Убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление (ст. 108 УК РФ)

В этой статье предусмотрена ответственность за два самостоятельных вида преступления.

В ч. 1 ст. 108 УК РФ криминализировано убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны. Законодатель считает, что поскольку при совершении такого убийства вред причиняется в состоянии необходимой обороны, то содеянное в целом представляет значительно меньшую общественную опасность, чем убийство при иных обстоятельствах. Поэтому в УК РФ включена специальная норма со значительно меньшей санкцией.

Для понимания признаков преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 108 УК РФ, нужно дать характеристику необходимой обороны и условий ее правомерности.

Под необходимой обороной, исходя из ст. 37 УК РФ, понимается правомерное причинение вреда при защите интт. ересов личности, охраняемых законом интересов общества и государства от общественно опасного посягательства. Необходимая оборона исключает уголовную ответственность при соблюдении условий ее правомерности. Выделяют две группы таких условий:

• 1) условия, относящиеся к посягательству:
  • — общественная опасность посягательства;
  • — наличность посягательства;
  • — действительность посягательства;
• 2) условия, относящиеся к защите:
  • — круг объектов защиты (при необходимой обороне возможна защита не только интересов обороняющегося, но и интересов других лиц, а также охраняемых законом интересов общества и государства);
  • — при необходимой обороне вред причиняется посягающему лицу, а не третьим лицам;
  • — своевременность защиты;
  • — соблюдение пределов необходимой обороны.

Важное разъяснение первого условия правомерности необходимой обороны дано в п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 16.08.1984 № 14 «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств». В нем говорится, что под общественно опасным посягательством, защита от которого допустима в пределах уголовного законодательства, следует понимать деяние, предусмотренное Особенной частью уголовного закона, независимо от того, привлечено ли лицо, его совершившее, к уголовной ответственности или освобождено от нее в связи с невменяемостью, недостижением возраста привлечения к уголовной ответственности или по другим основаниям^[1].

Указание на то, что обороняться можно только от деяния, предусмотренного Особенной частью УК РФ, свидетельствует о том, что необходимой обороной (ст. 37 УК РФ) не являются случаи обороны от административных и иных правонарушений.

Важно также подчеркнуть, что посягательство, от которого защищается обороняющийся, должно быть именно общественно опасным, а не преступным. Оно может не быть преступлением в полном смысле этого слова в силу отсутствия некоторых признаков состава преступления, например вменяемости субъекта преступления, достижения им возраста уголовной ответственности. На наш взгляд, такой подход заслуживает поддержки. Во-первых, возраст нападающего и тем более его психическое состояние могут быть не очевидны для обороняющегося. Во-вторых, учитывая обстановку нападения у обороняющегося может отсутствовать возможность объективно оценить указанные обстоятельства.

Необходимо сказать еще и о том, что не может быть признано находившимся в состоянии необходимой обороны лицо, которое причиняет вред в ответ на правомерные действия, а также в том случае, если оно намеренно вызвало нападение, чтобы использовать его как повод для совершения противоправных действий (развязывание драки, учинение расправы, совершение акта мести и т. п.). Содеянное в таких случаях должно квалифицироваться на общих основаниях. Об этом говорится в вышеупомянутом Постановлении Пленума Верховного Суда СССР.

Хотя в Постановлении Пленума Верховного Суда СССР признак «общественной опасности посягательства» получил дольно подробное разъяснение, в теории уголовного права некоторые вопросы все-таки остаются спорными. Так, до сих пор на страницах научных изданий продолжается дискуссия о том, возможна ли необходимая оборона от неосторожного преступления, от преступления, совершаемого в форме бездействия^[2].

Наличным посягательство считается тогда, когда оно уже началось, но еще не закончилось. Другими словами, право обороняться имеется, когда посягательство еще в процессе совершения. Действия оборонявшегося не могут считаться совершенными в состоянии необходимой обороны, если вред причинен после того, как посягательство было предотвращено или окончено и в применении средств защиты явно отпала необходимость. В этих случаях ответственность наступает на общих основаниях.

В качестве примера можно привести следующее уголовное дело:

Судебная практика

2 февраля 2008 года, примерно в 14 часов, Гусейнов Г. Н. вместе с братом Г. выехал на своей автомашине в край. Следуя мимо домовладения В., к которому он испытывал неприязнь ввиду того, что его сын — В. проходил по уголовному делу № в качестве одного из соучастников разбоя в отношении его родителей, с причинением телесных повреждений, в том числе тяжкого вреда здоровью отца подсудимого, повлекшего его смерть, Гусейнов Г. Н., находясь в состоянии стресса, остановился для выяснения отношений с В. В ходе возникшей ссоры В. вытащив нож и угрожая им убийством, выражаясь нецензурно и размахивая ножом, направился в сторону Гусейнова Г. Н.

Видя, что брат Г. вышел из салона автомашины и находится рядом с ней, а В. на его требования убрать нож не среагировал, Гусейнов Г. Н. достал из салона своей машины принадлежащее ему охотничье гладкоствольное ружье — карабин «Сайга 20К» и с близкого расстояния — около полуметра произвел в В. выстрел, причинив ему сквозные дробовые ранения грудной клетки с локализацией входных ран в проекции второго межреберья по переднеподмышечной линии слева, а также выходные раны в проекции боковой поверхности нижней трети шеи справа, квалифицируемые как причинившие тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни.

В. получив ранение в результате выстрела Гусейнова Г. Н. и утратив способность к каким-либо активным действиям в силу «инстинкта самосохранения», развернувшись, направился в обратном от Гусейнова направлении — в сторону своего дома. Гусейнов Г. Н., имея возможность прекратить стрельбу при отсутствии ему и его брату какой-либо угрозы со стороны В. осознавая общественно опасный характер своих последующих действий, предвидя возможность наступления общественно опасных последствий в виде смерти и желая ее наступления, умышленно, с расстояния двух метров произвел в В. второй выстрел. Выстрелив уже в спину, он причинил ему сквозные дробовые ранения грудной клетки с локализацией входных ран на уровне третьего ребра, по околопозвоночной линии грудной клетки слева на уровне третьего межреберья, которые по признаку опасности для жизни квалифицируются как тяжкий вред здоровью. В результате действий Гусейнова Г. Н. от полученных огнестрельных дробовых ранений В. скончался при доставлении в больницу.

Указанные действия Гусейнова Г. Н. судом первой инстанции обоснованно квалифицированы по ст. 105 ч. 1 УК РФ^[3].

Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 16.08.1984 № 14 «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств» предусматривает разъяснения признака наличности посягательства. В п. 5 данного постановления говорится, что состояние необходимой обороны возникает не только в самый момент общественно опасного посягательства, но и при наличии реальной угрозы нападения. Состояние необходимой обороны может иметь место и тогда, когда защита последовала непосредственно за актом хотя бы и оконченного посягательства, но по обстоятельствам дела для оборонявшегося не был ясен момент его окончания. Переход оружия или других предметов, использованных при нападении, от посягавшего к оборонявшемуся сам по себе не может свидетельствовать об окончании посягательства.

Следующее условие правомерности необходимой обороны — действительность посягательства. Это означает, что посягательство должно быть реальным, а не мнимым, т. е. оно должно существовать в действительности, а не в воображении обороняющегося в силу ошибочного представления о каких-либо обстоятельствах происходящего.

Однако, нужно иметь ввиду, что некоторые случаи мнимой обороны в судебной практике принято квалифицировать по правилам необходимой обороны.

В п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 16.08.1984 № 14 «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств» говорится:

«Суды должны различать состояние необходимой обороны и так называемой мнимой обороны, когда отсутствует реальное общественно опасное посягательство и лицо лишь ошибочно предполагает наличие такого посягательства.

В тех случаях, когда обстановка происшествия давала основания полагать, что совершается реальное посягательство, и лицо, применившее средства защиты, не сознавало и не могло сознавать ошибочность своего предположения, его действия следует рассматривать как совершенные в состоянии необходимой обороны. Если при этом лицо превысило пределы защиты, допустимой в условиях соответствующего реального посягательства, оно подлежит ответственности как за превышение пределов необходимой обороны.

Если же лицо причиняет вред, не сознавая мнимости посягательства, но по обстоятельствам дела должно было и могло это сознавать, действия такого лица подлежат квалификации по статьям уголовного кодекса, предусматривающим ответственность за причинение вреда по неосторожности".

Как указывает Ю. А. Цветков, можно выделить пять вариантов мнимой обороны:

1) ошибка в наличии посягательства, или защита от «мнимого нападения», когда отсутствует не только оно само, но и его угроза;

• 2) ошибка в правомерности обороны, когда она предпринимается к реально существующему, но юридически обоснованному посягательству, например при задержании или заключении под стражу;
• 3) ошибка в своевременности оборонительных действий, когда они носят преждевременный либо запоздалый характер;
• 4) ошибка в личности посягающего, когда вред причиняется не тому, кто осуществляет посягательство, а другому лицу;
• 5) ошибка в оценке характера и степени опасности посягательства, когда посягающему причиняется вред, явно им несоответствующий^[4].

Важным условием правомерности необходимой обороны, относящимся к защите, является то, что при необходимой обороне возможна защита любых объектов уголовно-правовой охраны, причем это не только интересы обороняющегося, но и интересы других лиц, а также охраняемые законом интересы общества и государства.

Как уже отмечалось, при необходимой обороне вред причиняется именно посягающему лицу. Причинение вреда третьим лицам по общему правилу не может быть признано необходимой обороной. Вместе с тем ошибка в личности посягающего, когда вред причиняется не тому, кто осуществляет посягательство, а другому лицу, является одним из случаев мнимой обороны, на который распространяются рассмотренные выше правила квалификации мнимой обороны. Таким образом, в том случае, когда обороняющийся, ошибочно причинивший вред третьему лицу, не сознавал и не мог сознавать ошибочность своих действий, содеянное необходимо квалифицировать как совершенное в состоянии необходимой обороны.

Еще одним условием правомерности необходимой обороны является своевременность защиты от преступного посягательства. Данный признак корреспондируется с признаком наличности посягательства и означает, что защита будет правомерной только в том случае, когда имело место наличное посягательство.

Последним условием правомерности необходимой обороны является соблюдении ее пределов. Исходя из содержания ч. 2 ст. 37 УК РФ, можно сказать, что необходимая оборона будет правомерной (пределы необходимой обороны будут соблюдены), если обороняющийся не совершил умышленных действий, явно не соответствующих характеру и опасности посягательства.

Более подробно о том, что является превышением пределов необходимой обороны, мы скажем при анализе состава убийства, предусмотренного ч. 1 ст. 108 УК РФ, поскольку данный признак в этом составе является конструктивным. Здесь же считаем необходимым отметить, что в ст. 37 УК РФ предусматриваются два случая, когда соблюдение пределов необходимой обороны не требуется, поэтому причинение любого вреда нападающему будет правомерным:

• — при защите от общественно опасного посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия (ч. 1 ст. 37 УК РФ);
• — если обороняющийся вследствие неожиданности посягательства не мог объективно оценить степень и характер опасности нападения (ч. 2.1 ст. 37 УК РФ).

Важно пояснить, что является посягательством, сопряженным с насилием, опасным для жизни обороняющегося, либо непосредственной угрозой такого насилия. Если провести этимологический анализ слова «насилие», то можно встретить следующие мнения. По мнению С. И. Ожегова, это «применение физической силы к кому-нибудь; принудительное воздействие; притеснение, беззаконие»¹. В Большом толковом словаре под насилием понимается «применение физической силы к кому-нибудь»².

Полагаем, что признак насилия связан с совершением активных действий, путем бездействия, на наш взгляд, применить насилие невозможно. Причем такие действия носят целенаправленный, умышленный характер.

С учетом сказанного насилием, опасным для жизни, являются умышленные действия, связанные с применением физической силы в отношении обороняющегося, в результате которых может наступить смерть такого лица.

На наш взгляд, таким насилием следует считать различные виды убийства. В связи с тем, что согласно ст. 111 УК РФ разновидностью умышленного причинения тяжкого вреда здоровью является причинение вреда, опасного для жизни, можно утверждать, что такие действия могут быть признаны насилием, опасным для жизни.

К числу посягательств, которые охватываются понятием «насилие, опасное для жизни», также следует отнести преступления, способом совершения которых согласно соответствующей статье УК РФ является насилие, при условии, что интенсивность этого насилия в конкретной ситуации представляло реальную опасность для жизни человека. К таким преступлениям можно отнести похищение человека (п. «в» ч. 2 ст. 126 УК РФ), незаконное лишение свободы (п. «в» ч. 2 ст. 127 УК РФ), торговлю людьми (п. «е» ч. 2 ст. 127.1 УК РФ), использование рабского труда (п. «г» ч. 2 с. 127.2 УК РФ), изнасилование (ст. 131 УК РФ), насильственные действия сексуального характера (ст. 132 УК РФ), разбой (ст. 162 УК РФ), вымогательство (п. «в» ч. 2 ст. 163 УК РФ), террористический акт (ст. 205 УК РФ), захват заложника (ст. 206 УК РФ) и др.

