Период ранненовофранцузского языка

XVI в. занимает особое место в социальной истории французского языка. Это период складывания капиталистических отношений во Франции, формирования единой французской нации и национального государства. Религиозные войны (1562—1594) были последним крупным испытанием для единства страны.

С конца XV в. и до настоящего времени французские правительства проводили целенаправленную политику, задачей которой являлось обеспечение функционирования единого французского языка на всей территории Франции. Для Франции XVI в. обеспечение единства языка состояло прежде всего в вытеснении местных диалектов. Кроме того, назрела необходимость употреблять французский язык в тех сферах и функциях, в которых еще использовался латинский язык. Уже с конца XV в. французские короли стали издавать ордонансы (королевские указы), вменявшие в обязанность вести суд и формулировать решения не на латыни, а на французском языке или по крайней мере на обиходном местном языке (еп vulgaire du pais, еп langage Franqois ou matemely. Подобные постановления были опубликованы в 1490, 1510 и 1535 гг., но наиболее известным из них является Ордонанс Виллер-Котре, изданный 15 августа 1539 г. королем Франциском I. Он предусматривал регулярное использование французского языка в судопроизводстве, осуждал употребление непонятных для тяжущихся латинских слов и предписывал составление всех судебных постановлений «на родном французском языке, а никак иначе» (еп vulgaire langaige matemel franqois et non autrement). Хотя этот ордонанс имел в виду прежде всего латынь, вскоре он стал трактоваться как выражение нежелательности употребления и местных диалектов. Таким образом, ордонанс наносил удар^[1]

одновременно и по латыни, и по местным диалектам, утверждая в качестве единственного средства официального общения на всей территории королевства французский язык Иль-де-Франса, «язык короля». При этом указ не столько проецировал будущую языковую политику, сколько закреплял существующую практику: историки языка отмечают, что латинский язык исчез из архивов и судебных постановлений уже в 1450—1550 гг.

Если Страсбургские клятвы 842 г. были «свидетельством о рождении французского языка», то Ордонанс Виллер-Котре является его «аттестатом зрелости», знаком его способности выполнять весь объем общественных функций. Ордонанс 1539 г. был подтвержден Руссильонским ордонансом 1563 г., который издал король Карл IX.

Продвижение французского языка шло по крупным путям сообщений; к концу XV в. он достиг Западного побережья, включая Бордо, в первой половине XVI в. — Нижнего Лангедока и Тулузы. В 1529 г. в Коллеж де Франс преподавание стало впервые вестись непосредственно на французском языке. Франциск I установил должность «королевского печатника на французском языке». На французский язык широко переводились с латинского и греческого книги по разным отраслям знаний. Французские ученые стали пользоваться родным языком в научных трудах. Так постепенно формировавшийся национальный литературный французский язык вытеснял латинский с его позиций. Однако к национальному языку, выполняющему общественные функции, жизнь предъявляет иные требования, чем к разговорной речи, пусть даже широко используемой в художественной литературе. Национальный язык должен быть богат, стилистически развит, должен обладать необходимой терминологией, чтобы обслуживать разнообразные потребности общения, и быть нормализованным, т. е. унифицированным, одинаковым для всех членов коллектива, пользующихся им в тех или иных условиях. Таким образом, перед французским языком возникли две новые задачи: создание терминологии, т. е. расширение лексико-грамматических возможностей, и нормализация. Первая задача была решена в XVI в., вторая — в XVII в. Следует заметить, что раз и навсегда решить эти задачи невозможно: язык — живое явление, и обе эти задачи — обогащение и нормализация — стоят перед ним на протяжении всей его истории.

Для обогащения языка использовались два источника: развитие собственных ресурсов словообразования и заимствования из древних языков, прежде всего из латинского. XVI в. продолжал традицию, начавшуюся еще в конце XIV в.: латинизацию и даже релатинизацию французского словаря. Латинизация заключалась в массовом заимствовании латинских слов и корней, а также в усвоении некоторых синтаксических оборотов, релатинизация — в восстановлении звукового облика слова, более близкого к латинскому прототипу, в создании латинских дублетов к французским словам. Так, латинское obscumm превратилось во французском языке в oscur; в XVI в. выпавшее ранее Ъ было восстановлено (современное obscur). Латинское fragilem закономерно превратилось на французской почве в fraisle, затем в frele параллельно из латинского языка непосредственно заимствуется прилагательное fragile, несколько отличающееся по значению, и образуется дублет: frele — fragile.

В XVI в. французский язык достигает значительного расцвета: на нем создаются научные трактаты Амбруаза Паре, философские опыты Монтеня, проза Рабле, поэзия Ронсара.

Нередко формирующийся национальный язык, пробивающийся к вершинам литературы, к всестороннему функциональному использованию, вынужден вести борьбу с иностранным языком, пользующимся престижем в правящих кругах общества. У французского языка XVI в. тоже был такой «внешний враг» — итальянский язык. Таким образом, французский язык должен был вести борьбу за свое упрочение на три фронта: против латыни, местных диалектов и итальянского языка. В XVI в. целый ряд факторов обусловил высокий престиж и распространение итальянского языка во Франции: итальянские войны французских королей (1494—1559 гг.), в ходе которых французы познакомились с высокой культурой Италии эпохи Возрождения; распространение идей гуманизма во Франции; переезд во Францию многих выдающихся деятелей итальянской культуры (в том числе Леонардо да Винчи, который умер и похоронен во Франции). Итальянское влияние усилилось при дворе после женитьбы Генриха II на Екатерине Медичи, ставшей после его смерти регентшей и окружившей себя придворными — выходцами из Италии. При дворе стала распространяться языковая смесь — le frangais italianise. Именно в эту эпоху французский язык получил наибольшее количество заимствований из итальянского языка (по общему числу заимствований во французский язык — более 800 слов — итальянский язык уступает только английскому). Поэтому движение, направленное на упрочение самостоятельности и самобытности французского языка, совпало позднее с движением против итальянского засилья в языке. Известный филолог того времени А. Этьенн в своих «Deux dialogues du nouveau langage frangois italianize et autrement desguize « (1578) высмеивал итальяноманию в придворных кругах.

Большую роль в укреплении и обогащении родного языка сыграли и поэты. В 1549 г. вышел знаменитый трактат поэта Дю Белле «Защита и прославление французского языка», где он доказывал, что французский язык не так беден, как думают, что его следует развивать и обогащать; при этом поэт не упускает из виду вопросы нормы, критикуя собратьев по перу, плохо пишущих по-французски. Крупнейший поэт XVI в. П. Ронсар также был сторонником обогащения языка, создания неологизмов, в этом он видел залог развития языка. Он писал:

Плененный в двадцать лет красавицей беспечной, Задумал я в стихах излить свой жар сердечный, Но, с чувствами язык французский согласив, Увидел, как он груб, неясен, некрасив.

Тогда для Франции, для языка родного, Трудиться начал я отважно и сурово.

Я множил, воскрешал, изобретал слова, И сотворенное прославила молва.

Я, древних изучив, открыл свою дорогу, Порядок фразам дал, разнообразье — слогу, Я строй поэзии нашел — и, волей муз, Как римлянин и грек, великим стал француз.

Пер. В. Левика

• [1] Сохранена орфография подлинника.