Сложносочиненные предложения. 
Синтаксис русского языка: университетский курс

Общее понятие

Сложносочиненные предложения определяют по-разному, выдвигая в качестве основного их признака: а) либо грамматическую независимость составляющих их частей^[1], б) либо сочинительный тип связи, объединяющий предикативные единицы в целое^[2], в) либо характер семантических отношений внутри целого^[3], г) либо средства связи между предикативными единицами^[4]. Однако первые три признака нельзя считать вполне надежными: каждый из них сам по себе нуждается в определении. Наиболее емкое, грамматически содержательное определение сложносочиненного предложения как структуры, части которой соединяются между собой сочинительными союзами, соответствующее общей логике описания сложных предложений в целом, было предложено А. М. Пешковским^[5]. Выделение подтипов внутри сложносочиненных предложений опять-таки базируется на учете характера союзов, и это естественно, логично и адекватно строю языка. Заметим, что пояснительное (то есть) и уточнительное (а именно) слова не относятся к сочинительным союзам именно потому, что они являются пояснительными и уточнительными.

Рассмотрим их на однородном материале пословиц.

Сложносочиненные предложения с союзом а

В жанре пословиц, как и во многих других жанрах русской словесности, среди наиболее распространенных союзов на первое место по частотности употребления и способности представлять разные отношения выступает союз а^[6]:

• 1. Союз а служит для выражения сопоставительных отношений между частями сложносочиненного предложения, базирующихся на «установлении различий между сопоставляемыми предметами и явлениями»^[7]: Руки делают, а спинка отвечает (Даль, 246); Душа душу знает, а сердце сердцу весть подает (Даль, 304). Сопоставительные отношения могут осложняться сравнительными, при этом предложение, содержащее сравнение, неизменно занимает препозицию: Рысь пестра сверху, а человек лукав изнутри (Даль, 305); Червь дерево точит, а злая жена дом изводит (Даль, 375). Многочисленны также случаи, когда союз а соединяет части с сопоставительно-противительными отношениями: Плуг кормит, а лук портит (Даль, 263); Воин воюет, а жена дома горюет (Даль, 259). Нередко конструкции с сопоставительными, сопоставительно-сравнительными и сопоставительно-противительными отношениями строятся по принципу отрицательного параллелизма: Мрут люди не по старости, а живут они не по младости (Симони, 119); На ласковое слово не надейся, а на грубое слово не гневайся (Симони, 126). В целом же сложносочиненные предложения с сопоставляемыми частями характеризуются отчетливой двучленностью, основанной на последовательно проводимом принципе синтаксического параллелизма. Параллельные части представляют собой полные или неполные двусоставные либо односоставные предложения. Структура последующей части предопределяется структурой предыдущей. Неполнота первого предикативного единства обусловливает неполноту второго. Второе единство может быть неполным и тогда, когда имеет общий член с первым единством: Пастухи за чубы, а волки за овец (Даль, 227); Бой красен мужеством, а приятель — дружеством (Симони, 83).
• 2. Связывая части сложносочиненного предложения, союз а указывает на их противопоставленность друг другу: Глаза страшат, а руки делают (Даль, 269); Стыдливый покраснеет, а бесстыжий побледнеет (Даль, 307). Части сложносочиненного предложения здесь также строятся параллельно, и этим актуализируется идея противопоставления. Синтаксические приемы, используемые для выражения отношения логического противопоставления, дополняются лексическими: попарно противопоставляемые члены предложения либо являются антонимами, либо благодаря контексту, композиции самой пословицы осмысляются как антонимичные: Бог дал родню, а черт — вражду (Даль, 261); Красно гумно стогами, а стол — пирогами (Симони, 115); Богат ждет пакости, а убог — радости (Симони, 78). Структура предикативных единств, объединенных в сложносочиненное предложение с противительными отношениями, может варьироваться: второе предикативное единство полностью воспроизводит структуру первого, если они противопоставляются друг другу в целом; если же союзом а выражаются противопоставительные отношения, существующие между отдельными компонентами предикативных единств, тогда второе из них всегда неполно. Действия-состояния предикатов в сложносочиненных предложениях с сопоставительными, противопоставительными и сопоставительнопротивопоставительными отношениями почти всегда характеризуются временной одноплановостью, проявляющейся в использовании главным образом форм глаголов настоящего-будущего времени со значением настоящего исторического.
• 3. Нередко союз а является выразителем противительно-ограничительных отношений. Каково бы ни было конкретное значение второй части сложносочиненного предложения, оно не вытекает из содержания предыдущей части, не является его развитием. Семантико-синтаксическая функция второй части сложной конструкции сводится к тому, что она ограничивает сообщенное ранее либо обозначает нечто противоположное ему: Молодец молодой конь, а с ним без хлеба будешь (Даль, 359); Кривой не беда, а горе криводушный (Даль, 316); Мечом злато добывают, а меч златом покупают (Симони, 122); Не молвя слова, крепися, а молвя слово, держися (Симони, 125).
• 4. Синтаксически к только что рассмотренным предложениям приближаются сложные конструкции, выражающие при помощи союза а присоединительные отношения. И те и другие характеризуются типологическим разнообразием простых предложений, объединяемых в сложное целое. Присоединительными называются отношения, при которых «содержание второго предложения является дополнительным сообщением, вызванным содержанием первого предложения или возникшим по поводу него»^[8]. В языке пословиц присоединяемое предложение относится к присоединяющему обычно как уточняющее к уточняемому либо содержит в себе какое-то новое сообщение, которое может быть и противопоставлено тому, что высказано в предыдущем предложении: Червь капусту съедает, а сам прежде пропадает (Даль, 293); Ум — добро, а два лучше того (Симони, 145); Поп любит блин, а ел бы он один (Симони, 132).
• 5. Особо следует выделить случаи, когда союз а обозначает исчерпанность ряда синтаксических единств, из которых замыкающее единство, являющееся смысловым центром всего сложного целого, сопоставляется со всеми остальными: Молодо — жидко, старо — круто, а середовая пора одним днем стоит (Даль, 358). Л. В. Щерба, имея в виду отношения, аналогичные рассматриваемым, писал: «Особый случай употребления этих союзов (соединительных. — 3. Т.) можно наблюдать там, где при их посредстве присоединяется последний член перечисления. Хотя этот член и не составляет тогда целого с предшествующим, однако союз, вместе с особой интонацией… обозначает исчерпанность ряда, его единство»^[9]. Приблизительно то же самое мы имеем и в приведенных конструкциях, но с той только разницей, что в них синтаксические единства, входящие в сложное целое, не являются членами перечисления. Перечислительными отношениями связаны между собой лишь первая и вторая части, в то время как третья часть — смысловое ядро высказывания — занимает особое положение и противостоит первым двум. Это находит свое выражение и в синтаксическом оформлении частей сложного целого: первые две части организуются как параллельные структуры, а третья, заключительная, отличается от них не только структурно, но и интонационно, что свидетельствует о семантической противопоставленности частей сложного целого.
• 6. Союз а связывает и такие предложения, которые семантически близки к частям сложноподчиненных конструкций, выражающим: а) следственные отношения: Жидок путь водою, а ездят им с бедою (Симони, 102); Мед — сладко, а муха — падко (Симони, 120); б) уступительные отношения: Новгород, Новгород, а постарше старого (Даль, 329); в) условные отношения: Не научил плетью, а дубиной не научишь (Даль, 354); г) причинные отношения: Рука руку моет, а обе хотят белы быть (Симони, 136); д) целевые отношения: Кошку бьют, а невестке наветки дают (Симони, 116). Предложение с уступительным значением может включать в свой состав и уступительные союзы: Хоть и с умом воровать, а беды не миновать (Жигулев, 39). Для выражения уступительных отношений используется также стереотипная конструкция, первая часть которой представляет собой сочетание повторяющихся форм с отрицательной частицей не, а вторая часть — односоставное или двусоставное предложение, начинающееся союзом а: Бойся, не бойся, а без року нет смерти (Даль, 281); Бойся, не бойся, а смерть у порога (Даль, 281); также: Дон, Дон, а лучше дом (Татищев, 52); Дон, Дон, а дома лутче (бНг, 26)^[10]. Смысл первой части с повторяющимися формами в подобных конструкциях — это оттенить, подчеркнуть семантическую автономность второй части — семантического ядра высказывания. Фиксированным составом компонентов и порядком их расположения выделяется также сложное предложение, части которого относятся друг к другу как условие к обусловливаемому: Был бы лес, а топор сыщем (Даль, 295); Было бы болото, а черти будут (Даль, 295); Были бы бобры, а ловцы будут (Даль, 296); Были бы кости, а на костях мясо будет (Симони, 80).

Часть с условным значением всегда препозитивна. Сказуемое или главный член первой части выражается формой сослагательного наклонения глагола быть и обозначает гипотетическое условие, а сказуемое второй части, обозначающей обусловленное утверждение, выражается формой буд. времени глагола совершенного вида. В сложных целых примечателен и порядок расположения главных членов: если условная и обусловливаемая конструкции являются двусоставными, в них происходит смена порядка следования подлежащего и сказуемого — сочетанию предикат + субъект в условном единстве соответствует сочетание субъект + предикат в обусловливаемом^[11]. Среди приведенных односоставных конструкций, объединенных в сложное целое, имеются такие, которые разными авторами квалифицируются по-разному: то как односоставные предложения с однородными главными членами, то как сложные конструкции, состоящие из двух односоставных предложений. Между тем специально вопрос о принципах отграничения односоставных предложений с однородными главными членами от сложных предложений в лингвистической литературе обычно не ставится^[12]. Главные члены односоставных распространенных предложений должны быть признаны однородными, если каждый из них одинаково относится к третьей, подчиненной, форме. И наоборот: если грамматически независимые формы односоставных распространенных предложений не имеют подчиненной формы, одинаково относящейся к каждой из них и делающей их синтаксически пересекающимися, то такие формы не могут быть признаны функционально однородными. Следовательно, если в рамках целого — союзного либо бессоюзного — объединяется ряд независимых форм, являющихся функционально равноценными и не имеющих подчиненных форм, то в нем столько простых односоставных нераспространенных предложений, сколько грамматически независимых друг от друга форм, ср.: Не будь изроден, будь природен; Умей ошибиться, умей и поправиться; Терпи, казак, атаманом будешь и т. д.