Следует отметить, что к посягательствам, сопряженным с насилием, опасным для жизни, следует относить преступления, которые.

• 1 Ожегов С. И. Словарь русского языка. Екатеринбург, 1994. С. 334.
• 2 Большой толковый словарь русского языка / под ред. Д. Н. Ушакова. М., 2004. С. 479.

в конкретной ситуации были совершены подобным способом, хотя при описании соответствующего состава признак применения насилия не предусмотрен в статье Особенной части УК РФ в качестве криминообразующего или квалифицирующего. Например, в действующей редакции ст. 213 УК РФ насилие не является обязательным признаком хулиганства. Однако в конкретных случаях хулиганства нередко речь идет о применении насилия, сопряженного с опасностью для жизни.

Непосредственная угроза применения насилия, опасного для жизни, — это угроза жизни человека, которая носит реальный характер и может быть немедленно применена в данной конкретной ситуации. Например, она может выражаться в демонстрации оружия или предметов используемых в качестве оружия.

Учитывая характер и степень опасности преступлений, совершаемых с применением насилия, опасного для жизни, или угрозы его применения, считаем оправданным введение в 2002 г.^[5] в ч. 1 ст. 37 УК РФ положения, позволяющего защищаться от такого посягательства любыми способами, вплоть до лишения посягающего жизни.

Не менее значимым было дополнение в 2003 г.^[6] ст. 37 УК РФ частью 2.1.

Несомненно, что в случае неожиданного посягательства обороняющийся не имеет времени и возможности объективно оценить характер и опасность нападения. При таких обстоятельствах неоправданным было бы возлагать на человека ответственность за несоразмерность вреда, причиненного посягающему. Некоторые специалисты обосновывают целесообразность введения данной нормы еще и тем, что в таких ситуациях при отсутствии объективной оценки обстоятельств нападения умысел на превышение пределов необходимой обороны отсутствует, и поэтому причинение вреда в таких ситуациях признается правомерным^[7].

Как показывает ретроспективный анализ изменений, внесенных в ст. 37 УК РФ, законодатель идет по пути расширения возможных случаев так называемой абсолютной необходимой обороны, когда не требуется соблюдать пределы ее правомерности, что, на наш взгляд, заслуживает поддержки. Однако, несмотря на возможность широкого толкования при определении круга объектов возможной защиты и пределов таковой на практике, предусмотренную ст. 37 УК РФ, следует признать, что в правоприменительной практике по делам о необходимой обороне и превышении ее пределов господствует обвинительный уклон, о чем, в частности, свидетельствует то обстоятельство, что фиксируемое судебной статистикой количество эксцессов обороны значительно превышает число случаев правомерной необходимой обороны^[8].

Важно отметить, что в соответствии с ч. 3 ст. 37 УК РФ, граждане имеют право на применение активных мер по защите от общественно опасного посягательства независимо от возможности избежать общественно опасного посягательства или обратиться за помощью к другим лицам или органам власти. Несмотря на прямое указание об этом в законе, в правоприменительной практике до сих пор допускаются ошибки при квалификации случаев правомерной необходимой обороны.

Судебная практика

По приговору Нальчикского городского суда Кабардино-Балкарской Республики от 25 января 2002 г. К., ранее не судимая, осуждена по ч. 1 ст. 105 УК РФ к шести годам лишения свободы.

Она признана виновной в убийстве, т. е. в умышленном причинении смерти Г.

Как указано в приговоре, 20 августа 2001 г. к К. пришел ее сожитель Г. в состоянии алкогольного опьянения и начал ссору, перешедшую в драку. При этом К. с целью умышленного причинения смерти Г. из личной неприязни, возникшей в ходе ссоры и драки, нанесла ему множественные удары кухонным ножом и причинила телесные повреждения, от которых он в этот же день скончался в больнице.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда Кабардино-Балкарской Республики оставила приговор без изменения.

Президиум Верховного суда Кабардино-Балкарской Республики отклонил протест прокурора Кабардино-Балкарской Республики, в котором ставился вопрос.

0 переквалификации действий К. на ч. 1 ст. 108 УК РФ и о применении к ней амнистии.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ оставила аналогичный протест заместителя Генерального прокурора РФ без удовлетворения.

Заместитель Генерального прокурора РФ в надзорном представлении поставил вопрос о пересмотре судебных решений в отношении К., переквалификации ее действий на ч. 1 ст. 108 УК РФ и освобождении ее от наказания на основании подп. «а» п. 2 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации от 30 ноября 2001 г. «Об объявлении амнистии в отношении несовершеннолетних и женщин». Как указывалось в надзорном представлении, Г. совершил общественно опасное посягательство, направленное против здоровья осужденной. Г. — мужчина плотного телосложения — имел перед К. подавляющее превосходство в физической силе. Объективный анализ доказательств, положенных в основу приговора, по мнению автора протеста, свидетельствует о том, что К., обладая правом на активную защиту от нападавшего, прибегла к ней способом, явно не соответствовавшим характеру посягательства.

Президиум Верховного Суда РФ 12 марта 2003 г. отменил приговор, кассационное определение и последующие судебные решения в отношении К., а уголовное дело прекратил за отсутствием в ее деянии состава преступления, указав следующее.

Из показаний К. на предварительном следствии усматривается, что днем 20 августа 2001 г. она находилась дома и примеряла одежду, которую собиралась купить. Забежавший в квартиру ее малолетний сын сообщил, что идет Г., с которым она проживала четыре месяца. Зайдя в комнату, он начал ее оскорблять, сказал, что эту одежду она носить не будет. В ответ на возражения Г., взяв на кухне нож, стал резать ее шляпу и плащ. Когда она сказала, что за испорченную одежду придется ему заплатить, Г. разозлился и с ножом в руке направился к ней. Чтобы избежать нанесения ударов в лицо, она легла на кровать и пыталась обороняться ногами. Однако Г. сел на нее, приставил нож к горлу, угрожая зарезать, а затем стал бить рукой по лицу. Она крикнула сыну, чтобы он позвал на помощь людей. Оставив нож на кровати, Г. ушел в коридор. Взяв нож, она вышла на балкон и позвала людей на помощь, затем побежала на кухню с целью спрятать все ножи и вилки. В это время сын закричал, что Г. снова идет к ней. Зайдя на кухню, он вновь стал оскорблять ее, сына и ее мать, угрожал изнасиловать ее сына и опять начал ее избивать. Находясь спиной к Г. и защищаясь, она нанесла ему удары ножом. Г. сразу ушел. С балкона она видела, что он с незнакомым мужчиной сел в такси и уехал. Затем она замыла следы крови на лестничной площадке, на кухне, вымыла нож. Спустя некоторое время приехали сотрудники милиции.

