На чем зиждется концепция

Научное знание о журналистике

Совершенно ясно, что без знания о знаниях, трансляция которых в любую аудиторию от довузовской до послевузовской составляет процесс обучения, нельзя приступить как к составлению нормативных документов, так к выполнению планов и программ для каждой ступени непрерывного журналистского образования.

И вот тут то и возникает вопрос: что есть наука «журналистика»? Какое знание считать научным? Чему учить, когда у журналистики нет своего предмета? Споры о том, чему и как надо учить человека, чтобы его можно было считать журналистом, идут давно и на разных уровнях. Во многом это происходит из-за того, что у журналистики как вида деятельности нет своего специфического предмета, т. е. определения, что есть наука «журналистика».

На практике те, кто называет себя журналистами, изучают огромный круг явлений науки и культуры. Они постоянно следят за общественной жизнью своей страны и всего мира. А главное — находятся в постоянном коммуникативном поле. Недаром студенты, которые обучаются на факультетах журналистики, считают, что это чаще всего общительные люди, такие своеобразные «переносчики информации».

Как ни парадоксально, но именно из такого понимания сути профессии строилось и продолжает строиться журналистское образование: понемногу о многом, «чему-нибудь и как-нибудь». Очевидно поэтому многие выпускники, вспоминая годы, проведенные на факультете журналистики, говорят, что к старшим курсам у них возникало ощущение именно такого «онегинского» образования: отсутствие понимания предмета, глубокого системного единства знания. Открытым для них оставался главный вопрос: что есть научное знание о журналистике.

На это, кажется, можно возразить, что таковым предметом является сбор, обработка и распространение информации, владение специальной техникой СМИ. Но опыт показывает, что всему этому люди учатся в сжатые сроки, если есть к тому желание и доля таланта. Читать, писать, говорить — навыки, которые не являются специфически журналистскими. Если так, то нам имеет смысл перейти по европейскому образцу на двухгодичное обучение, приравняв его к среднему специальному, а журналистику признать вслед за европейцами «вспомогательной дисциплиной». Тогда логично, что факультеты журналистики просто лишние в вузовской системе образования и необходимость в высшем журналистском образовании не обоснована.

Однако не будем столь категоричны. Попробуем доказать, что закрывать факультеты журналистики не стоит хотя бы потому, что именно высшая школа является кузницей научного журналистского знания. Более того, именно в ее недрах сегодня происходит рождение качественно новой системы высшего журналистского образования в системе непрерывного образования. И это становится реальностью у нас, в России.

Отправной точкой для создания такой системы являются принципы мышления с позиций маркетинга и менеджмента при организации подготовки специалистов вообще и журналистских кадров в частности. Ответ на вопрос, какие специалисты сегодня востребованы обществом, не может быть получен без предварительного широкомасштабного научного исследования всей информационной отрасли в системе российской государственности.

по Предыдущие исследования определили, что высшее образование журналиста предполагает подготовку его по трем взаимосвязанным направлениям: идеолога, ритора и организатора информационного производства. В советское время наши факультеты журналистики упор делали на идеологическое воспитание, сейчас — на общериторическую подготовку. В нынешних условиях информационного рынка уже требуются специалисты иного профиля — организаторы разнообразных изданий, но в рамках идущей реформы высшего образования в России это направление пока не обозначено. Это объясняется отсутствием научных выкладок, хотя бы на стадии обобщения тех наработок, которые сегодня имеются в высшей школе.

Если полагать, что наука — это производная практики, а научное знание — это результат обобщения данных, полученных эмпирическим путем, то сегодня как никогда журналистика нуждается в широкомасштабном исследовании. «Наука, — пишет С. Г. Корконосенко, — это деятельность по добыванию знания: производство, описание, систематизация, обобщение фактов и идей и т. п. Теория — сама по себе знание, высшее по уровню, отражающее объект в целостном виде, существенные связи между его сторонами и с другими объектами и т. д.»^[1].

Данное утверждение означает, что получаемые научные знания о журналистике, отражающие те глобальные изменения, которые с ней происходят на данном отрезке времени, тут же должны преобразовываться в теорию и в таком виде приходить в аудиторию. От того, какая она: школьная, вузовская или уже профессиональная, будет зависеть уровень адаптации этих научных по своей сути знаний, отражающих настоящий момент развития науки журналистики, а не филологии, в семью знаний которой она сегодня входит.

Этот процесс начинается не с чистого листа. Многие исследователи журналистики задаются вопросом: как трансформировать научное знание журналистики в учебные предметы, какой логике они должны быть подчинены в планах и программах, которые предлагают медиакласс, факультет журналистики или система повышения квалификации.

