Эмерсон. 
История американской культуры

Молодой поросли будущих американских гениев были близки принципы индивидуализма. Грядущие таланты Америки переключились на изображение природы, обратились к внутренним ресурсам искусства в надежде создать национальную культуру, основанную на уникальности американского исторического и духовного опыта. Лидером этого движения, человеком разносторонне талантливым, был Ралф Уолдо Эмерсон (1803—1882).

Своего рода вторую декларацию американской независимости — на сей раз интеллектуальной — Эмерсон провозгласил в 1837 году. Он писал, что на исходе третьего десятилетия века период культурной зависимости, долгого ученичества, скрупулезного и внимательного освоения опыта других стран подходили к концу. Миллионы американцев, вступивших в жизнь, не могли уже насыщаться, так сказать, остатками зарубежных пиршеств. Происходили такие события, которые воодушевляли на самостоятельное творчество. И появлялись небывалые ранее творческие подходы, делались открытия, зовущие к новому творчеству. Порыв к созиданию отражал спонтанное и органическое чувство добра и справедливости, воцарившееся в душе и разуме американцев.

Со всей страстью Эмерсон, провозгласивший зрелость американской культуры, призывал к решению мировых проблем человека — здесь, на американской земле, вырабатывая собственный подход к мирозданию, а не легковесно подражая иным нациям, не совершая «обязательные» путешествия в Европу, не занижая значимость собственного американского опыта.

Первоначально Эмерсон готовил себя к карьере унитарного священника (унитарная церковь отличалась исключительной терпимостью). Но впоследствии на него оказала глубочайшее воздействие философия великого француза Мишеля Монтеня, которая как бы призывала американского мыслителя обратиться к природе. Бесстрастная божественность, распространенная в космосе, побудила Эмерсона внимательно присмотреться и к восточным религиям, в частности, к индийской Вишну-Пурана. Достижение спокойной безмятежности стало его задачей и принципом.

В середине 1830-х годов Эмерсон написал своего рода манифест, обращенный к лучшим, наиболее культурным людям своего поколения («Обращение Фи Бета Каппа» — в названии употреблено старейшее корпоративное прозвище американских студентов и выпускников колледжей). Он обращался к новому историческому типу людей — поколению «американских ученых». Один из его талантливых единомышленников, Оливер Уэнделл Холмс (старший), и приветствовал этот манифест как интеллектуальную декларацию независимости. Собираясь в одном из городов Массачусетса — Кембридже или Конкорде, духовно близкие молодые люди объединялись вокруг того, что может быть названо первой самостоятельной американской «научно-философской школой». В нее вошли писатели и ученые Генри Торо, Натаниэль Готорн, Оливер Уэнделл Холмс, Орестес Браунсон, Маргарет Фуллер, Теодор Паркер, Джонс Вери, Элизабет Пибоди.

Не все согласились с тезисом Эмерсона, что церковь мертва и все формы священнического служения являются анахронизмом. Но авторитет лидера был огромен. Лучшая часть думающих людей Америки (заметим, что речь идет об интеллектуалах, раздвигающих горизонты цивилизации в старейших штатах, не тратящих силы и энергию на борьбу с дикой природой на западной границе) долго хранила верность естественно появившемуся главе интеллектуального сообщества. Статьи Эмерсона, его эссе и лекции, заложив основы мышления, оказались своеобразным краеугольным камнем американской культуры. Эмерсон был признан лучшим в своем поколении: он первенствовал как оратор, мыслитель, писатель, в чьих произведениях оригинальные суждения удивительно и талантливо соединялись с принципами восточной космогонии и германской философии.

Эмерсон считал, что признаком культурной зрелости Америки является выход на арену общенационального поэта — Уолта Уитмена. Эмерсон рассылал друзьям «Листья травы» Уитмена с припиской, гласившей, что американцы, находившиеся за границей, могут возвращаться в родную страну, где появилась настоящая поэтическая личность. Самому поэту Эмерсон написал, что созданное им есть самое выдающееся проявление ума и мудрости, высказанное Америкой. И если мир прежде зачитывался Теннисоном, то во второй половине века даже в далекой Японии читали Уитмена. А рядом уже высились такие столпы мировой культуры, как Генри Дэвид Торо, впервые в Новое время сознательно порвавший с суетой и ушедший в леса, бросивший вызов и церкви и государству, призвавший к естественной жизни. Это была талантливая и эмоциональная реакция на наступавший век машин, провоцирующий и усиливавший отчуждение людей друг от друга.

Эмерсон назвал Торо воплощением подлинно американских качеств. Сам Эмерсон был, пожалуй, первым в этом поколении американцев, кто встал вровень с высшими проявлениями мировой культуры своего времени. Он говорил об эволюции в природе задолго до Дарвина и о социальной революции задолго до Спенсера, Маркса и Энгельса.

Эмерсон обладал счастливым талантом объединять людей, и скоро яркое скопление индивидуальностей собралось под эгидой «Трансцендентального клуба». Такая Америка уже никак не могла считаться «провинциальной». Впервые заокеанские умы следили за расположившимся на «Ферме Брука» «Трансцендентальным клубом», где выдвигались идеи всемирного значения. Мир внимал историческому оптимизму Эмерсона и зачитывался глубоким пессимистом-психологом Готорном, вплетавшим оригинальную американскую литературу в общемировой венок поэзии.