Показания К. подтверждаются показаниями свидетелей и другими материалами дела.

Президиум Верховного Суда РФ пришел к выводу, что исследованные по делу доказательства позволяют прийти к выводу, что К. действовала в состоянии необходимой обороны.

Из изложенного видно, что Г. совершил общественно опасное посягательство, сопряженное с насилием, опасным для жизни К. В процессе продолжающегося посягательства она оборонялась оказавшимся у нее в руке ножом, нанесла ему (Г.) телесные повреждения, повлекшие впоследствии смерть. При этом действия ее были правомерными.

Содержащиеся в надзорном представлении доводы о том, что К. могла предотвратить наступление тяжких для себя последствий другими способами и в ее действиях усматривается состав преступления — убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны, не соответствуют закону.

С учетом изложенного Президиум Верховного Суда РФ приговор Нальчикского городского суда, определение судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда Кабардино-Балкарской Республики, постановление президиума Верховного суда Кабардино-Балкарской Республики и определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ в отношении К. отменены и дело прекращено на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ^[9].

Определив понятие и условия правомерности необходимой обороны, перейдем к юридическому анализу признаков убийства при превышении пределов необходимой обороны.

Непосредственным объектом данного преступления так же, как и в других составах убийства, являются общественные отношения в сфере охраны жизни человека.

В качестве обязательного признака данного состава следует назвать признак потерпевшего. Как уже отмечалось, при необходимой обороне вред может быть причинен только посягающему, следовательно, как убийство при превышении пределов необходимой обороны по ч. 1 ст. 108 УК РФ может быть квалифицировано лишение жизни посягающего. Как уже говорилось, разновидностью мнимой обороны является ошибочное причинение вреда третьим лицам. При определенных обстоятельствах, о которых было сказано выше, убийство третьего лица может квалифицироваться по правилам о необходимой обороне, а если будет признано, что превышены пределы ее правомерности, то возможна квалификация по ч. 1 ст. 108 УК РФ.

Объективная сторона преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 108 УК РФ, включает такие признаки, как: общественно опасное деяние, общественно опасные последствия в виде смерти другого человека; причинно-следственную связь между деянием и последствиями; обстановку совершения преступления — превышение пределов необходимой обороны.

Объективная сторона анализируемого состава преступления имеет ряд особенностей по сравнению с другими составами убийства. Во-первых, согласно наиболее распространенной в теории уголовного права точке зрения убийство при превышении пределов необходимой обороны может быть совершено только в форме активных действий. Как пишет В. В. Колосовский, «бездействие — это пассивная форма реагирования на происходящие вокруг события, поэтому при бездействии субъект обороны лишен возможности воспрепятствовать общественно опасному посягательству»^[10]. Аналогичного мнения придерживаются другие специалисты^[11]. Эта позиция подтверждается и нормами законодательства. В ч. 2 ст. 37 УК РФ превышением пределов необходимой обороны признаются «умышленные действия».

Во-вторых, обязательным признаком преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 108 УК РФ, является обстановка совершения преступления — превышение пределов необходимой обороны.

Важно подчеркнуть, что для применения ч. 1 ст. 108 УК РФ необходимо установить, что содеянное должно быть признано совершенным в состоянии необходимой обороны, т. е. в материалах уголовного дела должно быть доказано наличие вышеприведенных условий ее правомерности, за исключением условия о соблюдении пределов необходимой обороны. Именно это обстоятельство отличает правомерную необходимую оборону от неправомерного причинения вреда. Это означает, что если при совершении убийства не соблюдены такие условия правомерности необходимой обороны, как общественная опасность, наличность, действительность посягательства, причинение вреда только посягающему, то применение ч. 1 ст. 108 УК РФ невозможно. Ответственность за убийство в этом случае наступает на общих основаниях.

Согласно ч. 2 ст. 37 УК РФ превышением пределов необходимой обороны признают «умышленные действия, явно не соответствующие характеру и опасности посягательства».

Как пишет Э. Ф. Побегайло, УК РФ формулирует два признака превышения пределов необходимой обороны:

• 1) явное несоответствие причиненного вреда характеру посягательства (качественный признак);
• 2) явное несоответствие причиняемого вреда опасности посягательства (количественный признак)^[12].

При оценке пределов необходимой обороны важно определить, соответствовала ли защита характеру посягательства. Для этого следует соотнести значимость объекта, который был нарушен в результате действий обороняющегося (как уже отмечалось, в рамках ст. 108 УК РФ — это жизнь человека), и объекта, на который посягал нападающий.

С учетом положений ч. 1 ст. 37 УК РФ, можно утверждать, что убийство лица, совершившего посягательство, сопряженного с реальной опасностью для такого объекта, как жизнь человека, не является превышением пределов необходимой обороны и не может быть квалифицировано по ч. 1 ст. 108 УК РФ. Как уже отмечалось, к таким преступлениям следует относить не только насильственные преступления против жизни, предусмотренные главой 16 УК РФ (в которых жизнь является основным непосредственным объектом преступления), но и другие преступления, способом совершения которых является насилие, опасное для жизни, или непосредственная угроза такого насилия.

Таким образом, о превышении пределов необходимой обороны можно говорить только в случае совершения убийства при защите иных объектов уголовно-правовой охраны (не жизни). Полагаем, что в любом случае превышением пределов необходимой обороны будет являться убийство, совершенное при защите от ненасильственного преступления, т. е. посягательства, в процессе которого не причиняется вред таким объектам, как жизнь и здоровье (например, кража, мошенничество и др.).

Судебная практика

Так, за попытку украсть картошку с огорода расстрелял двоих человек слесарь одного из заводов Подмосковья. Он сторожил свой огород и соседский. Рано утром он заметил, что у соседей кто-то копается на грядках. Подойдя ближе, слесарь разглядел двоих мужчин. Они уже успели выкопать часть картофеля. Возмущенный действиями воров, Васильев приказал оставить выкопанную картошку и убираться. Однако те не отреагировали. Тогда слесарь принялся палить в похитителей. В результате один из воров скончался на месте, другой был ранен. Налицо превышение пределов необходимой обороны^[13].

Более сложная ситуация в случае убийства при защите от насильственного преступления, которое не опасно для жизни, но представляют опасность для здоровья. Следует подчеркнуть, что мы имеем в виду не только насильственные преступления против здоровья, предусмотренные главой 16 УК РФ (где здоровье является основным непосредственным объектом преступления), но и другие преступления, способом совершения которых является насилие, не связанное с опасностью для жизни, или непосредственная угроза такого насилия (в подобных составах преступлений здоровье может выступать в качестве дополнительного или факультативного непосредственного объектов). К таким посягательствам можно отнести некоторые случаи разбоя, похищения человека, изнасилования и других насильственных преступлений, когда они совершаются с применением насилия, опасного для здоровья^[14].

