Перестройка и литературно-культурная ситуация в России

Перестройка создала новую литературно-культурную ситуацию в России. Культура диалогична. Изменения читателя и его жизненного опыта ведут к изменению литературы, и не только рождающейся, но и существующей. Ее содержание меняется. «Свежими и нынешними очами» читатель прочитывает литературные тексты и находит в них ранее неведомые смысл и ценность. Смысл произведения рождается от встречи и взаимодействия жизненного опыта художника, запечатленного в произведении, и жизненного опыта читателя, который он в процессе художественного восприятия бросает навстречу произведению (положение рецептивной эстетики констанцской школы В. Изера, П. Шонди, Х.Р. Яусса). Этот закон эстетики, благодаря которому художественный смысл произведения оказывается исторически подвижным и вариативным, особенно внятно проявляется в переломные эпохи, когда резко меняется жизненный опыт людей. Переломное время перестройки сказалось не только на социальном статусе и рейтинге литературных произведений, но и на смысле и ценности художественных произведений и на состоянии литературного процесса.

Каково же это состояние? Все основные направления и течения отечественной литературы претерпели кризис, ибо предлагаемые ими идеалы, позитивные программы, варианты художественных концепций мира оказались несостоятельными. (Последнее не исключает художественной значимости отдельных произведений, создаваемых чаще всего ценой отхода писателя от концепции направления. Пример тому — взаимоотношения В. Астафьева с деревенской прозой.).

Литература

светлого настоящего и будущего

Литература

светлого настоящего и будущего (социалистический реализм в его «чистом виде») в последние два десятилетия ушла из культуры. Кризис самой идеи построения коммунизма лишил это направление идеологического основания и целей. Одного «Архипелага ГУЛАГ» достаточно, чтобы все произведения, рисующие нашу жизнь в розовом свете, обнаружили свою лживость.

Национал-большевистское течение литературы

Новейшей модификацией социалистического реализма, продуктом его кризиса стало национал-большевистское течение литературы. В государственно-патриотической форме это направление представлено творчеством А. Проханова, славившего экспорт насилия в виде вторжения советских войск в Афганистан. Националистическую форму этого направления можно найти в произведениях, публиковавшихся в журналах «Молодая гвардия» и «Наш современник». Крах этого направления отчетливо виден на историческом фоне пламени дважды (в 1934 и в 1945 гг.) горевшего рейхстага. И как бы ни развивалось это направление, каких бы временных успехов оно не добивалось, исторически оно уже опровергнуто и чуждо мировой культуре.

Я уже отмечал выше, что в ходе строительства «нового человека» были ослаблены, а порою и утрачены связи с глубинными пластами национальной культуры. Это обернулась многими бедствиями для народов, над которыми проводился этот эксперимент. И бедой из бед стала готовность нового человека к межнациональным конфликтам (Сумгаит, Карабах, Ош, Фергана, Южная Осетия, Грузия, Абхазия, Приднестровье) и к гражданским войнам (Киргизия, Таджикистан, Чечня). Антисемитизм дополнился неприятием «лиц кавказской национальности». Прав польский интеллектуал Михник: высшая и последняя стадия социализма — национализм (нужно только оговориться, что речь должна идти не о социализме вообще, а о казарменном социализме). Еще одно печальное тому подтверждение — и немирный развод по-югославски и мирный по-чехословацки и по-беловежски.