Характеристика гуманитаристской социологии

Гуманитаристская социология (т.е. вся совокупность непозитивистских течений, отрицающих тождество человека и природы и настаивающих на специфике объекта и метода социологии — науки, призванной помочь человеку преодолеть отчуждение от социальных структур) включает множество доктрин: от радикального антипозитивизма до принимающих отдельные из принципов неопозитивистских теорий. Их можно сгруппировать в четыре основные категории: понимающую социологию; герменевтическую теорию социального действия; теорию конфликта и неомарксизм.

Изучение общества в гуманитаристской социологии ставит цель понять окружающий нас мир. Конечно, признается и свойственное естественным наукам причинное и функциональное объяснение поступков людей, но при этом из способов объяснения чаще используется лишь целевое объяснение (конечное: X сделал У, так как хочет добиться Z). Доминирует и иной способ понимания, основанный на уникальной возможности человека внутренне соотносить себя с иными людьми, чтобы понять смысл этих поступков, их субъективное значение, мотивацию. Ведь одни и те же поступки могут содержать совершенно разные мотивы и по-разному оцениваться (иногда за убийство награждают, иногда — расстреливают: разница в мотивах, а не в открытом для наблюдения поведении). А это предполагает двойную субъективность: и у того, кого изучают (его мотивы), и у исследователя (его активная позиция, умение войти в душу другого (понять его)). Поэтому общество — это не объективная структура, стоящая над людьми и независимая от них, а сумма взаимоотношений двух или более индивидов, существующая в самих людях и между ними. Поэтому главное в социологии — расшифровка смысла взаимодействия.

Основы гуманитаризма в социологии заложила понимающая социология, уходящая своими корнями в немецкую социологию. Автором термина «понимающая социология» и его первой разработки явился Вебер. Основополагающую идею понимающей социологии сформулировал Вильгельм Дильтей (1833—1911, Германия), противопоставивший природу и общество («Природа чужда нам. Общество же — это наш мир»). В разной мере сторонниками понимающей социологии были Зиммель, Сорокин, Знанецкий, Томас.

Можно выделить такие исходные постулаты понимающей социологии, характерные для всех течений гуманитаризма:

• а) законы развития общества и природы во многом противоположны (это прямое отрицание идей позитивизма);
• б) необходимы особые методы познания в социальных науках, отличные от методов естественных наук.

Вместо позитивистских методов и принципов бихевиоризма, веритификации, квантификации и методологического объективизма понимающая социология (как и большинство версий гуманитаризма) использует свои методы и принципы:

• 1) идиографический метод — изучение уникальных событий и лиц. Этот метод противоположен номотетике, цель которой — нахождение общих законов, объединяющих общие случаи. Химик не изучает процесс, который нельзя повторить. В обществе же все явления неповторимы. Уникален и каждый ученый, его личный опыт и умение понять другого;
• 2) метод качественного анализа — анализ, не основанный на точном измерении и количественных данных. Не все нуждается в исчислении (часто необходимо понимание явлений, а не их подсчет) и не все можно измерить (чувства, мысли, документы, включая летописи);
• 3) основой этой методологии является «понимание», понятие, введенное Вебером. Суть этого метода заключается в следующем: если в естественных науках имеет место непрямое, выводное знание (так как извне изучается посторонний для ученого объект), то социолог прямо познает других, общество через самопонимание; для этого познания главное — субъективный смысл действия, мотив, вкладываемый в действие индивидом, его намерения и цели; понимание — это процедура получения доступа к этим смыслам, состоящая в том, чтобы поставить себя в положение других людей;
• 4) лингвистический метод — вопреки бихевиоризму понимающая социология придает значение не чувствам, ощущениям, наблюдению поведения, а языку, мышлению. Главное — не как поступил человек, а почему, ибо в обществе нет тривиальной реакции «действие — противодействие»;
• 5) герменевтикой в социологии называется метод интерпретации осмысленных человеческих действий, включающий, согласно В. Дильтею, два аспекта: интерпретатор достигает понимания, помещая себя в позицию создателя действия, книги или картины; понимание достигается при анализе человеческого действия в более широком контексте, придающем этому действию смысл. Так, социальное значение живописи понимается путем обращения к кругозору или мировоззрению общества, в котором оно проявляется;
• 6) гуманитаристская социология, как правило, отрицает «свободу от ценностей», или «ценностную нейтральность», выдвигая на их место «уместность ценностей». Вебер четко различает ценностное суждение и ценностную интерпретацию. Социолог не может давать оценки и рекомендации, утверждая, что они суть неизбежные выводы из объективных фактов. Однако для понимания нужна интерпретация, а она зависит от ценностей, определяющих, какие вопросы ставятся, какие темы отбираются и какие методы используются в исследовании. В целом же большинство гуманитаристов настроено субъективистски, считая, что знания, затрагивающие интересы людей, влияют на общество, а ценности социолога — на науку.

