Проблема бытия

Проблема бытия Самая читаемая и почитаемая книга в мире — Библия. Она начинается с пяти «книг Моисеевых», первая из которых называется «Бытие». Этот фрагмент библейского текста сложился за много веков до появления философии, возникшей, как известно, в VII—VI вв. до н. э. Но начинает философия с того же — с проблемы бытия. Такое совпадение не случайно. Оно свидетельствует о том, что любой вид мировоззрения должен в первую очередь заявить о принимаемом им способе объяснения мира в целом — его происхождения, структуры, возможных границ и т. д.

Философия взялась за разрешение этих вопросов в то время, когда она была практически единственной формой теоретического знания (другие просто еще не возникли). Сегодня — ситуация иная. Мощный комплекс естественно-научных дисциплин (космология, физика, химия и др.) чуть ли не посекундно может расписать сценарий возникновения нашей Вселенной, ее состав, структуру, эволюцию и прочие характеристики. Однако и философия не утратила интереса к этим проблемам.

Необходимость особого философского их осмысления объясняется, во-первых, тем, что построение любой теоретической модели мира требует выбора исходных аксиом (креационизм — самоорганизация, материальность — идеальность), обоснованность которых не может быть найдена в пределах наличного человеческого опыта. Оправдание такого выбора ишут в рассуждениях о «предельных основаниях бытия», а это, как известно, есть предмет философии. И во-вторых, философский ракурс проблемам бытия придает необходимость сопряжения бытия мира и бытия человека, непреходящая потребность вписать смысл человеческой жизни в более общий смысл мирозданья, уразуметь направленность развития того и другого. Но тут уж естествознание ничем помочь не может. ___Поэтому философский анализ проблемы бытия сегодня актуален ничуть не менее, чем две с половиной тысячи лет назад.

Суть философской проблемы бытия Как мы уже знаем, исследование наиболее общих вопросов бытия составляет содержание специального раздела философского знания — онтологии. Его проблематика достаточно четко определилась уже в античные времена. Центральной категорией этой области философии является категория «бытия».

Слово «бытие» в философии заключает в себе существенно иной смысл, нежели в нашей обыденной речи, в которой оно употребляется весьма редко. В основном тогда, когда хотят подчеркнуть особую значимость или «высокий стиль» высказывания. В большинстве же случаев обходятся нейтральным термином «существование». В глагольных формах слова «бытие» также возникли разные смысловые вариации. Общеупотребимый глагол «быть» (находиться в наличии, существовать) является однокоренным с существительным «бытие».

Однако для отличения философского характера его использования часто применяют немного неуклюжую для русского языка форм «бытийствовать».

В чем же заключается дополнительный к обычному, философский смысл понятия «бытие»? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно сформулировать исходную проблему, для обозначения которой и появилось в философии данное понятие. Причем это даже не одна, а целое множество проблем, с постановки которых, собственно, и должно начинаться всякое философствование.

Первый шаг заключается в констатации самоочевидного: мир, в котором мы живем, существует. Он просто «есть», имеется в наличии, дан человеку как среда обитания. И при всех своих изменениях всегда сохраняет некую стабильность, связность, упорядоченность.

Зафиксировав в качестве аксиомы факт существования мира в целом, наша мысль неизбежно двинется дальше: а каким образом он существует? Этот вопрос подразумевает прояснение сразу нескольких характеристик бытия:

— Мир существует вечно? Он всегда был, есть и будет? Или он когда-то возник и, следовательно, рано или поздно погибнет?

— Конечен или бесконечен наш мир пространственно? Существуют ли какие-либо пределы, границы пространственной организации мира?

— Благодаря чему существует наш мир? Что его «держит», не дает ему «рассыпаться», рухнуть, потерять видимую упорядоченность и организацию? Если наблюдаемый нами мир когда-то возник, то по какой причине или по чьей воле? Из чего?

— Наш мир един или множествен? Таких миров много или он один?

