Простое и сложное предложение. 
Основные признаки предложения и способы их репрезентации в современном английском языке

Ключевые термины Предикативная линия предложения; монопредикативная единица; парадигматические и синтагматические отношения; предикативная основа предложения (структурная схема предложения); функциональная и категориальная модель предложения; распространенные и нераспространенные, полные и неполные, эллиптические предложения, предикативность, реальная и нереальная модальности, объективная и субъективная модальности, персональность.

Основные положения

Знаменательный глагол, выражающий основные предикативные значения в предложении и выполняющий функцию сказуемого, а также объединяемое с ним подлежащее образуют так называемую «предикативную линию» предложения. На основе представленности предикативных линий предложения делятся на монопредикативные (содержащие одну предикативную линию), т. е. простые и полипредикативные (содержащие две предикативные линии или более), т. е. сложные и осложненные.

Центральной грамматической единицей синтаксиса является простое предложение — монопредикативная синтаксическая единица, представляющая собой элементарную единицу, предназначенную для передачи относительно законченной информации и обладающую такими свойствами, которые делают возможным отнесение сообщаемого в тот или иной временной план.

Простое предложение входит в парадигматические и синтагматические отношения. Парадигматические отношения — формальные изменения самой конструкции (частные проявления общего категориального значения), выраженные специальными средствами. Синтагматические отношения — сочетание членов простого предложения друг с другом по определенным правилам.

Формальная и смысловая организация простого предложения особенно важна. Каждое простое предложение построено по определенному формальному образцу, который называется предикативной основой или структурной схемой предложения. Такие схемы являются абстракциями, отвлекаемыми от неограниченного множества конкретных предложений, и представляют собой базовый материал для более крупных образований.

Простое монопредикативное предложение может быть нераспространенным (включает только обязательные члены предложения) и распространенным (включает также некоторые факультативные члены, т. е. супплементаторы, которые не нарушают статуса простого предложения, т. е. не превращают его в сложное или осложненное).

Подлежащее и сказуемое, с примыкающими к ним второстепенными членами, образуют две составных части или два «состава» предложения: группу («состав») подлежащего и группу («состав») сказуемого. На основе их представленности во внешней структуре предложения все предложения подразделяются на односоставные и двусоставные. Также существуют эллиптические предложения.

Эллипс — это процесс исключения обязательного структурного элемента предложения, т. е. подлежащего или сказуемого или обоих этих членов. Эллипсис подлежащего происходит в тех случаях, когда ситуация и контекст общения позволяют достаточно однозначно идентифицировать его. Как правило, опускается подлежащее в форме местоимения первого лица Can't say how glad I am! В русском языке подобные конструкции не являются коллоквиальными и являются грамматической нормой, поддерживаемой развитой системой флективной морфологии, которая узаконивает отсутствие подлежащего. Иногда в разговорной речи допускается эллипсис двух главных членов, при этом данный сегмент беседы остается информационно достаточным: When? — At 5 o'clock; Where to? — To the restaurant?

Существует и другая точка зрения, заключающаяся в том, что эллиптическое предложение создается не только при опущении подлежащего или сказуемого, но и в случае отсутствия любого второстепенного члена предложения. Такая трактовка эллиптических предложений впервые была дана в отношении русских предложений А. М. Пешковским. Точку зрения А. М. Пешковского разделяют Л. С. Бархударов.А.М. Мухин. Так, Л. С. Бархударов считает, что эллиптическим следует считать любое предложение, «в котором по крайней мере одно слово представлено нулевым вариантом». Например: The two men’s eyes met. In Dorians’s there was pity.

Для разговорной речи характерным также является эллипсис служебных элементов: артиклей предлогов, союзов: Uncle George comes Saturday. Where does he live? — Paris. Артикли (в первую очередь определенный) эллиптизируются в тех случаях, когда ситуация и контекст делают референт имени и так достаточно определенным. Из предлогов эллипсису подвергаются, как правило, те из них, которые вводят обстоятельство места и времени. Решение вопроса эллипсиса союзов несколько сложнее, так как, во-первых, в большинстве случаев невозможно решить, опущен ли союз или его употребление не предполагалось изначально, а во-вторых, бессоюзная связь не является необычной. Единственное, что можно утверждать с большей или меньшей долей вероятности, так это то, что в разговорной речи практически всегда опускается союз that, вводящий дополнительное придаточное: I knew he was ill.

