Очерк IV УСЛОВИЯ УСПЕШНОЙ ТВОРЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Специального внимания требует феномен антиципации (от лат. anticipio), который доводилось наблюдать каждому, кто общался с высокоодаренными детьми и подростками. Проникновение в суть и смысл художественных явлений, которые не имеют еще опоры в личном жизненном опыте ученика, погружение в мир образнопоэтических идей, о которых малолетнему музыканту в силу его возрастных особенностей, знать еще… Читать ещё >
Очерк IV УСЛОВИЯ УСПЕШНОЙ ТВОРЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ (реферат, курсовая, диплом, контрольная)
Служит ли талант сам по себе гарантией стабильно высоких результатов в творчестве? Нет, разумеется. Утверждения такого рода наивны по сути, хотя и звучат иногда со стороны представителей мира искусства, вплоть до самых авторитетных и высокочтимых. «Что нужно актеру? — вопрошал К. С. Станиславский. — Во-первых, талант, во-вторых, талант, и в-третьих — талант». Талант всесилен, — гордо заявлял П. Казальс, добавляя, что тот, у кого настоящий талант, так или иначе проложит себе дорогу…
Не хотелось бы дискутировать с великими мастерами, но, право же, высказывания их порой не вполне точны. Красивого, эффектно декларированного в них больше, чем чего-то другого. Ибо не талантом единым жив актер, и, увы, отнюдь не всегда прокладывают себе дорогу крупные дарования.
Более корректным, соответствующим истинному положению вещей будет утверждение, что природная одаренность позволяет рассчитывать на возможность достичь подлинно высоких результатов в творчестве. По удачному выражению Александра Николаевича Вертинского, талант — это право на вход в мастерскую[1]. А уж будет ли реализовано это право, никому и никогда знать не дано. Самые различные условия, самые их неожиданные сочетания определяют в конечном счете — одерживает ли талант победу или терпит поражение. Действительно, если бы талант человека и результаты его реальной деятельности всегда и во всем совпадали, были бы адекватны друг другу, путь такого счастливца был бы гладок и прям наподобие какого-то идеально выровненного автобана. На деле же биографии людей искусства изобилуют чаще всего крутыми поворотами и неожиданными сюрпризами, причем сюрпризами отнюдь не всегда приятного свойства.
Взять, например, международные конкурсы музыкантов-исполнителей. Какой пестрый калейдоскоп причин и следствий, какое стечение обстоятельств, не имеющих подчас ни малейшего отношения к высокому искусству! И все это приводит к тому, что одних молодых людей фортуна стремительно возносит, а других, ничуть не менее достойных, низвергает, лишая всяких надежд на продолжение профессиональной карьеры. Примеров тому не счесть.
Более того, иногда талант — именно в силу того, что является таковым — попадает в условия, мало благоприятствующие достижению реальных, практических результатов (карьера и т. п.). Талант зачастую дерзок и бескомпромиссен, идет вразрез с устоявшимися нормами и правилами, не признавая авторитеты, восстанавливая против себя окружающих. Таким был в молодые годы пианист Иво Погорелич, и, как следствие, произошел скандальный эпизод с недопуском его к участию в финальном туре конкурса имени Ф. Шопена в Варшаве в 1980 г. (Иво Погорелич был признан критикой одним из самых «спорных пианистов своего времени».) В постоянной конфронтации с менеджерами и прессой находился А. Бенедетти Микеланджели. Похожая картина складывается при ознакомлении с творческой биографией великого Ферруччо Бузони, концертная деятельность которого вызывала яростные споры и ожесточенные нападки оппонентов. Непросто складывалась профессиональная судьба Марии Вениаминовны Юдиной и других.
Конечно, бывают таланты, чуждые какой-либо дерзновенности, равно как и задиристость, склонность к конфликтам далеко не всегда свидетельствуют о подлинной талантливости. И, тем не менее, внутренние связи между одним и другим просматриваются, и не так уж редко. Почти в каждом талантливом человеке проявляется время от времени — в молодые годы особенно — что-то от бунтаря; об этом говорил Гете и многие другие. Как эти черты проявляются и в каких формах — это уже зависит от индивидуума и его непосредственного окружения.
* * *.
Опытному педагогу, как правило, не составляет труда разгадать — талантлив ли его ученик; ошибки по этой части довольно редки. Талант окружает особая аура, он излучает аромат, не ощутить который нельзя. Первые же музыкальные опусы, самостоятельно разученные и исполненные талантливым учеником, нс оставляют обычно сомнений в его природных данных. Сразу же обращает на себя внимание интуиция юного пианиста, скрипача, виолончелиста и г. д. Практически безошибочная, она подобно.
«инстинкту почтового голубя» (Джон Голсуорси) ведет музыканта в нужном направлении, помогает ему находить без посторонней помощи интересные и художественно убедительные решения.
Исходя из сказанного, можно сформулировать правило: интуитивные процессы проявляются тем сильнее и определеннее, чем выше степень природной одаренности музыканта. По мнению многих отечественных и зарубежных психологов, талантлив тот, кто использует механизмы своего подсознания легче, свободнее и увереннее, нежели остальные люди.
