К вопросу о сопоставительном изучении глагольного вида в русском и в монгольском языках

http://www..ru/

К ВОПРОСУ О СОПОСТАВИТЕЛЬНОМ ИЗУЧЕНИИ ГЛАГОЛЬНОГО ВИДА В РУССКОМ И В МОНГОЛЬСКОМ ЯЗЫКАХ

Эрдэнэмаам С., проф. (МГУО) Фонетика, морфология и синтаксис русского языка в сопоставлении с соответствующими разделами монгольского языка подвергнуты монгольскими контрастивистами относительно достаточному изучению /С.Галсан, Э. Равдан, Ц. Цэдэндамба, Б. Чулуундорж, А. Шарху, Д. Дашдаваа, Г. Болд, О. Адьяа, Р. Нарангэрэл, З. Гулираанз, Ш. Туяа, Н. Нансалмаа, Д. Энхбат, Г. Эрхэмбаяр, Г. Томтогтох, Т. Батбаяр и др./.

И методика преподавания русского языка в монгольской аудитории на должном уровне разрабатывается нашими учёными-исследователями /В.Шодорова, Ш. Сухэ, Д. Цэнджав, С. Гадинжид, З. Дашдорж, Р. Чултэм, Д. Батчулуун, Г. Бадмаева, Ц. Дэвэ, Д. Нямжав, Г. Даваасамбуу, Д. Цэеэрэгзэн, П. Увш, Я. Хишигт, Ц. Батмунх и др./. Имеются также специальные исследования социолингвистического и литературоведческого характера /С.Эрдэнэмаам, Ц. Магсар и т. д./.

Однако до сих пор не существует каких-либо специальных работ, посвященных сопоставительному исследованию категории глагольного вида в данных языках. В некоторых работах проф. С. Галсана /1975/ и А. Шарху /1971/ хотя и затрагивается данная проблема, авторы ограничиваются лишь вопросами, касающимися передачи на монгольский язык видовых значений русского глагола. Вопрос о том, как передать значения глагольного вида русского языка на монгольский и сопоставительное изучение категории вида рассматриваемых языков, видимо, имеют принципиально разный характер. При изучении первого вопроса можно вовсе не трогать вид монгольского глагола, достаточно лишь рассмотреть пути и методы передачи на монгольский язык различных видовых значений русского глагола. При сопоставительном же исследовании данной категории в русском и монгольском языках необходимо, на наш взгляд, выявить их сходные и отличительные черты в формально-структурном и семантическом планах. Такого рода исследование имело бы помимо чисто теоретических еще и большую практическую значимость в научно-обоснованном и более доступном усвоении монголами каждого конкретного значения русского глагола того или иного вида.

Именно поэтому автором предпринимается первая попытка коснуться в настоящей статье сначала проблемы изученности на сегодняшний день данной категории в сопоставляемых языка.

Категория вида в русском языке — наиболее сложная и в то же время строгая, закономерная система по сравнению с другими глагольными категориями. Она издавна подвергалась всестороннему изучению учёными-исследователями. Еще в 1947 году известный русский учёный акад.В.Виноградов писал: «…теория видов русского глагола относится к одному из наиболее трудных, спорных и неразработанных отделов русской грамматики» /2:477/. О том, что вид русского глагола, будучи одной из основных его категорий, является наиболее сложной и развитой грамматической категорией, отмечали также такие видные русские учёные-исследователи, как Никитевич /1963/, Рассудова /1969/, Мучник /1971/ и др.

Выдающийся русский лингвист А. М. Пешковский в своем классическом труде «Русский синтаксис в научном освещении», определяя данную категорию, пишет: «…категория вида обозначает, как протекает во времени или как распределяется во времени тот процесс, который обозначен в основе глагола. Это и есть общее значение категории вида» /7:105/.

