Состояние крестьян. 
Проекты реформ

Состояние людей, известное ныне под названием сельских обывателей, разделялось в сем периоде на два рода: на свободных и несвободных.

Свободными почитались все крестьяне, водворенные на землях общественных, княжеских и владельческих; они несли государственные и общественные повинности, а за землю платили оброк деньгами, хлебом или работою. Они, по силе добровольных условий, не только могли с одной земли переходить на другую, но и могли сами покупать земли и угодья на собственное имя и пользоваться оными так же, как и прочие владельцы. Сии земли они могли и продавать, но только подданным тех же, а не других удельных княжеств. Впрочем, сие ограничение простиралось на всех вообще владельцев; даже сами владетельные князья обязывались между собою договорами: «в уделах других земель и сел не купити».

Класс несвободных людей состоял: из холопов полных, т. е. вечных и потомственных, и неполных, или временных закупов, которые впоследствии названы кабальными.

Полные холопы составляли собственность господина и потому не подлежали ни податям, ни повинностям государственным; даже частные взыскания по долгам обращались не на них, но на господ их.

Состояние полного холопства установлялось: 1) по рождению, 2) по добровольному условию, 3) за преступление, в виде наказания, и наконец 4) чрез плен на войне, когда правительство дозволяло продавать военнопленных и записывать в вечное холопство. Не излишне будет сии четыре рода холопства рассмотреть подробнее.

• 1. Дети, рожденные от рабы, принадлежали господину, исключая незаконных детей самого господина от его рабыни; сии получали свободу и с матерью. Потомственные холопы назывались старинными для отличия от новоприобретенных куплею и другими способами.
• 2. По добровольному условию свободные люди становились полными холопами: а) укреплением себя навсегда в холопство; б) неустойкою по долговым обязательствам; в) вступлением в брак с рабою без всякого условия; г) принятием должности сельского тиуна, ключника или посельского, т. е. управителя, приказчика или эконома.
• 3. Полное холопство определялось в виде наказания за следующие преступления: за убийство без всякой предварительной ссоры с убитым, за побег закупа (наемного работника) от его господина, за пожег гумна и жилых строений, за кражу княжеского коня. Иногда люди свободные за преступления выдавались князю на поток, т. е. в рабство.
• 4. Военнопленные в сие время редко освобождались без выкупа, но разделялись между ратными людьми, которые их или оставляли у себя в полном холопстве, или продавали другим; в том и другом случае они могли освободиться от рабства только чрез выкуп.

Из сего разделения нижнего класса людей в России явствует, что одни из них, яко люди свободные, могли переходить от одного владельца к другому, не нарушая только заключенных условий. Другие, яко люди несвободные, оставались во владении господ постоянно, исполняя домовые прислуги и сельские работы, по их назначению.

В состоянии свободных людей, живущих на землях общественных, произошла важная перемена со времени введения татарами народной переписи в 1257 г.; внесенные в оную как городские, так и сельские жители должны были оставаться на тех землях, на которых застала их перепись. С сего времени поставлено было общим законом, чтоб численных людей не принимать ни в домовую услугу, ни на частные земли для поселения. Даже самые князья в договорах между собою поставляли правилом: а численные люди блюсти ны с одного и земель их не купити и закладней не принимати.

Но свободные люди, жившие на землях частных, сохраняли и после сей переписи право переходить с одного поместья на Другое.

Полные и кабальные холопы и после народной переписи остались обельными, т. е. изъятыми от всех общественных повинностей и от черной татарской дани.

С сего времени произошло различие и между княжескими вотчинами (дворцовыми имениями) издельными и черными. Первые занимались разными промыслами в пользу князя и несли разные повинности относительно звериной и птичьей охоты, рыбной ловли, скотоводства и проч. Они также занимались работами для частной экономии князя и не подлежали черному бору. Но крестьяне, жившие на черных землях, т. е. внесенные в перепись и разделенные на сохи, подлежали общим податям и повинностям и назывались черносошными, а волости их — черными волостями.

Между тем татарские баскаки, темники и другие чиновные люди начали заводить в России, преимущественно при городах, собственные деревни, населяя оные своими единоплеменниками и еще более русскими беглецами всякого звания. Сии новые поселенцы были подсудны одним только владельцам тех деревень, а от местных властей и от самых князей были независимы, так что не только черной дани, но и никаких общественных податей и повинностей не несли. От того деревни сии получили общее название свобод, а в некоторых местах назывались посадами, от слова посадить, что значило тогда поселить, водворить. Отсюда произошло впоследствии названии посадских.

Как при таковой льготе слободы (свободы) и посады татарские вскоре сделались богатейшими селениями, то и зоз самые князья начали призывать гулящих людей, т. е. нигде в тягло и соху не записанных, для поселения их также по близости городов и с теми же льготами, каковыми пользовались жители слобод татарских, ограничивая оные только временем. Примеру князей последовали монастыри, а может быть, и некоторые частные владельцы из бояр и других людей сильных.

Таким образом, в состоянии крестьян, сверх прежних двух, основался третий род людей: слобожан, или посадских. По соединении удельных княжеств в одно государство и по уничтожении татарского владычества сии слободы и посады отчасти присоединены к городам, отчасти поступили в общий разряд казенных и удельных селений.

Был ли определен в сем периоде единообразный срок перехода свободных крестьян с одного поместья на другое или же могли они переходить во всякое время с расчетом, по условию, из дошедших до нас актов не видно. С вероятностию, однако же, предполагать можно, что если и был срок, то, во-первых, в разных уделах он был определяем различно, а во-вторых, нигде с точностию не был наблюдаем. От внешних бедствий и от внутреннего угнетения народонаселение России переливалось, так сказать, от одного края до другого. Древние Законные книги, грамоты и уставы наполнены постановлениями о беглых, но сии самые постановления доказывают, что крестьяне были тогда, можно сказать, в беспрестанном движении или побегах.