Подвиг советского солдата в творчестве М. Шолохова

Имя М. А. Шолохова известно всему человечеству. Ранней весной 1946 года, то есть в первую послевоенную весну, встретил случайно М. А. Шолохов на дороге неизвестного человека и услышал его рассказ-исповедь. Десять лет вынашивал писатель замысел произведения, события уходили в прошлое, а потребность высказаться все увеличивалась. И вот в 1956 году он написал повесть «Судьба человека» .

Это рассказ о великих страданиях и великой стойкости простого советского человека. Лучшие черты русского характера, благодаря силе которого была одержана победа в Великой Отечественной войне, М. Шолохов воплотил в главном герое рассказа — Андрее Соколове.

Это такие черты, как стойкость, терпение, скромность, чувство человеческого достоинства. Андрей Соколов — мужчина высокого роста, сутуловатый, руки его большие и тёмные от трудной работы. Одет он в прожжённый ватник, который был заштопан неумелой мужской рукой, и общий вид у него был неухоженный. Но в облике Соколова автор подчеркивает «глаза, словно присыпанные пеплом; наполненные такой неизбывной тоской».

Да и исповедь Андрей начинает со слов: «За что же ты, жизнь, меня так покалечила? За что так исказнила?». И не может он найти ответ на этот вопрос. Перед нами проходит жизнь обыкновенного человека, русского солдата Андрея Соколова.

С детства узнал, почем «фунт лиха», в гражданскую войну сражался против врагов советской власти. Затем он уезжает из родной воронежской деревни на Кубань.

Возвращается домой, работает плотником, слесарем, шофером, создает семью. С сердечным трепетом вспоминает Соколов довоенную жизнь, когда имел семью, был счастлив.

Война поломала жизнь этого человека, оторвала его от дома, от семьи. Андрей Соколов уходит на фронт. С начала войны, в первые же ее месяцы он был дважды ранен, контужен. Но самое страшное ждало героя впереди — он попадает в фашистский плен. Соколову пришлось испытать нечеловеческие муки, тяготы, терзания.

Два года Андрей Соколов стойко переносил ужасы фашистского плена. Он пытался бежать, но неудачно, расправился с трусом, предателем, который готов, спасая свою шкуру, выдать командира. Не уронил Андрей достоинство советского человека в поединке с комендантом концлагеря. Хотя Соколов был измучен, истощён, обессилен, но всё равно был готов встретить смерть с таким мужеством и выдержкой, что поразил этим даже фашиста.

Андрею все же удается бежать, он снова становится солдатом. Но беды по-прежнему преследуют его: разрушен родной дом, от фашистской бомбы погибли жена и дочь. Одним словом, живет теперь Соколов лишь надеждой на встречу с сыном. И встреча эта состоялась. В последний раз стоит герой у могилы сына, погибшего в последние дни войны. Казалось, после всех испытаний, выпавших на долю одного человека, он мог озлобиться, сломаться, замкнуться в себе. Но этого не случилось: понимая, как тяжела утрата родных и безрадостно одиночество, он усыновляет мальчика Ванюшу у которого война отняла родителей. Андрей пригрел, осчастливил сиротскую душу, и благодаря теплу и благодарности ребенка, сам начал возвращаться к жизни.

История с Ванюшкой — это как бы окончательная черта в истории Андрея Соколова. Ведь если решение стать Ванюшке отцом означает спасение мальчика, то последующее действие показывает, что и Ванюшка спасает Андрея, дает ему смысл дальнейшей жизни. Я думаю, что Андрей Соколов не сломлен своей непростой жизнью, он верит в свои силы, и несмотря на все тяготы и невзгоды все-таки сумел найти в себе силы продолжать жить дальше и радоваться своей жизни!

Ясное, убедительное своей простотой и суровой правдой произведение М. Шолохова до сих пор заставляет читателя негодовать и содрогаться, горячо любить и остро ненавидеть.

Перед нами незабываемый образ рядового советского солдата — Андрея Соколова. Человека, все вытерпевшего, все преодолевшего…

Велико шолоховское искусство портретной лепки: оно свежо, до предела сжато и выразительно.

Из двух-трех фраз, оброненных автором как бы мимоходом, мы узнаем, что Соколов «высокий, сутуловатый», что рука у него «большая, черствая», а говорит он «приглушенным басом». И только после того, как рассказчик произнес первую фразу своего повествования: «Ну, и мне там пришлось, браток, хлебнуть горюшка по ноздри и выше», — перед нами тотчас же возникает его портрет, нарисованный одной-двумя незабываемыми чертами.

Так же кратко и до физической ощутимости ярко вылеплен портрет второго персонажа рассказа — коменданта лагеря Мюллера.