«Один из возможных подходов, — считает С. Г. Корконосенко, много сделавший, чтобы ответить на этот вопрос, — основывается на разделении по критериям задач и методов исследования. В этом случае мы получаем триумвират истории (воссоздание прошедших событий в их конкретности и развитии по оси времени), теории (производство идей, взглядов, концепций) и критики (оперативный анализ и оценка текущей практики). Нечто подобное наблюдается в смежных областях гуманитарного знания, например в литературоведении, искусствоведении и других сферах изучения духовно-творческой деятельности. В обиходе, особенно студенческом, наука и теория нередко воспринимаются как синонимы. На самом деле это различные понятия, что оправдывает предложенное нами деление»^[2].

Такой подход строится на вертикальном делении, по степени обобщения данных. Следовательно, каждое научное направление внутри себя фиксирует несколько уровней постижения действительности — от закономерностей и принципов до их предметно-вещественных воплощений. Так, научное журналистское знание, трансформируясь в теорию, предлагает общую теорию, специальные теории и эмпирические наблюдения.

Специальные теории в свою очередь делятся на группы дисциплин, которые близки к классическим областям научного знания, таким как социальные, филологические, коммуникологические и др. На их базе формируются собственно дисциплины, которые и предлагают учебные планы и программы. Причем процесс этот динамичен. Например, социология журналистики, экономика и менеджмент СМИ, экология появились в них сравнительно недавно, журналистское правоведение и этика заняли строчки учебных дисциплин несколько раньше. Есть и предметы-старожилы, которые ведут свой отсчет с момента появления самих факультетов журналистики. Это литературное редактирование, основы журналистского мастерства, логика.

Весь ряд учебных дисциплин включает в себя политологические, культурологические, эстетические и другие компоненты. Они отражают максимально широкий спектр гуманитарных наук, в которых должен уметь разбираться профессионально подготовленный специалист. Но их содержательные и методические элементы предлагаются не в чистом виде, а соотносятся с теорией журналистики. Другими словами, научное журналистское знание рождается на стыке гуманитарного знания во всем его многообразии и журналистских подходов освоения действительности.

Примером такой трансформации общего знания в специальное журналистское является учебный курс «экология». В основе этого предмета лежат основополагающие знания по экологии как научному знанию. Но акцент сделан на трансформацию этого знания для широкой аудитории, которая является потребителями журналистской продукции. Это равно, как филологи изучают основы перевода, при этом изучение ими основного языка является основополагающим.

Собственно, это можно сказать о любом предмете, включенном в учебные планы подготовки журналистов той или иной формы системы непрерывного образования. Даже такие классические дисциплины, как русский язык и литература, как русская, так и зарубежная, по-разному преподаются на филологическом и журналистском факультетах. Если для филолога это предмет его научного изучения, то для журналиста — средство для реализации своей задачи: постижения и отображения действительности.

Безусловно, прав С. Г. Корконосенко, который утверждает: «Свое „эхо“ получают в науке и дисциплины технические, обеспечивающие прогресс материальной базы коммуникаций. Важно, что все они устанавливают взаимопонимание и сотрудничество между собой благодаря интегрирующему влиянию общей теории журналистики. Именно она вырабатывает системообразующий фундамент — в виде концепций, принципов, понятий»¹.

Можно сказать, что журналистика задает свой ракурс видения любого другого научного знания, тем самым переводя его в разряд своего. Особо это проявляется на следующей ступени его формирования — в процессе эмпирического познания, который представляет для нее особенно большую значимость и в теории и преподавании и неотрывно связан с практическим опытом редакций. Практика показывает, что, если педагог отрывается от реальности журналистского цеха, ему нечего сказать в аудитории, даже если перед ним сидят школьники.

Эта особенность научного журналистского знания особенно проявляет себя в тех специальных теориях, которые в большинстве своем носят авторский исследовательский характер и представлены как научные школы. Изучаемые на факультетах журналистики тех или иных вузов, они по сути своей локальны, чем и интересны. В отрыве от своей «исторической родины», будь то факультет журналистики Чувашского государственного университета или отделение журналистики Курского государственного университета, они утрачивают свое прикладное назначение, теряют для студентов других вузов профессиональнонаучающий потенциал. Тогда как для своего региона такие научные знания бесценны.

Весьма наглядным примером может служить преподавание основ журналистского мастерства. Казалось бы, общедоступные, выверенные наукой и практикой средства деятельности, но без опоры на опыт местных редакций и ведущих журналистов не работают. В этом приходится постоянно убеждаться, когда встречаешься с той или иной аудиторией, в том или ином вузе страны.

