Информационная парадигма в экономической теории: К. Эрроу, Дж. Акерлоф, Дж. Стиглиц

Возникновение экономической теории информации

Понятие информации (буквально «осведомление, разъяснение, изложение», от лат. - придавать форму) приобрело общенаучный статус в самой середине XX в. после публикации (1948) книг профессоров Массачусетского технологического института П. Винера «Кибернетика, или управление и связь в животном и машине» и К. Э. Шеннона «Математическая теория связи». Начало приложению теории информации к экономической деятельности было положено Джейкобом Маршаком (1898−1977) в статье «К экономической теории организации и информации» (1954). Маршак, в юности участвовавший в революционных событиях в России как социал-демократ (1917;1919), после эмиграции на Запад (в Германию, а в 1933 — и в США) примкнул к линии О. Нейрата — О. Ланге в полемике с «доктриной неосуществимости социализма» австрийской школы. Обе стороны рассматривали относительные цены как основной источник экономической информации. Считая, что организации смогут лучше рыночного механизма определить цены, необходимые для экономического расчета, Маршак пытался дополнить «решение Ланге — Лернера» концепцией обработки и передачи ценовых сигналов внутри групп (команд).

Информационное общество

С начала 1960;х гг. стала популярной трактовка информации как ресурса, имеющего всевозрастающую экономическую ценность. Фриц Махлуп (1902;1983), еще один американизовавшийся представитель неоавстрийской школы, опираясь на методологию Хайека, в книге «Производство и распространение знаний в США» (1962) ввел понятия «индустрия знаний» и «информационное общество». Махлуп выделил 5 групп информационного сектора, долю которого в ВНП США оценил на тот момент в 29%: 1) образование: 2) ПИОКР; 3) СМИ; 4) информационная техника; 5) информационные услуги.

Концепция информационного общества, в котором информация превращается в основной ресурс, а индустрия знаний — в доминирующий сектор экономики, была подхвачена социологами — как североамериканскими, так и европейскими и японскими (Д. Белл, Ф. Умесао, Й. Масуда, Т. Стоуньер, М. Кастелье и др.). Экономист и бизнесмен М. Порат предложил (1977) классификацию экономически значимой информации. Он выделил три важнейшие категории: 1) финансовая, бухгалтерская, инвестиционная информация; 2) культурно-образовательная и развлекательная информация; 3) ноу-хау, управленческие и консалтинговые услуги.

Но, как подчеркивал Кеннет Эрроу, один из ведущих теоретиков кейнсианско-неоклассического синтеза, информация особый товар; ее «неуловимый» характер «предполагает, что она, в значительной мере, не соответствует общепринятым предпосылкам продаваемости товаров» .

Информация и провалы рынка

К. Эрроу в статьях «Экономика благосостояния и аллокация ресурсов для изобретений» (1962) и «Неопределенность и экономика благосостояния в здравоохранении» (1963), а позднее в книге «Очерки по теории принятия рискованных решений» (1971) исследовал роль неопределенности и информации в экономике в контексте проблемы провалов рынка.

Эрроу выделил два особых случая таких провалов.

Первый — исследования, одна из главных форм производства информации. Здесь продукт имеет не только необычные свойства как товар, но и подвержен возрастающей отдаче в потреблении, так как новые идеи, однажды разработанные, могут использоваться снова и снова, не будучи израсходованными. Кроме того, существуют трудности рыночного контроля, поскольку затраты воспроизводства намного меньше, чем производства.

Второй — информационное неравенство, когда одна из сторон в сделке — либо продавец, либо покупатель — обладает большим количеством информации, чем другая. Эрроу рассмотрел информационное неравенство на примере медицинского обслуживания и страхования. Пример ситуации, когда продавец осведомлен лучше покупателя и пользуется этим, — назначение избыточного лечения. Пример обратной ситуации, когда покупатель знает больше, чем продавец, — страхование жизни.

Вывод, сделанный Эрроу: обезличенная система ценовых сигналов не дает полной информации о действительности. Этим обусловлено формирование различных общественных институтов, укрепляющих нерыночные, доверительные отношения. Их экономическое значение заключается в создании гарантий поведения, которое иначе страдало бы от чрезмерной неопределенности и провалов рынка.

Информационная асимметрия

Проблема информационного неравенства и обусловленных провалов рынка стала центральной в работах американских экономистов Джорджа Акерлофа (р. 1940) и Джозефа Стиглица (р. 1943). Однокашники по магистратуре МТИ в 1960;е гг., они через 30 с лишним лет вместе получили Нобелевскую премию по экономике (2001) за «анализ рынков с асимметричной информацией», причем Акерлоф озаглавил свою Нобелевскую лекцию «Поведенческая экономика и экономическое поведение», а Стиглиц — «Информация и смена парадигмы в экономической науке» .

Понятие «асимметричная информация» («информационная асимметрия») стало широкоупотребительным после вызвавшей сенсацию статьи Акерлофа «Рынок „лимонов“: неопределенность качества и рыночный механизм» (1970). В США «лимонами» называют подержанные («выжатые», как лимон), уцененные автомобили. По их внешнему виду трудно определить степень износа, а продавец не станет в деталях информировать о ней покупателя. Но если так, сделал вывод Акерлоф, то па рынке «лимонов» будет действовать побочный и негативный по характеру отсев: хорошие машины останутся в руках покупателей, а плохие вновь вернутся на рынок для перепродажи. В конце концов, рынок будет разрушен — на нем останутся лишь потрепанные плохие машины, которые никто не будет покупать.

Модель рынка «лимонов», построенная Акерлофом, была абстрактной. Но позже эмпирические исследования полностью подтвердили его выводы, и в экономической теории утвердилось понятие «рынки с неблагоприятным отбором», или «отбор наихудших» (adverse selection); сам Акерлоф обозначил это явление как «обобщенный вариант закона Грешема». Стиглиц предложил рассматривать асимметрию информации о качестве различных товаров, включая рабочую силу, о качестве здоровья при страховании, о перспективах инвестиционных проектов как основу новой парадигмы в отличие от неоклассической, которая ограничивала внимание «единственной информационной проблемой — проблемой редкости» .