Лишение человека жизни по неосторожности: понятие, состав и виды

В досоветский период развития отечественного уголовного законодательства ответственность за «причинение смерти без умысла па убийство» и «панесение/причинение смерти без намерения учинить убийство» была предусмотрена соответственно ст. 1935 и ст. 1936, 1937, а за деяние явно неосторожное, повлекшее смерть, — ст. 1939 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.; за «неосторожное причинение смерти» — ст. 464 Уголовного уложения 1903 г. В советский период лишение другого человека жизни по неосторожности именовалось убийством по неосторожности. Ответственность за это преступление была закреплена в ст. 147 УК РСФСР 1922 г., ст. 139 УК РСФСР 1926 г., ст. 106 УК РСФСР 1960 г.

В настоящее время лишением человека жизни [причинением смерти] по неосторожности признается предусмотренное ст. 109 УК РФ противоправное активное или пассивное поведение, которым виновный по легкомыслию или небрежности лишает другого человека жизни.

Общественная опасность лишения человека жизни по неосторожности ниже, чем убийства, однако связана не только с утратой человеком жизни, но и с причинением вреда профессиональной сфере деятельности людей.

О количестве уличённых в лишении человека жизни по неосторожности [в 1997—2005 гг. по наиболее тяжкому составу преступления] и осуждённых за содеянное (по ст. 109 УК РФ) в период действия УК РФ см. в гистограмме 3*/**.

В числе осуждённых за преступления против жизни человека количество осуждённых по ст. 109 УК РФ незначительно. Вместе с тем вопреки тенденции ежегодного уменьшения количества лиц, совершивших преступления против жизни человека, в том числе убийства, количество уличённых в лишении человека жизни, но неосторожности, в 2009—2015 гг. ежегодно увеличивалось, на что, по-видимому, повлияло усиление контроля в сфере исполнения сотрудниками профессиональных обязанностей и реагирования правоохранительных органов на последствия нарушения этих обязанностей.*/**.

Осуждённым по ст. 109 УК РФ суды с 2012 г. наиболее часто назначали ограничение свободы в качестве основного наказания; реже — исправительные работы; еще реже — лишение свободы. Последний вид наказания суды назначали зачастую на срок не свыше одного года. [До 2012 г. лишение свободы, главным образом условное, занимало ведущее место при осуждении виновных за лишение человека жизни по неосторожности.] Нередко суды прекращали уголовные дела вследствие примирения обвиняемых с потерпевшими. Имело место освобождение виновных от уголовной ответственности или уголовного наказания в силу издания актов об амнистии.**.

Гистограмма 3

Основной и квалифицированный составы преступления (см. соответственно ч. 1 и 2) выражают деяния, относящиеся к категории преступлений небольшой тяжести; особо квалифицированный состав (см. ч. 3) — к категории преступлений средней тяжести.

Основным объектом преступного посягательства является жизнь человека, подвергшегося таковому со стороны виновного лица; дополнительным (в контексте ч. 2) — профессиональная сфера деятельности виновного.

Объективная сторона составов преступления выражается деянием в форме активного или пассивного поведения. Активное преступное поведение (действие) имеет место, например, при несанкционированном использовании виновным в жилом помещении газового оборудования, что привело к взрыву/пожару и гибели людей. Пассивное преступное поведение (бездействие) — в неисполнении виновным своих профессиональных обязанностей в области медицины, строительства, электромонтажных работ и т. д., что повлекло смерть другого человека.

По законодательной конструкции составы преступления материальные. Преступление окончено (составами) в момент наступления смерти одного (см. ч. 1,2) человека или нескольких (см. ч. 3) людей.

Диспозиция нормы, закрепленной в ч. 2, имеет бланкетный характер, поскольку для надлежащей квалификации деяния как преступления отсылает правоприменителя к подзаконным нормативным правовым актам (достаточно одного акта), которые не соблюдает, не выполняет виновный. При этом норма, содержащаяся в ст. 109 УК РФ, является общей по отношению к нормам, признаваемым специальными и закрепленным в других статьях, предусмотревших ответственность за лишение одного человека или нескольких людей жизни по неосторожности вследствие нарушения требований охраны труда (см. ч. 2, 3 ст. 143 УК РФ) или пожарной безопасности (см. ч. 2, 3 ст. 219 УК РФ), а также нарушения правил безопасности на объектах атомной энергетики (см. ч. 2, 3 ст. 215 УК РФ), при ведении горных, строительных, иных работ (см. ч. 2, 3 ст. 216 УК РФ), на взрывоопасных объектах (см. ч. 2, 3 ст. 217 УК РФ) и т. д. Вследствие возникшей конкуренции применению подлежит специальная уголовно-правовая норма.

Субъект преступного посягательства — общий (см. ч. 1, 3), т. е. физическое вменяемое лицо, достигшее к моменту его совершения 16-летнего возраста. Возможен специальный субъект (см. ч. 2) — указанное лицо, не соблюдающее, не выполняющее возложенные на него нормативным правовым актом обязанности.

Субъективная сторона составов преступления характеризуется виной в форме неосторожности — преступного легкомыслия или преступной небрежности (подробнее см. в ст. 26 УК РФ).

В следственно-судебной практике определение психического отношения лица к общественно опасному деянию порой вызывает сложности. Так, судом установлено, что Мишанова и Жукова нанесли легкий вред здоровью Кульковой, а также лишили ее жизни по неосторожности (содеянное квалифицировано по ч. 1 ст. 115 и ч. 1 ст. 109 УК РФ). В результате совместных преступных действий потерпевшей причинены телесные повреждения в виде ушибленных ран слизистой губ, множественных массивных ссадин и кровоподтеков лица, шеи, туловища, верхних и нижних конечностей. В результате этого у Кульковой открылось сильное кровотечение из ран губ, способствовавшее затеканию крови в ротоглотку. Мишанова и Жукова оставили потерпевшую в положении лежа на спине возле здания больницы. Но мнению суда, виновные, действуя совместно, не предвидели возможность наступления смерти потерпевшей, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должны были и могли предвидеть ее наступление, учитывая, что Кулькова, находясь в сильной степени алкогольного опьянения, лежа на спине, стала захлебываться кровью. Однако Мишанова и Жукова скрылись с места происшествия, оставив потерпевшую в таком положении. Смерть Кульковой наступила на месте происшествия от аспирации (вдыхания) крови из ран губ.^[1]

Судя по представленным доказательственным материалам, правоприменителями произведена не вполне обоснованная квалификация содеянного. Вряд ли осуждённые могли предвидеть наступление смерти потерпевшей, поскольку рассечение губы, кровотечение из нее, как правило, не приводят к смерти человека. Действительно ли суд обнаружил прямую причинно-следственную связь между поведением обвиняемых и наступлением смерти потерпевшей? Содержание приговора, увы, не дает ответа на этот вопрос. Думается, что квалификация содеянного по ст. 109 УК РФ не получила достаточной аргументации в указанном процессуальном документе.

• [1] См. приговор Судогодского районного суда Владимирской обл. от 15.09.2010по делу № 1—215/10 в отношении Мишановой и Жуковой.