Вопрос о том, будет ли являться превышением пределов необходимой обороны убийство лица, совершившего подобное посягательство, решается по-разному. Юридическую оценку таких действий необходимо осуществлять с использованием такого критерия превышения пределов необходимой обороны, как явное несоответствие действий обороняющегося опасности посягательства. Опасность посягательства — это его количественный признак, на основании которого его можно отличить от другого посягательства на тождественный объект^[15].

Для того, чтобы ответить на вопрос, является ли превышением пределов необходимой обороны убийство лица, совершившего насильственное преступление, которое не опасно для жизни, но представляет опасность для здоровья, следует выяснить, какой по степени опасности вред здоровью мог причинить посягающий.

Полагаем, что без сомнения превышением пределов необходимой обороны является убийство лица, совершившего насильственное преступление, которое повлекло или могло повлечь легкий вред здоровью. Это очевидно, так как опасность вреда здоровью явно несопоставима с вредом в виде смерти посягающего.

Аналогично, как правило, решается вопрос при убийстве лица, совершившего насильственное преступление, которое повлекло вред здоровью средней тяжести или создавало реальную опасность причинения такого вреда. Мы говорим «как правило», подразумевая, что в правоприменительной практике не всегда можно с однозначностью сказать, на причинение какого вреда было направлено посягательство. Поэтому не исключено, что при определенных условиях, связанных с обстановкой совершения преступления, убийство лица, совершившего насильственное преступление, в результате которого мог наступить вред здоровью средней тяжести, будет признаваться правомерным.

Наиболее сложными для квалификации являются случаи убийства лица при защите от насильственного преступления, в результате которого может быть причинен или причиняется тяжкий вред здоровью. Учитывая опасность тяжкого вреда здоровью, схожесть способов его причинения и способов лишения жизни, убийство при защите от такого посягательство вполне может быть признано совершенным в пределах необходимой обороны. Как показывает анализ правоприменительной практики, в зависимости от обстоятельств обороны подобные ситуации либо признаются правомерной необходимой обороной, либо квалифицируются по ч. 1 ст. 108 УК РФ.

Такая правоприменительная практика основана на том, что превышением пределов необходимой обороны являются умышленные действия, не просто не соответствующие характеру и опасности посягательства, а явно не соответствующие им. Явной следует считать такую глубину несоответствия между интенсивностью защиты и посягательства, а также между защищаемым и нарушаемым благом, которая была очевидна для обороняющегося и по обстоятельствам дела не могла вызывать у него сомнения. Явность несоответствия защиты посягательству свидетельствует о чрезмерном разрыве между ними, поэтому, как указывает Ю. А. Цветков, от обороняющегося нельзя требовать, чтобы причиненный им вред был меньшим или равным вреду, угрожавшему при посягательстве^[15].

Как говорится в разъяснениях судебных органов действия обороняющегося нельзя рассматривать как совершенные с превышением пределов необходимой обороны и в том случае, когда причиненный им вред оказался большим, чем вред предотвращенный и тот, который был достаточен для предотвращения нападения, если при этом не было допущено явного несоответствия защиты характеру и опасности посягательства. Следует также иметь в виду, что в состоянии душевного волнения, вызванного посягательством, обороняющийся не всегда может точно взвесить характер опасности и избрать соразмерные средства защиты^[17].

В Постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 16.08.1984 № 14 «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасного посягательства» говорится еще об одном обстоятельстве, которое необходимо учитывать при определении того, были ли превышены пределы необходимой обороны: «Решая вопрос о наличии или отсутствии признаков превышения пределов необходимой обороны, следует учитывать не только соответствие или несоответствие средств защиты и нападения, но и характер опасности, угрожавшей обороняющемуся, его силы и возможности по отражению посягательства, а также все иные обстоятельства, которые могли повлиять на реальное отношение сил посягавшего и защищавшегося (количество посягавших и защищавшихся, их возраст, физическое развитие, наличие оружия, место и время посягательства и т. д.)» (п. 8 постановления).

В связи с тем, что при установлении того, были ли соблюдены пределы необходимой обороны, должны учитываться не только характер и опасность посягательства, но и обстановка обороны, в теории уголовного права высказывается мнение о необходимости внесения в ч. 2 ст. 37 УК РФ, где дано понятие превышения пределов необходимой обороны, соответствующего дополнения^[18]. На наш взгляд, данное предложение заслуживает поддержки.

Нужно сказать, что определение пределов необходимой обороны в силу использования законодателем целого ряда оценочных категорий вызывает большие сложности в правоприменительной практике, поэтому в науке предлагаются способы решения этой проблемы. Наиболее часто предлагается по аналогии с УК Франции и законодательством США использовать так называемую перечневую (казуальную) систему, сущность которой заключается в построении перечня возможных объектов защиты и выработке критериев определения пределов возможного причинения вреда^[19]. Мы считаем, что вряд ли возможно учесть в законе все многообразие жизненных ситуаций, поэтому более верно идти по пути совершенствования правоприменительной практики. В этой связи большую роль могло бы сыграть принятие нового постановления Пленума Верховного Суда РФ. Как указывалось, в настоящее время применяется Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 16.08.1984 № 14 «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасного посягательства». Его значение огромно, но с момента принятия данного постановления многое изменилось, в том числе многократно менялось законодательство, поэтому оно не в полной мере отвечает современным потребностям правоприменительной практики.

Убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны, признается оконченным преступлением с момента наступлени я смерти другого человека и является материальным составом преступления.

Субъективная сторона рассматриваемого преступления характеризуется умышленной виной. Мы считаем, что умысел может быть прямым, когда виновный предвидит, что его действия могут причинить смерть потерпевшему, и желает этого либо косвенным, когда виновный не стремится к причинению смерти, но допускает это и относится к этому безразлично. Эта точка зрения имеет своих сторонников в литературе^[20]. Вместе высказываются и иные мнения о том, что умысел в преступлении, предусмотренном ч. 1 ст. 108 УК РФ, может быть только косвенным (В.И. Ткаченко) или только прямым (Ю.В. Баулин).

Бесспорно то, что если смерть причинена в результате неосторожных действий, ответственность по ст. 108 УК РФ исключается. В качестве примера можно привести следующее уголовное дело.