Гуманитаристская социология отвергла редукционизм позитивистов. Так, Макс Вебер (1864—1920) разработал концепцию идеальных типов. «Идеальный» означает «чистый» или «абстрактный», а не нормативно желательный или лишенный недостатков. Аналогично таким несуществующим в природе явлениям, как идеальный газ. Абсолютный нуль, абсолютно чистое вещество, прямая или точка, Вебер рассматривал античность, феодализм, капитализм, совершенную конкуренцию, бюрократию как не объективно существующие явления, а способы идеальной типизации. Как естественные науки стали верифицируемыми теориями во многом благодаря созданию идеальных объектов, так и социология как наука началась с конструирования идеальных объектов. Вебер ввел понятие «идеальный тип», чтобы объяснить, как социологи создают общее понятие: они отбирают в качестве определяющих характеристик идеального тина ряд реальных черт поведения или институтов, а затем обобщают их до формы стройной социальной конструкции. Реальные типы государства, бюрократии и авторитета не могут полностью соответствовать своим идеальным типам, но, основываясь на типологии, можно объяснить эти отклонения. Следовательно, идеальные типы представляют собой мыслительные конструкции, облегчающее объяснение. Но фактическое отношение между идеальными типами и реальностью остается неясным. Отрицает эта концепция и идею объективной закономерности исторического развития. Вебер разработал также и учение о формальной рационализации, и в частности роли протестантизма и этики в становлении капитализма, концепцию бюрократии как чистого типа легального господства, концепции авторитета, социальной структуры и классового конфликта, теорию социального действия, был предтечей понимающей социологии. М. Вебер — такой же постоянно цитируемый классик социологии, как и противостоящие ему Дюркгейм и Маркс.

К важнейшим школам конфликтологической ориентации следует отнести прежде всего марксизм.

Маркс рассматривал закономерности экономического развития с позиций интересов, деятельности и отношений классов, и, соответственно, стержнем социального механизма развития экономики выступала классовая борьба пролетариата и буржуазии (разрушение, революция, взрыв). Основу социального механизма составляет, но Марксу, экономический институт собственности, а скрытыми пружинами, посредством которых можно управлять ходом социально-экономических процессов, являются экономические интересы разных социальных групп, взаимодействующих по поводу производства, распределения и потребления ограниченных экономических ресурсов. В реализации этих экономических интересов буржуазия действует как управляющий, а пролетариат — как управляемый, эксплуатируемый класс. Регулятором социальной активности буржуазии является получение максимальной прибыли путем эксплуатации рабочих; последние же стремятся дороже продать свой труд, чтобы улучшить условия и возможности воспроизводства своей рабочей силы.

Действие (а точнее бездействие) социального механизма, по К. Марксу, состоит в углублении противоречий и нарастании конфликта между экономическими интересами буржуазии и рабочих, которые проявляются в дифференциации общества по доходам и осознании им этого усиления. К. Маркс считал, что противоречие между экономическими интересами буржуазии и пролетариата не подлежит регулированию и ведет к насильственной смене экономических и политических форм.

