Богатство, выразительность и народность речи пушкинских сказок и оригинальность авторского стиля

Пушкин всегда был полон веры в неиссякаемые творческие силы народа. Называя имена двух истинных сынов народа — Минина и Ломоносова, — поэт говорил, что «эти два имени перевесят, может быть, все наши старинные родословные». Он утверждал, что «разговорный язык простого народа… достоин глубочайших исследований». А. С. Пушкин благожелательно оценивал пример итальянского драматурга 18 века Альфиери, который «изучал итальянский язык на флорентийском базаре». «Вслушивайтесь в простонародные наречия, — призывал он современников, — в них вы можете научиться многому, чего не найдете в наших журналах».

Пушкин представляет замечательный образец самостоятельной творческой разработки мотивов народной поэзии — цикл сказок, который стал вершиной пушкинской фольклористики.

Поэт чрезвычайно высоко расценивал художественные достоинства народной сказки. Особенно пленял его народный язык своим богатством, выразительностью, меткостью. В своих сказках Пушкин выступает как писатель, превосходно владеющий народным языком, в совершенстве постигший все его оттенки. Точно и образно охарактеризовал В. Г. Белинский пушкинский стих: «Античная пластика и строгая простота сочетались в нем с обаятельной игрою романтической рифмой; все акустическое богатство, всея сила русского языка явились в нем в удивительной полноте; он нежен, сладостен, мягок, как ропот волны, тягуч и густ, как смола, ярок, как молния, прозрачен и чист, как кристалл, душист и благовонен, как весна, крепок и могуч, как удар меча в руке богатыря…».

Действие в сказках развертывается динамично, без длительных описаний. Пушкин — сказочник выступил против монотонности поэзии, против стертых ритмико-синтаксических оборотов. Его стих подвижен, передает ритм движения и напряженность событий:

Едет с грамотой гонец, И приехал наконец.

А ткачиха с поварихой, С сватьей бабой Бабарихой Обобрать его велят;

Допьяна гонца поят И в суму его пустую Суют грамоту другую…

(«Сказка о царе Салтане».).

До светла у него все пляшет,.

Лошадь запряжет, полосу вспашет,.

Печь затопит, все заготовит, закупит,.

Яичко испечет да сам и облупит.

(«Сказки о попе и о работнике его Балде»).

Динамизм и быстрота смены событий свободно и легко уживаются с пейзажными картинками, лаконичными и зримо-красочными:

Ветер весело шумит, Судно весело бежит…

В синем небе звезды блещут, В синем море волны хлещут;

Туча по небу идет, Бочка по морю плывет.

Ветер на море гуляет И кораблик подгоняет;

Он бежит себе в волнах На раздутых парусах.

(«Сказка о царе Салтане».).

Мягко, задушевно звучит речь героев, полная слов с ласкательными суффиксами, характерными для устного народного творчества:

…белочка при всех Золотой грызет орех, Изумрудец вынимает, А скорлупку собирает.

(«Сказка о царе Салтане».).

Художественные средства пушкинских сказок неразрывно связаны с его поэтическим мировосприятием. Поэт выступил против вычурности и заумности стиха, он стремился приблизиться к народной поговорке с ее афористичностью. Так, в черновом варианте «Сказки о попе и о работнике его Балде» было:

Попадья баба была догадливая, На всякие хитрости повадливая.

А в окончательной редакции уже появляются такие строчки:

Ум у бабы догадлив, На всякие хитрости повадлив.

Для создания особого народного колорита использует Пушкин и другие малые жанры фольклора, а также простонародные слова и выражения.

Но жена не рукавица:

С белой ручки не стряхнешь Да за пояс не заткнешь.

(«Сказка о царе Салтане».).

«…Впредь тебе, невежа, наука:

Не садися не в свои сани!".

(«Сказка о рыбаке и рыбке».).

Ждут бывало с юга, глядь, Ан с востока лезет рать.

(«Сказка о золотом петушке».).

«За морем житье не худо».

«Чуду царь Салтан дивится».

«Обмерла и окривела».

«Чудо — чудное завесть».

«Свет о белке правду бает».

«При честном при всем народе».

«Злыми жабами глядят».

«Со креста шнурок шелковый».