Судебная практика

Поздно вечером (дело было в декабре 2003 г.) 28-летняя Александра Иванникова возвращалась домой, где ее ждали муж и грудной ребенок. Она остановила таксиста-частника. За рулем «Жигулей» десятой модели сидел 23-летний Сергей Багдасарян. Как только Александра села в машину, Багдасарян заблокировал двери, отвез пассажирку в темный переулок, где потребовал от нее орального секса. Уговоры на насильника не подействовали, он спустил брюки и трусы, схватив Александру за голову, попытался принудить ее к сексу силой. В короткой схватке побеждал молодой здоровый мужчина. В отчаянии женщина дотянулась до сумочки, выхватила оттуда небольшой кухонный нож, который носила при себе, опасаясь нападений, и ударила им таксиста в бедро, после чего выбралась из машины. Била наугад — лишь бы он ее отпустил. К несчастью для Багдасаряна удар пришелся в бедренную артерию, хлынула кровь, а поскольку он находился в состоянии опьянения, то не смог наложить себе жгут. От острой потери крови Багдасарян скончался еще до прибытия скорой помощи.

Дело Александры Иванниковой прошло несколько судебных инстанций. Ее доводы, что она действовала в пределах необходимой обороны и не превысила ее пределов, правоприменительные органы долгое время считали неубедительными. В конце концов, приговор по делу в порядке надзора был отменен и Иванникова оправдана за отсутствием в ее действиях состава преступления^[21].

Как видно из приведенного примера, Иванникова наносила удар ножом не в жизненно важные органы, а в ногу, что свидетельствует об отсутствии умысла на убийство Багдасаряна, в данном случае смерть была причинена по неосторожности. Поскольку превышением пределов необходимой обороны могут быть только умышленные действия, в данном случае превышения пределов необходимой обороны не было.

Состояние необходимой обороны может вызвать аффект у виновного. Это не меняет квалификации содеянного, но может быть учтено при назначении наказания в рамках санкции ч. 1 ст. 108 УК РФ как смягчающее обстоятельство (п. «ж» ч. 1 ст. 61 УК РФ).

Субъектом убийства, предусмотренного ч. 1 ст. 108 УК РФ, является физическое, вменяемое лицо, достигшее возраста 16 лет, независимо от рода занятий и профессиональной деятельности. В ч. 3 ст. 37 УК РФ указывается, что право на необходимую оборону в равной мере распространяются на всех лиц независимо от их профессиональной или иной специальной подготовки и служебного положения, а также независимо от возможности избежать общественно опасного посягательства или обратиться за помощью к другим лицам или органам власти.

Ответственность за убийство при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, установлена в ч. 2 ст. 108 УК РФ. Признаки данного состава во многом схожи с признаками убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны. Главным отличием этих преступлений является обстановка совершения преступления. Согласно ч. 2 ст. 108 УК РФ обязательным признаком преступления, предусмотренного данной нормой является превышение пределов мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление.

Прежде, чем анализировать признаки данного преступления, считаем целесообразным охарактеризовать причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, как обстоятельство, исключающее преступность деяния.

Согласно ч. 1 ст. 38 УК РФ не является преступлением причинение вреда лицу, совершившему преступление, при его задержании для доставления органам власти и пресечения возможности совершения им новых преступлений, если иными средствами задержать такое лицо не представлялось возможным и при этом не было допущено превышения необходимых для этого мер.

К условиям правомерности причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, относятся следующие обстоятельства:

• — вред причиняется лицу, совершившему преступление;
• — причинение вреда должно быть вынужденной мерой, т. е. другими способами задержать лицо было невозможно;
• — целью является доставление лица в органы власти и пресечение возможности совершения им новых преступлений;
• — соблюдение пределов мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление.

Как видно, согласно ч. 1 ст. 38 УК РФ вред причиняется лицу, совершившему преступление. Во-первых, это значит, что основание для причинения вреда будет только тогда, когда совершено деяние, запрещенное уголовным законодательством, а не административное или иное правонарушение.

Мы считаем, что недостижение лицом, совершившим уголовно наказуемое деяние, возраста уголовной ответственности или его невменяемость не лишают возможности задержания таких лиц и причинения им в процессе задержания вреда при соблюдении иных условий правомерности рассматриваемого обстоятельства, исключающего преступность деяния. Некоторые специалисты высказываются противоположное мнение^[22].

Следует отметить, что факт совершения преступления должен быть очевидным. Например, лицо, осуществляющее задержание, лично видело, как совершается преступление. Вместе с тем в правоприменительной практике бывает так, что лицо, производящие задержание, не видело от начала до конца, как развивались события, поэтому возможно ошибочное причинение вреда лицу, не совершавшему преступление. Такая ситуация в уголовном праве именуется «мнимым задержанием»^[23]. По нашему мнению, правила квалификации в таких случаях такие же, как при мнимой обороне.

В тех случаях, когда обстановка происшествия давала основания полагать, что совершено преступление, и лицо, осуществляющее задержание, не сознавало и не могло сознавать ошибочность своего представления о личности преступника и основаниях задержания, причинение вреда следует рассматривать как совершенное при задержании лица, совершившего преступление, предусмотренном ст. 38 УК РФ. Уголовная ответственность в таких случаях не наступает.

Если при этом превышены пределы мер, необходимых для задержания, допустимые в отношении лица, реально совершившего преступление, наступает уголовная ответственность как за превышение пределов мер необходимых для задержания лица, совершившего преступление (по ч. 2 ст. 108, ч. 2 ст. 114 УК РФ).

Если же лицо причиняет вред, не сознавая мнимости задержания, но по обстоятельствам дела должно было и могло это сознавать, действия такого лица подлежат квалификации по статьям уголовного кодекса, предусматривающим ответственность за причинение вреда по неосторожности.

В научной литературе также указывается на необходимость квалификации случаев причинения вреда при мнимом задержании по общим правилам фактической ошибки^[24].

Во-вторых, в отличие от необходимой обороны, когда лицо защищается от посягательства, которое, как правило, уже началось, но еще не закончилось, при задержании лица, совершившего преступление, исходя из используемой в законе формулировки, преступление уже совершено и лицо пытается скрыться.

Это важно подчеркнуть, так как в реальности необходимая оборона может переходить в задержание лица, совершившего преступление, и наоборот. Например, в ситуации, когда преступник при попытке его задержания открывает огонь из оружия по тем, кто осуществляет его задержание, применяет холодное оружие или иное насилие в отношении таких лиц, у задерживающих появляется право на необходимую оборону. В таких неоднозначных ситуациях в зависимости от того, когда причинен вред задерживаемому, при квалификации содеянного должны применяться либо условия правомерности необходимой обороны, либо условия правомерности причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление.

