Естествознание и философия

На протяжении всей истории становления и развития как философии, так и науки между ними существует тесная связь и взаимодействие.

В соотношении философии и естественно-научного знания условно можно выделить три основных исторических периода, а отчасти и типа, способа отношений.

Первый период. Становление культуры античности было связано с преодолением мифологического сознания, которое уже не могло быть универсальным мировоззрением, поскольку пришло в противоречие с новой практикой и выраставшими на ее основе знаниями. Возникла потребность в системе, которая, с одной стороны, давала бы человеку мировоззренческую ориентацию, а с другой — базировалась бы на знании, а не на мифе. Возникшее первоначальное «теоретическое» знание, именовавшееся «философией», наряду со всевозможными конкретными наблюдениями, выводами практики, начатками различных наук охватывало обобщенные размышления о мире и человеке, которые оформлялись в виде различных философских систем, выполнявших мировоззренческую функцию. Первичное знание заключало в себе одновременно науку и философию. Философия при этом осуществляла теоретический синтез всего наличного знания, создавала обобщенные картины действительности, в которых знания о природе выступали их необходимым элементом. Иными словами, все познание, в том числе и познание природы, развивалось под эгидой философии, включалось в нее. Недаром немецкий философ Л. Фейербах (1804—1872), считал, что «Философия — мать наук. Первые естествоиспытатели как древнего, так и нового времени были философами».

Второй период. Статус философии и науки, а также их отношения существенно меняются в Новое время в связи с формированием научного теоретического естествознания. Наука Нового времени, в лице становящегося естествознания, впервые образовала собственную систему познания, свои методы познания, утверждая тем самым свою самостоятельность по отношению к теологии и философии. Сами ученые в XVII—XVIII вв. и даже в начале XIX в. под философией понимали теоретические обобщения, содержащиеся в конкретных науках. Сочинение И. Ныогона по механике озаглавлено «Математические начала натуральной философии». Книга шведского естествоиспытателя К. Линнея (1707—1778) по основам ботаники — «Философия ботаники», сочинение французского естествоиспытателя Ж. Б. Ламарка (1744—1829) по биологии — «Философия зоологии», один из капитальных трудов французского математика и физика П. С. Лапласа (1749—1827) назывался «Опыт философии теории вероятностей». Но уже Ньютон, хотя и назвал свою систему механики «Математические начала натуральной философии», тем не менее выразил свое отношение к традиционной философии в известном афоризме «Физика, бойся метафизики!».

Интенсивный процесс становления естественных наук и их выделение из философии сопровождался борьбой против чисто умозрительного, спекулятивного способа философского познания, наиболее ярко представленного в идеалистической системе Г. В. Ф. Гегеля (1770—1831). Великий немецкий философ считал, что научное мышление, погруженное в конкретный материал и ограниченное рассудочным постижением конечного, должно быть восполнено познанием на уровне разума, т. е. на уровне философии. Конкретные науки по отношению к философии, которая является «царицей наук», находятся в подчиненном положении. Такого.

Фейербах Л. О «начале философии» // Фейербах Л. Избранные философские произведения: в 2 т. М.: Политиздат, 1955. Т. I. С. 99.

рода позиция перестала быть приемлемой для естествоиспытателей, которые не считали нужным согласовывать свои выводы, с какой бы то ни было философией.

В XIX в. наука противопоставляет себя не только религиозному знанию, но и философии. Это нашло отражение в возникновении позитивизма, решительно противопоставившего науку и философию. Его родоначальник, французский философ и социолог О. Конт (1798—1857), в работе «Курс позитивной философии» выделял три периода в развитии разума: религиозный, философский и научный. Философия рассматривается как-то, что предшествует науке, настоящему позитивному знанию о мире. Главный недостаток философии, по мнению позитивистов, в том, что она не изучает реальность, а измышляет абстракции. Когда возникает позитивная наука, философия оказывается ненужной. В позитивизме был сформулирован вывод о том, что философия — это донаучное знание, имеющее какое-то право на существование в те периоды, когда еще не сложилось зрелое научное познание. На стадиях же развитой науки претензии философии на истину объявляются несостоятельными. Провозглашалось, что зрелая наука — сама себе философия, что именно ей посильно брать на себя и успешно решать запутанные философские вопросы, мучившие умы в течение столетий. Такая позиция импонировала ученым и в дальнейшем стала широко распространенной среди них.

Третий период начинается в XX в. и продолжается в настоящее время. К этому времени произошло окончательное формирование и отделение от философии конкретных естественно-научных дисциплин. Многие теоретические задачи, до сих пор решавшиеся лишь в умозрительной философской форме, наука уверенно взяла на себя. А попытки философов решать эти задачи прежними способами оказываются все более наивными, безуспешными.