— Мир в целом развивается, изменяется, или он стабилен и постоянен, а изменяются лишь его элементы? Если он изменяется, то что движет миром? Где источник его движения и развития?

— Есть ли в существовании нашего мира какой-либо смысл? Зачем он существует? Для какой цели? Или таких целей и смысла нет, а видимая целесообразность и тонкая подгонка его частей друг к другу — лишь кажимость?

— Разумность человека как частицы мира является характеристикой локальной, случайной для мира в целом или универсальной, пронизывающей все его бытие? И т. д.

Вопросы, согласитесь, небезинтересные. Ответы на них стоило бы поискать даже из чистого любопытства. Однако не только естественная любознательность движет в этом случае человеком. Есть у него в стремлении получить ответы на эти вопросы и известная «корысть». Заключается она примерно в следующем.

Смысл жизни и смысл бытия По большому счету для человека важнее: знать, почему звезды светят, или — где добыть средства к существованию? Последнее, видимо, все же «ближе к сердцу» обычного человека, более насущно. Да бог с нею, со Вселенной и ее устройством, нам бы разобраться с земными, повседневными делами и суметь прожить жизнь достойно. (А то и вообще просто выжить, что для очень многих людей на Земле по сей день является немалым достижением.) Но просто существовать, удовлетворяя свои естественные потребности, развитому человеку мало. Ему непременно нужно, чтобы это существование имело какой-то смысл.

Потребность в осмысленности бытия возникает из постоянно присутствующей в действиях человека целесообразности. Что бы мы ни делали, мы всегда делаем это «для чего-то», ради какой-то цели. Работаем ли мы, учимся, развлекаемся, создаем технические устройства или произведения искусства — все подчинено определенным целям, которые и наполняют смыслом, то есть обосновывают и оправдывают наши действия. И даже смерть человеку не страшна, если она принимается во имя высокой цели (защиты семьи, Родины, исполнения долга и пр.). Бессмысленность же деятельности (вспомните Сизифа) — самое страшное наказание.

Но если практически каждое действие человека целесообразно и осмысленно, то, очевидно, такой же характер должна иметь и вся его жизнь. Она должна быть осмысленна! В ней должны быть сквозные, мощные и достойные цели. Определить, в чем они заключаются, что может придать жизни человека приемлемый смысл, — это и есть главная задача философствования, его «основной вопрос».

Однако попытки с ходу установить, в чем может состоять смысл человеческой жизни, наталкиваются на серьезные препятствия. Оказывается, смысл индивидуальной жизни человека не может быть найден в ней самой. Подобно тому, как смысл существованю любой сотворенной человеком вещи (компьютера, например, или книга) обнаруживается не собственно в ней, а в ее отношении к человеку и другим вещам. Поэтому смысл жизни отдельного человека может существовать только в том случае, если имеет хоть какой-нибудь смысл жизнь рода человеческого, вся его история. А последняя по тем же соображениям может иметь смысл только тогда, когда есть хоть какой-нибудь смысл в существовании природы, Вселенной, частью которой она является. Ну не может «часть» смысл иметь, а «целое» — нет.

Поэтому-то философия и включает в себя знание не только о человеке, но и об обществе в целом, его истории, а также и о природе, Вселенной и т. д. При этом Вселенная или биосфера интересуют философию не сами по себе (это предмет естествознания), а лишь в их соотнесенности с человеком, его целями и ценностями.

Таким образом, проблема бытия — это проблема способа, целей и смысла существования мира в целом, который только и может наполнить смыслом индивидуальное человеческое существование.

Возможен ли смысл бытия?

