Философия экзистенциализма, неотомизма, неопозитивизма и прагматизма

В современную западную философию входят несколько направлений: неотомизм, неопозитивизм, прагматизм и экзистенциализм (философия существования), структурализм и др. Мы обсудим некоторые из них.

Неотомизм и неопозитивизм являются результатом модернизации раньше существовавших систем взглядов. Этому свидетельствуют даже названия направлений: нео- (новый) томизм, неопозитивизм.

Характерным для современной западной философии является то, что господствовавший длительное время рационализм сменяется иррационализмом. Набирает силу пессимизм. В центре большинства философских учений оказывается не просто человек, человечество, а их весьма проблематичное настоящее и будущее.

Провозвестниками поворота философской мысли к пессимизму и иррационализму были Шопенгауэр и Ницше. В конце XIX и в XX в. у них нашлось немало последователей. Например, Шпенглер — автор известной книги «Закат Европы».

Сравнивая Ницше и Шпенглера, нельзя не заметить, что и тот и другой ощущает трагичность бытия. Но если Ницше мучительно ищет спасения, одержим, как о нем писали потом, «безумной мечтой взрастить у себя за спиной крылья, улететь самому, и унести на себе душу гибнущего человечества», то у Шпенглера «пафос капитана на вышке гибнущего корабля: ни на что не надеяться, до конца делать свое дело и мужественно идти ко дну».

Коротко охарактеризуем каждое из четырех направлений.

Экзистенциализм. Философия экзистенциализма возникла в Германии после Первой мировой войны. Слово означает «существование», поэтому экзистенциализм по другому еще называют философией жизни, философия существования.

К числу основоположников и основных представителей экзистенциализма относятся Мартин Хайдеггер, Карл Ясперс, Сартр, Камю, Бердяев и другие.

В мировоззрении экзистенциализма сливаются три философских тенденции: философско-теологические размышления С. Кьеркегора, философия от Ф. Ницше до Дильтея, и феноменология («нет объекта без субъекта») Гуссерля.

Экзистенция — одно из основных понятий экзистенциализма. Означает оно способ бытия человеческой личности. Согласно экзистенциалистам «экзистенция» есть то центральное ядро человеческого «Я», благодаря которому это «Я» выступает не просто как индивид и не как «мыслящий разум» (т. е. не как всеобщее, общечеловеческое «Я»), а именно как конкретная, неповторимая личность.

Экзистенция — это нечто такое, что не объективируется. Человек может объективировать свои способности, знания и умения в виде внешних предметов; он может сделать объектом собственного рассмотрения свои психические акты, свое мышление. Но единственное, что ускользает от объективирования, от понимания посредством абстракции (а тем самым и от познания) — это экзистенция данного человека. Экзистенция не подвластно человеку.

Экзистенциализм на передний план выдвигает абсолютную уникальность человеческого бытия.

Экзистенция есть внутреннее, которое постоянно переходит во внешнее, предметное бытие. Поскольку предметное бытие выражает собой «не подлинное существование» человека, обретение экзистенции предполагает решающий выбор, посредством которого человек переходит от созенцательно-чувственного способа бытия к «самому себе», единственному и неповторимому.

Экзистенциализм выделил три основных стадии восходящего движения к «подлинному существованию», т. е. экзистенции: эстетическую, этическую и религиозную. Принцип эстетической стадии — детерминация (обусловленность) внешним, т. е. ориентация на «наслаждение». Принцип этической стадии движения к экзистенции — долг. Это уже самоопределение субъекта согласно предписаниям морального закона.

Абстрактность морального закона вполне преодолевается на религиозной стадии существования, когда человек невероятным усилием воли отказывается от прежних привычек существования, всем существом своим принимает страдание как принцип существования, и тем самым приобщается к доле распятого Христа.

Экзистенциальное мышление развертывается исключительно в сфере бытия, а все остальные традиционные философские проблемы приобретают второстепенное значение.

В вопросе религии экзистенциализм отвергает догматическое постулирование существования бога. Божественное реально существует лишь в акте веры, и одновременно с его появлением в горизонте человеческого бытия возможно достичь «подлинного существования».

