Влияние Ефросиньи Полоцкой на расцвет полоцкого зодчества

Политическая и экономическая независимость содействовала возникновению здесь отличительную школу зодчества. Она формировалась на основе византийской традиции, в соответствии с которой был построен Софийский собор — первая монументальная постройка на территории Беларуси.

Наивысший рассвет полоцкой архитектурной школы, связанный с творчеством зодчего Иоанна, припадает на года просветительской деятельности Ефросиньи.

В 1128 году Ефросинья оставляет печатные работы и при содействии епископа Ильи, который официально благословил, при многочисленных свидетелях, преподобную Ефросинью на основание женского монастыря, определив место обители — Сельцо, где была церковь Спаса и место погребения Полоцких епископов. Отправляясь туда, преподобная Ефросинья взяла с собой только свои книги — «все свое имение».

Постепенно, год за годом, Спасо-Преображенский монастырь расширялся, число его насельниц возрастало. Со временем здесь были пострижены в монашество сестры преподобной Евфросинии: родная — Евдокия (в миру Градислава) и двоюродная — Евпраксия (в миру Звенислава). Ефросинья учила молодых послушниц грамоте, переписыванию книг, пению, шитью и иным ремеслам, чтобы с юности они знали закон Божий и имели навык к трудолюбию. Основанная святой Евфросинией при монастыре школа способствовала быстрому росту обители. Постепенно Спасо-Преображенский монастырь получает широкую известность в полоцких землях. В обители Ефросинья начала строительство каменной Спасо-Преображенской церкви на месте бывшей деревянной. Строительство Спасо-Преображенской церкви было закончено в 1161 году, она сохранилась до нашего времени (сейчас в некоторых источниках эту церковь называют Спасо-Ефросиньевской). Неподалеку от Спасо-Преображенской обители игуменья Ефросинья возвела еще одну церковь — Богородицкую, при которой открыла мужской Богородицкий монастырь (ни церковь, ни монастырь не сохранились).

Задумав в середине 12 столетия строительство храма для своего монастыря, полоцкая просветительница обратилась к монаху Иоанну, который имел опыт строительства храмов — храмы святых Параскевы-Пятницы, Бориса и Глеба. По Житию, строительство шло быстро. Всего потребовалось 30 недель, то есть 7 с половиной месяцев, что указывает на четкую организацию строительства. В Житие, в повествовании о строительстве храма присутствует обязательное для таких произведений диво: в конце возведения храма у каменщиков закончился кирпич и не было чем «верха окончати», но назавтра после молитв пресвятой Ефросиньи мастера нашли «плиты в печи». Однако настоящее диво совершили не молитвы, а талант Иоанна. Ефросинья, безусловна, была не только основательницей храма, но и советчицей, помощницей и вдохновительницей знаменитого мастера. Поддержанные просветительницей новаторские идеи Иоанна начали быстро расширятся не только на полоцкой земле, но и в соседних княжествах. Исследователи часто обращались к храму преподобной Евфросинии Полоцкой. Здание действительно удивляет с самого начала своими пропорциями, двускатным, явно поздним перекрытием, необычайной вытянутостью барабана… Загадочным казался и интерьер церкви, странно загруженный массивными столбами при очень толстых стенах.

Спасский храм — вершина архитектурной мысли Полоцкой земли, повлиявшая на все дальнейшее строительство древнерусских храмов. Его основное значение для русской архитектуры состоит в том, что это «наиболее ранний памятник, в котором с достаточной определенностью выявились новые архитектурные формы, ставшие в конце XII века характерными для всего русского зодчества: башнеобразность композиции, богатая декоративная разработка интерьера, частое и весьма значительное несоответствие внешних форм и конструкции, подчиненное положение внутреннего пространства по отношению к внешнему облику». Так пишут специалисты, детально изучившие творение полоцкого зодчего.

После постройки Спасского храма Евфросиния позаботилась о его оснащении богослужебными книгами и всем необходимым. Она пригласила художников, которые блестяще расписали стены храма библейскими сюжетами, изображениями святых. На хорах в особой кельи, предназначенной для самой преподобной, также была выполнена богатейшая роспись. Для этой обители и церкви преподобная Ефросинья приобрела с дозволения Константинопольского патриарха Луки чудотворную Одигитрию Эфесскую (икону Божьей Матери), одну из трех написанных, согласно преданию, самим евангелистом Лукой. «Видел же царь [константинопольский] любовь ее и послал в Эфес семь сот оружников своих, и принесли они икону святой Богородицы в Царьград. Патриарх же Лука собрал епископов и весь собор во Святую Софию и, благословив, дал икону слуге преподобной Ефросиньи; тот же с радостью взял и принес госпоже своей Ефросиньи». Особое место было отведено для уникального напрестольного креста, который Евфросиния заказала для своего храма лучшему ювелиру Киевской Руси Лазарю Богше. Тот, обладая исключительным талантом и профессиональным мастерством, основал целое направление в древнерусском ювелирном искусстве.

Наличие точной даты изготовления — 1161 год — и имени мастера, указанных на кресте, дают основания считать полоцкий шедевр великой драгоценностью культуры Древней Руси. Полоцкий крест к тому же — всеправославная святыня, драгоценная реликвия вселенского христианства.

Шестиконечная форма креста, по мнению богословов, символизирует первобытный свет: шесть концов означают шесть дней творения мира. Изображения на Кресте иллюстрируют почти всю историю Нового Завета и древней церкви.

Крест украшен драгоценными камнями и металлами. Изображения Иисуса Христа, Богородицы, Иоанна Предтечи, Архангелов Михаила и Гавриила, четырех евангелистов, апостолов Петра и Павла, святой Ефросиньи и других святых угодников выполнены на пластинах перегородчатой эмали.

Особую ценность придают реликвии частицы святых мощей, размещенных в Кресте. На лицевой стороне — Кровь Христа в верхнем перекрестье, «Древо Животворящее» в нижнем перекрестье. На обратной стороне — камень от Гроба Пресвятой Богородицы в верхнем перекрестье, частица Гроба Господня в нижнем перекрестье. Крест Ефросиньи одновременно является ценным памятником древнебеларусской письменности.