Обращает на себя внимание также то, как выдающийся учёный на конкретных примерах подвергает критическому анализу различные позиции исследователей относительно определения этой категории. Так, одни авторы, размышляет учёный, находили в совершенном виде /СВ/ оттенок законченности процесса. Нужно отметить, что и некоторые современные авторы так считают. Данная позиция подходит к таким глаголам, как читал-прочитал, писал-написал, строил-построил, пишет-напишет, строит-построит и т. д. Однако по мнению А. М. Пешковского, данное положение явно не подходит к таким фактам, как суетился-засуетился, бегал-забегал, бежал-побежал, любил-полюбил и т. д. То есть, в последних случаях налицо незаконченность процесса.

Другие авторы, рассуждает далее учёный, находили в нём оттенок законченности по отношению к достижению результата процесса, что, правда, объединяет очень многие случаи и притом удачно объединяет бесприставочные факты с приставочными. Так, например, строил-выстроил, покупал-купил, садился-сел, ставил-поставил и т. д., но совершенно не подходит к таким фактам, как обедал-отобедал, звонил-отзвонил и т. д., где, конечно, никакого результата процесса не выражено.

Естественно возникает вопрос, чем именно можно определить сущность совершенного и несовершенного видов /НСВ/ русского глагола. В поисках ответа на данный вопрос знаменитый синтаксист исходит из того, что формы совершенного вида не мирятся с идеями начала, продолжения и конца процесса. Нельзя сказать, пишет он, «я начинаю заговорить» или «начну заговорить», «начинаю поговорить», «начинаю улететь», «начинаю купить», «начинаю сесть» и т. д. И развивая эту идею, учёный подходит к заключению о том, что при употреблении глаголов СВ те или иные процессы действия «совсем не протекают во времени и вот это отрицательное и иррациональное представление и составляет чрезвычайно яркую и положительную характеристику СВ» /7:110/. Перефразируя учёного, можно сказать, что глаголы СВ не обозначают процесса действия, они выражают лишь мгновенье действия, хотя даже «мгновенье» теоретически занимает некоторое время. Так, например, в предложении «Завтра я обязательно куплю эту книгу» глагольная форма «куплю» указывает на то, что данное действие долго продолжаться не будет, а в предложении же «Завтра я обязательно буду покупать эту книгу» глагольная форма «буду покупать», наоборот, показывает, что на это действие будет израсходовано определенное количество времени.

Как и во всех правилах, и тут учёный приводит исключение, согласно которому указанному здесь общему значению СВ могут противоречить те частные видовые значения, которые заключены в приставках. Наиболее резкий случай этого рода, подчёркивает автор, это приставка по- в таких глаголах, как поговорить, пописать, полежать, побегать, пошуметь и т. д. Здесь данная приставка обозначает, что процесс занимает небольшой отрезок времени: поговорить — это значит «недолго говорить», полежать — «недолго лежать» и т. д.

Кстати отметить, мы все достаточно хорошо знаем о том, что те или иные значения вида так или иначе сохраняются в таких отглагольных образованиях, как причастие и деепричастие. Так, например, если в причастии «читающий» и деепричастии «читая» присутствует значение процесса, то в причастии «прочитавший» и деепричастии «прочитав» можно проследить оттенок результативности данного действия. Однако, мало кому известен тот факт, когда-то или иное значение вида может быть присуще существительному, прилагательному и даже наречию.

В этом плане особый интерес вызывают рассуждения А. М. Пешковского, который пишет: «Познакомившись с тем, что такое виды глагола вообще, и совершенный и несовершенный в частности, мы легко откроем эти категории в большей или меньшей степени оформления и не в глаголах, а в том, что мы назвали глагольными существительными, глагольными прилагательными и глагольными наречиями. Сравним, например, прыжок-прыгание, скачок-скакание, свисток-свистение, гудок-гудение, опоздание-опаздывание, произнесение-произношение. Если в начальных существительных наблюдается оттенок процесса, собранного „в точку“ (напр., прыжок, скачок), то во вторых существительных — оттенок процесса, разбитого на части, вследствие этого более или менее длительного (прыгание, скакание) и т. д. Такую же картину можно наблюдать и у прилагательных: мёрзлый-обмёрзлый, блеклый-поблеклый, вялый-завялый; и у наречий: маняще-заманивающе, влекуще-увлекающе, моляще-умоляюще и т. д.» /7:111−113/.