Различают атеистический и религиозный экзистенциализм. Но это достаточно условно, ибо даже те мыслители, которых обычно относят к представителям атеистического направления философии существования (те же Хайдеггер и Камю), говорят о невозможности и абсурдности жизни без бога.

Мартин Хайдеггер считал, что не подлинное существование — существование Безличное — скрывает от человека его обреченность. Человек не знает смерти, ибо его мир есть мир безличный. Этот иллюзорный мир есть бегство человеческого бытия от самого себя". Но человек вырывается за пределы не подлинного существования, ощутив «экзистенциальный страх». Страх, подчеркивает Хайдеггер, «это основная настроенность» человеческого бытия. Страх смерти раскрывает перед человеком новую перспективу, — смерть. «Бытие к смерти есть по существу страх», — пишет он.

Какую роль играет это понятие у Хайдеггера? Согласно экзистенциализму, единственное средство вырваться из сферы обыденности и обратиться к самому себе — это посмотреть в глаза смерти, тому крайнему пределу, который поставлен всякому человеческому существованию. В качестве выхода Хайдеггер предлагает осознание безвыходности этого положения.

Интересно рассуждает Хайдеггер о проблеме человека, о том, в чем же состоит человечность человека. Человечность человека, пишет Хайдеггер, покоится в его сущности.

А из чего и как определяется сущность человека? Здесь он полемизирует с Марксом и говорит, что «Маркс требует „познать и признать человечного человека“. Он обнаруживает его в „обществе“. Общественный человек есть для него естественный человек. „Обществом“ обеспечивается „природа“ человека, т. е. совокупность его природных потребностей (пища, одежда, воспроизведение, экономическое благополучие). Христианин усматривает человечность человека в свете его отношения к божеству. В плане истории спасения он — человек как дитя Божие, слышащее и воспринимающее зов Божий во Христе. Человек — не от мира сего, поскольку мир, в теоретико-платоническом смысле, остается лишь эпизодическим преддверием к потустороннему».

На традиционном языке метафизики сущность человека покоится в его экзистенции.

Что же касается Ясперса, у него экзистенция и свобода понятия тождественные. Свобода может быть найдена внутри предметного мира, вне бытия нет свободы, нет свободы и без знания, но и в знании я еще не свободен. Без произвола нет свободы, нет свободы и без закона… Ясперс убежден, что понимание свободы как знания о необходимости, ограничена, и в конце концов приходит к выводу, что «свобода не может быть познана, она никоим образом не может мыслиться объективно».

Единственная связь свободы с объективностью — это ее связь с «трансцендентным», потусторонним т. е. богом. Свобода Ясперса есть свобода христианской религии.

Другой представитель французского экзистенциализма — А. Камю.

Он хоть и был выходцем из самых «низов» общества, но все же ему удалось получить хорошее образование.

Исследователи творчества Камю замечают, что он, погружен в глубокое отчаяние, даже глубже, чем Ж.-П. Сартр.

Сам Камю едва ли бы согласился с этим. «Верно, что люди моего поколения видели слишком много, чтобы мир мог сохранить для них видимость „розовой библиотеки“, — признавал философ, — Они знают, чт. е. тюрьмы и казни на рассвете, что невинность часто убиваема, а ложь торжествует. Но это не отчаяние! Это — ясность. Подлинное отчаяние означает слепоту. Оно примиряется с ненавистью, насилием и убийством. С отчаянием такого рода я никогда не соглашался».

И все же справедливо: А. Камю своеобразно опоэтизировал именно отчаяние и абсурд человеческого существования, придав им поистине глобальные масштабы. Одна из самых значительных работ философа, «Миф о Сизифе», имеет характерный подзаголовок: «Эссе об абсурде».

Работа начинается с утверждения: «Есть лишь одна по-настоящему философская проблема — проблема самоубийства. Решить, стоит или не стоит жизнь того, чтобы ее прожить, — значит, — ответить на фундаментальный вопрос философии. Все остальное — имеет ли мир три измерения, руководствуется ли разум девятью или двенадцатью категориями — второстепенно».