Но не слишком ли опрометчиво требовать от мирозданья смысла и целей? Не приписываем ли мы при этом Вселенной наших собственных человеческих особенностей, подобно тому, как древние греки наделяли олимпийских богов своими страстями и пороками? Такая опасность, безусловно, есть. В философии она именуется антропоморфизмом (от греч. антропос — человек, морфе — форма), т. е. рассуждениями об устройстве мира по аналогии с организацией социальной жизни. Но есть и не менее серьезные основания верить в правомочность постановки вопроса о смысле бытия. таким образом, многие социальные и биологические явления «имеют смысл» в том плане, что их необходимость заложена в сам механизм эволюции живой природы. А в XXв. выяснилось, что эволюционирует не только живая материя, но и вся Вселенная. Эволюция Вселенной также имеет свою направленность, т. е. как бы «устремленность» к какой-то глобальной «цели». Поэтому «смысл», т. е. необходимость биологической и социальной эволюции может найти свое объяснение в механизме развития Вселенной в целом, естественным фрагментом которого она, видимо, является. «Смысл» бытия нашего мира — это по сути законы его существования и развития. Они, безусловно, объективны. Смысл же человеческого существования — категория во многом субъективная. Совместить, гармонизировать эти смыслы, поймать их «резонанс», найти надежную точку опоры конечной человеческой жизни в бесконечности объективного мира — значит решить проблему бытия.

История философии зафиксировала немало попыток найти такое решение. Самые яркие из них до сих пор служат предметом философских дискуссий. Вспомним их чуть подробнее.

Основные формы бытия и диалектика их взаимодействия Мир как повседневная реальность предстает перед человеком как целостное явление, всеобщее единство, включающее в себя огромное множество разнообразных вещей, процессов, состояний человеческих индивидов, природных явлений.

Это то, что мы называем всеобщим бытием. Основным компонентом, с помощью которого осуществляются всеобщие связи между этим бесконечным множеством вещей, выступает единичное. Другими словами, мир наполнен множеством единичных явлений, вещей, процессов, которые взаимодействуют друг с другом. Это мир единичных сущностей, к которым следует отнести людей, животных, растения, физические процессы и многое другое. Но если исходить только из всеобщего и единичного, то человеческому сознанию будет очень трудно, а скорее, невозможно ориентироваться в этом многообразном мире. Между тем в этом разнообразии имеется немало таких единичностей, которые, отличаясь друг от друга, в то же время имеют немало общего, порой даже сущностного, что позволяет их обобщить, объединить в нечто более общее и целостное. Это то, что лучше всего обозначить как особенное. Разумеется, все эти формы бытия тесно взаимосвязаны друг с другом, и их классификация как всеобщего, единичного и особенного, отражая реально существующее, помогает человеку лучше разобраться в бытии. Если эти состояния представить предметно на примерах, то это будет выглядеть следующим образом:

всеобщее — это мир в целом, космос, природа, человек и результаты его деятельности;

единичное — это отдельный человек, животное, растение; особенное — это различные виды животных, растений, социальные классы и группы людей.

С учетом сказанного выше, формы человеческого бытия можно представить так:

бытие материальных явлений, вещей, процессов, которые, детализируя, в свою очередь, можно разделить на природное бытие во всем его многообразии и материальное бытие, созданное человеком;

материальное бытие человека, в котором для удобства анализа можно выделить телесное существование человека как части природы и существование человека как мыслящего и одновременно социально-исторического существа;

духовное бытие, включающее в себя индивидуализированную духовность и общечеловеческую духовность.

Кроме этих форм бытия, которые служат объектом нашего теперешнего анализа, существует еще социальное бытие, или бытие общества, природа которого будет рассмотрена в рамках учения об обществе. Прежде чем переходить к выяснению того, что такое природное бытие, отметим, что человеческое знание об этой самой первой и важнейшей форме бытия, благодаря чему, собственно, и стало возможным высказываться по поводу рассматриваемой проблемы, опирается на весь опыт практической и умственной деятельности человека, на многочисленные факты и аргументы прикладных и теоретических наук, собранные и обобщенные за все время существования культурного человечества. Эти же выводы убедительно подтверждаются современной наукой. Природное бытие — это материализованные, т. е. видимые, ощущаемые, осязаемые и т. п. состояния природы, которые существовали до появления человека, существуют сейчас и будут существовать в будущем. Характерная особенность этой формы бытия — ее объективность и ее первичность по отношению к другим формам бытия. Объективный и первичный характер природы подтверждается тем, что она возникла и существовала за много миллиардов лет до появления человека. Следовательно, признание ее существования не зависело от того, есть или нет человеческое сознание. Более того, как известно, сам человек является продуктом природы и появился на определенном этапе ее развития. Еще один аргумент в обоснование незыблемости существеннейших качеств природного бытия заключается в том, что, несмотря на появление человека, его сознательную деятельность и воздействие на природу (нередко разрушительную) человечество и сейчас, подобно тому как и тысячи лет назад, в самом главном, в том, что касается основ его существования, продолжает зависеть от природных явлений.