Таким образом, к категории глагольного вида в русском языке исследователи разных времен относились по-разному, однако обратимся к «Русской грамматике», изданной в 1980 году Институтом русского языка Академии наук СССР /по старому названию/, которая, как известно, представляет собой нормативную грамматику современного русского литературного языка. Категория вида здесь определяется как система противопоставленных друг другу рядов форм глаголов: ряда форм глаголов, обозначающих ограниченное пределом целостное действие /глагола СВ/, и ряда форм глаголов, не обладающих признаком ограниченного пределом действия /глаголы НСВ/. Глаголы НСВ не обладают признаком ограниченности пределом, признаком целостности действия. В этом заключается категориальное значение несовершенного вида. Отсюда вытекает способность глаголов НСВ выражать действие в процессе его протекания, в частности действие, стремящееся к достижению предела.

В глаголах же СВ достигаемый действием предел чаще всего осмысляется как некая критическая точка, по достижении которой действие, исчерпав себя, прекращается: Мальчик долго переписывал работу и, наконец, переписал ее. Он белил и побелил потолок. Снег таял и растаял /9:583/.

Уточняя различные оттенки значения СВ, авторы «сжатой» «Русской грамматики», изданной тоже АН СССР под редакцией Н. Ю. Шведовой и В. В. Лопатина, подчёркивают, что предел действия может быть обозначен:

1. действие завершено в целом;

2. завершена только часть действия;

3. завершено только начало действия.

Так, например, в предложении «Я прочитал книгу» глагол СВ «прочитать» обозначает, что действие «читать» завершено полностью. В предложении же «Он простоял два часа» глагол СВ «простоять» хотя и обозначает, что действие «стоять» доведено до определенной точки во времени, но не указывает на то, всё ли действие завершено, или только его часть. Это может быть указано дополнительно: в предложении «Он простоял два часа и будет еще стоять» указывается на завершение части действия, а в предложении «Он простоял два часа и ушёл» — на завершение всего действия. В предложении «Он запел» указывается на полное завершение начальной стадии действия, однако нет признака, указывающего на то, закончено или нет /10:271−272/.

Таким образом, как описывается в нормативной грамматике, в современном русском языке существуют совершенный и несовершенный виды глагола, причём основным критерием их отличия друг от друга является предел «действия».

Помимо данного основного различия, глаголы совершенного и несовершенного вида, употребляясь в письменной и разговорной речи, могут обозначать различные дополнительные частные значения.

Так, например, глаголы СВ выражают по крайней мере следующих 4 значения:

а/ конкретный единичный факт: Брат приехал вчера /приедет завтра/.

б/ повторяющееся обычно действие, выраженное посредством называния одного из актов этого действия: Только ястреб иногда пролетит над одинокой могилой.

в/ потенциальную возможность (или невозможность) совершения какого-нибудь действия: С кем ночью поговоришь? Разве что с собакой.

г/ сумму конкретных фактов: Он двадцать раз сказал, что не поедет. И при этом двадцать раз хватил кулаком по хлипкому стволу.

Глаголы же НСВ обозначают:

а/ конкретное действие, происходящее в течение определенного времени и представленное в процессе его осуществления: Мчатся тучи, вьются тучи.

б/ действие, повторяющееся неограниченное количество раз: Любил я часто, чаще ненавидел.

в/ действие, происходящее постоянно и без перерывов, полностью заполняющее неограниченный или длительный промежуток времени: Земля вращается вокруг солнца.

г/ наличие или отсутствие действия: Слесаря вызывали?

д/ действие, осуществляющееся благодаря способности субъекта к его осуществлению: Дядя Володя прекрасно рисовал.

е/ действие, повторяющееся ограниченное число раз: Солдаты три раза ходили в атаку.