Как уже говорилось, причинение вреда должно быть вынужденной мерой, т. е. другими способами задержать лицо было невозможно. Это означает, что если была возможность задержать лицо, совершившее преступление, не причиняя вред, то уголовная ответственность за наступившие последствия будет наступать на общих основаниях без учета ст. 38 УК РФ. Например, в том случае, когда причиняется вред лицу, совершившему преступление, но не пытающемуся скрыться и не предпринимающему попытки продолжить преступные действия.

Для применения ст. 38 УК РФ важно установить, что целью задержания является доставление лица в органы власти и пресечение возможности совершения им новых преступлений. Если такие цели не стояли перед лицом, осуществившим задержание, к примеру, вред причинялся с целью отомстить за совершенное преступление, то уголовная ответственность также должна наступать на общих основаниях. Статья 38 УК РФ в таких случаях не применяется.

В связи с тем, что одной из целей задержания, указанных в ч. 1 ст. 38, является доставление лица в органы власти в теории уголовного права ведется спор о том, правомерны ли действия лица, совершившего убийство задерживаемого, или же лишение жизни в процессе задержания всегда следует считать превышением мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление.

С одной стороны, абсурдным было бы полагать, что можно лишить жизни с целью доставить в органы власти. С другой стороны, в числе целей задержания в ч. 1 ст. 38 УК РФ указана также цель пресечения возможности совершения лицом новых преступлений. Бесспорно, что характер и степень общественной опасности некоторых преступлений, например, террористического акта, дает право при задержании причинить вред в виде смерти преступника. Мы согласны со специалистами, которые считают, что допустимо лишение жизни задерживаемого в исключительных обстоятельствах, когда совершенное преступление является исключительно общественно опасным и существует риск того, что, скрывшись, лицо продолжит аналогичную по характеру и степени общественной опасности преступную деятельность^[25].

В определенной степени это подтверждают и положения некоторых нормативных правовых актов. Так, ст. 22 Федерального закона от 06.03.2006 № 35-ФЗ «О противодействии терроризму» признает правомерным лишение жизни террориста, а также причинение вреда здоровью или имуществу такого лица либо иным охраняемым законом интересам личности, общества или государства при пресечении террористического акта либо осуществлении иных мероприятий по борьбе с терроризмом действиями, предписываемыми или разрешенными законодательством Российской Федерации^[26].

Вместе с тем нельзя не отметить, что использование в ч. 1 ст. 38 УК РФ в формулировке «для доставления органам власти и пресечения возможности совершения им новых преступлений» союза «и» создает представление, что при оценке правомерности причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, следует устанавливать обе эти цели, хотя как видно из вышеприведенного примера, в некоторых случаях цель может быть одна. На наш взгляд, для решения данной проблемы целесообразно заменить в анализируемой фразе союз «и» на «или».

Кроме того мы считаем, что сложные вопросы квалификации причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, в том числе вопрос о правомерности лишения жизни при задержании, могли бы найти отражение в разъяснениях Пленума Верховного Суда РФ. В некоторой степени разъяснения даются в п. 3, 4 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 16.08.1984 № 14 «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств», однако они в значительной степени устарели.

Последним условием правомерности причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, является соблюдение пределов мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление. Исходя из содержания ч. 2 ст. 38 УК РФ, они будут соблюдены, если лицу, совершившему преступление причинен вред, соответствующий характеру и степени общественной опасности преступления и обстоятельствам задержания.

Перейдем к рассмотрению уголовно-правовой характеристики состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 108 УК РФ.

Объект данного преступления аналогичен объекту простого убийства. Вместе с тем, анализ условий правомерности причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, свидетельствует о том, что можно выделить еще один признак данного состава — признак потерпевшего. В процессе рассматриваемого преступления вред причиняется не любому лицу, а лицу, совершившему преступление. Как уже говорилось, исключением являются только некоторые случаи «мнимого задержания».

Наиболее существенным отличительным признаком убийства, предусмотренного ч. 2 ст. 108 УК РФ, является обстановка совершения преступления. Все остальные признаки объективной стороны совпадают с признаками основного состава убийства. Согласно ч. 2 ст. 108 УК РФ убийство совершается при превышении пределов мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление. Часть 2 ст. 38 УК РФ таковым признает их явное несоответствие характеру и степени общественной опасности совершенного преступления и обстоятельствам задержания, когда лицу без необходимости причиняется явно чрезмерный, не вызываемый обстановкой вред. Анализируя данное положение, можно выделить несколько условий, которым должен соответствовать вред, причиненный при задержании лица:

• — характеру общественной опасности совершенного преступления;
• — степени общественной опасности совершенного преступления;
• — обстоятельствам задержания.

Характер общественной опасности — это качественная характеристика преступления, отражающая направленность на тот или иной объект уголовно-правовой охраны. Таким образом, чем более высока значимость объекта, посягательство на который совершил преступник, тем более интенсивные меры может применить лицо, осуществляющее задержание.

Степень общественной опасности — это количественная характеристика, отражающая масштабы причинения вреда однородному или тождественному объекту. Например, если совершено преступление против здоровья, интенсивность мер по задержанию преступника зависит, в том числе от того, какой по степени тяжести вред здоровью был причинен.

Не менее значимым условием, которому должен соответствовать вред, причиненный при задержании лица, совершившего преступление, является обстановка задержания. Под обстановкой задержания надо понимать, пытался ли преступник скрыться с места преступления, оказывал ли он при этом сопротивление, насколько активным было такое сопротивление и т. п.

Следует отметить, что оценка соответствия принятых при задержании мер обстановке задержания имеет очень важное значение. В правоприменительной практике бывают случаи, когда лицо совершило особо тяжкое преступления, например, убийство, но не пытается скрыться, не оказывает сопротивления при задержании. В такой ситуации причинение вреда будет являться неправомерным. Напротив, лицо, совершившее кражу или иное ненасильственное преступление, в процессе задержания может оказывать активное сопротивление, это делает обоснованным причинение ему вреда.

Превышение мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, будет только в случае явного несоответствия причиненного задерживаемому вреда характеру и степени опасности общественной опасности совершенного преступления и обстоятельствам задержания. Несоразмерность причиняемого вреда должна быть очевидна для лица, осуществляющего задержание, только в этом случае возможна ответственность за превышение.

Важно подчеркнуть то, что основание для применения ч. 2 ст. 108 УК РФ будет только тогда, что не соблюдено лишь одно из условий правомерности причинения вреда при задержании лица, совершившего преступления, — превышены меры, необходимые для задержания. В случае несоблюдения трех первых условий квалификация убийства по ч. 2 ст. 108 УК РФ невозможна. Например, если убийство совершено в целях расправы над лицом, совершившим преступление, а не для того, чтобы доставить его в органы власти, то уголовная ответственность должна наступать на общих основаниях по ст. 105 УК РФ. Убийство лица, которое выразило согласие следовать в полицию, не оказывает и не может в конкретной обстановке оказать сопротивление или причинить вред задерживающему, или убийство связанного преступника также должно рассматриваться как убийство, предусмотренное ст. 105 УК РФ.