Весомым свидетельством в пользу первичности и объективности природы может служить то, что физическое и умственное состояние человека зависит от природных условий. Если допустить какие-то даже не очень существенные изменения в природе, например, повышение или понижение на несколько градусов средней температуры на земле, незначительное сокращение содержания кислорода в воздухе, это сразу же создаст непреодолимые препятствия для выживания сотен миллионов людей. А уж если произойдут более резкие природные катаклизмы, например, столкновение нашей планеты с крупной кометой или другим космическим телом, то это грозит физическому существованию всего человечества. Наконец, нельзя не сказать еще об одном качестве природного, а точнее, космического бытия. Известно, что в процессе своего существования человечество шаг за шагом — и надо сказать с огромными трудностями — овладевало тайнами природного мира. И сегодня на рубеже нового тысячелетия, несмотря на открытие законов, объясняющих причинно-следственные связи в окружающем человека мире, совершенные инструменты и приборы, созданные человеческим умом, во внешнем человеку мире, в том числе в космическом пространстве, существует немало такого, что сейчас, а возможно, и в далеком будущем останется недоступно человеческому интеллекту.

Следовательно, при анализе природной формы бытия надо исходить и из того, что в силу своей первичности и объективности, в силу своей бесконечности и безмерности, природа или универсум в целом никогда раньше, а, следовательно, и в будущем не может быть охвачена не только восприятием, но даже человеческим воображением и мыслью. Материальное бытие, произведенное человеком или, как его еще называют «вторая природа» — это не что иное, как предметно-вещественный мир, созданный людьми и окружающий нас в повседневной жизни. «Вторая природа» или «второе бытие» — это тот вещественный мир, предметно-бытовой и производственный, который создан и используется для удовлетворения индивидуальных и специальных потребностей людей. Как это ни покажется странным, но и это бытие, возникнув однажды по воле человека, затем продолжает существовать относительно независимой от человека, — а порой и человечества — жизнью в течение очень длительного времени, охватывающего столетия и тысячелетия. Так, например, орудия труда, средства передвижения изменяются быстрее, чем вещественные предметы, используемые отдельным человеком для жизни (жилища), обучения (книги), быта (столы, стулья). Во взаимоотношениях между первой и второй природой определяющая роль принадлежит первой, хотя бы уже потому, что без ее участия невозможно не только существование, но и создание «второй природы». Вместе с тем, и это стало особенно ощутимым и заметным в последнее столетие, вторая природа обладает способностью локального разрушения «первого» бытия. В настоящее время это проявляется в виде экологических проблем, порождаемых непродуманной или социально неконтролируемой деятельностью человека. Хотя «вторая природа» не может разрушить первое бытие, рассматриваемое в его космических измерениях, тем не менее земному бытию в результате разрушительных действий может быть нанесен невосполнимый урон, который при известных обстоятельствах сделает физическое существование человека невозможным.