Что касается категории вида в монгольском языке, то на сегодняшний день не имеется сколько-нибудь серьезной работы, полностью и окончательно осветившей данную проблему. Следует отметить, что данная категория в монгольских языках вообще, и в монгольском в частности, изучена слабо /11: 65/ и при этом наблюдается разноречивое понимание глагольных видов разными исследователями монгольских языков. Однако исследователи разных стран единодушны в признании того, что в основе видовой категории глагола в монгольских языках лежит представление о характере протекания действия. При этом нужно подчеркнуть, что в вопросе о средствах и способах выражения видовых форм глагола, как и в количестве глагольных видов. нет единого мнения /4: 165−167/.

Каждый из тех исследователей, которые в той или иной степени касаются категории вида в монгольском языке, придерживаясь своей точки зрения в понимании данной грамматической категории, либо вообще категорически заявляет, что «в монгольском языке такой строгой системности видовой категории нет» /3: 203/, либо выделяет разное количество видов с различными лексико-грамматическими показателями /11:187−194; 14: 254−320 и др./.

Таким образом, можно сказать, что монголисты почти единодушно признают в монгольских языках наличие видов, которые имеют существенные отличия от категории вида в русском языке в критериях определения вида и способах его выражения. Если в русском языке чётко противопоставляются два вида, то количество видов в монгольских языках пока остаётся спорным. Для современного состояния изучения видов в монгольском языке число их колеблется от трёх до шести. Подобные явления, очевидно, закономерны для определенного периода изучения данной грамматической категории. Известно, что и в русском языке в свое время исследователи выделяли три-четыре глагольных вида /2: 478−781/. Колебания в количестве видов свидетельствуют о различиях в принципах, критериях определения вида.

Если в русском языке, как уже указывалось, основным критерием для выделения видов является «предел действия», то в монгольском языке видовой признак противопоставляется в целом по характеру протекания действия с точки зрения его темпов, интенсивности, мгновенности. Из-за такой разной в сопоставляемых языках понятийной основы видов учащимися-монголами очень трудно усваиваются смысловые нюансы видовых форм русских глаголов.

Известный русский монголист Г. Д. Санжеев подчёркивает, что формальные средства, посредством которых в самом глаголе выражается категория вида, могут быть синтетическими и аналитическими, каковые и имеются в распоряжении монгольского языка.

Что касается синтетических средств выражения глагольного вида и видовых оттенков в монгольских языках, то они сводятся всего лишь к следующим нескольким суффиксам, уже зарегистрированным в монголоведной лингвистической литературе /11: 65−68/:

1.Суффиксл служит для образования такого глагола, который обозначает действие, часто повторяющееся или протекающее иногда в очень быстром темпе: Зурх нь цохилж байв.

2. Суффиксывалз, -лз образуют глаголы, которые обозначают действие, протекающее плавно и ритмически, а иногда и быстро: Нуд нь анивалзав. ?нг?лз?х дайсны?? д??с…

3.Суффикс учащательного видацгаа образует глаголы, обозначающие действие, которое совершается многими или /в речи об одном предмете/ как бы многократно и повторно: Хурдан явцгаа.

4. Суффиксы интенсивного видач. -чх образуют глаголы, обозначающие действия, которые протекают в быстром темпе и мыслятся всегда доведенными до конца: Ах гэрээс гараад явчихав.

Что же касается аналитических форм выражения глагольных видов и видовых оттенков в монгольских языках, то, как подчёркивает В. Виноградов, они имеют очень широкое применение.

Аналитические формы образуются посредством сочетания почти любого глагола с так называемыми служебными глаголами. Служебными являются:

1. глагол ав- «брать» показывает, что действие основного глагола, с которым он сочетается, совершается кем-либо в свою пользу, в своих собственных интересах. Причём необходимо учесть, основной глагол вовсе не предполагает наличия предмета, переходящего из одних рук в другие: Морио хазаарлаж авав. Дорж сайхан унтаад авав.

2. глагол? г- «дать» показывает, что действие основного глагола совершается кем-либо в пользу другого лица или же для себя, но по просьбе другого лица. Причём, как и в предыдущем случае, этот глагол не всегда предполагает переход какого-нибудь предмета из одних рук в другие: Морийг нь эмээллэж? г?в. Хоолыг нь идэж? г?в /по просьбе другого лица/.