Очевидно, что К. Маркс не увидел или не захотел увидеть неисчерпаемых возможностей социальных механизмов регулирования экономических процессов, а поэтому сделал радикально негативный вывод из своего анализа процесса производства капитала в пользу разрушения, в пользу революции. Но слишком велики и слишком непредсказуемы социальные и экономические издержки столь радикального вывода. «Революция, — во-первых, означает изменение в поведении людей, их психологии, идеологии, верованиях и ценностях. Во-вторых, революция знаменует собой изменение в биологическом составе населения, его воспроизводстве и процессах отбора. В-третьих, это деформация всей социальной структуры общества. В-четвертых, революция привносит с собой сдвиги в фундаментальных социальных процессах. Оценка революции — вещь сугубо субъективная, а научное ее изучение должно быть исключительно объективным» — писал русско-американский социолог II. А. Сорокин^[1]. Системная методология социологии управления нашла свое воплощение во второй половине XX в. в работах зарубежных социологов, представляющих структурно-функциональное направление. Опираясь в своих работах на классический фундамент, заложенный в XIX в. М. Вебером, они синтезировали ряд социологических традиций. Значительная роль в разработке проблем управления принадлежит Т. Парсонсу, создавшему, как известно, общеметодологическую теорию социального действия^[2].

Парсонс разрабатывал социологические методы управления в контексте теории действия и социальных систем. Им формулировались институциональные образцы ценностных ориентаций в построении категориального аппарата. Отсюда институционализация в процессе управления выступает как процесс формирования устойчивых норм и стандартов, регулирующих деятельность общностей и личности.

Следует вспомнить о том, что такое вообще социальные институты и в этой связи работы Т. Веблена и М. Вебера, внесших большой вклад в становление и развитие социологии управления.

По определению Веблена, социальный институт является «стереотипом мысли» и относится к обществу как феномен культуры. В отличие от правил, навязываемых извне, вебленовы институты непременно предполагают их интернализацию индивидами (признание внутренним миром). Для Веблена экономическая судьба индивида — это кумулятивный (кумуляция — скопление, суммирование) процесс адаптации средств к целям, которые сами кумулятивно меняются, но мере развития процесса. И сам индивид, и среда его существования в каждый момент выступают продуктом такого процесса.

Веблен в своей работе «Теория праздного класса» под институтом понимает: «…преобладающие или господствующие типы отношений или духовная позиция», «…особый способ существования общества, особая система общественных отношений», «…привычные способы реагирования на стимулы» и пр. М. Вебер определяет институты как «…сообщества, вступление в которые осуществляется на основании объективных данных независимо от желания зачисляемых лиц». Несколько забегая вперед, отметим, что Д. Норт характеризует институт как «созданные человеком ограничения, которые структурируют политическое, экономическое и социальное взаимодействие», или как правила, обеспечивающие их выполнение, и нормы поведения, которые структурируют повторяющиеся взаимодействия между людьми. Речь при этом (но Норту) идет не столько о придуманных, сознательно разработанных правилах, сколько о неформальных, спонтанно складывающихся отношениях и, следовательно, непреднамеренности результатов взаимодействия людей.

Таким образом, институт — это система управления социальными процессами, возникающая как результат взаимодействия людей, между элементами которой установлены нормативные отношения взаимозависимости. Отсюда отличие институциональных связей от организационных, па которых строятся все современные технологии менеджмента.

На категориальном разграничении институтов и организаций настаивают и такие современные экономисты, как Д. Бромли, Д. Найт, Д. Норт. Институты являются тем фундаментом, на основе которого осуществляется эволюция организации, в результате чего изменяется и сам фундамент.