Сложные целые, состоящие из двух односоставных предикативных единств — как правило, обобщенно-личных с главным членом в форме 2-го лица ед. числа индикатива и императива, — реализуют в основном отношения ограничительного противопоставления, противительно-уступительные и сопоставительные отношения: Доброго не бегай, а худого не делай (Даль, 125); Языком болтай, а рукам воли не давай (Даль, 416); Языком не торопись, а делом не ленись (Даль, 407); Вволю наешься, а вволю не наживешься (Даль, 283); В рай просятся, а смерти боятся (Даль, 279); Языком хоть ноги лижи, а руки покороче держи (Даль, 416); В мор намрутся, а в войну налгутся (Даль, 258); Виноватых прощают, а правых жалуют (Даль, 228). Объем предикативных единств, объединяемых в сложное целое, невелик. Подавляющее большинство пословичных формул в каждой из своих частей имеет главный член и зависимую от него форму в объектном либо обстоятельственном значении.

Синтаксически независимая глагольная форма стоит на втором месте относительно зависимой формы, если последняя является единственной и выполняет функцию объекта: Противным лечат, а сладким портят (Даль, 400); Горького проклянут, а сладкого проглотят (Даль, 128); Без детей тоскливо, а с детьми возливо (Даль, 382); Зерна мели, а много не ври (Даль, 372); Зад похлещешь, а в голову не набьешь (Даль, 422); На себя не наговаривай, а с друга сговаривай! (Даль, 208); С грехом бранись, а с грешником мирись (Даль, 211). При зависимом члене с обстоятельственным значением или если зависимых форм больше одной, главный член может стоять и в начальной, и в конечной позициях, но все же обычной для него является препозиция, ср.: Вместе тесно, а розно тошно (Даль, 372); Служи сто лет, а не выслужишь ста реп (Даль, 251); Увязывай плачучи, а развязывай скачучи (Даль, 277); Не верь коню в поле, а жене в воле (Даль, 373); Не хвали жену телом, а хвали делом (Даль, 369); Не грози щуке морем, а нагому горем (Даль, 224); За ветром в поле не угоняешься, а с бранчивой кумою не попрощаешься (Даль, 263); Не гонись за простым вором, а лови атамана! (Даль, 248); Говори с другими поменьше, а с собою побольше! (Даль, 408); Блюди хлеб на обед, а слово на ответ! (Даль, 408).

В целом союз а в сложносочиненных предложениях характеризуется большим функциональным разнообразием. Наиболее типичным для него все же является выражение сопоставительных, противопоставительных и противительно-ограничительных отношений между частями сложного предложения.

• [1] Гвоздев А. Н. Современный русский литературный язык. Ч. 2. С. 189.
• [2] Грамматика современного русского литературного языка. С. 656.
• [3] Руднев А. Г. Синтаксис современного русского языка. С. 262, 270.
• [4] Пешковский А. М. Существует ли в русском языке сочинение и подчинение предложений? С. 131—146.
• [5] Пешковский А. М. Русский синтаксис в научном освещении. С. 465.
• [6] Попова И. А. Значение и функции союза и в древнерусском языке // Научнаясессия Ленинградского ун-та, 1945: Тезисы докладов по секции филологических наук.Л., 1945. С. 46—50; Стеценко А. Н. Сложносочиненное предложение в древнерусскомязыке. Томск, 1962. С. 12—48; 76—87.
• [7] Попова И. А. Сложносочиненное предложение в современном русском языке //Вопросы синтаксиса современного русского языка. С. 379.
• [8] Грамматика русского языка. Т. 2. Ч. 2. С. 255.
• [9] Щерба Л. В. О частях речи в русском языке // Щерба Л. В. Избранные работыпо русскому языку. М., 1957. С. 80.
• [10] О них в разговорной речи см.: Шведова Н. Ю. Очерки по синтаксису русской разговорной речи. М.: Изд-во АН СССР, 1960. С. 54.
• [11] Аналогичный прием отмечен уже в «Слове о полку Игореве», на что обратил внимание Г. О. Винокур. См.: Левин В. Д. Краткий очерк истории русского литературногоязыка. 2-е изд. М., 1964. С. 67.
• [12] Тарпанов 3. К. О разграничении односоставных предложений с однородными главными членами и сложных предложений. С. 89—91.