Литературные памятники быта

Как в человеческой речи, так и в книге отражается вся жизнь человека, а она заключается не только в обучении, в науке, в симпатиях и антипатиях, в интересах определенного момента, а в бесчисленном количестве мелких и крупных фактов, которые, чем более они типичны, чем более составляют достояние быта, а не индивидуальности, тем более находят себе отображение в особых памятниках литературы. Эту обширнейшую область произведений книжности можно бы назвать литературой социального быта, или демографической, т. е. относящейся до описания жизни народов. Особые произведения письменности непосредственно касаются быта, точнее сказать, являются частями этого быта: таковы, например, в индивидуальной жизни отдельного человека разные акты его гражданского состояния, разные свидетельства, карточки, повестки, адреса и т. п. В жизни мелких и крупных коллективов сюда присоединяются: уставы, отчеты, приказы, воззвания, прокламации и т. п. В жизни всех культурных народов, особенно за последние столетия, характерным фактом являются объявления, прейскуранты, проспекты, указатели адресов торговых и промышленных фирм и т. д., далее расписания путей сообщения, программы, афиши и плакаты, относящиеся ко всякого рода собраниям для целей научных, учебных, увеселительных, спортивных и т. д. Некоторые из перечисленных произведений могут представлять собой исполинские томы, но гораздо чаще вся эта литература относится к области так называемых «листовок», которые исчерпывающим образом собрать крайне трудно, а описать с той же тщательностью, с какой библиограф описывает редкие книги, — совершенно невозможно. Все такого рода материалы могут представить значительный интерес для историка культуры, могут быть использованы для создания интересной и красочной картины быта в определенную эпоху, но уже ввиду того, что эти материалы трудно найти, — составление библиографических указателей к ним бесцельно. Указатель имеет практическое значение только в том случае, если занесенные в него произведения доступны значительному числу лиц, или если эти произведения хотя бы где бы то ни было собраны в удобном для пользования виде. Общественная необходимость использования материала «литературы быта» не может представиться чаще, чем для каких-либо архивных материалов, и поэтому, для надобностей научного изучения их можно признать вполне достаточным хранение их в немногочисленных собраниях музейного характера. Составление описаний их по существу трудно и бесцельно; архивные документы маловажного характера также не описываются, а только кратко называются в архивных описях. Но подобно тому как подборы архивных дел издаются в систематизированном виде, так для научных целей весьма полезно и переиздание литературы быта определенного времени, выражающейся в текстах, афишах, разного рода листовках и т. д., притом лучше всего в виде воспроизведения подлинников. Тогда они действительно могут дать яркую иллюстрацию эпохи.

Литература

быта, однако, не ограничивается указанными примерами, а охватывает еще огромные группы произведений, иногда причисляемых к научной литературе.

На первом месте мы назовем законодательные памятники. Хотя они и составлены часто учеными специалистами в области права, тем не менее содержание их отражает момент и среду с такой наглядностью, как их никогда не может отразить научная книга по большинству отраслей знания. Законодательный памятник не представляет собой цельное, связное произведение, а состоит из ряда отдельных статей, которые с течением времени, под влиянием обстоятельств момента, меняются: старые редакции статей отменяются, а вводятся в действие новеллы, или новые редакции тех же законов. Кроме того, в отличие от научных положений, законодательные постановления в разных государствах по тем же вопросам сильно отличаются, даже при одинаковом классовом строе государств. При изучении такого материала обычное библиографическое описание книг не может принести много пользы. Только что вышедший том свода законов может оказаться содержащим уже отмененные или замененные статьи (по типографским условиям печатания); для получения точных справок нужно иметь здесь не библиографические указатели книг, а указатели изменений, которым данные статьи закона подверглись до определенного, необходимого нам момента.

К бытовой же литературе относим мы и всю обширную область религиозных произведений. С научной точки зрения совершенно недопустимо, чтобы, как это библиографы часто делали, одну религию считать истинной и ее богословие именовать наукой, а все остальное относить к области суеверий и фольклора. С точки зрения науки, все религии одинаково ложны. Нужно признать, что в течение более полутора тысячелетий христианскими богословами потрачена была огромная масса труда и остроумия на то, чтобы создать из богословия нечто наукообразное по внешности, но усилия эти были потрачены тщетно: общепризнанное богословие не создалось на ряду с общепризнанной наукой, и миллионы томов религиозных произведений для науки являются только материалом для изысканий по языкознанию, истории литературы и изучению быта. Как таковые, эти произведения подлежат и изучению книговеда. Кроме того, в книжных статистиках религиозная литература в виде разных богослужебных книг, молитвенников, назидательных сочинений, проповедей и т. д. должна непременно учитываться, так как отсюда получается материал для определения силы религиозной пропаганды в той или иной стране. Что касается литературы по антирелигиозной юо пропаганде, то, насколько она преимущественно служит для борьбы с бытовыми явлениями (сатиры, полемика), она относится к литературе быта (если она только не может быть отнесена к нашей третьей группе книг — к литературе сопереживания); сочинения же, направленные против научных приемов богословия и опровергающие богословские труды научными доводами, относятся к области науки.

Как видно из предыдущего, вся группа литературных памятников быта представляет большие затруднения для библиографа, Особенно велико затруднение с мелкими произведениями, листовками и т. п. Как провести грань между отчетами, уставами, приказами и т. д., заслуживающими регистрации и не заслуживающими? Жизненная практика показывает, что объять все немыслимо; ни одно государство не выдержало бы затрат на такую регистрацию. Очевидно, необходимы какие-то сокращения заданий. Ясно одно: нельзя исходить из понятия «культурного материала»; последовательное проведение этого принципа заставило бы отмечать всякую талонную книжку или бланк учреждения. Остается поэтому отыскать такой критерий, основу для отбора, чтобы подходящее под него могло быть действительно описано: таким критерием может быть или научная ценность, или общественная полезность. Не всегда бывает легко определить и то и другое, но, прибегая к сравнению, мы часто приходим к правильным выводам: вряд ли общественно-полезно регистрировать технические распоряжения, шаблонно повторяющиеся, или уставы, повторяющие нормальный устав, или повестки и без того отмечаемых в печати заседаний и многое т. п. Поток печатных произведений так увеличился, что точное ограничение задач библиографа в этой области является неотложной задачей. Печатное слово спешно догоняет устное слово; относительно этого последнего все знают, что оно далеко не всегда заслуживает того, чтобы быть удержанным в памяти; относительно печатного слова все еще держится суеверное убеждение в необходимости решительно во всех случаях хранить его для потомства.