В этой связи совсем иначе ставится вопрос о роли в управлении людьми таких категорий, как культура, средства массовой коммуникации и пр. При этом принципиально меняются подходы к методам управления, которые все дальше отходят от менеджмента. «Культуру лучше рассматривать не как комплексы конкретных паттернов поведения — обычаев, традиций, кластеров, привычек, — как это в общем было принято до сих пор, а как набор контрольных механизмов — планов, рецептов, правил, инструкций (того, что „компьютерщики“ называют программами, — управляющих поведением человека»^[3]. Одним из мощных механизмов управления в современном информационном мире выступают средства массовой информации, которые формируют внутренний мир человека таким образом, чтобы, с одной стороны, у него имелось преставление о самоценности своего «Я», а с другой — существовала бы возможность управлять наиболее эффективно им незримым способом.

Вопросам влияния на человеческое поведение посвящены и работы такого известного социолога, как Р. Мертон. Известны его работы, посвященные развитию такого понятия, как «аномия» — в поведении человека проявляется либо его социальная дезорганизация, либо сознательное игнорирование существующих институциональных норм.

На изучении таких аспектов управления, которые очень близки к решению проблем, возникающих перед социологией управления, сконцентрировал свое внимание и такой выдающийся ученый, как Н. Луман. Он рассматривает управление с точки зрения взаимосвязи общества с окружающей его средой и способности общества вырабатывать механизмы рефлексии, обеспечивающие его самоорганизацию, самосозидание, которое Н. Л умай определил как «автопоэзис» (способность социальных систем создавать такие социальные институты (наука, право, политика), которые обеспечивают самоорганизацию общества, вместе с тем эти социальные институты со своими методическими правилами являются саморефлексирующимися, самоуправляющимися и самосозидающимися системами).

В конце XX в. системный подход в управлении был реализован в работах Ю. Хабермаса при исследовании проблем социальной солидарности.

В последние годы вообще развивается концепция управления, которая связана с синергетическими идеями управления социумом и поведением человека. Информационная культура как алгоритм человеческой деятельности дает возможность преодолеть большие трудности, обусловленные огромным количеством информации и знаний, накопленных человечеством. Один из отцов-основателей синергетики Г. Хакен по этому поводу говорит: «…совершенно в духе синергетики важно найти общие унифицирующие идеи и принципы, чтобы справиться со столь значительным количеством и н (]юрмаци и «.

Среди современных исследований проблем управления в социологии следует отметить также концепцию П. Штомпка, разработанную на основе теории неравновесности и самоорганизации (Брюссельская школа).

Теперь скажем о развитии отечественной социологии управления. Ее предшественниками можно считать аграрную и промышленную социологию XIX в. (Н. А. Витке, А. К. Гастев, С. Булгаков и другие). Очень сложным и противоречивым был советский период развития отечественной социологии (промышленная, заводская социология — В. А. Ядов, А. Г. Здравомыслов, В. Г. Подмарков). В 1974 г. был учрежден первый специализированный журнал «Социологические исследования». Большое влияние на развитие социологии управления оказали работы исследователей под руководством Н. И. Лапина — основателя и председателя секции по социологии организаций советской социологической ассоциации. Основными темами исследований социологов того времени были — ценностные ориентации, мотивация и отношение к труду, социальная структура рабочего класса и инженеров, организация и условия труда.

В целом в СССР управление стало предметом социологического внимания (в строгом смысле слова) в начале 80-х гг. прошлого века. Иначе говоря, с этого момента социология выделила в системе управленческих отношений свой специфический угол зрения. Большой вклад в развитие управленческих концепций в социологии внесли В. В. Щербина и Г. П. Щедровицкий. Творчество последнего способствовало созданию большого количества разнообразных игровых технологий.

Следует особо отметить новосибирскую школу социологии управления. Так, под руководством профессора Р. Рыбкиной была разработана модель управленческих отношений, описывающая реальное поведение управленческих кадров в соответствии с занимаемой должностью, интересами и мотивами.