Специального внимания требует феномен антиципации (от лат. anticipio), который доводилось наблюдать каждому, кто общался с высокоодаренными детьми и подростками. Проникновение в суть и смысл художественных явлений, которые не имеют еще опоры в личном жизненном опыте ученика, погружение в мир образнопоэтических идей, о которых малолетнему музыканту в силу его возрастных особенностей, знать еще вроде бы и не положено, — такова симптоматика этого любопытного психологического феномена. Когда 13-летний Женя Кисин сыграл в 1984 г. в Москве два фортепианных концерта Шопена (с оркестром под управлением Дмитрия Георгиевича Китаенко), специалистов и эрудированную часть публики не просто поразило красивое звучание рояля или та ловкость, с которой юный пианист преодолевал технические трудности, изумило другое: как, каким образом этому подростку, почти ребенку, удалось постигнуть глубокий и сложный мир шопеновской поэтики, который сокрыт подчас от людей куда более зрелых и профессионально подкованных? Что это за сверхчутье? Откуда такое поразительное художественное предвидение?
Талант. Интуиция. Творческая антиципация. Иных ответов на эти вопросы не было и быть не могло. (Если, конечно, считать ответами простое перечисление психологических терминов.) Похожая ситуация возникала в 80-е гг. XX в. на концертах Вадима Репина, несколько позже на выступлениях Максима Венгерова и некоторых других ярко одаренных молодых музыкантов.
По мере взросления человека интуиция набирается сил, обогащается, крепнет, умнеет, если позволительно гак выразиться. Такова внутренняя логика становления таланта, магистральный путь его развития. Что касается педагога, то его задача — не помешать этим процессам. В принципе, чем одареннее ученик, тем осторожнее, деликатнее должен действовать преподаватель. На практике же часто бывает наоборот.
Мудрый человек и прекрасный виолончелист Д. Шафран, говорил, что, если даже молодой музыкант в чем-то и неправ (речь, разумеется, не об элементарных текстовых неточностях и ошибках), надо серьезно подумать — стоит ли его исправлять. Пусть произведение не так понимается (трактуется), как хотелось бы взрослому, сложившемуся музыканту — «не тот» характер, «не те» темпы, оттенки и т. д., особой беды тут нет. Опытные музыканты знают, что иные заблуждения только во благо ученику: от них больше проку для его дальнейшего роста, самодвижения, нежели от самых правильных наставлений учителя.
Знание как не надо делать — важное и нужное, и приобретается оно только на собственном опыте. Именно поэтому жесткие регламентации педагога приносят иной раз больше вреда ученику, нежели пользы.
Следует еще раз повторить: талант в искусстве, как и везде, это только потенциальная вероятность достичь чего-либо. А вот когда, каким образом и насколько эта вероятность превращается в действительность, во многом зависит от педагога.
Если развитие таланта осуществляется нормально, естественным образом, то оно идет как бы, но спирали: реализация имеющихся на данный момент природных возможностей (потенций) индивида выводит его на новый, более высокий уровень. Там перед ним раскрываются новые возможности и перспективы; реализуя их, он поднимается на следующую ступень, где открываются еще более широкие горизонты, и т. д. Талант становится все более масштабным, устойчивым, творчески дееспособным, наливается силой и энергией. Примером может послужить биография любого по-настоящему выдающегося деятеля музыкального искусства.
Могут спросить: существуют ли пределы развития способностей данного конкретного человека? Есть ли какие-то рубежи, выйти за которые оказывается уже невозможно?
Вполне вероятно, что — да. Хотя высказываться, но данному поводу можно, разумеется, только предположительно. Среди психологов наблюдаются явные расхождения по этому вопросу: кто-то не сомневается в существовании таких пределов, кто-то принципиально отрицает их. Роберт Шуман был решительно на стороне первых, когда писал: «В том-то и заключается проклятье, тяготеющее над талантом, что, с какой бы уверенностью и с каким бы упорством он ни пробивался и ни совершенствовался, он всегда в конце концов бывает вынужденным остановиться, достигнув поставленной им себе цели…»[2] В наши дни на Западе имеет хождение концепция «дженсинизма» (названная по имени ее создателя, профессора А. Дженсена); она исходит приблизительно из тех же посылок. Суть ее в том, что развитие каждого человека, его интеллекта, способностей и т. д. имеет определенные границы, обусловленные наследственной конституцией (генотипом) этого человека, и «выйти за эти границы почти никто и никогда уже не может».
Повторим: возможно, так оно и есть. Возможно, что, но мере приближения к своим границам развитие таланта, его поступательный ход все более затрудняется и замедляется.
Однако правильнее было бы подходить к этой проблеме с другой стороны. Да, у каждого, видимо, есть генетически предопределенные пределы — «потолок»у как говорят в таких случаях. Только достигают этого потолка очень немногие. Реализуют себя, свой дар, исчерпывают целиком и полностью данное природой далеко не все, скорее всего, лишь незначительная часть людей, занимающихся творческим трудом. Причины тут могут быть самые различные, однако, разговор сейчас не о них, а о факте как таковом.
Поэтому совершенно правы те художники-практики и педагоги, которые выдвигают тезис: лучше считать (и верить!) что пределов развитию таланта не существует. Лучше исходить из того, что всегда можно сделать шаг вперед, выполнить что-то интереснее, значительнее, выше по качеству, нежели вчера, словом, прибавить, пусть даже не намного, в своем искусстве.
Таков парадокс: теоретики и практики могут давать различные и даже противоположные ответы на поставленный ранее вопрос, и, тем не менее, каждый будет по-своему прав.