Креативность и ее связь с интеллектом

Креативность и ее связь с интеллектом

В мире нет Вечных Двигателей, зато полно Вечных Тормозов. © Как говорилось в самом начале статьи, раз интеллект есть, то возможно и его измерение. Сейчас мы подойдем к вопросу с другой стороны: раз интеллект есть, то он должен каким-либо образом влиять и на другие способности человека.

Концепция креативности как универсальной творческой способности была введена в науку Дж.Гилфордом. Им же было указано на принципиальное различие между двумя типами мыслительных операций: конвергентным мышлением, направленным на поиск единственно правильного решения среди предложенных вариантов, и дивергентным мышлением, направленным на генерацию как можно более широкого спектра возможных решений. Таким образом, креативность как дивергентное мышление рассматривалось им в оппозиции к интеллекту как конвергентному мышлению.

Обычно это преподносится следующим образом: «В исследованиях, проведенных сотрудниками лаборатории психологии способностей ИП РАН, выявлена парадоксальная зависимость: высококреативные личности хуже решают задачи на репродуктивное мышление (к ним относятся практически все тесты интеллекта), чем все прочие испытуемые. Поскольку креативность противоположна интеллекту как способности к универсальной адаптации именно по этому критерию (творчество антиадаптивно!), — то на практике возникает эффект неспособности креативов решать простые интеллектуальные задачи.» [22].

Вы только вдумайтесь: «важным фактором» креативности является скорость генерации бреда, а то, что при этом выход полезной информации близок к нулю, никого из таких вот исследователей не волнует.

Разумеется, эти параметры не являются независимыми, что и доказывается далее. Лично я считаю, что имеет смысл говорить о креативной составляющей интеллекта, а не об отдельном параметре, и уже тем более некорректно их противопоставление.

Дж. Гилфорд выделил шесть основных параметра креативности:

способность к обнаружению и постановке проблем;

способность к генерированию большого числа идей;

гибкость — способность к продуцированию разнообразных идей;

оригинальность — способность отвечать на раздражители нестандартно (но не надо путать оригинальность мышления с оригинальничанием);

способность усовершенствовать объект, добавляя детали;

способность решать проблемы, т. е. способность к анализу и синтезу (решать проблемы можно также интуитивно, выше отмечалось, что интуицию я также отношу к интеллекту).

Креативность более, чем интеллект, определяется факторами среды. В первую очередь на эту способность влияет, конечно же, общение детей с взрослыми людьми, обладающими развитыми креативными способностями (общение же с низкоинтеллектуальными людьми, не обладающими такими талантами, приводит к противоположному результату).

Интересно, что к развитию креативности могут приводить и неблагоприятные общие факторы — к примеру, разлад семейных отношений. Необходимость общаться с родителями, не ладящими между собой, требует недюжинных проявлений интеллекта, в том числе и в области креативности. Разумеется, этот фактор нельзя использовать как рецепт — если подходить к воспитанию более разумно, то результаты получатся лучше. Однако это объясняет, почему в неблагополучных семьях бывают на удивление развитые дети. При этом не стоит забывать, что в таких случаях очень важен генотип ребенка.

Любопытно, что инерция человеческого мышления приводит к казусам, которые бывают зафиксированы и в научных и т. д. источниках. Как говорится: дурак опаснее всего остатками ума. К примеру, выдвигался тезис, что развитию креативности способствует «подражание творческому идеалу» [23]. Весьма абсурдное заявление — каким образом креативности, творчеству, может способствовать подражание? Это верно лишь на самом раннем этапе развития, когда ребенок еще не имеет интеллектуальной базы для развития собственного творчества. Скажем, если ему нравится петь, то он будет петь песни, которые ему нравятся. Но называть в этом случае объект подражания «творческим идеалом» необоснованно, поскольку само понятие идеала требует гораздо большего уровня абстрагированности, и речь может идти лишь об обучении через подражание. Дополнительно можно отметить, что, к примеру, художественно одаренный ребенок отнюдь не имеет «творческого идеала» в виде любимого живописца и может его приобрести только впоследствии, в более сознательном возрасте.