3. глагол ирэ- «приходить» означает, что действие основного глагола совершается кем-либо в состоянии приближения к чему-либо или находится в стадии завершения: Ах г? йж ирэв. Дайснаа дарж ирэв.

4. глагол орхи- «бросить» показывает, что действие основного глагола в отношении своего прямого объекта завершается полностью или предпринимается действующим лицом без каких бы то ни было колебаний, решительно: Аягатай хоолыг идэж орхив. Шаардаад байхлаар нь дуулж орхив.

5. глагол бай- «быть» употребляется в тех случаях, когда действие основного глагола совершается в состоянии относительного покоя, при пребывании действующего лица на одном и том же месте: Бороо орж байв. Ах ном уншиж байв.

6. глагол яв-" идти" образует такую форму НСВ, действие которой совершается действующим лицом в состоянии движения: ??нийг насан туршдаа санаж яваарай.

7. глагол суу- «сидеть» образует такую форму НСВ, действие которой совершается действующим лицом в сидячем положении: З? гээр суухаар з? лгэж суу. Энэ тухайд гэвэл санаа амар суу.

К группе служебных глаголов учёный относит довольно большое количество и других глаголов.

Таким образом, Г. Д. Санжеев отмечает в монгольских языках 5 видов: интенсивный, учащательный, окончательный, несовершенный и совершенный /12: 65−69/;

Известный монгольский учёный П. Бямбасан к категории глагольного вида в монгольском языке относит грамматические вопросы выявления завершенности действия во внутреннем пределе времени его совершения /1: 272−275/ и выделяет в современном монгольском языке 4 вида глагола:

1. Интенсивный: явчих

2. Учащательный: явцгаа

3. Ослабительный: явсхий

4. Вид кратковременного действия: явзана.

В этой связи хотелось бы подчеркнуть, что цитируемая статья учёного П. Бямбасана является на сегодняшний день почти единственной научной работой, посвященной всестороннему анализу категории вида в современном монгольском языке именно на данном этапе. К сожалению, дозволенный автору размер статьи не позволяет более подробно рассматривать положения данной работы.

В заключение нужно отметить, что сопоставительное изучение категории глагольного вида в русском и монгольском языках, с одной стороны, и изучение путей и способов передачи видовых значений русского глагола на монгольский язык, с другой, ждут своего исследователя.

несовершенный синтетический глагольный монгольский

Использованная литература

1. Бямбасан П. Орчин цагийн монгол хэлний? йл ?гийн хэв, байдал // Хэл зохиол судлал. ШУА. ХЗХ. УВ., 1970. 272−292.

2. Виноградов В. В. Русский язык. Грамматическое учение о слове.? М-Л., 1947.

3. Галсан С. Сопоставительная грамматика русского и монгольского языков /фонетика и морфология/. Часть I.? УБ., 1975.

4. Дарбеева А. А. Русско-монгольские языковые контакты в условиях двуязычия.? М., 1984.

5. Мучник И. П. Грамматические категории глагола и имени в современном русском языке.? М., 1971.

6. Никитевич В. М. Грамматические категории в современном русском языке.? М., 1963.

7. Пешковский, А М. Русский синтаксис в научном освещении. 8-е изд., доп.? М., 2001.

8. Рассудова О. П. Функционирование глагольных видов в современном русском языке. Автореф. канд. дисс.? М., 1969.

9. Русская грамматика под ред. Н. Ю. Шведовой и В. В. Лопатина. Изд. 2-е., исправленное.? М., 1990.

10. Сакжеев Г. Д. Глагол // Грамматика бурятского языка. Фонетика и морфология.? М., 1962.

11. Санжеев Г. Д. Сравнительная грамматика монгольских языков. Глагол.? М., 1964.

12. Шарху А. Деепричастие и деепричастные конструкции в современном монгольском языке в сопоставлении с аналогичными фактами русского языка. Автореф. канд. дис.? М., 1971.

13. Шевернина З. В. К проблеме глагольного вида в монгольском языке //Олон улсын монголч эрдэмтний III их хурал. II боть. УБ., 1977.