Нельзя не коснуться такой особенности человеческого бытия, как зависимость его телесных действий от социальных мотиваций. В то время, как другие природные вещи и тела функционируют автоматически и можно с достаточной определенностью предсказывать их поведение на ближайшую и дальнюю перспективу, этого нельзя сделать относительно человеческого тела. Его деятельность и поступки нередко регулируются не биологическими инстинктами, а духовно-нравственными и социальными мотивами. Необходимо упомянуть и о такой форме человеческого бытия, как индивидуализированное духовное бытие и общечеловеческое духовное бытие. Поддуховным, не претендуя на охват всей его сущности, подразумевается единство сознательного и бессознательного в деятельности человека, нравственность, художественное творчество, знания, материализующиеся в конкретных символах и предметах. Индивидуализированное духовное бытие — это прежде всего сознание индивида, его осознанная деятельность, включающая в себя элементы неосознанного или бессознательного. Индивидуализированное духовное в определенной степени, хотя и не очень значительной, связано с эволюцией всеобщего бытия, в целом же оно является относительно самостоятельной формой бытия. Вообще, оно существует и дает о себе знать благодаря тому, что есть другая форма духовного бытия — общечеловеческое духовное бытие, которое, в свою очередь, также является относительно самостоятельным и не могло бы существовать без индивидуального человеческого сознания. Поэтому эти формы бытия можно и нужно рассматривать только в неразрывном единстве. Предметно-вещественным проявлением общечеловеческого духовного бытия выступают литература, произведения искусства, производственно-технические предметы, нравственные принципы, идеи о государственном и политическом устройстве общественной жизни. Эта форма духовного бытия практически вечна, правда, сугубо в человеческомвремяизмерении, т. к. ее жизнь детерминирована существованием человеческого рода. Индивидуализированное духовное бытие и общечеловеческое духовное бытие, хотя и созданы искусственно, но без них существование человечества было бы невозможно.

Специфика социального бытия бытие идеальное материальное Общественное бытие — понятие введенное Марксом, подчеркивавшим, что «не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание». Под общественным бытием («социальной материей») понимаются материальные отношения людей к природе и друг к другу, возникающие в процессе становления человеческого общества и существующие независимо от общественного сознания. В рамках учения об общественном бытии особое место занимает концепция производственных отношений, т. е. отношений, в которые люди вступают в процессе производства. Производственные отношения выступают как базис для многообразных форм общественного сознания (политических, правовых, научных, моральных и др.). В свою очередь, характер производственных отношений определяется уровнем развития производительных сил общества, неодинаковым для разных обществ и разных стадий общест. развития.

Общество — не просто совокупность людей, но еще и реальная, объективно существующая совокупность условий их совместной жизни. Это понимание общества наиболее отчетливо выразил в своих трудах Дюркгейм. Он утверждал, что общественная жизнь представляет собой реальность особого рода — социальную реальность. Она отличается от природной реальности и не сводима к последней. Ибо в ней кроме вещественно-энергетических процессов есть еще один тип процессов, которым нет аналога в природе: это процессы духовной жизни — невидимые процессы, к-рые протекают в головах индивидов, но при этом координируются и соединяются вместе, образуя общественное сознание. Это «надбиологическая» и «надындивидуальная» реальность, которая первична по отношению к биопсихической реальности, воплощенной в человеческих индивидах. Первична потому, что человек с его биологическими и психическими особенностями может существовать только в условиях социального бытия. Люди в обществе не просто сосуществуют, они взаимодействуют между собой, и вследствие этого взаимодействия общество выступает как сложная система, которая есть единое целое, а не просто некое множество собранных вместе отдельных частей-элементов. Рассматривая общество как систему, целесообразно обратиться к синергетике. С синергетической т. зр. общество как социальный организм представляет собой сверхсложную диссипативную эволюционирующую систему, которая имеет характерные для подобных систем общие свойства:

1) общество есть диссипативная система, т. е. открытая динамическая система, взаимодействующая с окружающей средой и сохраняющая свое существование благодаря постоянному обмену с ней веществом и энергией. Полученные вещества и энергия общество распределяет между клетками социального организма, перерабатывает и использует, выбрасывая их из себя и рассеивая в окружающей среде. Специфической для общества формой взаимодействия со средой является материальное производство. Оно служит основой разнообразных форм хоз. деятельности людей, направленной на удовлетворение их материальных потребностей. Производство вместе с распределением и потреблением его продуктов образует экон. сферу общест. жизни. В ходе исторической эволюции общества интенсивность его обмена веществом и энергией со средой имеет тенденцию увеличиваться, что выражается в росте производства матер. благ.