При этом взаимодействие философии и науки практически осуществляется между двумя тенденциями, которые получили название сциентизм и антисциентизм.

Сциентизм¹ (от лат. scientia — наука), как система убеждений, утверждающая основополагающую роль пауки как источника знаний и суждений о мире, начал формироваться^[1]

в конце XIX — начале XX в., когда с развитием науки был поставлен вопрос о ее роли и месте в культуре. На разных уровнях общественного сознания сциентизм проявляется как своеобразная вера в науку, ее могущество в решении всех проблем, которые стоят перед человечеством.

М. Штенмарк в книге «Сциентизм. Наука, этика и религия»^[2] систематизировал основные положения сциентизма, к которым он относил:

• • единственным видом знания, которым мы можем обладать, является научное знание;
• • существуют только те вещи, которые может открыть наука;
• • только наука может ответить на наши моральные вопросы и объяснить, а также заменить традиционную этику;
• • только паука может ответить на вопросы нашего бытия и объяснить, а также заменить традиционную религию.

Наиболее ярко сциентистские воззрения выражены в работах таких ученых, как английские логики, математики и философы Б. Рассел (1872—1970) и А. Уайтхед (1861 — 1947), биологов Р. Докинза (р. 1941) и Ф. Крика (1916—2004), американского физика Э. О. Уилсона (р. 1929).

В рамках сциентизма философия противопоставляется науке как фактор, мешающий научному развитию.

В чем же причина отторжения философии многими физиками?

Например, в переведенной недавно на русский язык книге нобелевского лауреата С. Вайнберга (р. 1933) «Мечты об окончательной теории» глава VII озаглавлена «Против философии» ^{[3]. Эпиграфом к этой главе Вайнберг поставил рубайю Омара Хайяма:}

И я когдато к магам и святым Ходил, познанья жаждою томим,

Я им внимсис, но уходил всегда

Чрез ту же дверь, как и являлся к ним.

В этой главе он пишет, что излагает не только свои взгляды, но и взгляды многих работающих ученых, которые не видят в профессиональной философии никакой пользы.

Более того, ему не известен ни один ученый, сделавший заметный вклад в развитие физики в послевоенный период, работе которого существенно помогли бы труды философов. По сравнению с «непостижимой эффективностью» математики философия характеризуется «непостижимой неэффективностью». Он замечает, что даже если в прошлом философские доктрины и оказывали какое-то полезное воздействие на ученых, влияние этих доктрин затягивалось на слишком долгое время, принося, в конце концов, тем больше проблем, чем дольше эти доктрины оставались в употреблении. Вайнберг аргументированно излагает свою позицию, имея в виду иод философией, прежде всего философию позитивизма.

Сами представители позитивистской философии стремились реорганизовать философию, свести ее к анализу языка науки, превратить в одну из специальных наук.

По этому поводу русский философ Н. А. Бердяев (1874—1948) в своей работе «Смысл творчества» иронично заметил, что мечта новой философии — стать научной или наукообразной. В этом отношении философия вечно завидует науке, а наука является предметом вечного вожделения философов¹.

По мнению Рассела и Уайтхеда, главная функция философии состоит в толковании естественных наук, а логика является основным компонентом научного исследования^[4][5]. Философское познание как ценностно-ориентированное познание отвергается, поскольку ценность не имеет отношения к истине или лжи. В рамках сциентизма отвергается также ценность религиозного и морального сознания.

Как ответная реакция на сциентизм, возникает антисциентизм. Идеи антисциентизма развивались в учениях таких философов, как М. Хайдеггер, К. Ясперс, Ж.-П. Сартр, А. Камю, Т. Адорно, Н. Бердяев. В их произведениях сконцентрированы все те аргументы против науки, которые существовали в истории человеческой культуры.

Антисциентизм отрицает ценность науки, прежде всего как особого элемента культуры, рассматривая ее в качестве дегуманизирующего фактора. Сторонники антисциентизма исходят из положения об ограниченности возможностей науки в решении коренных проблем человеческого существования, а в своих крайних формах оценивают науку как силу, враждебную подлинной сущности человека.

В отношении внутренних проблем науки антисциентисты считают, что наука не способна доказать свои базисные утверждения, следовательно ее мировоззренческие выводы логически некорректны.