Есть тенденции делить креативность на малую и большую [24], относя к первой проявление нестандартности и оригинальности в обыденных ситуациях, а ко второй существенное влияние на культуру и общество в целом (Бах, Эйнштейн). Также предлагается различать креативность личности и креативность мышления, причем параметры креативности личности не могут быть сведены к креативности мышления.

Здесь та же ситуация, что и с «практическим интеллектом»: обратите внимание, что «большой» названа креативность, важная для общества, а «малой» — для индивидуума. Точно также показана попытка отделить креативность мышления, т. е. оригинальность, нестандартность, независимость такового, от «креативности личности» человека как части социума.

Еще раз повторю свой тезис: любые проявления интеллекта по отношению к социуму являются лишь проявлениями, а отнюдь не составляющими интеллекта непосредственно. По удачности применения интеллекта в социуме нельзя судить о самом интеллекте, поскольку современное общество построено на принципах, не только не связанных с интеллектом, но и практически противоположных1. Таким образом, обладающий высоким интеллектом, но при этом не интересующийся социумом (образ «чудаковатого профессора») всегда проигрывает в плане «умения жить» тупому торгашу и т. д. А если еще учесть общепринятую систему наследования нажитого состояния и стремление получше устроить своих родственников, то интеллект в современном мироустройстве оказывается, вероятно, даже не в первом десятке необходимых параметров2.

Кстати, могу предложить блиц-тест на креативность (точнее, на стандартность мышления). Быстро, не думая, назовите: плод, домашнюю птицу, великого русского поэта. А теперь подведите курсор к тексту между звездочками, чтобы прочитать ответ, который дает подавляющее большинство людей: *XXXXXX*. Соответственно, различия в ответах показывают на нестандартность мышления3.

В целом для решения мыслительной задачи важны как креативность, так и другие составляющие интеллекта. При этом они играют разную роль на различных этапах: количество гипотез, порождаемых индивидом при решении комплексной мыслительной задачи, коррелирует с креативностью, а правильность решения — с уровнем общего интеллекта [25].

IQ определяет границы креативности. Верхний уровень определяется вообще с очень четкой корреляцией, так как развитость интеллекта позволяет предположить большее количество гипотез в разных областях (к примеру, знание ТРИЗ4а повысит показатель креативности весьма значительно); соответственно, низкий же IQ, неизбежно, помимо всего прочего, приводящий к отсутствию эрудиции, соотносится и с низкими креативными способностями.

Интересный факт: исследователи Воллах и Коган, сняв временный лимит на выполнение тестовых заданий на креативность и убрав из атмосферы эксперимента атмосферу соревновательности, «опровергли» теорию нижнего порога — уровень креативности по их выводам оказался не связанным с уровнем интеллекта. Это может служить очередным примером замаскированного гуманистического влияния на психологию по тематике статьи. Согласно таким вот, с позволения сказать, ученым, скорость решения задач не является показателем. Видимо, для последователей теории независимости креативности от интеллекта решение задачи за 10 минут в условиях артиллерийского обстрела обозначает ту же креативность, как и за два месяца лежа на диване имени Обломова в домашних условиях.

Гораздо более соответствует реальности теория «интеллектуального порога» Е. Торранса: если IQ ниже 115−120, то интеллект и креативность образуют единый фактор, а при IQ выше 120 креативность становится независимой величиной, т. е. нет креативов с низким интеллектом, но есть интеллектуалы с низкой креативностью. Таким образом, получаем картину, которая очевидна любому разумному существу и которая приводит в исступление гуманистов: люди с низким интеллектом не представляют особой ценности и вполне взаимозаменяемы, поскольку куда более стандартны, чем интеллектуалы. При этом креативность, как и интеллект (повторюсь, что лично я считаю креативность лишь одной из составляющих интеллекта) зависит от генетического фактора. В экспериментах по искусственному развитию креативности у детей 3−5 лет [11] было показано, что существует связь между исходным уровнем креативности и возможными вариантами ее развития. Так, для низкокреативных детей искусственно вызываемый рост креативности влечет за собой их невротизацию; через некоторое время креативность снова снижается до некоторого уровня, индивидуального для каждого ребенка. Таким образом, доказано, что креативность однозначно ограничена сверху уровнем интеллекта.

