Историческая проза и поэзия для детей и в круге детского и юношеского чтения

История в формировании мировидения ребенка. Документальное и художественно-документальное в книгах об истории.

Историческая литература начинается, с одной стороны, национальным эпосом, былинами, историческими песнями, которые долгое время (вплоть до наших дней) остаются живым устным синкретическим словом, исполняются сказителями, и для содержания их важны и актерское исполнение, и музыкальное звучание.

Христианство открывает новые источники, родники исторической литературы, они разнообразны. Это Священная история, значительно расширяющая географические рамки исторического пространства, — она обращается к временам библейским, более того, ветхозаветным, значительно отстоящим от настоящего Древней Руси, но, что чрезвычайно важно, дающим новые контуры представления о мире и месте человека в нем.

Это святоотеческое наследие, пришедшее из Византии, жития святых, мучеников, страстотерпцев, которых поминает в своих службах православная церковь, — впоследствии этот круг чтения и слушания будет расширен за счет житий православных мучеников и святых, прежде всего первых русских святых — князей Бориса и Глеба (в иночестве Романа и Давида), Николая, князя черниговского, Александра Невского (в иночестве Алексия), Владимира, князя киевского, князя Дмитрия Донского, а также святых подвижников церкви, в первую очередь Сергия Радонежского и его учеников и последователей, каким был, например, Савва Звенигородский.

Житийная литература положила начало первым историческим биографиям, художественным биографиям выдающихся людей на Руси и в России. Это была изложенная в рамках житийного канона в высшей степени воспитательная литература, дававшая не только образцы подвижнической жизни, но утверждавшая основными ценностями духовные приоритеты, любовь к Отечеству. Она уже тогда помогала воспитывать граждан. Карион Истомин (1640-е — не ранее 1718 или 1722) издает повесть «Служба и житие Иоанна Воина», посвященную Иоанну, жившему в Царьграде при Юлиане Отступнике и прославившемуся тем, ч то вместо гонений на христиан, которые ему надлежало чинить, он укрывал и защищал их, за что и был подвергнут заточению и претерпел мучения, но от веры не отрекся. В XVIII в. повесть переиздавалась неоднократно.

Дальнейшее развитие этот жанр получил в начале XIX в., когда в 1809 г. был издан «Плутарх для юношества» в 10 томах. «Плутархами» в России назывались, вслед за «Сравнительными жизнеописаниями» этого древнегреческого писателя и историка, сами эти жизнеописания. Их переводы с французского (выполнены П. Бланшардом и К. Ж. Пропиак), изданные в России, включали еще и жизнеописания князей, Петра I, Феофана Прокоповича, М. В. Ломоносова, А. В. Суворова, а в издание 1823 г. включено жизнеописание М. В. Кутузова.

Четырехтомное издание «Плутарха для молодых девиц», куда входили жизнеописания 76 выдающихся женщин, было осуществлено Федором Николаевичем Глинкой (1786—1880). Обратим внимание на то, что воспитание девицы считало обязательным включение примеров подвижнической жизни женщин, а вовсе не ограничивало круг девичьих интересов гаданиями и разного рода развлечениями.

Начиная с X в. источником множества поучительных впечатлений, в том числе и исторических, для не владеющих грамотой была церковь, включая ее архитектурное строение и внутреннее убранство. Излюбленными издревле формами храма, заключающими в себе глубокий символический смысл, были: а) продолговатая, наподобие корабля, означающая, что святая церковь, как корабль, проводит верующих через житейское море к пристанищу вечной жизни; б) крестообразная, означающая, что церковь через крест получила жизнь и силу; в) круглая, означающая вечность церкви; г) восьмиугольная, в виде звезды, символически указывающая, что церковь, как звезда, сияет благодатным светом Христовым. Верх храма венчается куполами или главою и знаменует собою невидимого Главу церкви Иисуса Христа. Наверху главы воздвигается крест, как знамя победы, которую вера Христа одержала над миром. Иногда на храме воздвигаются три главы во образ св. Троицы, а иногда — пять глав, средняя из которых изображает Иисуса Христа, а остальные — четырех евангелистов^[1].

Росписи, иконы с клеймами, по сути говоря, «читались», почти так же, как читаются современным ребенком обычные книги. К сожалению, эта грамота для подавляющего большинства современных детей утрачена, и сегодня восстановление ее — тоже задача руководителя детского чтения, учителя-словесника, — ведь это была история в лицах, принимавшаяся близко к сердцу.

Значительный исторический компонент содержался в жизни по церковному календарю, во владении семантикой происходящего на литургии. В движении вперед и «возвращении на круги своя» человек Древней Руси, и в частности ребенок, прекрасно сознавал чрезвычайно важную для любого человека связь с прежним: древний человек шел не в какое-то неизвестное грядущее: впереди него шли предки, он шел за ними. Эта связь (деды — родители — дети) имела значение не только как память семьи, рода, но как память нации, государства, человеческого всеединства. Умалять важность такого исторического образования — значит игнорировать его духовно-нравственную составляющую вообще.

До последней трети XVI в. (первая «Азбука» Ивана Федорова вышла в 1574 г.) книга была рукописной. Книгописание было не просто ремеслом, но искусством, которому учились, и владение им считалось почетным. Один из важнейших жанров рукописной исторической литературы Древней Руси был жанр летописи, включавшей хроники жизни и деятельности государственных деятелей, описание важнейших событий, а также своеобразные произведения, которые ученые считают началом литературы на Руси. Это «Начальный свод» (1095), «Повесть временных лет» (начало XII в.), «Поучение Владимира Мономаха» (ок. 1117), «Слово о полку Игореве» (1187). Все это произведения разных жанров — повесть, поучение, слово, но все они имеют ярко выраженную историческую составляющую.

XVII в. положил начало развитию исторической прозы для детей, когда для них стали перелагаться ратные, воинские повести: «Сказание о Мамаевом побоище» (о Куликовской битве), «Повесть об Азовском осадном сидении донских казаков» (1642), написанная начальником войсковой канцелярии Ф. И. Порошиным.

• [1] См.: Дьяченко Г. Полный церковно-славянский словарь. М.: Издательский отделМосковского Патриархата, 1993. С. 794, 802.