Кризис феодально-крепостнической системы

Кризисом феодально-крепостнической системы мы называем прогрессивный по своему содержанию процесс — переход от феодально-крепостнического хозяйства к капиталистическому. Капитализм рождается в недрах феодального хозяйства, но его свободному развитию препятствует феодальная оболочка. Происходит борьба между феодальным и капиталистическим в экономике, которая, конечно, заканчивается победой капиталистического хозяйства. Если бы дело исчерпывалось прогрессивным поступательным движением, слово кризис было бы неуместным. Кризисом было столкновение двух систем, острейшая борьба между ними. Тормозя развитие буржуазных элементов в хозяйстве, феодальная оболочка тормозила развитие всего хозяйства страны.

Кризис феодально-крепостнической системы в сельском хозяйстве

1. С 20-х гг. XIX в. в России усиленно росли сельскохозяйственные общества, появилась обширная агрономическая литература. Все новое в сельском хозяйстве за границей в России обсуждается и пропагандируется. Здесь испытываются новинки европейской сельскохозяйственной техники. В ряде городов появляются сельскохозяйственные выставки. Некоторые помещики вводят научные севообороты, разводят породистый скот, устраивают в именьях мастерские, но изготовлению машин. В тамбовском имении помещика Гагарина действовала паровая машина, которая молотила, веяла и сортировала по 200 копен пшеницы в день.

Однако новая техника оставалась делом энтузиастов. Один помещик писал: «Если весь хлеб обмолотился с осени, то что же будут делать крестьяне и их жены зимой? Молотильная машина стоит денег, требует ремонта и содержания лошадей, а работа крестьян ничего не стоит». Именно то обстоятельство, что работа крепостных ничего не стоила помещику, делало невыгодным применение машин.

2. Сельское хозяйство из натурального, каким ему положено быть при чистом феодализме, становится все более товарным. В середине XIX в. товарность земледелия достигла 18%. Но рост товарности означал увеличение ренты. При натуральном хозяйстве рента была ограничена естественными пределами потребления феодала и его челяди. А для продажи требовалось больше продукции, чем для собственного потребления: теперь дополнительная продукция обеспечивала деньгами. Втянувшись в товарноденежные отношения, помещики настолько увеличили эксплуатацию крестьян, что вывели ее за рамки феодализма.

На черноземном юге барщина иногда увеличивалась настолько, что не оставляла крестьянину времени для работы в своем хозяйстве. Тогда помещик переводил крестьян на месячину, т. е. принимал на себя их содержание, выдавая ежемесячно продукты питания. Поскольку крестьянин в этом случае уже не вел хозяйства, то такая эксплуатация не могла считаться феодальной. Это уродливая, смешанная полуфеодальная-полукапиталистическая форма.

В северных районах страны, где преобладал оброк, помещики увеличивали его. За первую половину XIX в. средний размер оброка вырос в два-три раза. Такого роста крестьянское хозяйство обеспечить не могло. Теперь крестьяне все чаще занимались промыслами, нанимались в промышленность и оброк платили не столько из доходов от сельского хозяйства, сколько из неземледельческого заработка. Но вычет из промышленного заработка не может считаться феодальной рентой. Однако такое усиление эксплуатации крестьян не давало помещикам требуемого экономического эффекта. Крепостной труд на барщине был непроизводительным: крестьянин не был заинтересован в результатах этого труда. Как писал один помещик, на барщине «…крестьянин выходит на работу как можно позже, работает как можно меньше и отдыхает как можно больше». По подсчетам статистиков того времени, наемный труд в сельском хозяйстве был в шесть раз производительнее крепостного. И поэтому помещичьи имения без крепостных в черноземной полосе при продаже оценивались дороже, чем с крепостными. Оброк тоже не стимулировал развития сельского хозяйства. Поскольку рента в России не была регламентирована, крестьянин знал, что с увеличением его доходов помещик увеличит оброк и дополнительный доход будет снимать оброком.

• 3. Видя недостатки барщины и оброка, помещики начали применять и наемный труд. В степях юга России, где помещики увеличивали товарное производство пшеницы, своих крепостных им для этого уже не хватало. И к началу жатвы сотни тысяч крестьян с косами из северных губерний начинали наниматься для уборки урожая. Наем теперь был постоянным явлением и в других губерниях, часто приобретая уродливые полуфеодальные формы. Например, теперь зажиточные крестьяне уже сами не ходили на барщину, а нанимали вместо себя других. Иногда помещик собирал со своих крепостных оброк деньгами, а на эти деньги нанимал их же в качестве наемных рабочих. Рост наемного труда тормозил недостаток наемных рабочих в условиях крепостничества. Поэтому и рождались такие смешанные, уродливые формы найма.
• 4. Развитие товарно-денежных отношений подрывало монополию дворян на землю. Если прежде иметь землю в собственности могли только дворяне, то в начале XIX в. было разрешено землевладение нсдворян. С 1801 г. допускалась свободная торговля землей без крепостных. Земля превратилась в товар. Имения разорявшихся помещиков начали скупать купцы и разбогатевшие государственные крестьяне.

В таких капиталистических, по существу, явлениях, как рождение новой техники, рост товарности, наемный труд, непомещичье землевладение и выражался прогресс в сельском хозяйстве. Но их развитию мешала феодальнокрепостническая система, поэтому прогрессивные явления приобретали уродливую полуфеодальную форму.

В этих условиях наиболее дальновидная часть дворянства начинает понимать, что крепостное право тормозит развитие хозяйства России. Наиболее радикально выступали против крепостничества дворянские революционеры — декабристы. И не только они. Из журналов, издаваемых в 30—40-е гг. XIX в., можно сделать вывод, что необходимость ликвидации крепостного права была очевидна всем — об этом открыто писали. В первые годы XIX в. в письменных столах крупнейших сановников лежали проекты ликвидации крепостного права. Все ждали сигнал царя, чтобы представить эти проекты на конкурс. Проект был даже у реакционера Аракчеева^[1]. Правда, он составил свой проект по приказанию царя.

• [1] А. А. Аракчеев (1769—1834) — русский государственный деятель, генерал, временщик при Александре I.