А образ сердечной, умной жены Андрея Соколова, сироты Иринки, выросшей в детском доме. Своей преданностью, святой жертвенной любовью она напоминает прекрасные образы некрасовских русских женщин. И вновь так пластически зримо вылеплен он, и не только внешне, но и в сложнейших душевных движениях. Особенной силы достигает автор в сцене прощания на вокзале в первые дни войны.

Поражает объемность рассказа: и целая жизнь семьи, и война, и плен. Еще больше изумляет раскрытие образа Андрея Соколова. На малой «площадке» рассказа человек показан и в радости, и в беде, и в ненависти, и в любви, и в мирном труде, и в войне.

За этим образом стоит многомиллионный, великий, добрый, многотерпеливый народ-труженик. И как же преображается мирный этот народ в годы военных бедствий!

Русский солдат! Какой историк, художник полностью изобразил, прославил доблесть его?! Это возвышенный и сложный образ. Многое сплавлено, переплетено в нем такого, что сделало его «не только непобедимым, но и великомучеником, почти святым, — черты, состоявшие из бесхитростной, наивной веры, ясного, добродушно-веселого взгляда на жизнь, холодной и деловой отваги, покорства перед лицом смерти, жалости к побежденному, бесконечного терпения и поразительной физической и нравственной выносливости» (А.Куприн).

Типические для русского солдата черты воплощены в образе Андрея Соколова. Сверхмыслимая выносливость, стойкость, высокие моральные качества в самые трудные моменты войны, плена, послевоенной жизни этого человека вызывают чувство восхищения. «…И стал я собираться с духом, чтобы глянуть в дырку пистолета бесстрашно, как и подобает солдату, чтобы враги не увидали в последнюю мою минуту, что мне с жизнью расставаться все-таки трудно…» — говорит Соколов. Благородная гордость солдата, не желающего показать врагу страха смерти потому, что стыд страшнее смерти.

Даже в жестоких врагах, в которых фашизм выжег все человеческое, вызывает уважение достоинство и самообладание русского солдата. «Вот что, Соколов, ты — настоящий русский солдат. Ты храбрый солдат. Я — тоже солдат и уважаю достойных противников. Стрелять я тебя не буду. К тому же сегодня наши доблестные войска вышли к Волге и целиком овладели Сталинградом», — говорит Мюллер.

Способность довести широту показа жизни до эпического звучания свойственна только огромному таланту.

Внимательно вчитываясь в построение рассказа, нельзя не заметить сказового приема, к которому прибегает автор, показывая единоборство лагерфюрера и «русс Ивана»: как в былинах и древних сказах, дошедших до нас из народных глубин, М. Шолохов употребляет прием троекратного усиления. Первый стакан выпил, готовясь к смерти, солдат и не закусил. Второй стакан выпил и опять отказался от закуски. И только после третьего, выпитого «врастяжку» стакана шнапса «откусил маленький кусочек хлеба, остаток положил на стол».

Это — традиционно-сказовое нарастание драматизма действия во времени. Оно использовано писателем вполне закономерно, и этот прием сказителей гармонично сливается с современным его рассказом. Произведение М. Шолохова национально по языку. Типический образ русского солдата Андрея Соколова писатель раскрывает в строе мысли и речи, насыщенной меткими, самобытными словечками и народными речениями.

Но не только в отмеченных внешних признаках, как прием троекратного усиления и насыщенность языка яркими выражениями и пословицами, а, как говорил Белинский, в самом «сгибе ума русского, в русском образе взгляда на вещи» проявляется народность писателя. Чуткий художник, М. Шолохов всей своей жизнью, всеми помыслами был связан с жизнью своего народа, с его думами и надеждами. Творчество его питали животворные родники народной мудрости, ее великой правды и красоты. Это и обусловило верность каждой детали, каждой интонации его произведения. Главное же достоинство рассказа, вероятно, в том, что построен он на верном раскрытии глубинных движений человеческой души.

Казалось бы, вот-вот должны иссякнуть силы беспощадно избитого жизнью Андрея Соколова. Но нет! В душе его таится неиссякаемый источник любви. И эта любовь, это доброе начало в человеке руководит всеми его поступками. советский воин народный шолохов Заканчивая рассказ, М. Шолохов не поставил сюжетной точки. Писатель покидает своих героев в весеннем поле: бывший фронтовик и усыновленный им ребенок, связанные великой силой любви, идут путем-дорогой, а перед ними большая жизнь. И мы верим, что не пропадут эти люди, найдут они свое счастье…

Никто не в состоянии без волнения читать и следующий монолог Андрея Соколова в начале рассказа: «Иной раз не спишь ночью, глядишь в темноту пустыми глазами и думаешь: „За что же ты, жизнь, меня так покалечила? За что так исказила?“ Нету мне ответа ни в темноте, ни при ясном солнышке… Нету, и не дождусь!».