Несколькими строками ниже: «Я никогда не видел, чтобы кто-то умирал за онтологический аргумент. Галилей отдавал должное научной истине, но с необычайной легкостью от нее отрекся, как только она стала опасной для жизни. В каком-то смысле он был прав. Такая истина не стоила костра. Земля ли вертится вокруг Солнца, Солнце ли вокруг Земли — не все ли равно? Словом, вопрос это пустой».

Абсурдны рассуждения, абсурдно творчество, абсурден сам человек — вот выводы философа Камю.

Почва для распространения экзистенциалистской философии весьма плодородна. Как следствие, экзистенциализм завоевывает умы все новых и новых поколений, и не только на Западе — нынешняя ситуация у нас в стране прямо подталкивает к экзистенциалистскому восприятию мира.

Глубокий нравственный кризис, ощущение огромным числом людей бессмысленности той жизни, которую приходится вести в ситуации, когда отсутствует реальный выбор, порождают в сознании людей страх и отчаяние.

Неотомизм. Это направление наиболее авторитетное течение современной католической философии, которое базируется на учении Фомы Аквинского. Неотомизм еще в 1879 г. получил статус официальной философской доктрины Ватикана.

Известные представители: Этьен Жильсон, Маритен, Корет, Месснер, Бохеньский, Бруггер, Лотц, Мюллер, Фриз, Пипер, Мерсье, Реймекер, Падовани, Фабро и многие другие.

Центральным для неотомизма является принцип гармонии разума и веры. Представители неотомизма полагают, что защищаемая ими доктрина обладает универсальными возможностями; поднимается над полярностью материализма и идеализма. Защищая религиозное видение универсума, сторонники неотомизма утверждают предустановленное свыше непротиворечивое единство данных веры и разума, нерасторжимую взаимосвязь теологии откровения, рационального богословия и метафизики.

Онтология неотомизма имеет выход в сферу теории ценностей, служит обоснованию гносеологической, антропологической, этической проблематики.

Теоретики неотомизма утверждают, что в основе всего существующего лежит тотальность (всеобщность) чистого божественного бытия. Метафизика неотомизма содержит подробное рассмотрение соотношения Бога и сотворенного бытия. В боге, согласно им, имеет место тождество его сущности и существования.

Опираясь на учение Августина, Фома Аквинский полагал, что в разуме творца присутствуют сущностные образцы — формы вещей. Наследуя этот тезис, приверженцы неотомизма говорят, что Бог, созидающий мир из ничего, изливает в него собственную экзистенциальную полноту и одновременно строит его — сообразно с определенными сущностными образцами.

С точки зрения неотомистов, истины разума и веры — сестры, но неравной красоты. В возможном их симбиозе наука в любом случае младшая сестра, она должна по мере сил обслуживать старшую религию, а та всячески использовать услуги.

Наука не смеет вступать в противоречие с догматами религии. Все, что противоречит им, должно признаваться ложным. Наука и нерелигиозная философия, другими словами, «могут сказать свое слово, но не им принадлежит последнее слово». Известный неотомист Э. Жильсон эпиграфом одной из своих книг избрал слова Ш. Пеги: «Философия — служанка теологии, это бесспорно… Но пусть служанка не ссорится с госпожой, а госпожа не обижает служанку».

Подобного рода позиция — неизбежное следствие убеждения томистов, в том числе и современных, что разум многое не в силах понять; как бы ни расширялись границы познания, они никогда не отодвинут границ веры, ибо предметом веры является не еще непознанное, а принципиально непознаваемое. Тогда возникает естественный вопрос: а зачем вере разум? Ведь он не способен доказать истин веры. Более того, чем меньше мы понимаем, тем больше нуждаемся в вере.

Католическим философам сегодня представляется опасной вера, игнорирующая разум, но еще более опасно, с их точки зрения, неоправданное возвышение разума, «гордыня духа». Отсюда парадокс, который Жильсон формулирует следующим образом: «Цель философии — доказать бога, но только признав свою беспомощность, она может этого достичь».

Как справедливо заметил еще Г. Гейне, «с того момента, как религия ищет помощи у науки, ее гибель неотвратима. Она пытается защититься и гибнет, погружаясь все глубже в пустое словопрение. Религия… не должна оправдываться… Она должна быть нема».