2) самоорганизация, т. е. общество, его структура возникает, сохраняется и усложняется в результате происходящих в нем внутренних процессов. Самоорганизация чел. общества исторически происходит в виде развития разнообразных форм управления социальными процессами, прежде всего, власти.

3) рост объема используемой информации. В открытой неравновесной системе при достаточном притоке энергии извне элементы начинают функционировать когерентно, согласованно. В результате внутри системы возникает информационная среда, в которой циркулирует и накапливается информация. Рост объема этой информации — условие самоорганизации системы. Чел. общество как сверхсложная система отличается колоссальным количеством сохраняемой в ней информации. Однако его специфика не только в этом. Гл. особенность инф. процессов в обществе состоит в том, что у людей, обладающих сознанием и разумом, информация приобретает особое сверхприродное качество — смысл. Возникновение смысла есть шаг, создающий новый тип инф. процессов, какого в природе без человека нет и какой появляется только в обществе. Информация, выраженная в языке и других знаковых системах, становится социальной информацией, носителем которой является общество в целом. Все его члены оказываются погруженными в объединяющую их инф. среду. Инф. среда вчел. обществе — это культура. Накопленная поколениями информация не исчезает вместе с ними, а сохраняется в культуре. Так возникает механизм социальной памяти. Благодаря этому в обществе, в отличие от животного мира, становится возможным ускоренный рост объема информации, находящейся в распоряжении человечества. Такой рост обеспечивает развитие общества.

Категория материи Этимология термина «материя»: от лат. materia — вещество. «Вещественное» значение термина удерживалось вплоть до XX векаНо еще Демокрит заметил, что с помощью одного, качественно-определенного вещества невозможно объяснить происхождение другого. Дальнейшее движение мысли привело к идее атомарного строения мира в основе лежат чувственно не воспринимаемые частицы — атомы. Атомы истолковывались как мельчайшие «кирпичики» До конца XIX века просуществовала дискретная картина мира, когда бытие мыслилось как особого рода взаимодействие мельчайших обособленных (дискретных) частичек вещества. Однако долгое существование атомизма постепенно сменилось его кризисом в силу наличия целого ряда новых эмпирических фактов. Во-первых, атом оказался не простой мельчайшей частицей: был открыт электрон, радиоактивный распад и т. п. Атом — обладатель чрезвычайно сложного внутреннего строения. + Появились совершенно новые воззрения в области теории взаимодействия введение в физику понятия поля (Фарадей, Максвелл), которое описывает принципиально отличное от вещества состояние материи. Сначала поле понималось как окружающее какой-либо вещественный объект пространство это не разрушало представления о материи как о веществе, так как поле продолжало мыслиться как атрибут вещества. Затем было неопровержимо доказано, что поле — не только атрибут объекта, но и самостоятельная физическая реальность поле вместе с веществом превратились в новый и особый вид материи, в котором вместо дискретности основным свойством является континуальность. + Масса считалась мерой количества материи открытие непостоянства массы было истолковано так, будто материя исчезает, а материализм терпит крах. В этом же духе был истолкован радиоактивный распад атомов — превращение материи в энергию исчезновение материи. Западное общественное мнение повернулось к идеализму в своем большинстве, так как материализм традиционно был связан с механистически-вещественным пониманием материи.