Выделение эллиптического предложения как особого структурного типа следует вести с учетом эксплицитной выраженности одного из главных членов предложения, ибо тип предложения определяется в конечном счете по характеру взаиморасположения и способам выражения именно главных членов. При такой трактовке эллиптических предложений классификация их ведется обычно по отсутствующим членам, которые восстанавливаются либо по контексту, либо по ситуации. Эллиптические предложения делятся на синтагматически восполняемые и парадигматически восполняемые. Первые характеризуются тем, что в них эллипс восстанавливается из контекста (предыдущего или последующего): How were the races? — Fine.

При парадигматическом восполнении отсутствующие члены не-полного предложения восстанавливаются не из контекста, а на основании обращения к аналогичным полным конструкциям: Feeling better? (Are you…).

Одним из самых сложных вопросов теории предложения является вопрос об отграничении эллиптических предложений от односоставных. Большинство исследователей как эллиптических, так и односоставных непредикативных предложений считают, что можно и нужно разграничивать эти синтаксические единицы. В качестве критериев разграничения выдвигаются в основном следующие:

Односоставные предложения принадлежат к сфере языка, а потому обладают собственной моделью, а эллиптические предложения являются единицей речи, всегда опираются на контекст или ситуацию, а потому не имеют в языке собственной модели. В эллиптических предложениях предикативность выражена наклонением, временем и лицом. Односоставные предложения не допускают подстановки каких-либо членов, так как ни контекст, ни ситуация не дают однозначного ответа на вопрос о том, какими членами предложения необходимо дополнить односоставные предложения. Так, предложение No answer может дать, по крайней мере, четыре варианта преобразования его в полное предложение: There was (is) no answer; No answer came. Aunt Polly had no answer. Tom made no answer. Нет никаких объективных причин предпочесть один из этих полных вариантов, а потому предложение: No answer следует признать односоставным.

Односоставные предложения отличаются известной узостью круга передаваемых ими значений. Это в основном значения бытийности и побудительности с различными экспрессивно-стилистическими оттенками. Эллиптические предложения могут передавать столь разные смысловые отношения, что исследователи обычно даже не выделяют специальных значений, характерных для них.

Таким образом, только что отмеченные и целый ряд более специфических критериев разграничения односоставных и эллиптических предложений свидетельствуют о том, что эти синтаксические единицы имеют собственные особые черты, которые позволяют их считать самостоятельными единицами анализа.

" Истинно" односоставными традиционно считаются предложения, в которых отсутствующий член предложения не имплицируется в рамках контекста, например: What a nice day! Что касается непосредственной внешней структуры выше приведенного предложения, мы имеем дело с односоставным предложением, в котором отсутствует состав сказуемого.

Сам по себе «эллипсис» как механизм сокращения членов предложения, может иметь место как в двусоставном, так и в односоставном предложениях. При этом в одних случаях эллипсис является «свободным», обусловленным прямыми и очевидными контекстными импликациями состава, а в других предложениях эллипсис является «фиксированным», «устойчивым», и отсутствующий состав не может быть восстановлен с той же степенью легкости и точности.

Например, системно закрепленными являются односоставные эмоционально окрашенные определительно-назывные предложения: Fire!; психологически напряженные описания: Night. Silence. No one in sight; различные эмфатические конструкции: To ask a question like this! What a joy!; некоторые разговорные формулы: Thank you! Nice meeting you!

Односоставные предложения подразделяются в зависимости от их центральной части на 4 структурные класса:

простое предложение английский язык.

• 1. Именные: центральным элементом является существительное: Evening of the same day. Sensation! Чаще всего они употребляются в описаниях.
• 2. Адъективные: центральная часть выражена прилагательными, которые называют определенные качества и в то же время приписывают это качество определенной ситуации: Strange! Marvelous!
• 3. Глагольные: центральная часть выражена неличными формами глагола, в основном инфинитивом: To think that he should have done it! Преимущественно употребляются для описания эмоций, субъективного восприятия реальности. В английском языке не существует односоставных предложений с центральной частью, выраженной личным глаголом (Ср.: Темнеет)
• 4. Адвербиальные — центральная часть выражена различными, в основном предложными, адвербиальными фразами: In the doorway of the temple.

Ученые также выделяют 4 основных типа эллиптических предложений:

• 1. Именные, которые выполняют функции, свойственные существительному: — Who had taken those photographs? — The old man.
• 2. Глагольные, они выполняют функции, свойственные неличной или личной форме глагола: I don’t know. Never even thought of it. — What are you doing? — Thinking.
• 3. Адъективные: выполняют функции, свойственные прилагатель-ному (определение, предикатив): — Was he a nice little boy? — Shy.
• 4. Адъвербиальные функционируют в качестве обстоятельства: — Please, come back. — In a minute.

