Темы рефератов и эссе

• 1. Коррупция как социальная и криминологическая проблема.
• 2. Личность преступника.
• 3. Система социального контроля и особенности ее функционирования.
• 4. Аномия в современном российском обществе.

Темы для обсуждения на семинарах

Задание 1. Вопросы для самоконтроля

• 1. Назовите организации в современной России, создаваемые целенаправленно для производства и воспроизводства норм права.
• 2. Почему, работая со статистическими данными об уровне самоубийств в советской России, некоторые исследователи говорят о «лукавой цифре», искажающей действительность? Отражают ли, на ваш взгляд, эти данные реальный уровень самоубийств в то время?
• 3. От каких факторов зависит успех функционирования механизма социального контроля в обществе?
• 4. Может ли функционировать успешно механизм социального контроля при несоответствии норм морали правовым нормам?
• 5. В чем принципиальное отличие права от морали?
• 6. Что такое правосознание? Как соотносятся правосознание и правовая культура личности?
• 7. Что такое правовой нигилизм? Определите пути его преодоления.

Задание 2

Проанализируйте приведенный ниже отрывок из работы, посвященной исследованию современных практик в российской правовой системе, в терминах социологии права.

Алена Леденева, Наталия Шушанян «ТЕЛЕФОННОЕ ПРАВО» В РОССИИ ПУТИНА В интервью радио «Эхо Москвы» в декабре 2003 г. хорошо известный в авторских кругах Аркадий Ваксберг назвал одну из худших тенденций в современной России басманным правосудием: «Это быстрое и демонстративное превращение правоохранительных органов: не просто в послушных, но в рьяных исполнителей политических инструкций, которые нарушают закон, и даже не беспокоятся о том, чтобы скрыть это, почитая такое нарушение за заслугу и демонстрируя всему миру свои мускулы и свою безнаказанность»^[1].

Такая зависимость правовой системы от политических мотивов на деле является ничем иным, как вновь воссозданной советской практикой, известной как телефонное право или «телефонное правосудие».

Для людей посторонних термин «телефонное право» значит немного. Это — метафора, характеризующая явление несправедливого отклонения законных процедур, которое заменяет собой истинное правосудие. Расма Каркинс предполагает, что «телефонное правосудие» говорит о наследии коммунистического режима, при котором руководители, принадлежавшие к кучке партийной элиты, были наделены исключительными полномочиями и мнили себя выше закона: «Примером чему может послужить так называемое телефонное право, по которому лидеры Коммунистической партии могли поднять телефонную трубку и позвонить любому прокурору или судье и сказать им, какого исхода ожидает партия в особых случаях».

Этот термин («телефонное право») отражает непрозрачность системы правосудия и наличие в ней коррупции; он заостряет внимание на превалировании устных команд над письменными инструкциями; намекает на эффективность неформальных путей разрешения конфликтов и культуру неформальности; указывает на ограниченность советской и постсоветской бюрократии; а также означает, что хитросплетения и посредничество являются важными инструментами руководства. Давайте более подробно рассмотрим советские корни этого явления.

Юджин Хаски выделил ключевые дефекты в управлении правосудием в Советской России, которые допускали неформальную практику и одновременно зависели от нее. Он указал на принцип «двойной субординации», который означал следующее: чиновники Комиссариата Юстиции каждого территориального уровня подчинялись по вертикали своим начальникам в этом комиссариате, кроме того, по горизонтали — местным органам власти, а также — на принцип строгой централизации в прокуратуре (ведомстве Генерального прокурора). «За прочно воздвигнутым фасадом юридической независимости действовал целый корпус судей, которые подчинялись обстоятельствам и слушались недвусмысленных команд, исходивших от Коммунистической партии, из Министерства юстиции и даже от местных советских чиновников», — отмечает он^[2].