Такая же картина и с преподаванием «поэтики журналистики», по меткому определению С. Г. Корконосенко. Речь в этих курсах идет о формах, жанрах, языке текстовых произведений. Даже при наличии хороших учебников, которые появились в последние годы, совершенно бессмысленно рассматривать эти дефиниции без иллюстрирования и ссылок на повседневный опыт редакций и отдельных публицистов.

Выстраивание вертикали в освоении научного знания о журналистике — это апробированный метод обучения, который доказал свои преимущества. Но возможен и горизонтальный, или отраслевой, подход к структурированию науки. В этом случае журналистика естественным образом распадается на крупные области деятельности, которые в свою очередь подразделяются на более мелкие разделы. Тем самым формируется семейство дисциплин, которые изучают, например, периодическую печать во всем ее многообразии: от истории возникновения до реалий сегодняшнего дня. Другая группа предметов вводит в предметную область телевидения, радиовещания, фотожурналистики, редакторского дела, информационных агентств и т. д.

Это из числа традиционно сформированных журналистских отраслей знаний. Но в последние годы стремительное развитие как непосредственно самой журналистики, так и более широкого понятия — медийной сферы предлагает новые направления информационной деятельности. Одни из них претендуют на равноправное положение в информационном пространстве, другие с готовностью соглашаются на соподчинение. Так, рекламная деятельность может рассматриваться как самостоятельная отрасль научного знания, но может стать и подотраслью, если речь идет о рекламе в СМИ. На тех же позициях находится и PR, который заявил уже о себе и как о специальности, и как о специализации. Применительно к СМИ он только начинает развиваться. Хотя уже есть вузы, которые в дипломах в графе «специальность» пишут: «Специалист по связям с общественностью в прессе».

Находятся в стадии становления как подотрасли СМИ сетевая журналистика, медиапланирование, менеджмент СМИ. На каждой ступени непрерывного журналистского образования нарабатывается эмпирический материал, который трансформируется в научное знание, готовое для трансляции, т. е. для обучения. Исследуются формы организации, методы и приемы этого медийного вида деятельности, кадры, правовое положение и т. п. Безусловно, изучаются условия и предпосылки возникновения того или иного средства информации или направления.

Но у журналистской науки есть и невспаханное поле — это маркетинг кадров СМИ, который можно с полным основанием назвать стратегическим принципом в организации непрерывного журналистского образования. Другими словами, речь идет о создании научного знания о перспективах развития самой журналистики как отрасли, которая стоит сегодня перед глобальными изменениями, вызванными грядущими технологическими новациями и прежде всего дигитализацией.

Таким образом, научное знание, предлагаемое системой непрерывного журналистского образования, должно способствовать развитию информационной отрасли в целом и в то же время отвечать ее сиюминутным запросам. Исходная точка этих рассуждений — прогнозирование медиарынка и гибкая реакция на его изменения.

Прогностическая функция журналистики все отчетливее выходит на ведущие роли среди присущих ей функций. Но ответить на вопрос, какой будет она сама, а значит, кого готовить системе подготовки кадров, журналистика не в состоянии.

Однако лишь на основе этого знания можно говорить уже о модели выпускника или выпускников, так как многомерность профессии позволит внутри нее готовить разных специалистов.

Но сегодня уже очевидно, что кого бы система непрерывного журналистского образования не готовила, она готовит специалиста, способного фиксировать мгновения и оставлять их для истории на газетной или журнальной полосе, магнитной пленке или компакт-диске, если речь идет о радио или телепередаче. «Здесь и сейчас» — адекватность отражения реальной действительности, когда субъективность уступает место объективности, вот, пожалуй, главное, что должен уметь делать высокообразованный и профессионально подготовленный журналист.

Выработанное предшественниками, пополняемое теми, кто его добывает сегодня, научное знание о журналистике дает возможность любому, кто пришел в профессию, научиться диагностике состояния общества. Можно назвать основным журналистским предметом познание мира и человека, мироведение или человековедение, если угодно. Тогда и вертикаль, и горизонталь будут подчинены стратегии развития профессии, востребованной обществом.

Следовательно, основой концепции профессиональной подготовки кадров в контексте системы непрерывного образования является научное знание о журналистике в единстве истории, теории и практики. Возможности педагогики журналистики видятся в развитии ее на фундаментальном, прикладном и инструментальном уровне как отдельного направления теории журналистики.

• [1] Корконосенко С. Г. Основы журналистики. М., 2001. С. 53.
• [2] Там же.