Очевидный, но, тем не менее, редко публикуемый для широких масс (о причинах несложно догадаться) вывод был сделан В. Н. Дружининым, сформулировавшим понятие «интеллектуального диапазона» [26]. Его смысл состоит в том, что индивидуальные достижения, в том числе и творческие, определяются прежде всего уровнем общего интеллекта. Высокий интеллект является необходимым условием для творческих достижений, но достигнет ли человек своего творческого предела, зависит от его мотивации и компетентности. креативность творческий конвергентный интеллектуальный Существует закономерность, известная в психологии как закон оптимума мотивации (закон Йеркса-Додсона). Было установлено, что эффективность умственной деятельности весьма низка при невысокой заинтересованности в результате, но она постепенно повышается по мере роста заинтересованности. Однако, достигнув наивысшей точки, она затем начинает снижаться и резко падает в условиях крайне высокой заинтересованности, граничащей с ажиотажем. В зависимости от обстановки тестирования испытуемый может демонстрировать низкую мотивацию и просто не прилагать достаточно усилий либо перевозбудиться (если речь идет, например, о перспективе отчисления из учебного заведения), что сведет на нет все его усилия.

Я лично считаю, что в общий показатель должно входить отношение к эмоциональным воздействиям, а именно устойчивость по отношению к таковым, так как всеразличные переживания по поводу и без повода (что происходит еще чаще) весьма снижают использование интеллекта в момент переживания. Если человек теряет голову — не все ли равно, сколько там было мозгов?

Иногда, помимо креативности, из интеллектуальных способностей отдельно выделяют обучаемость как некоторую общую способность к обучению, независимую от интеллекта и креативности [22]. Известно, что зависимость между креативностью и академической успеваемостью очень мала, а личностные качества «идеального отличника» и «творческого человека», по данным эмпирических исследований, практически полярны. Корреляции между уровнем общего интеллекта и академической успешностью имеют большой разброс и зависят от методики диагностики интеллекта, особенностей выборки и т. д.

Опять же, меня поражает, как стремятся выделить какой-либо фактор, относящийся к разуму, но при этом искусственно отделить его от интеллекта (вероятно, связано с подсознательным стремлением к уменьшению значимости интеллекта в оценке человека). Можно подумать, что авторы таких теорий никогда нигде не учились и не ощутили на собственном опыте, что учебный процесс как таковой построен в подавляющем большинстве учебных заведений на зубрежке материала, а отнюдь не на развитии самостоятельности мышления. Отсюда и имеем парадокс, когда, к примеру, призер международных олимпиад, принятый на соответствующий факультет вуза без экзаменов, вылетает за неуспеваемость с первого же курса. Причем обычно из-за какого-нибудь предмета, не имеющего отношения к его специализации, вплоть до физкультуры.

Способность к обучению — это такой же субпараметр интеллекта, как и креативность, не более того. В математической модели, приведенной в статье, креативности соответствует проявление интеллекта типа 2 (хотя, может быть, стоит приписать к креативности и проявления интеллекта типа 1).

Следует сделать замечание, что в восточных культурах существует подход к креативности без использования интеллекта — знаменитые притчи про обучение дзену при помощи палок и т. д. Состояние сатори (приблизительное значение — озарения) действительно может быть достигнуто такими методиками. Однако, польза такой безинтеллектуальной креативности для практических целей весьма сомнительна. Прожить жизнь просветленным, в мире с самим собой и т. д. это поможет, а вот сделать научное открытие — вряд ли. Здесь сатори вполне заменит интуиция, базирующаяся на солидном багаже знаний и умении устанавливать логические взаимосвязи между фактами.