Промышленный шпионаж. 
Промышленный шпионаж

Промышленный шпионаж — форма недобросовестной конкуренции, при которой осуществляется незаконное получение, использование, разглашение информации, составляющей коммерческую, служебную или иную охраняемую законом тайну с целью получения преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности, а равно получения материальной выгоды. промышленный шпионаж конкуренция Главный закон, который задает границу между конкурентной разведкой и промышленным шпионажем — Закон «О коммерческой тайне».

Ключевым в Законе являются п. 1,2 ст. 3, где определяется, что относится к коммерческой тайне. Под коммерческой тайной понимается «конфиденциальная информация, позволяющая ее обладателю при существующих или возможных обстоятельствах увеличивать доходы, избегать неоправданных расходов, сохранять положение на рынке товаров, услуг, работы или получать иную коммерческую выгоду». Как отмечают эксперты, фактически под этот признак может подпадать любая информация о предприятии. В п. 2 ст.3 понятие о коммерческой тайне конкретизируется. «К ней относится научно-техническая, технологическая, производственная, финансово-экономическая или иная информация, в том числе составляющая секреты производства или „ноу-хау“, которая имеет действительную или потенциальную коммерческую ценность в силу неизвестности ее третьим лицам, к которой нет свободного доступа на законном основании и в отношении которой обладателем такой информации введен режим коммерческой тайны».

Основное предназначение промышленного шпионажа — экономия средств и времени, которые требуется затратить, чтобы догнать конкурента, занимающего лидирующее положение, либо не допустить в будущем отставания от конкурента, если тот разработал или разрабатывает новую перспективную технологию, а также чтобы выйти на новые для предприятия рынки.

Это справедливо и в отношении межгосударственной конкуренции, где к вопросам экономической конкурентоспособности добавляются и вопросы национальной безопасности.

К методам промышленного шпионажа относятся:

Подкуп лица, имеющего доступ к информации, относящейся к коммерческой, служебной, или иной охраняемой законом тайне Шантаж в отношении того же круга лиц Кража носителей с информацией, представляющей коммерческую, служебную, или иную охраняемую законом тайну Внедрение агента на предприятие или в страну конкурента с заданием получить доступ к информации или продукции, которые составляют предмет коммерческой или иной охраняемой законом тайны Незаконный доступ к коммерчески значимой информации с помощью использования технических средств (прослушивание телефонных линий, незаконное проникновение в компьютерные сети и т. п.).

Коренным отличием конкурентной разведки от промышленного шпионажа являются методы обеспечения получения информации из прямых источников. Как показывают многочисленные статьи о случаях промышленного шпионажа, промышленные шпионы не брезгуют никакими методами для того, чтобы принудить источник информации к сотрудничеству. Как правило, эти методы построены на шантаже, использовании человеческих слабостей, а иногда неявных угрозах. Либо напротив, создании для источника информации угрозы, как бы со стороны и с предоставлением ему защиты от стороны, которая ведет промышленный шпион.

Кстати, в последние годы было проведено несколько крупных обследований, посвященных вопросам конкурентной разведки и промышленному шпионажу. В результате выяснились ошеломительные цифры. К плюсам надо отнести то, что уже более трети компаний используют в той или иной степени методы конкурентной разведки. Но что не может не настораживать — более четырех пятых опрошенных руководителей сказали, что считают промышленный шпионаж результативным методом конкурентной борьбы. А более половины работников, в число которых не входили рабочие и технические специалисты, готовы продавать информацию, относящуюся к коммерческой тайне за деньги.

Известны похожие на изящную восточную легенду отрывки из китайских хроник, составленных задолго до новой эры. В них есть рассказ о том, как: «Жила-была некогда очаровательная принцесса, знающая большой секрет…» Пожалуй, девушка и тайна — неплохое начало для причудливо сплетенного сказания. Но в том-то и дело, что это не сказка! Большой секрет — это секрет производства шелка. Принцесса отправилась за границу, надев на голову чудесную шляпу с живыми цветами. В цветах она спрятала шелковичных червей, которых отдала своему возлюбленному — индийцу. Таким образом, шелк был вывезен за пределы Китая. Это поистине классический пример промышленного шпионажа, дошедший до нас из глубины тысячелетий…

В руки шведских журналистов попали секретные документы, которые и приоткрыли тайну поразительной удачливости «самой моральной» компании Европы, декларирующей честное ведение дел, свободу от коррупции, заботу о природе и многое другое, столь же милое сердцу современного покупателя недорогой добротной продукции.

«Мебельный гигант разрабатывал операцию по сбору информации о российских предпринимателях и высокопоставленных политиках, а также планировал их шантаж и дискредитацию», — сообщает «Экспрессен». Фактов, подтверждающих такой вывод, хватает. Вот один из них.

Торговый комплекс московской IKEA «Мега Теплый стан» является крупнейшим в Европе. Продажи в нем дошли в прошлом году почти до миллиарда евро. Тем не менее, руководство российским отделением концерна в погоне за сверхприбылями решило еще больше его расширить. Но ни о каком строительстве нельзя говорить, пока не решится затяжной спор: часть земли, на которой раскинулся комплекс, принадлежит российской компании «Масштаб», которая предложила IKEA эти площади выкупить. Мебельщики отказались, и дело было передано в суд. Возникла реальная угроза потери не только надежды на расширение, но и части уже существующих помещений. В столь напряженной битве за светлое будущее российская «дочка» гиганта, IKEA Mos, решила, как пишет «Экспрессен», хорошенько надавить на владельца драгоценной земли — Вадима Мошковича, являющегося не только бизнесменом, но и членом Совета Федерации. В секретном «руководстве к действию», ставшим достоянием гласности, предлагается в преддверии суда использовать небезызвестные «грязные игры». Вот что предлагалось сделать сотрудникам IKEA в России: «Проверить источники дохода Мошкевича для выяснения его слабых сторон; собрать досье на российских юристов и чиновников, занимающихся судебным делом по Теплому стану; связаться с органами федеральной милиции, чтобы установить, в чем уязвим Мошкович; осторожно изучить, пользуясь источниками в милиции и спецслужбах, возможности шантажа Мошковича», и т. п.

