Взаимоотношения суперэтносов. 
Основы теории пассионарности Л.Н. Гумилева

История человечества убедительно показывает, что контакты на уровне суперэтносов — дело совершенно обычное, объективное и необходимое. Но эта же история говорит нам о том, что эти контакты могут проходить по разным сценариям, а их результаты иметь разные последствия. Разность последствий таких контактов прямо зависит от степени комплиментарности самих суперэтносов. Если комплиментарность этносов позитивна, то наиболее вероятен контакт, приводящий в итоге к взаимному обогащению и даже слиянию этносов, а в идеале — и к образованию нового суперэтноса. Если комплиментарность негативна, то контакты суперэтносов могут носить, и, как правило, носят характер антагонистического столкновения. Это значит, что различия при контактах столь велики, что «чужое» кажется «противоестественным и диким», а возникающий в результате столкновения стереотип поведения суперэтносов формируется по линии брезгливого отторжения ценностей друг друга. Все это может привести к обоюдному уничтожению этносов (суперэтносов), так как они обоюдно считают своих оппонентов «нелю-дью» и отказывают представителям противоположного лагеря в праве на жизнь.

О химерах и антисистемах.

Еще одним примером и частью теории этногенеза, представляющейся нам важной в плане рассматриваемой проблемы, является учение о химерах и антисистемах, как феномене контактов суперэтносов и их культур.

Лев Гумилев отмечает, что при столкновении этносов с разной комплиментарностью может насильственно образоваться химерная целостность, которая всегда оказывается неустойчивой. В ареа лах столкновения этих этносов, где базовые генетические национальные (суперэтнические) ценности, а значит, и поведенческие стереотипы неприемлемы с обеих сторон, повседневная жизнь теряет свою обязательную целеустремленность и люди начинают метаться в поисках смысла жизни, которого они никогда не находят, пока не определятся окончательно со своей личной и суперэтнической идентификацией. Для доказательства правоты и корректности тезиса вспомним наше собственное состояние национального унижения и растерянности от итогов «холодной» войны, «дикой демократизации» последнего десятилетия минувшего века, ельцинской «свободы» и приватизации национального достояния ворами от власти, насильственной вестернизации нашего бытия и национальной культуры. «Идеал меняет знак» — так рождаются философские концепции, отрицающие диалектику жизни (развитие жизни через жизнь и смерть), которые мы обозначаем как ереси и которые тоже являются, по сути своей, упрощающими антисистемами.

Так могут родиться и геополитические антисистемы — химеры. Они являются результатом первоначально кажущихся успешными попыток насильственного слияния суперэтнических систем, когда этносы, принадлежащие к разным суперэтносам, живут в одном ареале, пронизывая друг друга, но практически не смешиваясь. Вспомним, что США, Россия, Китай, Европа и Ислам являются суперэтносами, взаимная комплиментарность которых неоднозначна. Лев Гумилев полагал, что: «Для появления устойчивой антисистемы необходимы два параметра: упадок, например момент перехода из фазы в фазу местного этногенеза, и внедрение чужого этноса. Пусть даже обе системы будут перед началом процесса положительными и творческими как в плане экологии, так и в аспекте культуры. Совмещаясь, они порождают антисистему, явление побочное, возникающее помимо воли участников». Сегодня в России наблюдается явный упадок, а внедрения чужого этноса мы можем ожидать (с учетом наших прогнозов развития Китая или действий радикального Ислама) уже довольно скоро. Правда, нас может утешать сознание того, что западные суперэтносы к нам не придут, а чуждые нам либеральные мировоззрения в российском суперэтносе не смогли укорениться.

Китай практически не несет никакой идеологии, так как не имеет ее сам (кроме Китаецентризма), а конфуцианство, несмотря на всю его этическую положительную мощь, у нас всегда будет восприниматься как экзотика. Китай смертельно опасен России только своим физическим (внешним) нашествием. Единственно серьезной и смертельной опасностью для России и ее суперэтноса является его внутренняя радикальная исламизация.