Что касается формул утверждения и отрицания: Yes; No; All right, вокативных предложений: Ladies and gentlemen! Dear friends!, формул приветствия и прощания: Hello! Good-bye! и других, подобных им конструкций, они представляют собой периферию категории предложения: это не предложения, построенные из слов, а скорее репрезентаторы предложений: они связаны с соответствующими двусоставными предложениями, не описанными выше «неясными» косвенными импликациями, а отношениями репрезентации. Большая часть из них существует только в сочетании с полнозначными предшествующими предикативными конструкциями: Are you going to come? — No (= I am not going to come). Изолированные восклицания междометного типа: My God! For heaven’s sake! Gosh!, вообще не связаны с двусоставными предложениями ни в плане «неявных» ассоциаций, ни в плане репрезентации, поскольку являются «псевдопредложениями» или «некоммуникативными высказываниями» и не выражают ни ситуативной номинации, ни предикации, ни информационной перспективы.

На основе категориальных значений подлежащего простые предложения подразделяются на безличные: There is no use crying over spilt milk, которые делятся на фактуальные: It drizzles и перцептивные: It looks like rain и личные, которые могут быть личные и неличные. Личные предложения, в свою очередь, подразделяются на определенно-личные: I know it; и неопределенно-личные: One never knows such things for sure.

На основе категориальных значений сказуемого простые предложения подразделяются на предложения с процессуальной («глагольные») и субстантивной семантикой («именные»). Процессуальные предложения подразделяются на акциональные: I play ball и статальные: I enjoy your party; субстантивные предложения подразделяются на фактуальные: She is clever и перцептивные: She seems to be clever. Как видно из приводимых примеров, различия в категориальной семантике подлежащего поддерживаются явными различиями в субъектно-предикатной сочетаемости.

На основе субъектно-объектных отношений простые предложения подразделяются на субъектные: He is a writer; объектные: He is writing a book и нейтральные или «потенциально» объектные: He is writing.

Основной характеристикой предложения является предикативность. Среди разнообразных трактовок предикативности особенно выделяют: узкую (М.И. Стеблин-Каменский) — «предикативность — это специфические отношения между компонентами предложения, отношение между субъектом, который указывает на предмет мысли, и предикатом, выражающим свойство, приписываемое субъекту», и широкую (В.В. Виноградов, Н. Ю. Шведова, Г. А. Золотова): «значение и назначение общей категории предикативности, формирующей предложение, заключается в отнесении содержания предложения к действительности. Предложение — форма сообщения о действительности, и значение предикативности выражается в синтаксических категориях модальности, времени и лица» .

Предикативность как семантико-синтаксическое и коммуникативное единство предложения имеет две стороны: формально-логическую и модально-смысловую. Семантически предикативность проявляется в наличии соотношения модели предложения с суждением, имеющим субъект и предикат; соответственно и предложение имеет два главных члена — подлежащее и сказуемое. Вместе с тем, нет оснований связывать предикативность и обязательное наличие формального признака двусоставности, вследствие чего в языке существуют односоставные предложения без глагола, то есть предложения с одним главным членом (Sleep! Silence! Slowly, please!), тем не менее, обладают предикативностью. Впервые на это указал Э. Бенвенист, а затем и академическая грамматика, которая констатирует, что предикативность не всегда выражается в предикативной связи между частями или членами предложения. Предикативность может быть присуща предложению в целом и не вызывать его расчленения. В этих случаях показателем выражения предикативности является интонация и отсутствие глагола этому не препятствует (Why not go there; Out of mind, out of sight! Out of here!). Часто безглагольная предикация встречается в повелительных предложениях (Some water! Waiter, the bill please!)

В современном английском языке средства выражения предикативности многообразны. Универсальным средством выражения предикативности является интонация. Особую актуальность интонация приобретает, по мнению А. И. Смирницкого, в односоставных предложениях, например, повелительное наклонение и словоформа come, произнесенная с соответствующей интонацией означает побуждение, просьбу, волеизъявление. Следующим типичным способом выражения предикативности является репрезентация ее с помощью предикативных (личных) форм глагола, выражающих лицо, число, наклонение.

Тем не менее, в большинстве предложений есть подлежащее и сказуемое, поэтому предикативность чаще всего и выражается соотношением между ними. Наиболее признанным в настоящий момент является определение предикативности, данное В. В. Виноградовым, согласно которому под предикативностью понимают грамматическую категорию, устанавливающую общую соотнесенность сообщаемого и действительности, которая (соотнесенность) включает в себя и протекание сообщаемого в рамках определенного времени (понятие синтаксического времени — темпоральность) и отношение сообщаемого к действительности в плане достоверности (модальность). Таким образом, предикативность есть способность предложения называть признак того, о чем в предложении идет речь.