Никогда не дождутся мучительного ответа на этот вопрос и миллионы сверстников Соколова, не вернувшиеся с полей сражений, умершие от ран и преждевременных болезней уже в мирное время, после Победы.

Только совсем недавно мы стали в открытую говорить об огромных, зачастую совершенно напрасных жертвах Второй мировой войны; о том, что ее вообще могло не быть, окажись политика Сталина по отношению к Германии более дальновидной; о нашем совершенно безнравственном отношении к своим соотечественникам, побывавшим в немецком плену… Но ведь судьбу человека уже не повернуть вспять, не переделать!

А поначалу жизнь Соколова складывалась как у многих его одногодков. «В гражданскую войну был в Красной Армии… В голодный двадцать второй подался на Кубань, ишачить на кулаков, потому и уцелел». Судьба щедро вознаградила Соколова за его мытарства, подарив такую жену, как его Иринка: «Ласковая, тихая, не знает, где тебя усадить, бьется, чтобы и при малом достатке сладкий квасок тебе сготовить». Может, была Иринка такой, потому что воспитывалась в детском доме и вся нерастраченная ласка пришлась на мужа и детей?

Но человек зачастую не ценит того, что имеет. Недооценивал, мне кажется, свою жену и Андрей Соколов перед уходом на фронт. «Другие женщины с мужьями, с сыновьями разговаривают, а моя прижалась ко мне, как лист к ветке, и только вся дрожит… Она и говорит, и за каждым словом всхлипывает: «Родненький мой… Андрюша… не увидимся… мы с тобой… больше… на этом… свете…» Андрей Соколов оценил те прощальные слова значительно позже, уже после известия о гибели жены вместе с дочерьми: «До самой смерти, до последнего моего часа, помирать буду, а не прощу себе, что тогда ее оттолкнул!..».

Остальные же его поступки в военную годину и после Победы были достойными, мужскими. Настоящие мужчины, по словам Соколова, — на фронте. Он «терпеть не мог этаких слюнявых, какие каждый день, к делу и не к делу, женам и милахам писали, сопли по бумаге размазывали. Трудно, дескать, ему, тяжело, того и гляди, убьют. И вот он, сука в штанах, жалуется, сочувствия ищет, слюнявится, а того не хочет понять, что этим разнесчастным бабенкам и детишкам не слаще нашего в тылу приходилось».

Не сладко пришлось на фронте и самому Соколову. Провоевал он меньше года. После двух легких ранений — тяжелая контузия и плен, который в официальной советской пропаганде того времени считался позором. Впрочем, Шолохов успешно обходит подводные камни этой проблемы: он ее просто не касается, что неудивительно, если вспомнить время написания рассказа- 1956 год. Но зато испытаний в тылу врага Шолохов отмерил Соколову сполна. Первое испытание — убийство предателя Крыжнева. Не каждый из нас решится помочь совершенно не знакомому человеку. А Соколов помог. Может он сделал это потому, что незадолго до этого абсолютно незнакомый офицер-военврач помог Соколову? Он вправил ему вывихнутую руку. Налицо гуманизм и благородство одного и низость и трусость другого.

Самому Соколову в смелости не отказать. Испытание второе — попытка побега. Андрей воспользовался оплошностью охранников, бежал, ушел на сорок километров, но его поймали, собак на живого спустили… Выжил, не согнулся, не смолчал, «критикнул» режим в концлагере, хотя знал, что за это — верная смерть. Шолохов мастерски описывает сцену противостояния русского солдата Соколова и коменданта концлагеря Мюллера. И оно решается в пользу русского солдата. Даже большой знаток русской души, говоривший по-русски не хуже нас, Мюллер вынужден был признать: «Вот что, Соколов, ты — настоящий русский солдат. Ты храбрый солдат. Я — тоже солдат и уважаю достойных противников. Стрелять тебя я не буду».

Отплатил Мюллеру и всем врагам за подаренную жизнь Соколов сполна, осуществив успешный побег из плена и прихватив бесценного языка — своего майора-строителя. Казалось, судьба должна смилостивиться над Соколовым, но нет… Мороз по коже проходит, когда узнаешь еще о двух ударах, выпавших на долю героя: гибель жены и дочерей под бомбежкой в июне 1942;го и сына в день Победы.

Какой же должна была быть душа Соколова, чтобы не сломиться после всех трагедий да еще усыновить Ванюшку! «Два осиротевших человека, две песчинки, заброшенные в чужие края военным ураганом невиданной силы… Что-то ждет их впереди?» — спрашивает в финале рассказа Шолохов.