«Смотрит — видит дело лихо: Бьется — лебедь средь зыбей».

«В нем взыграла ретивое!».

«…и дух в нем занялся… Царь слезами залился».

«Их нашли насилу там».

(«Сказка о царе Салтане».).

Всегда сдержанный в использовании изобразительно — выразительных средств, Пушкин в сказках для создания истинно народного духа использует все богатство народно — поэтического языка. Яркие, колоритные, необыкновенные образы рождаются с помощью сравнений, гипербол, метафор, постоянных эпитетов, олицетворений, синтаксического параллелизма, инверсии.

В чешуе, как жар горя, Тридцать три богатыря…

(«Сказка о царе Салтане».).

Царь скопца благодарит, Горы золота сулит.

(«Сказка о золотом петушке».).

Но царевна молодая, Тихомолком расцветая, Между тем росла, росла, Поднялась — и расцвела…

И к царевне наливное, Молодое, золотое Прямо яблочко летит…

Отвечает месяц ясный…

(«Сказка о мертвой царевне».).

Царь Салтан, с женой простяся, На добра коня садяся, Ей наказывал себя Поберечь, его любя.

(«Сказка о царе Салтане».).

В синем море звёзды блещу, В синем море волны хлещут, Туча по небу идёт, Бочка по морю плывёт.

(«Сказка о царе Салтане».).

Живет Балда в поповом доме,.

Спит себе на соломе,.

Ест за четверых,.

Работает за семерых;

До светла у него все пляшет,.

Лошадь запряжет, полосу вспашет,.

Печь затопит, все заготовит, закупит,.

Яичко испечет да сам и облупит.

Попадья Балдой не нахвалится,.

Поповна о Балде лишь и печалится,.

Попенок зовет его тятей.

Бедный поп Подставил лоб:

С первого щелка.

Прыгнул поп до потолка;

Со второго щелка.

Лишился поп языка;

А с третьего щелка.

Вышибло ум у старика.

А Балда приговаривал с укоризною:

«Не гонялся бы ты, поп, за дешевизною».

(«Сказка о попе и о работнике его Балде».).

Народно — поэтическая речь с ее своеобразной ритмикой и повторами получает у Пушкина особое звучание:

«в путь-дорогу снарядился»; «свет наш солнышко»; «по морю, по океану к славному царю Салтану», «ждет-пождет с утра до ночи», «жить мне в окияне море», «Ветер, ветер! Ты могуч, ты гоняешь стаи туч, ты волнуешь сине море».

Образ королевича Елисея из «Сказки о мертвой царевне и семи богатырях» дан в былинных тонах. Бесстрашный герой «отправляется в дорогу за красавицей душой, за невестой молодой». Он близок к природе, к её силам обращается он за помощью. Лирические обращения Елисея к солнцу, месяцу и, наконец, к ветру поэтически окрашивают его образ, придают ему особое обаяние:

Елисей, не унывая, К ветру кинулся, взывая:

«Ветер, ветер! Ты могуч, Ты гоняешь стаи туч, Ты волнуешь сине море, Всюду веешь на просторе, Не боишься никого, Кроме Бога одного.

Аль откажешь мне в ответе?

Не видал ли где на свете Ты царевны молодой?

Я жених ее".

Эти обращения представляют собой своеобразные лирические отступления, в которых ощущается синтез поэтических элементов устного народного творчества. Так Пушкин выступил как новатор в самой композиции сказки, развернув народные обращения — заклинания в поэтическую картину. Елисей, как и Ярославна из древнерусской повести «Слово о полку Игореве», обращаясь к природным силам, верит в их справедливую помощь. В этих обращениях — заклинаниях выразилась извечная вера народа в спасительную силу природы, её всемогущество.

Сказки А. С. Пушкина, написанные в народном стиле, одновременно и глубоко народны, и оригинальны. В них народные понятия, народно — поэтический язык, народный ритмический строй речи — и вместе с тем в них слышится неповторимо пушкинское:

И там я был, и мёд я пил;

У моря видел дуб зелёный;

Под ним сидел, и кот учёный Свои мне сказки говорил.

Одну я помню: сказку эту Поведаю теперь я свету…

Дела давно минувших дней, Преданья старины глубокой.