Юридические и административные реформы постсоветской эры привнесли некоторые изменения в эту сферу. К примеру, в отчете по бизнесу, опубликованном в октябре 2003 г. экспертами Международной Финансовой Корпорации (IFC) в издании «Всемирный Банк», российской правовой системе было отведено 60-е место из 130 стран на основе усилий, которые необходимо предпринять в этой стране для регистрации нового бизнеса, получения решения, но исполнению контракта в суде, найма персонала или предоставления ему работы, получения кредита или для ликвидации фирмы. Специалисты IFC подсчитали, что для регистрации бизнеса в России необходимо пройти через 12 процедур, что может занять около 29 дней, ликвидация же фирмы может занять до полутора лет. Местные эксперты отмечают также, что решение суда не гарантирует его исполнения, а исполнение решений суда обычно сталкивается с проблемами. Слабость института судебных приставов зачастую приводит к тому, что решения суда исполняются избирательно, при этом приходится прибегать к помощи альтернативных агентств, следящих за исполнением контрактов. Сегодняшнее «телефонное правосудие» служит властям нс только при разрешении деловых споров, но также при исполнении судебных решений. Излишне говорить о том, что такие отчеты наталкивают на мысль о том, что деятельность правовых учреждений совсем не так справедлива и независима, как того хотелось бы.

По опросам мнений по постсоветскому периоду, проведенных Всероссийским центром изучения общественного мнения (ВЦИОМ) в 2001 г., упоминания о «телефонном праве» встречаются довольно часто. Такие опросы показывают, что влиянию телефонного права прокуроры подвергаются больше, чем судьи. Когда спрашивают о судьях, респонденты подчеркивают, что для судей основной побудительной причиной следования закону является коррупционная плата, в то время как вмешательство свыше или «телефонное право» для них значит меньше. Что же касается ведомства Генерального прокурора, то там значительное число респондентов показывают наличие и влияние телефонного права. Так, 54% респондентов считают, что обвинение в своих действиях руководствуется не только законом, но также иными принципами. Следует отметить общее недоверие к ведомству Генерального прокурора: 29% опрошенных верят этому учреждению; 44% более молодых и лучше образованных людей — нс верят.

Отвечая на открытый вопрос: «Чем, кроме закона, руководствуется ведомство Генерального прокурора в своей работе?», респонденты указывают в основном на два фактора: директивы «сверху» и личная заинтересованность чиновников. Так, 16% респондентов убеждены в том, что Генеральный прокурор и его ведомство руководствуются «своими личными амбициями», «принципами кровного родства» и «материальными интересами». Кроме того, 14% допускают, что действия и решения ведомства Генерального прокурора зависят от «телефонных звонков из Кремля» Как сказал один из респондентов: «Президент высказывает свое слово, свое решение, и ведомство Генерального прокурора учитывает его мнение»^[3].

Несмотря на то что влияние практики «телефонного права» на законные принципы трудно измерить, важно увидеть в ней качественные показатели, указывающие на дефекты институционной структуры, зачастую характеризуемые в терминах «деформализации принципов» (Радаев, 2002) или «деинституционализации» (Е. Сабуров).

Деинституционализация — это не то же самое, что отсутствие учреждений. Это другое. Учреждения существуют на бумаге. У нас есть конституционные права. У нас есть право собственности. Но учреждения предназначены для того, чтобы помочь осуществить эти права на деле в условиях тяжелого воздействия неформальных учреждений. Как в тяжелые советские дни, когда холодильник выходил из строя, люди не выбрасывали его, а использовали в качестве буфета. В нем было удобно хранить посуду, а соседи могли видеть, что в доме есть холодильник. Таким образом, холодильник как бы и был, и в то же время его не было.

• [1] Факты и мнения. 2003 год: оптимизм, пессимизм, сюрпризы: круглый стол со ЛьвомРойтманом и его гостями: Юрием Болдыревым, Аркадием Ваксбергом, Леонидом Радзихов-ским, 30 декабря 2003 г. URL: http://www.svoboda.org/programs/rt/2003/rt.123 003.asp.
• [2] Хаски Ю. Управление правосудием: суды, прокуратура и Министерство юстициив исполнительной власти и советской политике // Подъем и падение Советского государства / под ред. Юджина Хаски. М., 1992. С. 221—246.
• [3] Фонд «Общественное Мнение» — Всероссийский опрос городского и сельского населения. 8 декабря 2001 г. 1500 респондентов. В «Еженедельном бюллетене» социологическихсообщений ФОМ-ИИФО (07.12.01 — 13.12.01). Официальный веб-сайт организации «Общественное мнение». URL: http://fom.ru/.