Судебная идентификация. 
Криминалистика

Судебная идентификация как научная система

Судебная идентификация как научная система занимает особое место в системе юридических знаний. В отличие от отраслей знания, выделенных по предмету правового регулирования, идентификация представляет инструмент правоприменения, реализуемый во всех отраслях правоприменительной деятельности, представляя, таким образом, технологический уровень методологии права.

Именно так поэтому должен решаться спор о том, является ли криминалистика юридической наукой. По своему содержанию она представляет собой синтез общенаучного и специального знания, а по ее назначению — информационно-технологическое обеспечение правоприменения.

Термин «криминалистическая идентификация» обращает читателя к истокам возникновения метода, получившего свою первоначальную разработку в криминалистической науке, ориентированной на его применение в сфере раскрытия и расследования преступлений^[1].

В настоящее время этот метод вышел далеко за рамки криминалистики. Он широко используется в судебной медицине, судебном автороведении, материаловедении, почвоведении, волокноведении, серологии, остеологии, стоматологии, одорологии, ДНК-анализе, взрывотехнике, видеофоноскопии и многих других отраслях прикладного судебно-экспертного, научно-технического знания.

Метод криминалистической идентификации приобрел новое качество и трансформировался в систему универсальных технологий юридического доказывания (установления и верификации юридических фактов). Он актуален не только в оперативно-разыскной^[2] и следственной деятельности по установлению преступников, орудий и средств преступления и опознанию потерпевших. Весьма важную роль он играет в гражданском, арбитражном и административном процессе при установлении подлинности договорных, лицензионных, бухгалтерских и удостоверительных документов, средств передачи информации, факта родственных отношений, механизмов причинения вреда, причинных связей между действиями участников правоотношений и их последствиями и других юридических фактов.

Технологии судебной идентификации являются основным каналом применения достижений науки и техники в судебном процессе. Овладение этими технологиями и широкое внедрение их в практику оперативно-следственной, экспертной и судебной работы представляют важный резерв повышения профессиональной квалификации юридических кадров, научно-технического уровня и общей культуры судебного процесса.

Эти задачи приобретают особую актуальность в связи с изменением и усложнением структуры преступности и гражданско-правовых отношений, возникновением новых форм и механизмов правонарушений, опирающихся на использование современных компьютерных, информационных, промышленных, военных и иных высоких технологий. При этом обнаруживается недостаточность разработанных в юридической науке и используемых на практике методов установления истины и верификации юридических фактов, основанных, по существу, почти исключительно на традиционном понятийном аппарате теории судебных доказательств.

Недостатки и ошибки в деятельности практических органов по эффективному использованию метода идентификации связаны в первую очередь с неправильными представлениями о назначении, возможностях и принципах профессионального использования этого метода.

Показателен в этом отношении эпизод из практики российской таможенной службы, ставший достоянием СМИ. Этой службой, действующей в соответствии с законом, было задержано и на протяжении длительного времени не пропускалось в Россию несколько тонн золота, возвращаемого в страну после аффинажной переработки компьютерного лома, произведенной за рубежом. Основанием для таких странных действий явилась действовавшая в то время ст. 70 Таможенного кодекса Российской Федерации от 18.06.1993, запрещавшая «предоставлять разрешение на временный ввоз (вывоз) товаров, если отсутствует возможность их надежной идентификации». Такая возможность в данном случае действительно отсутствовала и не могла присутствовать, поскольку законодатель смешал задачу обеспечения контроля технологического процесса переработки сырья с задачей его идентификации.

Еще более широкий круг ошибок и недостатков в практическом применении метода идентификации связан с ошибками в назначении, производстве и оценке идентификационных экспертиз. Эти исследования в полной мере раскрывают свои возможности при строгом соблюдении технологии их производства. Большое значение при этом имеет подготовка исходных материалов для экспертизы. Статистика экспертных учреждений свидетельствует о том, что около 70% случаев отказа экспертов от дачи заключения вызваны несоблюдением правил подготовки материалов для экспертизы.

Непрофессиональное использование идентификации часто приводит к тяжелым процессуальным и правовым последствиям.

Так, расследование дела известного серийного убийцы А. Чикатило продолжалось около 10 лет, на протяжении которых им было совершено 35 садистских убийств. При этом убийца дважды задерживался оперативниками и проверялся на причастность к совершенным преступлениям. Проверяемого отпускали, хотя при обыске у него были обнаружены орудия преступления.

Основанием послужило мнимое различие групповой принадлежности спермы, обнаруженной на местах убийств, и образцов крови подозреваемого, использованных для сравнения. Ошибка произошла в результате того, что при сравнении был нарушен принцип сопоставимости сравниваемых объектов, а различия, вызванные загрязнением спермы сторонними белковыми фракциями и микроорганизмами, были неосновательно приняты за исключающие (ошибка в использовании метода исключения).

Дело Чикатило весьма поучительно и в плане недооценки метода идентификации в технологиях оперативно-разыскной деятельности. При расследовании указанного дела была использована вся мощь оперативно-разыскных служб и средств, находящихся в их распоряжении (наблюдения, засады, «подсадки», «приманки», агентура, оперативноразыскные и криминалистические учеты и др.; взяты образцы крови у 163 тыс. человек). Тем не менее на протяжении 10 лет преступник продолжал совершать зверские убийства.

