Какую роль в исторической науке имели идеалы объективности и точности, принятые в позитивистской методологии?

Программный характер в позитивистской методологии имели идеалы естествознания об обществе, стремление возвести историю в ранг точных наук, идеи единства научного познания о природе и обществе. Ориентируясь на основополагающие принципы исторического познания, — объективность и точность, позитивисты основную ставку делали на фиксацию и обработку документов, установление фактов и разработку законов. В результате в исторической науке на основе скрупулезного и беспрецедентного по своей точности и критичности исследования источников произошел громадный прирост конкретного исторического знания, исторических деталей. Выражая устремленность гуманитариев этой эпохи к позитивной естественнонаучной методологии, французский историк и философ И. Тэн отмечал: «Новый метод, которому я стараюсь следовать и который начинает входить во все нравственные науки, заключается в том, чтобы смотреть на человеческие произведения и, в частности, на произведения художественные как на факты и явления, характерные черты которых должны обозначить и отыскать их причины, — более ничего. Наука, понимаемая таким образом, не осуждает и не прощает… Она следует общему движению, которое в настоящее время сближает нравственные науки с науками естественными и, сообщая первым принципы, благоразумие и направление последних, придает им ту же прочность и обеспечивает за ними такой же успех»^[1].

Стремление к объективности, ориентация на идеалы естественных наук, абсолютизация задач исторической науки и низвергание ее до уровня фиксации, отбора и обработки документов и фактов привели историю к методологическому кризису и обусловили дальнейший поиск внутридисциплинарных идеалов и норм исследования. Крайности позитивистской методологии попытался преодолеть немецкий историк и философ В. Дильтей (1833−1911), автор работы «Введение в науки о духе» (1833), представитель философии жизни. Любая действительность, по Дильтею, природная или социальная, дана нам постольку, поскольку она осознается нами в виде наших переживаний. Но если естествознание конституируется установкой на впечатления, идущие от природы, «внешнего мира», то науки о культуре, о духе конституируются благодаря переключению внимания на те психические события и действия, которые могут быть названы «внутренним миром человека». Дильтеевская методология исходит из позиции, что «природу мы объясняем, душевную жизнь мы постигаем». В естествознании главным является объяснение, т. е. подведение явления под общий закон, в науках о духе главное — понимание, проникновение в тайны человеческого духа, совокупность страстей человека, способность видеть за событиями движение человеческого духа. Лишь переживание исследователем переживаний исторического человека обусловливает проникновение в его тайны, обеспечивая тем самым диалог творческой стихии в науке с творческой стихией в человеке и его истории.

• [1] Тэн, И. Философия искусства / И. Тэн. М., 1966. С. 13.