Внутренние противоречия демократии

Все факторы, влияющие на становление демократии, так или иначе проявляются в волевом замысле элитарных кругов, ставящих целью создание в собственной стране демократических политических порядков. Это определяет центральную роль тех идеальных представлений, которые закладываются в основание практической политики и являются источником созидания социальной реальности.

Однако, несмотря на различия в подходах к демократии или оценках первоочередных задач, любая создаваемая модель ее должна непременно учитывать наличие у нее внутренних противоречий. Игнорирование внутренних противоречий или неготовность к ним при практических преобразованиях способны поставить под сомнение проектируемые цели, вызвать истощение государственных ресурсов, спровоцировать разочарование масс или элит в идеалах демократического строя и даже создать условия для преобразования демократических режимов в тоталитарные и авторитарные.

Данные противоречия вызваны не только несовпадением формальных и реальных оснований демократии, но и теми внутренними конфликтами, которые заложены в самой природе публичной власти и которые не способна окончательно разрешить даже эта форма политического устройства (реальное неравенство людей и их способностей, преимущества статусов институтов власти перед статусом личности и т. д.). Итальянский теоретик Н. Боббио образно называл эти противоречия «невыполняемыми обещаниями» демократии, к наличию которых надо относиться как к неизбежным политическим трудностям.

Так, с точки зрения этого ученого, идеальная модель демократии, предполагая достижение баланса в принципиально асимметричных отношениях политического рынка, одновременно предполагает и сохранение гарантий четырех основных свобод: свободы убеждений, их выражения, собраний и ассоциаций. В идеале это может быть обеспечено за счет прямых связей индивида с институтами государственной власти, но в действительности политические контакты граждан опосредуются многочисленными структурами и ассоциациями (партиями, движениями и т. п.), которые зачастую видоизменяют их отношения, узурпируют права и свободы индивидов, оттесняют их от участия в политической жизни. Этому же нередко способствует и автономизация бюрократического аппарата, становящегося центром власти и стремящегося осуществлять ее без всякого учета мнений широких социальных кругов. В силу этого демократия может противиться открытости власти, сохраняя ореол секретности принятия решений, выработки государственной политики. Так что, даже предполагая осознанность выполнения гражданами своих прав и обязанностей, власть нередко сталкивается с отчуждением людей от политики и государства. А в ряде случаев демократические принципы не распространяются на социальную сферу, препятствуя формированию системных оснований демократического типа власти.

Призванная воплощать приоритет общественных интересов над частными, демократическая власть в то же время наполняется активностью многочисленных групп, действующих зачастую в прямо противоположном направлении и подчиняющих ее (власти) механизмы собственным замыслам и потребностям. К тому же общественные интересы способны служить пристанищем стихийных сил, охлократической волны, подминающей под себя рационализм институтов власти. Таким образом, демократия, добиваясь сбалансированности политических отношений, таит в себе двоякую опасность: она может либо стать исключительной формой предпочтения частных, корпоративных интересов (элит, бюрократии, отдельных групп граждан) над общественными, либо скатиться к охлократическим формам правления, предающим забвению любые частные интересы.

Но, возможно, одним из самых существенных противоречий демократии является несовпадение политических возможностей обладателей формальных прав и реальных ресурсов. Этот описанный еще Токвилем парадокс свободы и равенства означает, что, несмотря на провозглашение и даже законодательное закрепление равенства в распределении прав и полномочий граждан, демократия не в состоянии обеспечить это равноправие на деле. И не может по той причине, что разные группы и разные граждане реально обладают неравновесными для системы власти и управления ресурсами. В силу этого, к примеру, рядовой гражданин и медиа-магнат в действительности обладают разным весом при демократическом принятии решений. Иными словами, демократия не может уничтожить преобладающего влияния на власть групп, объединений или отдельных граждан, владеющих важнейшими экономическими, информационными, силовыми и иными ресурсами, перераспределение которых, так или иначе, затрагивается государственными решениями. Вот почему сохранение демократии напрямую зависит от примирения интересов и позиций обладателей формальных прав и владельцев (даже теневых) реальных ресурсов. А это, в свою очередь, требует большого искусства от правящих кругов в создании разного рода балансирующих механизмов, согласительных комитетов, в проведении соответствующей информационной политики, в утверждении определенных образцов политической культуры в обществе. Применительно к российской демократии 1990;х гг. широко использовался термин «номенклатурная демократия». Такая демократия служит интересам привилегированных групп — старой и новой бюрократии, крупного бизнеса, генералитета, партийно-политической элиты.

Практическое решение внутренних конфликтов этого типа осложняется и рядом других, в частности, функциональных противоречий демократии. Например, при формировании демократических политических порядков, как правило, хорошо известны служебные задачи и роли правящих кругов (управляющих), но фактически никогда не бывает полной ясности относительно повседневных функций основной массы населения (управляемых). Такая неопределенность в понимании рутинных форм политического поведения рядовых граждан практически всегда сочетается с абсолютизацией роли институтов власти, снижением влияния на власть широких социальных слоев населения, а следовательно, и определенной невыявленностью их политических интересов.

