ясная, определенная) или incerta (неясная, неопределенная). Condemnatio certa бывает в тех исках, которые направлены на прямо названную, точно определенную денежную сумму.

(i) Пример определенной кондемнации: «Судья, присуди Нумерия Негидия к выплате Авлу Агерию 10 000 сестерциев; если не окажется, оправдай».

Если формула содержала неопределенную кондемнацию, судья сам оценивал сумму иска. При этом существовали два варианта такой оценки. Во-первых, так называемая таксация (taxado), т. е. указание судье некоего максимума взыскания. Речь идет о том, что некоторые лица в римском классическом и позднем римском праве отвечали только в пределах имеющихся у них средств. Называлась эта льгота beneficium competentiae и служила тому, чтобы воспрепятствовать обращению взыскания на личность должника. Такую льготу, в частности, получали восходящие родственники (родители, деды) против требований нисходящих (детей, внуков); муж против жены и наоборот; солдаты против любых кредиторов и пр. (см. по этому поводу: D, 42. 1. 19. 1 — Павел). Таксация также применялась в исках о пекулии (см. подробно в разделе об имущественных отношениях отца и детей).

• (ii) Пример неопределенной кондемнации с таксацией: «Судья, присуди Нумерия Негидия уплатить Авлу Агерию в размере не более чем (dumtaxat) 10 000 сестерциев. Если не окажется, оправдай».
• 1

Во-вторых, кондемнация могла не содержать вообще никакого ограничения по сумме присуждения.

Примеры неопределенной кондемнации без таксации:

• (iii) «Сколько эта вещь будет стоить (quanti еа res erit), столько, судья, присуди Нумерия Негидия уплатить Авлу Агерию, если не окажется, оправдай».
• (iv) «Сколько эта вещь стоила (quanti еа res fait) в момент кражи, то к такой сумме в двойном размере присуди Нумерия Негидия в пользу Авла Агерия, если не окажется, оправдай».
• (у)"Сколько эта вещь стоит (quanti еа res est), к такой сумме присуди Нумерия Негидия в пользу Авла Агерия, если не окажется, оправдай".

алименты или право пользования (без права собственности) в определенных рамках этой спорной вещью (так называемый сервитут).

Известны следующие «разделяющие» иски (actiones divisoriae), в которых вместо кондемнации появляется адъюдикация: спор между наследниками о дележе наследства; спор между членами товарищества о разделе общего имущества; спор между соседями об установлении границы (Gaj., 4. 42).

Пример адьюдикации: «Сколько следует присудить, судья, столько присуди, кому это положено».

Casus 2.

Два брата, Марк и Мамерк Эмилии, получили после смерти отца наследство, в состав которого входило большое земельное имение. Обладать этим поместьем на условиях кондоминиума (совместная собственность) ни тот, ни другой не пожелали, а потому решили разделить землю. Однако по этому поводу между ними возник спор, который они не смогли уладить полюбовно: при любом варианте раздела получалось, что один участок оказывался с колодцем, но без удобного выезда на проезжую дорогу, а другой участок — с удобным выездом, но без питьевой воды. Марк и Мамерк обратились к претору с просьбой решить их тяжбу. Вопрос: каким может быть решение претора и назначенного им судьи?

• [1] Выделяя эти части формулы в качестве базовых, мы следуем за Гаем, который, впрочем, опускает назначение судьи, а демонстрацию называет перед интенцией —в соответствии с их местом в формуле (Gaj., 4. 39).
• [2] «Октавий» — условное имя, часто используемое в образцах формул для обозначения судьи; образцовое имя истца — «Авл Агерий» (часто в виде аббревиатуры АА), ответчика — «Нумерий Негидий» (NN), третьего лица — Луций Тиций. В республиканский период список судей (.album judicum) ежегодно обновлялся сотрудниками, входившими в штат претора.
• [3] См.: Гай. Институции. 4. 44.
• [4] Об интенции вообще и ее разновидностях см.: Gaj., 4. 41, 45—47.
• [5] Латинское consumptio дословно означает «потребление»; само право на иск римляне относили к особой категории бестелесных вещей (res incorporates), причем вещейпотребляемых, т. е. таких, которые исчезают при их первом использовании. Если кто-тоуже съел яблоко, то вторично его съесть уже никто не сможет; если право на искоднажды было реализовано (дело дошло до литисконтестации), то вторично реализовать его нельзя.
• [6] См. выше, § 23 и 24.
• [7] О демонстрации см.: Gaj., 4. 39, 40, 44, 58—60.