Разрешением вышеописанной проблемы также является концепция диалектического материализма, которая уточняет категорию материи в свете новых данных естествознания, освобождает категорию материи от неразрывной связи с понятием вещества и дает определение, соответствующее универсальному содержанию данной категории. Материя существует в виде бесконечного многообразия конкретных образований и систем. В каждой конкретной форме материи нет какой-либо первичной, бесструктурной и неизменной субстанции Материальные объекты обладают внутренней упорядоченностью и системной организацией. Упорядоченность проявляется в закономерности движения и взаимодействии всех элементов материи, благодаря которому они объединяются в системы. Типы материальных систем — элементарные частицы и поля, атомы, молекулы, макроскопические тела разных размеров, геологические системы, Земля, другие планеты, звезды, внутригалактические системы, Галактика, системы галактик, Метагалактика. Всеобщими формами бытия материи являются пространство и время. А универсальные свойства материи проявляются во всеобщих законах ее существования. Ленин в своем определении материи следует материалистической философской традиции, определяя ее через соотношение материи с сознанием, говоря о материи как о категории, которая дана в ощущениях, отображается ощущениями и при этом существует независимо от них. Диалектический материализм не связывает четко понятие материи с вопросом о ее конкретном строении. Два основных возражения против концепции материи в диалектическом материализме:

1) известны такие проявления материи, которые не даны в ощущениях;

2) если материю можно определять через соотношение с сознанием материя зависит от сознания, а не наоборот.

Аргументы в защиту диалектического материализма: на (1) — материя дана в ощущениях не только непосредственно, но и опосредованно, через различного рода «приборы». Сложность состоит лишь в том, чтобы научиться адекватно интерпретировать данные, полученные в ходе эксперимента. на (2) — материя есть субстанция сущего и самобытна в своей пространственно-временной бесконечности она самодостаточна и не нуждается в непременном осознании; противопоставления материи и сознания, как и их соотношение в целом, вовсе не абсолютны, а относительны.

В диалектическом материализме понятие материи как объективной реальности характеризует ее как единственную субстанцию со всеми ее свойствами, законами строения и функционирования, движения и развития.

