Частное жилое строительство

В Петербурге много внимания уделялось частному жилому строительству. С 1714 г. после первой крупной морской победы при Гангуте Петр I с новым рвением начинает строить Северную столицу — в камне и только в камне, чтобы она не страдала от пожаров, как древнерусские города. Для этого даже были изданы указы о запрещении каменного строительства во всех городах, кроме Петербурга; о принудительном переселении части жителей из губерний в столицу; о запрете деревянных строений на Санкт-Петербургском и Адмиралтейском островах, по берегам Невы и их замене мазанками, которые должны были обеспечить скорое придание столичного облика «городу-парадизу». Чтобы заставить мастеров строительных специальностей переезжать на берега Невы, в 1718 г. было запрещено строительство в монастырях.

Канцелярией городовых дел, возглавляемой Д. Трезини, по его и Ж.-Б. Леблона проектам намечалось возведение с помощью деревянных каркасов с забутовкой из глины и щебня мазанковых зданий. Трезини разрабатывал в основном проекты одноэтажных домов; двухэтажные дома для богатых строились по проекту Леблона. Первая парадная застройка возникает на набережных Невы. Из сохранившихся домов 1710-х гг. можно отметить дом маршалка Соловьева, управляющего князя Меншикова, расположенный на Васильевском острове (ныне — часть здания филфака Санкт-Петербургского университета).

Мазанковое строительство было как бы переходной формой к каменному. Дома дифференцировались по имущественному цензу, но и в этих рамках были обязательные типы застроек; отсюда и обычное их название — «образцовые», т. е. типовые. Дома, которые теперь выходили фасадом не во двор, а на улицу, вместе с воротами и оградами создавали единую линию улиц и набережных. Одинаковые размеры жилищ обусловливались стандартной величиной розданных участков (10, 12, 20 саженей по фасаду). Образцовый проект дома Леблона нашел интересное применение в композиции дворца царицы Прасковьи Федоровны, став двумя связующими звеньями между богато украшенными ризалитами.

Выдвинутое требование застройки улиц «сплошной фасадою», т. е. вплотную один к другому, так чтобы высота карнизов и основных архитектурных членений совпадала, нашло одно из ранних применений в здании мазанковых Коллегий на Троицкой площади, а затем было повторено в здании Д. Трезини на Васильевском острове. В петровское время практиковалось соединение разных домов под одним фасадом, что делало общую застройку более монументальной. Въезд во внутренний двор осуществлялся со стороны переулка; иногда со стороны улицы на уровне цокольного этажа устраивался сквозной проход. Участки, выделяемые под застройку, в основном имели форму вытянутого прямоугольника с короткой стороной в 10 саженей, на которой должен был быть построен дом; остальное пространство отводилось под двор, окруженный по периметру хозяйственными постройками.

Но были и нетиповые здания, создававшиеся по оригинальным чертежам. Так, дом адмирала Ф. М. Апраксина был построен по чертежу Ж.-Б. Леблона на месте нынешнего Зимнего дворца. При ведении строительства по желанию заказчика в проект были внесены изменения: надстроен третий этаж по всему зданию, оконные проемы упрощены, а главное — несколько изменена стилистика (появился огромный барочный картуш с гербом владельца и фигурные фронтоны ризалитов наподобие дворца Меншикова). По-видимому, классическая строгость французского мастера не удовлетворяла полностью амбициям боярина, воспитанного на пышности московского зодчества и в то же время не желавшего отставать от моды. Во внутреннем декоре использовались живопись, ленка, роспись под мрамор, зеркала, хрустальные люстры. Однако даже такие дома имели некий единый прообраз, «архетип»: примерно одинаковые размеры (13−15 окон по фасаду), трехчастную объемную композицию, внешний декор в виде пилястр и рустованных лопаток по углам. Крытые галереи со стороны двора представляли собой отзвук старомосковской архитектуры, но, как верно отмечают исследователи, эти «гульбища» были вполне уместны во влажном петербургском климате.

Стремление придать единство облику города требовало принятия специальных административных мер. Ответственность за возведение городской застройки первоначально была возложена на образованную в 1706 г. Канцелярию городовых дел, а вся строительная деятельность постоянно регламентировалась императорскими указами. На клеймах к панораме Алексея Зубова именно такими, застроенными в красную линию, мы видим набережные Большой Невы, Красного канала и др.

Так постепенно складывался Петербург — на болотах и многочисленных островах; испытываемый ветрами Балтики и наводнениями; расположенный вдали от старых русских центров, но неуклонно растущий, казалось бы, вопреки всякой логике. Центром города становится материковая Адмиралтейская сторона, где от башни со шпилем тремя лучами отходили Невский и Вознесенский проспекты и возникшая несколько позже Гороховая улица. Построенный в нечеловечески трудных условиях, к 1720-м гг. Петербург имел уже свой неповторимый облик. Петр I любовно называл его «Парадизом», а иностранцы — «Северной Венецией», что «со временем будет и справедливо, — писал брауншвейгский посланник Фридрих Вебер, — за исключением, разумеется, климата» (Вебер Ф. Записки Вебера о Петре Великом и его преобразованиях // РА. 1872. С. 1425).