Однако и в том, и в другом случае сциентизм и антисциентизм выступают как две крайности и отображают сложные процессы современности с явной односторонностью. Все яснее сознается, что ни философия не может предписывать естественным наукам свои представления о том, как должна быть устроена природа, ни естественные науки не могут выдавать свою картину мира в качестве единственной и общезначимой. В отношении естественных наук и философии действует принцип дополнительности: теоретическую картину мира философия должна строить не чисто умозрительно, не вместо науки, а вместе с наукой, на основе обобщения конкретно-научных знаний.

И хотя С. Вайнберг утверждает, что не знает крупных ученых, которые бы в своем научном творчестве нуждались в философии, изучение трудов крупнейших ученых свидетельствует об обратном. Теснейшая взаимосвязь философии и естествознания была осознана физиками-теоретиками XX в., такими как В. Гейзенберг, Н. Бор, А. Эйнштейн, Э. Шредингер и др.

В своей книге «Физика и философия»^[6] выдающийся немецкий физик, один из создателей квантовой механики и общей теории поля, лауреат Нобелевской премии В. Гейзенберг (1901 — 1976) рассматривал взаимосвязь физических и философских идей в их историческом развитии. Не будем пересказывать содержание книги Гейзенберга, ее нужно читать. Обратим внимание только на название некоторых глав, в которых физик рассматривает взаимосвязь естественно-научных и философских идей, связывая концептуальные идеи физики XX в. с философскими идеями. Названия глав этой работы показывают, что В. Гейзенберг рассматривал философские основания физики:

• • Глава IV. Квантовая теория и истоки учения об атоме.
• • Глава V. Развитие философских идей после Декарта в сравнении с современными положениями квантовой теории.
• • Глава X. Квантовая механика и философия Канта.
• • Глава XI. Элементарные частицы и философия Платона.

Он считал, что многие концептуальные идеи физики XX в. уже были высказаны в рамках античной философии, хотя, разумеется, современные естественно-научные представления о структуре атома имеют мало общего с понятием атома у Демокрита, но здесь важен принцип. Важна идея атомизма, которая через века была включена в состав естественно-научного знания. Анализируя влияние философских идей на развитие физики, Гейзенберг замечает, что современная физика в некотором смысле близко следует учению Гераклита. Если заменить слово «огонь» словом «энергия», то почти в точности высказывания Гераклита можно считать высказываниями современной науки.

Что касается периода становления научного естествознания в XVI—XVII вв., то в этот период философия была теснейшим образом переплетена с зарождающимся естествознанием, так что во многих случаях бывает трудно определить, кто инициировал ту или иную идею, тем более, что философы выступали как естествоиспытатели, а естествоиспытатели были также и философами. Истоки квантовых идей Гейзенберг усматривает в философии И. Канта, хотя Кант на этом пути не был первооткрывателем. Философская сущность квантовой теории соотносится с основными философскими и религиозными представлениями мыслителей Дальнего Востока, поскольку представления о квантовой реальности во многом совпадают с представлением о реальности в восточной философии.

Создатель первой квантовой теории атома и активный участник разработки основ квантовой механики, лауреат Нобелевской премии по физике Н. Бор (1885—1962) в целом ряде статей, таких как «Квант действия и описание природы» (1929), «Теория атома и принципы описания природы» (1930), «Философия естествознания и культуры народов» (1939), «Атомы и человеческое познание» (1956), «Квантовая физика и философия» (1958) раскрывал новую гносеологическую ситуацию, сложившуюся в физике XX в. Он считал, что значение физических наук для философии состоит не только в том, что они все время пополняют сумму наших знаний о неодушевленной материи, но и прежде всего в том, что «они позволяют подвергнуть проверке те основания, на которых покоятся наши самые первичные понятия, и выяснить область их применимости»¹.

А. Эйнштейн, создатель теории относительности, Нобелевский лауреат по физике, рассматривая соотношение физики и философии, высказывал следующую примечательную мысль: «Если под философией понимать поиски знания в его наиболее общей и наиболее широкой форме, то ее, очевидно, можно считать матерью всех научных исканий. Но верно и то, что различные отрасли науки, в свою очередь, оказывают сильное влияние на тех ученых, которые ими занимаются и, кроме того, сильно воздействуют на философское мышление каждого поколения»^[7][8].

Э. Шредингер (1887—1961), австрийский физик-теоретик, лауреат Нобелевской премии по физике, создатель волнового варианта квантовой механики уделял большое внимание философским аспектам науки, античным и восточным философским концепциям, вопросам этики и религии.