Субъективная сторона рассматриваемого преступления может выражаться только в умысле. В ч. 2 чт. 38 УК РФ отдельно оговаривается, что превышение мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, влечет за собой уголовную ответственность только в случаях умышленного причинения вреда. Таким образом, ответственность по ч. 2 ст. 108 УК РФ исключается, если смерть причинена в результате неосторожности. Например, при непроизвольном выстреле, рикошете пули от стены и т. п.

Учитывая, то, что задержание должно осуществляться с целью доставления лица в органы власти и пресечения возможности совершения им новых преступлений, убийство может быть квалифицировано по ч. 2 ст. 108 УК РФ только при установлении данной цели.

Субъектом преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 108 УК РФ, является физическое, вменяемое лицо, достигшее 16 лет. Если убийство при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, совершено лицом в возрасте 14—15 лет, уголовная ответственность исключается.

Следует отметить, что право на задержание лица, совершившего преступление, имеет любой человек. Вместе с тем, для некоторой категории лиц задержание преступника является еще и обязанностью, например для сотрудников полиции.

Такие лица в процессе задержания должны руководствоваться не только положениями уголовного законодательства, но и нормативными актами, предусматривающими порядок применения физической силы, специальных средств и оружия. Например, соответствующие положения предусмотрены в главе 5 Федерального закона от 07.02.2011 № З-ФЗ) «О полиции»^[27].

Разъяснения по этому вопросу даны в п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 16.08.1984 № 14 «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств»: «Судам надлежит строго соблюдать требования закона, направленные на защиту представителей власти, работников правоохранительных органов, военизированной охраны и иных лиц, в связи с исполнением ими служебных обязанностей по пресечению общественно опасных посягательств и задержанию правонарушителей. Следует иметь в виду, что вышеуказанные лица не подлежат уголовной ответственности за вред, причиненный посягавшему или задерживаемому, если они действовали в соответствии с требованиями уставов, положений и иных нормативных актов, предусматривающих основание и порядок применения силы и оружия»^[1].

• [1] Бюллетень Верховного Суда СССР. 1984. № 5.
• [2] См.: Зуев В. Л. Необходимая оборона и крайняя необходимость. М., 1996; Паше-Озерский Н. Н. Необходимая оборона и крайняя необходимость по советскому уголовному праву. М., 1962; Ткаченко В. И. Необходимая оборона по уголовному праву. М, 1979; Цветков Ю. А. Необходимая оборона по российскому уголовному праву // СПС"Консультант Плюс" и др.
• [3] Определение Верховного Суда РФ от 18.03.2010 № 20-Д-10−3 // СПС «КонсультантПлюс».
• [4] Цветков Ю. А. Необходимая оборона по российскому уголовному праву // СПС"Консультант Плюс".
• [5] Федеральный закон от 14.03.2002 № 29-ФЗ «О внесении изменения в статью37 Уголовного кодекса Российской Федерации» // Российская газета. 19.03.2002. № 48.
• [6] Федеральный закон от 08.12.2003 № 162-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ.15.12.2003. № 50. Ст. 4848.
• [7] См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / под ред.А. В. Бриллиантова. М.: Проспект, 2010; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / отв. ред. В. И. Радченко. М.: Проспект, 2008.
• [8] Каримов Т У. Круг объектов необходимой обороны и дифференциация критериевопределения ее пределов (постановка проблемы) // Российский юридический журнал.2010. № 6. С. 121—127.
• [9] Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 12.03.2003 № 92п2003пр //Бюллетень Верховного Суда РФ, 2003, № 11.
• [10] Колосовский В. В. Необходимая оборона: проблемы уголовно-правовой квалификации / / право и политика. 2008. № 3.
• [11] Быстров С. А. Ответственность за причинение тяжкого вреда здоровью при необходимой обороне // Российский следователь. 2007. № 3; Цветков Ю. А. Необходимаяоборона по российскому уголовному праву // СПС «Консультант Плюс»; Комментарийк Уголовному кодексу Российской Федерации / под ред. А. И. Чучаева. М.: КОНТРАКТ, ИНФРА-М, 2009; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / под ред.А. В. Бриллиантова. М.: Проспект, 2010 и др.
• [12] Побегайло Э. Ф. О пределах необходимой обороны // Уголовное право. 2008. № 2.
• [13] См.: Уголовное право России. Общая часть: учебник / под ред. В. П. Ревина, 2-е издание, исправленное и дополненное. М.: Юстицинформ, 2009.
• [14] Правила квалификации убийства при защите от подобных преступлений, совершенных с применением насилия, опасного для жизни, были рассмотрены выше.
• [15] Цветков Ю. А. Необходимая оборона по российскому уголовному праву // СПС"Консультант Плюс".
• [16] Цветков Ю. А. Необходимая оборона по российскому уголовному праву // СПС"Консультант Плюс".
• [17] Пункт 9 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 16.08.1984 № 14 «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборонуот общественно опасных посягательств».
• [18] Побегайло Э. Ф. О пределах необходимой обороны // Уголовное право, 2008, № 2.
• [19] Каримов Т. У. Круг объектов необходимой обороны и дифференциация критериевопределения ее пределов (постановка проблемы) // Российский юридический журнал.2010. № 6. С. 121—127.
• [20] Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: учебник / под ред.Л. В. Иногамовой-Хегай, А. И. Рарога, А. И. Чучаева. М.: КОНТРАКТ, ИНФРА-М, 2009.
• [21] Пример заимствован в статье Побегайло 3. Ф. О пределах необходимой обороны //Уголовное право. 2008. № 2.
• [22] Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / отв. ред. А. И. Рарог.М.: Проспект, 2011.
• [23] Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / под общ. ред.В. В. Мозякова. М.: Экзамен, 2003.
• [24] Завидов Б. Д. Об обстоятельствах, исключающих преступность деяния (комментарий к ст. 38—42 УК РФ) // СПС «Консультант Плюс»; Уголовное право России. Общаячасть: учебник / под ред. Ф. Р. Сундурова, И. А. Тарханова. М.: Статут, 2009.
• [25] Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / под ред. Г. А. Еса-кова. М.: Проспект, 2010.
• [26] Собрание законодательства РФ. 13.03.2006. № 11. Ст. 1146.
• [27] Собрание законодательства РФ. 14.02.2011. № 7. Ст. 900.
• [28] Бюллетень Верховного Суда СССР. 1984. № 5.