Следующим необходимым признаком предложения является модальность.

В лингвистике наметилось два основных подхода к модальности: узкий и широкий. В рамках широкого подхода модальность трактуется как категория предложения, выражающая отношение его содержания к действительности с точки зрения говорящего и включающая такие аспекты высказывания, как его эмотивность, экспрессивность, коммуникативная установка, отрицание, оценочность, время. Такое понимание модальности прослеживается в работах В. В. Виноградова. Критики широко подхода указывают на некоторые проблемные моменты данного подхода. Например, модальность приобретает статус всеобъемлющей категории, плохо структурированной, с крайне размытыми границами и содержанием. Эмоции и оценки также не могут идентифицироваться с модальностью. Эмоции — форма чувственного отражения действительности, данная человеку в переживаниях; модальность — категория, соотносимая с процессом мышления; эмоции могут быть описаны, модальность не передается описательно; эмоции не выходят на категориальный уровень, они выражаются лексически, модальность выходит на категориальный уровень и выражается грамматически. Оценка также выражается описательно и является ментальной категорией.

Далее, коммуникативная установка предложения и его модальность — вещи разные, так как предложение допускает трехуровневую интерпретацию, включающую: грамматическую структуру (формальный уровень), содержательную структуру (семантический уровень), уровень организации высказывания (коммуникативный уровень). Сказанное дает основания для доказательства разноплановости категории модальности, вводимой в предложение на семаническом уровне, и коммуникативной целеустановки высказывания (иллокутивная сила), модифицирующей предложение с уже определившейся модальностью.

На основании сказанного многие вторы отказываются от широкой трактовки модальности и сосредотачиваются на ее понимании в логике, откуда данный термин был заимствован. Грамматические значения предложения, которые позволяют ему представить сообщаемое либо как реально осуществляемое в настоящем, прошедшем и будущем, либо как ирреальное, то есть только желаемое, возможное, предполагаемое, можно объединить общим значением отношения сообщаемого к действительности, которое в грамматике называется модальностью.

Модальный план представляет описываемую ситуацию как реальную/ нереальную, соответственно предложение может содержать реальную или нереальную модальность. Общее значение реальности / нереальности сообщаемого прикреплено к конкретному времени — настоящему, прошедшему, будущему, следовательно, понятие модальности неразрывно связано с понятием темпоральности.

Отношение сообщаемого к действительности называют объективной модальностью, а отношение говорящего к сообщаемому — субъективной модальностью, первая является обязательным признаком переложения одной из категорий, формирующих предикативную единицу — предложение, вторая — факультативным. Семантический объем субъективной модальности шире семантического объема объективной модальности. Смысловую основу субъективной модальности образует понятие оценки в широком смысле слова, включая не только логическую (интеллектуальную, рациональную) квалификацию сообщаемого, но и разные виды эмоциональной (иррациональной) реакции.

Как следствие, модальность в силу ее гетерогенности не характеризуется в категориальном отношении однозначно. Ее объективный тип следует признать рефлексивной категорией, так как он отражает онтологическую связь между предметом и признаком, а ее субъективный тип — когнитивной категорией, так как он является продуктом активности сознания познающего субъекта, результатом гносеологической деятельности осваивающего мир человека. Таким образом, в содержательном аспекте категория модальности является рефлексивно-когнитивной, а по признаку своей уровневой принадлежности в языковой системе — синтаксической.

Модальность выражается системой разноуровневых средств: различными лексическими и грамматическими средствами: формы наклонения, модальные глаголы, модальные слова, интонация, лексические и лексико-фразеологические средства. Иногда такие средства называются модусами. На синтаксическом уровне объективная модальность представлена противопоставлением форм синтаксического изъявительного наклонения формам синтаксических ирреальных наклонений (сослагательного/ условного).

Модальные значения, передаваемые различными средствами, по характеристике В. В. Виноградова, образуют первый и второй слой модальных значений в смысловой структуре высказывания.

Например: You certainly know how to do yourself well, Poirot. Per-haps you have seen her portrait in the papers. Maybe, with luck and economy, I can make a living as a writer?

Первичным является модальное значение грамматической основы предложения. Вторичным — считается включение в содержание предложения модальных значений «второго слоя» (модальные слова, модальные глаголы), которыми вносится субъективная струя. В этом случае общий модальный план представляется как прошедший через призму его оценки автором предложения, а общее модальное значение, передаваемое наклонением глагола, подкрепляется или, наоборот, ослабляется модальными значениями второго порядка.