Во многом такое положение объясняется недооценкой самой задачи идентификации в оперативно-разыскной работе. Дело обычно ограничивается построением разыскных версий, развертыванием мероприятий по их проверке и задержанием подозреваемых. Надлежащей работы по идентификации задержанных, как видно из изложенного выше, не осуществляется. Презюмируется, видимо, что это дело предварительного и судебного следствия. Не уделяется должного внимания задаче идентификации и в монографической литературе, посвященной оперативно-разыскной деятельности.

Понятийный методический и технологический аппарат судебной идентификации обслуживает все виды профессиональной правоприменительной деятельности (оперативно-разыскной, следственной, экспертной и судебной) и представляет в настоящее время обширную и глубокоспециализированную систему, охватывающую всю систему общенаучного, специального технологического и юридического знания.

В рамках общего юридического образования могут быть изучены только общетеоретические и методологические основы судебной идентификации, позволяющие правильно определить возможности ее инструментария и оценить доказательственное значение получаемой в результате его применения информации. В их числе:

• • понятийный аппарат теории идентификации;
• • алгоритм экспертного отождествления;
• • стратегия индивидуализации;
• • структура и алгоритм поисково-идентификационной деятельности и методика доказывания.

Актуальность понятийного аппарата теории судебной идентификации определяется неоднозначностью используемых в литературе и судебной практике терминов, что осложняет их применение и понимание при оценке заключений экспертов, в ходе судебных прений и подготовке процессуальных документов.

Рассмотрение общего алгоритма отождествления представляет особый интерес для практического юриста. Это критерий оценки заключений экспертов разных специальностей, начиная от традиционных криминалистических и кончая новейшими (компьютерно-техническими, геномными и др.).

С этой целью должна быть использована современная методологическая база идентификационных исследований, включающая, помимо диалектической и формальной логики, теории информации, теории систем, вероятностностатистического анализа, современный научный аппарат естественных и технических наук и многолетний опыт судов и учреждений судебной экспертизы в России и за рубежом.

Особую сложность для практического юриста в связи с отсутствием у него специальных познаний представляет оценка достоверности заключения эксперта. Весьма важны поэтому формально-логические, методические и системно-доказательственные критерии, использование которых делает возможной такую оценку.

Судебная экспертиза является важным, но не единственным средством установления искомых объектов в судебном процессе. В связи с этим особый интерес для практических юристов представляет проблема «стыковки», сочетания, совместного использования экспертных и процессуально-доказательственных средств установления искомого объекта, восполнения дефицита доказательственной информации, общая стратегия и технологии индивидуализации в судебном процессе с активным использованием научно-технических и процессуальнодоказательственных инструментов.

Использование научно-технических и процессуально-доказательственных методов в расследовании и судебном разбирательстве позволяет приблизить их уровень к уровню научных технологий, обеспечивающих заданные параметры конечного результата. В связи с этим несомненный интерес представляют разработанные и предложенные автором алгоритм поисково-идентификационной деятельности и соответствующая ему методика доказывания. Они обеспечивают оптимизацию поиска проверяемых объектов и их отождествления по следам и установления искомого объекта в любых следственно-экспертных ситуациях.

Акт отождествления, позволяя перенести установленную следователем и судом информацию с проверяемого объекта на искомый, дает возможность выявить ряд существенных обстоятельств дела и юридических фактов. В их числе субъекты, орудия и предметы неправомерных действий, причинная связь между материальными объектами в структуре исследуемого события. Это позволяет использовать идентификацию как универсальный инструмент установления юридических фактов и верификации выводов следователя и суда.

• [1] Здесь и далее в гл. 2 автором используются материалы из его работ: Кол-дин В. Я. Судебная идентификация. М.: ЛексЭст, 2002; Его же. Идентификация прирасследовании преступлений. М.: Юрид. лит., 1978; Его же. Идентификация и ее рольв установлении истины по уголовным делам. М., 1969; Его же. Идентификация припроизводстве криминалистических экспертиз. М., 1957; Его же. Структура поисковоидентификационной деятельности: п. 2 гл. 4 // Криминалистика: учебник / под ред.И. П. Яблокова. М.: Юристъ, 2001; и др.
• [2] Слово «разыскная» в тексте учебника приводится в написании, соответствующемдействующим правилам орфографии (см.: Русский орфографический словарь: около180 000 слов / О. Е. Иванова, В. В. Лопатин, И. В. Нечаева, Л. К. Чельцова; РАН. Ин-трус. яз. им. В. В. Виноградова; отв. ред. В. В. Лопатин. 3-е изд., стер. М.: АСТ-ПрессКнига, 2011; Орфографический словарь русского языка / Б. 3. Букчина, И. К. Сазонова, Л. К. Чельцова. 6-е изд. М.: АСТ-Пресс Книга, 2010), однако в названиях нормативныхдокументов и цитатах сохранена орфография соответствующих источников. — Примем. ред.