Существенные сложности для приверженцев демократических порядков создают и противоречия в духовной сфере общества. Так, необходимость проведения единой государственной политики неизбежно должна опираться на известную систему ценностей, совокупность идеалов и принципов, определяющих приоритеты государства в области экономических или иных общественных преобразований. В то же время такая явная или неявная опора на единство духовных ориентации населения противоречит принципам идейного плюрализма, являющегося базовым элементом всего здания демократии. Иными словами, если, как предупреждал еще А. Хайек, духовная свобода неизбежно предполагает расширение информационного поля власти, то это неизбежно уменьшает возможности целенаправленного информационного регулирования поведением людей. Поэтому, постоянно порождая многомыслие, диверсифицируя (делая разнообразным) духовное пространство общества, демократия подрывает свои возможности к выстраиванию единой линии политического развития социума.

Серьезные трудности испытывает демократия и в области международных отношений, ставящих сегодня вопрос о выживаемости ее принципов в этой области политических отношений. В данном смысле даже те колоссальные успехи, которых добились многие развитые страны в плане установления данных политических порядков, не способны решить данные проблемы. В частности, возникновение и обострение на рубеже II и III тысячелетий глобальных кризисов (экологического, а также угрозы перенаселения планеты, голода, распространения оружия массового поражения и т. д.), необходимость упорядочивания и регулирования мировых финансовых (в том числе криминальных) потоков в рамках складывающегося нового мирового разделения труда и ряд других аналогичных явлений настоятельно ставят вопрос о пересмотре государствами границ своего демократического контроля за внутренними и внешними политическими процессами. Как справедливо указывает известный американский исследователь Д. Хелд, «глобальные зависимости изменяют демократию».

Поскольку эти процессы затрагивают практически все государства, мировое политическое сообщество вынуждено вырабатывать некие общие подходы, оценки и структуры, способствующие выходу из создавшегося положения. Но при этом наиболее обеспеченные ресурсами страны отнюдь не желают поступаться своими стандартами и подходами, реально доминирующим положением даже в рамках действующего международного права. Таким образом, в условиях такого складывающегося порядка отдельные демократические государства, нарушающие или отклоняющиеся от тех или иных международных стандартов (например, соблюдения прав человека или применения силы для урегулирования своих внутренних конфликтов), начинают испытывать серьезное давление международных и региональных сил, не исключающего ограничение ими части своего внешнего суверенитета. В результате возникают острые противоречия между этими государствами и политическими структурами, которые обладают либо формальными полномочиями, позволяющими им выступать от лица мирового сообщества (ООН), либо мощными силовыми ресурсами (НАТО), позволяющими им брать на себя миссию силового решения возникающих проблем (даже нередко нарушая при этом сложившуюся систему международного права).

В рамках такого рода процессов в современном мире фактически начинает формироваться никем не избранное «мировое правительство» (из руководителей наиболее развитых стран мира), появляются и реализуются на практике оправдывающие его действия концепции «ограничения суверенитета» или «транснациональной демократии». Такая политико-идеологическая линия воспринимается в мире неоднозначно. Если, например, действия европейских стран, оказавших помощь Кувейту в отражении иракской агрессии, были поддержаны подавляющим большинством демократических государств, то военная операция НАТО по разрешению этнического конфликта в Косово вызвала многочисленные возражения и осуждения.

Тот факт, что многие национальные государства не желают ориентироваться на подобные космополитические модели демократии, подчиняться влиянию межгосударственных и транснациональных центров силы, показывает, что складывающийся новый международный порядок способствует формированию в мире качественно иного политического баланса, который потребует и новых механизмов примирения большинства и меньшинства, согласования интересов в области перераспределения суверенных прав государств и народов, степени их влияния на процессы разрешения международных конфликтов. Но в любом случае эти проблемы в настоящее время создают препятствия для укрепления демократических порядков не только в мире, но и в отдельных странах. Так что, еще не выработав единого отношения к урегулированию подобного рода конфликтов, человечество уже ставит под сомнение основополагающие принципы демократического порядка, право государств, опираясь на общественное мнение своих граждан, самостоятельно определять вектор собственного политического курса.

Противоречия и проблемы развития демократии показывают, что она представляет собой принципиально открытое различным альтернативам и вместе с тем весьма несовершенное устройство власти. Более того, она не является единственно возможной и тем более привлекательной для всех стран и народов формой правления. К тому же ущербная, несовершенная демократия может принести обществу не меньшие трудности, чем деспотические и тоталитарные режимы. И все же именно демократия является сегодня единственной и наиболее оптимальной формой политического согласования и обеспечения разнообразных интересов и гарантии основополагающих прав граждан в сложносоставных обществах. В тех странах, где элиты и рядовые граждане стремятся к соблюдению прав человека, где высок авторитет закона, где люди пытаются с пониманием относиться к интересам других народов, там демократия может буквально преобразить их повседневную жизнь, открыв дорогу к материальному и социальному благополучию.

демократия власть общество политический.