Верующий не нуждается ни в каком доказательстве бытия бога. Более того, вере противопоказано доказательство. Это признавал Ф. Аквинский: «То, что доказывается, не может быть предметом веры; знание исключает веру». Аналогично высказываются наиболее проницательные католические философы сегодня, такие, как Г. Марсель, не без основания утверждавший: следует отдавать себе отчет в том, что доказательства неэффективны именно тогда, когда они наиболее необходимы.

Материя в философии неотомизма предстает пассивным началом, возможностью, требующей наличия формы.

Еще одной характерной чертой философии неотомизма является провозглашение существования аналогии Бога и его творения: творец противоположен миру, но его создание позволяет в некоторой степени судить и о нем самом. Принцип аналогии бытия служит опорой традиционных доказательств бытия Бога. Они выдвигают пять доказательств существования бога.

В неотомизме различаются онтологическая и логическая истины. Первая — продукт соответствия вещи интеллектуальному замыслу бога, вторая связана с познавательной деятельностью человека, наделенного свойством субъективности.

Познание неотомистами характеризуется как процесс дематериализации содержания, полученного субъектом при отображении реальности. При этом вступают в действие различные способности души индивида.

И еще один вопрос в неотомизме: антропология, т. е. вопрос о человеке и его сущности. Человек неотомизмом понимается как сложная субстанция, состоящая из двух простых — души и тела. Душа — (формообразующий по отношению к телу принцип) — предстает основой личности. Телесное начало связывается с индивидуальностью. Личность в неотомизме имеет целью и смыслом своего существования созерцание божественного блага.

Стремясь к благу, личность, согласно доктрине неотомизма, обретает совокупность интеллектуальных, моральных и теологических добродетелей.

Позитивизм и неопозитивизм (от лат. positivus — положительный, нео — новый). Позитивизм возник и развивался как течение, претендующее на анализ и решение актуальных философско-методологических проблем.

Противопоставляя науку философии, представители неопозитивизма считали, что единственно возможным знанием является только специально — научное знание. Традиционные философские проблемы объявлялись неопозитивизмом бессмысленной метафизикой на том основании, что они формулируются с помощью терминов, которые являются псевдопонятиями. А их определения не поддаются проверке.

Неопозитивизм видел задачу философии не в систематизации и обобщении специально-научного знания, а в деятельности по анализу языковых форм знания.

Метафизика неопозитивизмом рассматривается не только как ложное учение, а как лишенное смысла с точки зрения логических норм языка.

Теория позитивизма есть парадигмальная гносеологическая и методологическая установка, согласно которой позитивное знание может быть получено как результат сугубо научного (не философского) познания; программно-сциентистский пафос позитивизма заключается в отказе от философии («метафизики») в качестве познавательной деятельности, обладающей в контексте развития конкретно-научного познания синтезирующим и прогностическим потенциалом;

Есть и второе определение позитивизма — это философское направление, фундированное означенной установкой. В эволюции позитивизма могут быть выделены следующие этапы:

— так называемый первый позитивизм (Конт, Милль, Спенсер, Э. Литтре, П. Лаффит, И. Тэн, Э. Ж. Ренан и другие);

• — «второй позитивизм» (Авенариус, Мах);
• — «третий позитивизм» или неопозитивизм, представленный аналитической философией (Куайн, Поппер, Айдукевич, Лукасевич, Котарбиньский, Г. Райл, Дж. Уисдом, П. Строссон, Дж. Остин, М. Блэк, Н. Малкольм, Н. Гудмен, А. Пап и другие) и Венским кружком, на основе которого оформляется логический П. (Шлик, Карнап, Нейрат, Ф. Вайсман, Г. Фейгль, Г. Ган, В. Крофт, ф. Кауфман, К. Гедель и другие);
• — постпозитивизм, в рамках которого намечается очевидная тенденция к смягчению исходного методологического радикализма и установка на аналитику роли социокультурных факторов в динамике науки (Кун, Лакатос, Тулмин, Фейерабенд, Аналитическая философия, Венский кружок).