В случае столкновения Китая и (или) радикального Ислама с не готовым к этому контакту российским суперэтносом на пространствах России появится суперэтническая и геополитическая химера.

Химерность этого возможного образования может закончиться только аннигиляцией российского великого суперэтноса и исчезновением России как самостоятельной цивилизации. С точки зрения культуры феномен антисистемы, по мнению ученого, заключается в том, что «идеологическое воздействие иного этноса на неподготовленных неофитов действует подобно вирусным инфекциям, наркотикам, массовому алкоголизму. То, что на родине рассматривается как обратимое и несуественное отклонение от нормы, губит целые этносы, не подготовленные к сопротивлению чужим завлекательным и опьяняющим идеям».

Лев Гумилев считал, что для антисистемы как «системы негативной экологии» характерны:

• — неприятие действительности, тот есть метафизический нигилизм;
• — возведение лжи в основной принцип действий («истина и ложь не противопоставляются, а приравниваются друг к другу»);
• — сектантство, конспиративность и абсолютная внутренняя дисциплина;
• — принцип — «цель оправдывает средство»;
• — жизнеотрицающее мироощущение, патологическая жестокость и наслаждение самим фактом насилия и разрушения;
• — ненависть к иным;
• — безальтернативность существования их адептов, для которых их личная смерть «во имя» есть только условие попадания в рай, и так далее. К исторически известным антисистемам ученый относил секты катар, бо-гомилов, павликиан, карматов, исмаилитов, манихеев, иезуитов, а также учение гностицизм как философию и логику жизнеотрицания. Надо сказать, что история доказала бессмысленность компромиссов с антисистемами, попыток договориться с ними или исправить их. История дала нам только один эффективный способ борьбы с ними. Это полное и бескомпромиссное физическое уничтожение антисистем, их инфраструктур и носителей идеологии. Современной антисистемой является международный терроризм. Мы видим как рак современной антисистемы терроризма и ваххабизма поглощает здоровые клетки человечества.

Лев Гумилев считает, что пассионарная (биохимическая) энергия, как и всякая энергия, имеет два полюса. На этногенезе биполярность сказывается тем, что поведенческая доминанта может быть направлена в сторону усложнения систем, то есть в сторону созидания, или в сторону упрощения систем, то есть в сторону стагнации и их снятия, саморазрушения (известно, что пределом упрощения является вакуум).

Представляются корректными некоторые аналогии с природой и естественными науками. Мы имеем в виду неслучайное природное разнообразие живых существ и видов жизни, так как очевидно, что только наличие этого разнообразия и делает биосферу биосферой, а утрата даже одного вида жизни не только обедняет природу, но и может поставить всю систему на грань выживания. Математика и физика говорят нам, что любая система теряет устойчивость при переходе к одномерности. Чем в каждой системе больше точек, узлов, системообразующих стволов и самих систем, тем устойчивее метасистема. Мир должен быть маневренным, иметь много измерений и возможно большее число степеней свободы, так как от этого прямо зависят его возможности развития и качество выживания. Тогда при утрате или исчерпании одних возможностей у него всегда останутся или будут существовать новые, непройденные пути.

Это значит, что любая «однополярность» просто противоречит логике существования природы, социума и цивилизации. Мир и его новая архитектура не должны выстраиваться как система «полюсов», или «центров силы». Он должен стать миром «равно уважаемых миров». Этот тезис является сегодня особенно актуальным, так как мы живем в то время и присутствуем (участвуем) при геополитическом процессе, сутью которого является настойчивая попытка США насильственно установить «собственную однополюсность» мира.

