Природа власти и подчинения

Констатация того факта, что фундаментом любого социального организма являются отношения господства и подчинения, рассматривается Лебоном как основная предпосылка существования вождей (или аристократии). При этом меньшинство всегда правит большинством, но и в самом правящем меньшинстве обязательно наличествует лидер — вождь.

Изначальный, исходный источник всякого авторитета, утверждает Г. Тард, находится в отце. Следовательно, начало любых отношений господства и подчинения необходимо искать в семье, ведь именно в ней и с нею возникает родительское влияние и власть отца. Семья, таким образом, действительно «первичная ячейка общества», поскольку все другие виды и типы власти на всех без исключения уровнях социальной иерархии происходят от власти отца, являясь, по сути, ее трансформированными формами.

Эта идея Тарда безоговорочно принимается и разделяется Лебоном. Но наибольшую поддержку она находит у 3. Фрейда и В. Райха, которые осуществили ее дальнейшую детальную разработку, создав на основе этой гипотезы широкомасштабные теории: Фрейд — теорию клинического и социального психоанализа, ядром которой выступает концепция «комплекса Эдипа», а Райх — теорию репрессированной сексуальности как источника массовых социальных извращений в форме тоталитарного фашистского безумия.

Итак, Тард утверждает, что отец — прообраз всех вождей и источник всех тех чувств, которые люди испытывают к властителю. Но поскольку именно отец является первым властелином в жизни человека, он же и первый образец для подражания детям, или, говоря в терминах теории социального научения А. Бандуры, он — первая социальная модель. Отец, с точки зрения Лебона, объект восхищения, а согласно Фрейду, объект амбивалентных чувств — любви и ненависти, восхищения и страха. Так или иначе семья выступает в качестве самой первой школы подчинения, где дети учатся повиновению через подражание старшим, и прежде всего отцу. Семья, таким образом, дает навыки подражания, формирует привычку имитировать и подчиняться, а затем и потребность в конформизме. Бандура называет этот механизм инструментальным научением, Тард же — механизмом формирования потребности в подчинении. Сформировавшись, эта потребность повиноваться нуждается в удовлетворении, и как удовлетворение всякой потребности, удовлетворение потребности в подчинении приносит человеку радость и наслаждение. Следовательно, люди жаждут либо подчиняться, либо подчинять. И то и другое они делают с удовольствием. В обществе, таким образом, всегда срабатывает одна и та же закономерность: как только люди объединяются, они бессознательно ищут того, кто смог бы заменить им отца, в образе, во власти которого они нуждаются. В конечном итоге все начинают подчиняться одному, происходит разделение на тех, кто руководит, властвует, и тех, кто подчиняется. Результат этот достигается не благодаря насилию и принуждению, а благодаря тому, что в процессе дифференциации на ведущих и ведомых реализуются потребности людей — властвовать и повиноваться.

Этот неожиданный вывод психологии масс, касающийся социального конформизма, вызывает особый интерес, и не только потому, что не совпадает с выводами современной социальной психологии личности, объясняющей конформизм как механизм регуляции самооценки (о чем будет сказано в разделе о социальном влиянии). Главное же здесь состоит в том, что такой вывод прямо противоречит широко распространенному убеждению, согласно которому индивиды и массы подчиняются постольку, поскольку их к этому принуждают. Причем мнение это распространено не только в обыденном сознании, но и в обществоведении, особенно в исторических и социологических теориях. И действительно, как можно с точки зрения рационального взгляда объяснить, почему в обществе всегда существует подчинение одних людей другим? Почему одни властвуют, а другие с готовностью признают их власть? Почему, наконец, большинство всегда подчиняется меньшинству? Ведь если верить все тому же распространенному мнению, высшими социальными ценностями для большинства людей являются свобода и равенство.

Когда повиновение и покорность масс объясняются применяемым к ним насилием, мы имеем дело с попыткой обнаружить в их поведении рациональное начало. Психология же масс отрицает в поведении толпы какую-либо рациональность. Поэтому Тард, а за ним Лебон, Фрейд и Райх утверждают, что не насилие является источником социального принуждения, а потребность в социальном принуждении и повиновении выступает источником социального насилия. Иными словами, вождь господствует и принуждает потому, что ему хотят подчиняться и подчиняются. Этого жаждет большинство людей.

Лебон уточняет это положение, заявляя, что у масс имеется неистребимая потребность в восхищении. Она превращает их в рабов тех, кем массы восхищаются. По мнению Лебона, эта потребность не индивидуальной, а массовой, коллективной психики. Она-то и делает индивидов, изначально свободных, но сбившихся в массы, несвободными, т. е. восхищенными, внушаемыми, повинующимися. Ведь в каждом человеке заложена часть коллективной души, или коллективной психики.

Таким образом, массы всегда ждут отца — вождя. Какими же характеристиками он должен обладать? Что ему надлежит делать, чтобы восхищать, покорять, подчинять себе массы? Наконец, в каких психологических отношениях находятся вождь и масса?