Из-под его пера вышел ряд работ не только по философским проблемам науки, но и общефилософского характера — «Наука и гуманизм» (1952), «Природа и греки» (1954), «Разум и материя» (1958) и «Мой взгляд на мир» (1961) — сочинение, законченное им незадолго до смерти. Особое внимание Шредингер уделял античной философии, которая привлекала его своим единством и тем значением, которое она могла сыграть для решения проблем современности. В связи с этим он писал: «С помощью серьезной попытки возвратиться в интеллектуальную среду античных мыслителей, гораздо меньше знавших то, что касается действительного поведения природы, но также зачастую значительно менее предвзятых, мы можем вновь обрести у них свободу мысли, хотя бы, возможно, для того чтобы использовать ее с нашим лучшим знанием фактов, для исправления их ранних ошибок, которые все еще могут ставить нас в тупик»^[9].

В своих трудах, обращаясь также к наследию индийской и китайской философии, Шредингер пытался с единых позиций взглянуть на науку и религию, человеческое общество и проблемы этики. Проблема единства представляла один из основных мотивов его философского творчества. В работах, которые можно отнести к философии науки, он указывал на тесную связь науки с развитием общества и культуры в целом, обсуждал проблемы теории познания, участвовал в дискуссиях по проблеме причинности и модификации этого понятия в свете новой физики. В своих работах Шредингер последовательно отстаивал возможность объективного изучения природы.

Большой интерес к философии проявляли и другие физики-теоретики. Зададимся вопросом: что заставляло ученых обращаться к философии? Если отбросить личные склонности ученых, их интерес к философии как к одной из форм духовной культуры, то ответ очевиден: их профессиональная деятельность.

Прикладная наука может развиваться и без философии, там не возникают проблемы, выходящие за пределы конкретно-научной деятельности. Но теоретическая наука не может не решать целый ряд вопросов, которые не находятся в пределах компетенции самой науки. К этим вопросам относится прояснение смысла фундаментальных понятий. Прежде, чем рассуждать на тему физической реальности, нужно понять, что представляет собой реальность, а понятие реальности раскрывается философией. Элементарные частицы исследуются физикой, но само понятие элементарности — это не предмет исследования физики, а предмет философии. Естественные науки изучают структурные уровни организации материи, но само понятие материи разрабатывается философией. Важная задача философии заключается в анализе и формировании категорий культуры и познания.

Помимо прояснения смысла фундаментальных понятий существуют и другие проблемы, которые нс могут быть решены только в рамках конкретной науки. К таким проблемам относится проблема оснований естественных наук.

Естественные науки всегда существуют в широком контексте культурных, политических, социальных, идеологических и т. д. процессов, которые, воздействуя на эти науки, выступают в качестве основания научного познания.

В спокойные периоды развития естествознания его взаимосвязь с философией не столь очевидна. Ученые мало интересуются основаниями научного поиска, они решают конкретные научные проблемы. Много ли было работ в области методологии науки в XIX в. Пожалуй, трудно вспомнить работу, в которой бы исследовались те предпосылки, которые лежат в основе научного познания.

Но как только новые научные открытия приходят в противоречие с устоявшимися концепциями природы, и наука сталкивается с противоречиями и проблемами в своем фундаменте, требуется пересмотр коренных научных принципов и философских оснований познания. В эпохи научных революций, смены научных и мировоззренческих парадигм, стилей мышления роль философии возрастает. Так было в Новое время, когда происходил переход от натурфилософии к научному естествознанию, так было и в конце XIX — начале XX в. в процессе перехода от классической физики к неклассической. Эта работа выполняется учеными, которые вынужденно обращаются к философии, поскольку контекст философского познания значительно шире научного.

Можно сказать, что без созданных философией идей, принципов и концепций осуществление научного теоретического познания попросту невозможно. Философское знание выполняет в этом случае функцию методологии научного познания.

• [1] Термин «сциентизм» был введен английским философом и методологом науки К. Поппером.
• [2] 2 Stenmark Л/. Scientism. Science, Ethics and Religion. Ashgate, 2001.
• [3] Вайнберг С. Мечты об окончательной теории. М.: ЕдиториалУРСС, 2004.
• [4] Бердяев Н. А. Смысл творчества. Глава I. «Философия как творческий акт». М.: ACT, 2007.
• [5] Уайтхед А. Н., Рассел Б. Основания математики. Самара: Изд-воСамарский университет, 2005—2006.
• [6] Гейзенберг В. Физика и философия. М.: Наука, 1989.
• [7] Бор II. Избранные научные труды. М.: Паука, 1971. Т. II. С. 526.
• [8] Эйнштейн Л. Физика, философия и научный прогресс. Собраниенаучных трудов. М.: Наука, 1967. Т. IV. С. 316.
• [9] Шредингер Э. Природа и греки. Ижевск: РХД, 2001. С. 18.