Идеальное и материальное Как-то на одной из конференций, посвященных обсуждению философских вопросов высшей нервной деятельности, академик П. К. Анохин от имени физиологов обратился к философам с просьбой объяснить, что означает определение сознания как явления идеального. «Физиологи мозга — говорил он — стоят перед очень трудной задачей, когда приходится объяснять это положение студентам... Я объясняю студентам: нервное возбуждение формируется и регулируется вот так, оно в такой форме в нерве, оно является таким-то в клетке. Шаг за шагом, с точностью до одного иона я говорю им об интеграции, о сложных системах возбуждения, о построении поведения, о формировании цели к действию и т. д., а потом обрываю и говорю: сознание — идеальный фактор. Сам я разделяю это положение, но я должен как-то показать, как же причинно идеальное сознание рождается на основе объясненных мною материальных причинно-следственных отношений? Нам это очень трудно сделать без изменения принципов объяснения». (Анохин П. К. За творческое сотрудничество философов с физиологами. — В кн.: «Ленинская теория отражения и современная наука», М., 1966, с. 288−289). Если под принципами, упомянутыми П. К. Анохиным, понимать принципы детерминизма и логики, то их-то менять как раз и не надо. Это принципы всякого разумного объяснения. А вот от чего следовало бы отказаться, так это от пристрастия к мистификации идеального, свойственного едва ли не всей литературе о нем; от изображения его как феномена, заведомо ускользающего от какого-либо наблюдения и поэтому с равной долей достоверности (или фантастичности) допускающего о себе любые суждения. «... А потом обрываю и говорю: сознание — идеальный фактор». Но почему нужно «обрывать» себя? Какой смысл должен был заранее усматривать в понятии «идеальное» ученый, умевший доказательным языком объяснить многие процессы мозга, чтобы при обращении к идеальному процессу принуждать себя менять язык и искать другие «принципы объяснения»? Вероятно, тот самый смысл, согласно которому идеальное заведомо, до всякого разговора о нем уже признается чем-то, лежащим вне пределов рациональной реальности, чем-то «нематериальным», «сверхчувственным» и т. п. Однако, как следует понимать сами эти эпитеты? Идеальное, действительно, нельзя взять в руки подобно тому, как можно взять, например, газету. Но из этого следует только то, что оно — не газета. И ничего больше. Между тем, сама газета обладает бесчисленным множеством свойств, которые тоже «нельзя взять в руки» — например, «цветом шрифта», «количеством знаков», «расположением материала» и т. п. Надо ли отсюда заключать, что и газета является носителем чего-то «сверхчувственного», что и «расположение материала» есть ее «нематериальное» свойство? А если нет, то мы вновь возвращаемся к вопросу: что означают эти эпитеты? На него, надо заметить, ни один из источников вразумительного ответа не дает и не указывает никакого иного их смысла, кроме того, который равным образом позволял бы связать их с любым без исключения объектом и явлением действительности. А это значит, что данные эпитеты, даже если их корректно определить (и если, конечно, кому-то покажется нужным это делать), в качестве характеристик идеального не способны отразить его особенность. Тем не менее, ими пестрят почти все публикации о сознании, и единственное назначение, которое, судя по контексту, им при этом отводится — служить знаками, предупреждающими о том, что идеальное не может быть поставлено в один ряд с другими явлениями природы, что оно, якобы, не может быть объяснено тем же рациональным языком, каким удается объяснить мозговые процессы «интеграции, возбуждения, построения поведения» и т. п. На самом деле идеальное (сознание), коль скоро оно вообще существует и является свойством мозга, именно и существует как одно из многих свойств мозга. Оно такое же явление природы, как и всякое другое, и поэтому доступно такому же разумному объяснению, как и другие явления В этом мы и попробуем убедиться. Как уже говорилось прежде, присутствие взрослого в отношении ребенка с вещью вынуждает ребенка переориентировать направление своей деятельности. Вместо того, чтобы сосредоточивать ее на предмете своего вожделения он должен теперь обращать ее на безразличного ему в этот момент посредника. Чтобы привлечь его внимание к себе, ребенку сплошь и рядом приходится отрывать взгляд от вещи, оборачиваться ко взрослому, теребить его, вести к предмету и т. д. Поскольку же ближайшим объектом действия становится теперь взрослый, он, естественно, становится и ближайшим объектом восприятия. Соответственно, вещь в этот момент перестает восприниматься ребенком. Обернувшись на взрослого, он упускает ее из поля зрения. В этом заключается важнейший результат переориентации поведения Конечно, потеряв в восприятии вещь, ребенок вовсе не утрачивает потребность в ней. Будь иначе, т. е. если бы, отвернувшись от вещи, он тут же забыл ее и потерял к ней интерес, его воздействие на взрослого лишилось бы стимула, своей причины. Этого воздействия просто не могло бы быть. Но адресуя взрослому свое требование, он, тем самым, подтверждает тот факт, что вещь, и перестав быть видимой, не перестала для него быть желанной. Пусть вещи теперь перед ним нет, но от нее остался ее образ в его психике. Именно этот образ и возбуждает в нем потребность, выказываемую взрослому. Впрочем, строго говоря, потребность и с самого начала была связана именно с образом вещи, а не с нею самой. Но для ребенка образ тождественен оригиналу. Он не знает различия между ощущением предмета и самим предметом. Теперь же предмет устраняется. И вследствие этого утрачивается его «власть» над своим образом «Власть» эта заключается, попросту говоря, в том, что в рамках непосредственного биологического отношения с внешними вещами (С — О) их образы являются простым воспроизведением оригиналов, повторением в зеркале психики признаков, форм, движений прообразов. Для животного образ всегда таков (в пределах возможностей восприятия), каков оригинал. Животное не может позволить себе искаженное отражение внешнего мира — иначе оказалась бы невозможной его деятельность в реальном мире. Но теперь в поле зрения ребенка оригинала нет. Образ оказался оторван от своего прообраза, отделен от него, как отделен теперь от вещи сам ребенок. И именно в этот момент он стремится овладеть вещью. И овладевает ею — в ее образе. Овладевает, когда называет ее, поскольку для него овладение именем вещи, в силу условнорефлекторного тождества ее имени и ее самой, равносильно овладению вещью. Наименование вещи приводит в движение взрослого, а не вещь. Но одновременно оно имеет и иной, чрезвычайно важный для ребенка результат: оно приводит в движение образ вещи.

. ru