Следовательно, средства субъективной модальности функционируют как модификаторы основной модальной квалификации, выраженной глагольным наклонением, они способны перекрывать объективно-модальные характеристики, образуя в модальной иерархии высказывания квалификацию «последней инстанции». При этом объектом факультативной оценки может оказаться не только предикативная основа, но любой информативно значимый фрагмент сообщаемого; в этом случае на периферии предложения возникает имитация дополнительного предикативного ядра, создавая эффект полипредикативности сообщаемого.

А.М. Пешковским подчеркивается условность противопоставления объективной и субъективной модальности. По его мнению, категория модальности выражает только одно отношение — отношение говорящего к той связи, которая устанавливается им же между содержанием данного высказывания и действительностью, то есть «отношение к отношению». При таком подходе модальность изучается как комплексная и многоаспектная категория, активно взаимодействующая с другими функционально-семантическими категориями языка и тесно связанная с категориями прагматического уровня, репрезентирующими сложные взаимодействия между четырьмя факторами коммуникации: говорящим, собеседником, содержанием высказывания и действительностью.

Итак, модальность и предикативность являются обязательными, взаимно необходимыми содержательными характеристиками предложения: предикативность, обеспечивая наличие в предложении признаковости, обусловливает появление модальности; модальность обеспечивает привязки предикативности к предмету речи и в конечном счете отвечает за способность предложения отражать обозначенный им фрагмент действительности как актуальный или потенциальный.

В функциональной грамматике (А.В. Бондарко) категория лица трактуется как важнейший компонент более широкой категории персональности. Данная категория может быть представлена в виде функционально-семантического поля персональности (ФСП персональности), содержательным ядром которого является семантическая категория агентивности, а в ее рамках — понятие о действующем лице. В качестве переходной зоны от ядра к периферии рассматривается категория, опирающаяся на понятие носитель предикативного признака и репрезентируемая одушевленными и неодушевленными существительными.

Данное функционально-семантическое поле персональности (ФСП), по определению А. В. Бондарко, базируется на одноименной семантической категории, которая квалифицируется как «категория, характеризующая участников обозначаемой ситуации по отношению к участникам ситуации речи — прежде всего говорящему». ФСП персональности представляет собой группировку разноуровневых морфологических, синтаксических, лексических, а также комбинированных лексико-грамматических средств данного языка, служащих для выражения различных вариантов отношения к лицу.

Проблема описания разноуровневых средств, служащих для выражения категориальной семантики персональности, коррелирует в современных исследованиях с вопросом о категории лица и возможна при учете как морфологических, синтаксических, так и лексико-семантических, функциональных, прагматических аспектов отдельных языковых единиц и всего высказывания.

В.И. Карасик под персональностью понимает систему признаков семантического субъекта, грамматически функционирующую как категория лица. Способами выражения категории персональности в английском языке являются флексия спряжения глагола (третье лицо единственного числа настоящего времени), лексическое значение глагола, супплетивные формы парадигмы глагола «быть», личные и притяжательные местоимения, а также слова с признаком персональности в значении. Перечисленные средства выражения персональности характеризуются оценочностью, образностью, информативностью, а также значительным прагматическим потенциалом, что обусловлено особенностями речевой реализации данных средств.

Рассматривая функциональную семантику персональности, В. В. Химик выделяет различные типы адресантности: абсолютная адресантность: I am not sleeping, You mock me; инклюзивная адре-сантность (я+ты, я+вы, я+он и т. д.): We are going to visit a library, адресантно-адресатная совокупность: Today we are going to have a perfect dinner. (Сегодня мы славно пообедаем), мнимая совместность, докторское «мы» : We’ll recover soon; ритуальная адресантность авторское, скромное, царское, просторечно-представительское «мы» : We consider this unit to be a sentence; отстраненная адресатность: Where should the dear fellow sit? (Куда посадить дорогого гостя?); экспрессивная адресантность: Who I am speaking to? (Кому говорят!); риторическая адресатность: Oh, my poor head! (О, моя бедная голова!). Таким образом, в целом функционально-семантические и прагматические характеристики средств выражения категории персональности дают возможность определять ее как категорию актуализационную, соотносящую с точки зрения говорящего обозначаемую ситуацию и ее участников с участниками речевого акта.

В совокупности с модальностью, темпоральностью и предикативностью данная категория относится к универсальным признакам предложения.