Модель Рыбкиной раскрывает социальный механизм, регулирующий деятельность управленческих групп в производственном коллективе. Автор различает два вида взаимодействий — прямые и косвенные. Первые проявляются в форме контактов в системе отношений «руководитель — подчиненный», а вторые в том, что результаты одних групп отражаются на условиях и результатах труда других. Так, развитие социальной инфраструктуры предприятия (детские сады, оздоровительные центры) представляет собой результат труда руководителей и одновременно — условия труда всех остальных групп работников. Улучшая социальные условия, администрация тем самым стимулирует более эффективный труд^[4]. Следовательно результат деятельности управленцев двоякий. Во-первых, он отражает их собственную деятельность, т. е. стиль руководства, затраты времени на разные виды занятий. Во-вторых, результат выражает эффективность деятельности подчиненных и раскрывается в выполнении производственного плана, прибыли, уровне травматизма.

В 1990;е гг. получают развитие первые школы управленческого консультирования. Первый этап консультирования (прежде всего выработки управленческого решения) связан с именем А. И. Пригожина. Большую известность получила его теория управленческих решений.

Теория управленческих решений А. Пригожина. В ее основе лежит принцип, согласно которому управляющая система (администрация) предстает менее сложным объектом, чем управляемая (подчиненные). Последняя, получив управленческий стимул (решение, приказ), преломляет его в соответствии со своей спецификой. Обладая собственной логикой функционирования, объект управления приобретает не только значительный запас инерционности, но и способность задерживать и искажать исполнение решений, принятых наверху.

Управляющие органы не в состоянии полностью контролировать действия управляемой системы, поэтому подчиненные получают некоторую автономию поведения. Степень свободы выражена понятием «управляемость». Мера управляемости зависит от размеров предприятия, численности персонала, территориального размещения, технологического профиля, наконец, сложившихся в коллективе традиций, дисциплины, стиля и пр.

В настоящее время в России существуют несколько подобных школ: школа Пригожина в Москве, постоянно действующий семинар социоинженеров под руководством В. С. Дудченко, В. В. Щербины, выходят периодические журналы по управленческому консультированию. Однако в развитии отечественной социологии управления все еще «налицо» так называемый эффект запаздывания.

У современной социологии управления в нынешнем хаотичном, малопредсказуемом мире, мире повышенных рисков (цивилизационных, экономических, политических, экологических), как науки, изучающей более широкую в сравнении с менеджментом проблематику (менеджмент специализируется на управлении в особых сферах деятельности — производственных, коммерческих, финансовых, сервисных структурах, тогда как социология управления охватывает и иные типы организации и надорганизаций (государство, партии, органы местного самоуправления, армию, общественные организации, церковь и пр.)), появляются новые функции. С изменением сферы управления меняется соотношение управленческих действий, требуют дополнительного обоснования многие управленческие проблемы глобального характера и этому больше соответствует именно социология управления. Современная наука призвана помочь практикам принимать нестандартные решения, основанные на сочетании технической и гуманитарной культуры.

Вопросы и задания для обсуждения

• 1. Назовите основные теории организации и управления, сыгравшие наиболее значимую роль в становлении и развитии социологии управления как науки.
• 2. Какой вклад в становление и развитие социологии управления внесла школа научного управления? Кто является основоположником этой школы?
• 3. Усилиями каких ученых развивалась «классическая» теория организаций? Что нового они привнесли в науку и практику управления?
• 4. Чрезмерное увлечение применением способов управления в рамках школы человеческих отношений может существенно снизить эффективность управления организацией. Какие негативные последствия такой недальновидной политики в управлении людьми могут возникнуть?
• 5. Назовите наиболее важные теории мотивации. Определите взаимосвязь между ними.
• 6. Как объясняют ученые (назовите их имена) истоки эффективности социальных организаций?
• 7. Как развивалась социология управления усилиями социологов?
• 8. Назовите основные направления и ориентации социологии.

• [1] Сорокин П. Л. Человек. Цивилизация. Общество. М., 1992. С. 269—270.
• [2] Клементьев Д. С. Социология управления. С. 75—76.
• [3] Поликарпова В. А.

  Введение

  в культурологию: учеб, пособие для студентов специальности 0206 «Культурология». Таганрог, 2000.

• [4] Кравченко Л. И. Социология менеджмента. С. 37—39.