Нормативность поведения участников толпы

Для управления толпой анализ ее участников с позиций их нормативного-ненормативного поведения является чрезвычайно важным. Ведь проявления как нормативного, так и девиантного и делинквентного поведения в толпе неоднородны. Толпа представляет собой психологический винегрет, причем всякий раз неодинакового вкуса.

Анализируя массовые беспорядки в Кронштадте 26—27 октября 1905 г., Д. Д. Бессонов пишет: «Один из свидетелей, торговец, показывает, что толпа матросов-грабитслей являлась с ломами и топорами, все разрушая на своем пути. Свидетель умолял их не трогать его лавку. Он даже становился перед ними на колени, плакал, целовал их. Некоторых это трогало, замечает свидетель, но некоторые, и их было большинство, самым наглым и грубым образом требовали себе какие-либо вещи. Грабители, которыми, по словам свидетеля, были только одни матросы, примеряли брюки из лавки, пиджаки, рубаха и куртки и, если одежда оказывалась не подходящей, нахально бросали ее в лицо хозяину лавки, требуя другой. От иных свидетель откупался деньгами, причем некоторые из грабителей еще торговались с угрозами все переломать, если хозяин оказался бы скуповатым.

Двое из матросов-грабителей столько надели на себя рубашек, брюк, пиджаков, что едва могли передвигать ноги. Однако другие двое, как показывает тот же свидетель, «уговаривали грабителей не зверствовать и пощадить лавку».

Один свидетель, штаб-офицер, показал, что в начале бунта около него сгруппировалось около 1000 человек. В то же время небольшая часть матросов бросилась в чайную отряда и «съела там всю колбасу и продукты». Из страха насилия нижние чины 1-й роты шли в толпе восставших, причем по пути, когда представлялась возможность, некоторые в одиночку, а другие группами, отделялись и уходили из толпы, благодаря содействию фельдфебеля и ротного командира"^[1].

«Толпа громит лавки, но мольбы хозяина одних останавливают, других — нет; команда не отвечает на приветствие своего старого начальника, и как оказывается, в этой массе одни „бунтуют из-за дырявых штанов, другие вовлечены в толпу почти насильно, третьи, наконец, являются вполне сознательными революционерами“»^[2].

Для описания этих различий можно использовать показатель нормативной компетентности участников толпы, который определяется тремя факторами:

• • пониманием социальных и юридических норм;
• • желанием им следовать;
• • способностью воплощать их в поведение в конкретных, в том числе неблагоприятных кризисных условиях.

Различные соотношения этих трех факторов позволяют выделить восемь уровней нормативной компетентности участников толпы (табл. 4.2).

Таблица 42

Уровни нормативной компетентности участников толпы.

Речь здесь идет об интегральной оценке каждого из компонентов. Частностей много:

• • какие из норм и насколько неизвестны и (или) не понимаются;
• • каким нормам не желают следовать;
• • в каких условиях не способны их реализовывать.

Очевидно, что в толпе всегда есть люди с разным уровнем нормативной компетентности. И интегральная оценка толпы по этим показателям не может учитывать все эти частности.

Группа нормативного поведения — у нее отсутствует риск общественной опасности. Первый уровень нормативной компетентности представляет собой образцовый результат гражданской социализации участников толпы, компетентных в нормах, мотивированных на их соблюдение и способных к их реализации в любых условиях.

Группа дезориентированного нормативного поведения - здесь тоже низка угроза общественной опасности. Второй уровень нормативной компетентности характеризуется незнанием и (или) непониманием норм участником толпы на фоне желания и способности следовать этим нормам. Здесь налицо пробелы в правовом воспитании и обучении, а в итоге — в гражданской социализации.

Правовая норма не соотносится в сознании такого человека с чувственным образом соответствующих противоправных поступков. Он не понимает, что совершается «преступление против конституционного порядка», он банально дезинформирован о происходящем, например, не знает, что объявленный организованный митинг не санкционирован властями.

Непонимание правовых норм возможно из-за неоднозначной реакции властей на нарушения, когда сама практика нарушения норм размывает представление людей об имеющейся социальной или юридической норме: вчера было можно, а сегодня нельзя? Почему?

Группа слабой поведенческой регуляции нормативного поведения — в ней заметен риск общественной опасности, включает в себя лиц с третьим и четвертым уровнем нормативной компетентности.

Третий уровень нормативной компетентности характерен для участника толпы, компетентного в нормах и мотивированного соблюдать их. Но из-за высокой внушаемости он поддается агрессивному порыву толпы и нарушает социальные и юридические нормы. В образовавшейся панике такой человек затаптывает кого-либо, думает только о своем спасении, ведет себя компульсивно, т. е. легко вовлекается в воровство и даже разбой. Налицо патология влечений и слабость воли. Все зависит от ситуации и психофизиологических характеристик участника толпы.

Четвертый уровень нормативной компетентности характеризуется нормативной мотивацией участников толпы, сопряженной с незнанием и (или) непониманием норм и неспособностью следовать этим нормам. Участники с таким уровнем нормативной компетентности вследствие низкой поведенческой регуляции своего поведения представляют собой группу риска, требующую особого внимания в случаях массовой паники или массовой агрессии.

Группа лидеров протестного поведения включает в себя два уровня.

Пятый уровень нормативной компетентности отличается антинормативной мотивацией участников толпы, проявляемой на фоне знания и понимания норм и способности следования этим нормам. Яркий пример такой мотивации — мотивация революционера, намеревающегося разрушить сложившийся общественный порядок. Это также мотивация представителей различных криминальных субкультур и предателей. Это может быть и мотивация сознательно противопоставляющих себя нормам общества участников оппозиции, прошедших социализацию в этнических культурах, построенных на качественно иных ценностях.

Шестой уровень нормативной компетентности характеризуется антинормативиой мотивацией участников толпы, сопряженной с незнанием и (или) непониманием норм и способностью следовать этим нормам. Это психология революционера-фанагика, террориста, экстремиста, живущего в мире утопических идей и полагающего, что чем меньше окружающий мир соотносится с этими идеями, тем хуже для этого мира.

Очевидно, что данные группы, часто представляющие собой ядро протестных толп, должны стать ключевым объектом внимания со стороны органов, обеспечивающих общественную и государственную безопасность.

Группа криминального поведения также включает в себя два уровня.

Седьмой уровень нормативной компетентности характеризуется антинормативной мотивацией участников толпы, сопряженной со знанием и пониманием норм и неспособностью следовать этим нормам. Низкий уровень поведенческой регуляции редко позволяет таким лицам становиться лидерами преступной толпы, для них участие в массовых беспорядках может стать призванием и профессией.

Восьмой уровень нормативной компетентности характеризуется антинормативиой мотивацией участников толпы, сопряженной с незнанием и (или) непониманием норм и неспособностью следовать этим нормам. Это случай патологически преступного поведения, являющийся основой рецидивной преступности.

Интегральный показатель нормативного состояния толпы необходим для определения степени общественной опасности той или иной толпы и прогноза ее возможного участия в массовых беспорядках.

• [1] БезсоновД. Д. Массовые преступления в общем и военно-уголовном праве. С. 237.
• [2] Там же. С. 238.