Еще один вопиющий пример — «самарский конфликт». В городе на Волге тоже была построена «Мега», и здесь также возникли проблемы с получением разрешения на эксплуатацию сооружений. В секретном докладе перечисляются главные враги IKEA в российской глубинке: губернатор, его жена и городской глава. В списке методов борьбы с «врагами», изложенном еще в одной секретной инструкции, есть, например, такие указания: «…изучить возможные слабости городских и региональных чиновников, занимающихся IKEA, выяснить круг их экономических интересов, их слабые стороны и возможность привлечения к сотрудничеству на основе взаимных интересов; осторожно установить контакты с парламентариями, источниками в милиции и правительственной администрации в Москве; склонить их к оказанию поддержки».

Каждая пятая немецкая компания уже стала жертвой промышленного шпионажа, а общий ущерб от враждебной информационной активности составляет миллиарды евро. Все эксперты сходятся в том, что в дальнейшем этот показатель будет только расти.

За прошедший год в Германии было зарегистрировано 96 тыс. случаев промышленного шпионажа, что на 18% больше результатов прошлого года, а только доказанный ущерб по этим преступлениям превысил 4 млрд евро — таковы неутешительные итоги, подведенные немецкой федеральной службой криминальной полиции (BKA). Впрочем, официально доказанный ущерб составляет лишь малую часть от реальных убытков, понесенных экономикой страны, — по оценкам той же BKA, подлинные размеры урона, нанесенного промышленными шпионами немецким компаниям, составил около 20 млрд евро — это почти в два раза превышает расходы немецкого федерального бюджета на образование и сравнимо с федеральным оборонным бюджетом.

Согласно докладу работающей в сфере информационной безопасности компании Corporate Trust, с проблемой промышленного шпионажа сталкивается сегодня более 20% немецких компаний.

Немцы действительно начинают привыкать к обыденности промышленного шпионажа. Сегодня информационные войны затрагивают не только высокотехнологичные компании, но и тех, кто весьма далек от сферы новых технологий. Например, немецкие правоохранители регистрируют случаи прослушивания компаниями-маклерами телефонов своих конкурентов — так недобросовестные бизнесмены пытаются вовремя перехватить данные о выгодных объектах недвижимости — еще несколько лет назад такие случаи были бы совершенно немыслимы.

Нелегальная информационная активность китайцев в Германии достигла в последние годы неприличного уровня. Именно поэтому все чаще, говоря о промышленном шпионаже, немцы подразумевают именно китайский промышленный шпионаж. В августе уважаемый еженедельник Der Spiegel сделал китайский промышленный шпионаж главной темой номера: с обложки журнала на читателя в щель между полосками жалюзи пристально смотрела китаянка, а заголовок статьи призывал опасаться «желтых шпионов». «Китайцы собирают политическую, военную, финансовую и научную информацию по всему миру, — говорит замглавы BfV Элмар Ремберг. — Главной целью их шпионажа является сокращение технологического отрыва от стран Запада, и для ее достижения они используют любую возможность».

По мнению немецких чиновников, излюбленным методом китайских компаний и спецслужб, охотящихся за секретами Запада, является вербовка проходящих практику в зарубежных компаниях молодых китайцев — поэтому немецким компаниям рекомендуется трижды подумать перед тем, как приглашать на обучение гостей из Пекина. «Немецкая компания, приглашающая практикантов, должна отдавать себе отчет в том, что засылка шпионов под видом практикантов является стандартной стратегией недобросовестных конкурентов», — предупреждает немецких бизнесменов Аугуст Ханнинг, статс-секретарь министерства внутренних дел Германии и специалист по вопросам промышленного шпионажа.

Информационная деятельность китайских граждан уже дает обильные результаты. Если всего несколько лет назад китайские компании пытались подражать лишь продукции немецких производителей кастрюль или маркеров, то сегодня на рынок ими выпускаются автомобили, до боли напоминающие немецкие образцы. В ходе последнего франкфуртского автосалона дело дошло до настоящего скандала: китайский автопроизводитель автомобилей Shuanghuan выставил во Франкфурте свой внедорожник CEO, подозрительно похожий на BMW X3, — проигнорировав все протесты баварской компании. За несколько месяцев до этого Германию потряс другой случай: берлинский блоггер Рон Арон Хилльманн, разместивший в своем онлайн-дневнике критический текст относительно подозрительной схожести нового китайского автобуса Zhongwei с немецким Neoplan, получил повестку в китайский суд: Zhongwei обвинил блоггера в ущербе своей деловой репутации. Такое поведение говорит о крайней самоуверенности китайских компаний. «Международное понятие Copyright китайцы превратили в свое Right to copy», — жалуется «Эксперту Online» Рольф Бекманн, управляющий компанией Gedore, крупнейшим европейским производителем рабочих инструментов.