Для того, чтобы понять, почему такое-то историческое событие произошло именно так, а не иначе, в конечном счете, необходимо знание законов протекания этнических процессов — основы исторических закономерностей. Во всей философии истории невозможно найти ответ на вопрос о возникновении и фазах развития этноса. Хотя О. Шпенглер и А. Тойнби говорили о фазах развития цивилизаций и культур, а другие философы и историки приближались к решению некоторых сторон проблемы возникновения и развития народов, старая философия истории так и не смогла решить эту проблему, ибо естественные и гуманитарные науки до ХХ в. не обладали достаточными данными для создания как теории об этногенезе и его фазах. Достижения физики, биологии, психологии, с одной стороны, географии и исторических дисциплин, с другой, позволили Л. Н. Гумилеву подойти к обоснованию пассионарной теории этногенеза, дальнейшее развитие которой требует от нас перехода к разработке учения об этноноосфере. Пассионарная теория этногенеза и учение об этноноосфере при достаточной их разработанности вполне могут явиться методологической основой исторической науки. И тогда историкам не придется блуждать по генеалогическому древу этноса в поисках того звена, когда, например, булгары превратились в поволжских татар. Пассионарная теория должна пройти все фазы своего этногенеза, тогда не сможет превратиться в другой этнос. Концепцию пассионарности Л. Н. Гумилев наиболее развернуто и полно изложил в своей работе «Этногенез и биосфера земли». Здесь в изобилии представлены разнообразные аргументы автора в пользу своей концепции: и претендующие на философичность, и естественнонаучные, и опирающиеся на культурно-исторические реалии, мы обратимся к итоговым формулировкам Гумилева по поводу пассионарности. Формулировки эти так красноречивы, что способны отбить всякую охоту проследить, как к ним пришел исследователь. Однако обратимся к ним непосредственно: «Этногенез,» — пишет Гумилев, — «инерционный процесс, где первоначальный заряд энергии (биохимической, описанной В.И.Вернадским) расходуется вследствие сопротивления среды, что ведет к гомеостазу — равновесию этноса с ландшафтным и человеческим окружением, т. е. к превращению его в реликт, когда он находится в пережиточном (персистентном) состоянии, лишенном творческих сил. Именно благодаря высокому накалу пассионарности происходит взаимодействие между общественной и природной формами движения материи, подобно тому, как некоторые химические реакции идут лишь при высокой температуре и в присутствии катализаторов. Импульсы пассионарности как биохимической энергии живого вещества, преломляясь в психике человека, создают и сохраняют этносы, исчезающие, как только слабеет пассионарное напряжение» (2,335—336). Точки над i в своей теоретической конструкции Гумилев ставит со всей определенностью, решительностью и безоглядностью. Его нет смысла ловить на противоречиях, отделять текстуально выраженное от контекста, пытаться домыслить за автора недомолвки и т. п. По Гумилеву все ясно как Божий день: пассионарность — это биохимическая энергия живого вещества, порождающая этногенез, можно сказать, что определяющая собой этногенез пассионарность представляет собой биохимическую реальность. Но если вы не признаете сам этногенез исключительно той же самой биохимической реальностью, то перед вами в пределах мышления, а не пустого не должно встать вопроса о том, что из себя представляет переход от биохимического уровня к некоторому иному. В традициях исторического материализма Гумилев называет его общественной формой движения материи или человеческой психики. По Гумилеву, они получают биохимический толчок и, соответственно, взаимодействуют с ним или преломляют его воздействие, этногенез ведь, по признанию самого Гумилева, — реальность вовсе не биохимическая. Поскольку же она объясняется все же биохимически, то биохимическое должно быть признано субстанцией этногенеза. Все общественное и психическое в нем становится необходимым вывести из биохимического первопринципа как его проявление, уровни и модификации. Только тогда могут быть как-то оправданы игры с биохимической пассионарностью. Истоки этноса усматриваются Л. Н. Гумилевым в биохимии, сама биохимия имеет свой источник в космических энергиях, приходящих на землю из пространственных и временных бесконечностей. Последняя мудрость, которую можно извлечь из гумилевской теории пассионарности, может быть сведена к двум тезисам: Мир в своей основе энергии. Все энергии связаны со всеми. Если в результате вмешательства извне этнос прекращает свое существование, или он продолжает свое развитие, переходя из одной фазы своего этногенеза в другую, как это предначертано ему его природой.