Проблемы современной архитектуры

Министерство образования и науки Российской Федерации Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение ТЮМЕНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ АРХИТЕКТУРНО-СТРОИТЕЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ Институт архитектуры и дизайна Кафедра архитектуры и дизайна Реферат «Проблемы современной архитектуры»

Дисциплина «Проблемы современного искусства, архитектуры, градостроительства и дизайна»

Выполнила: Руденко О. В группа А09−1

Проверил: Крылов В.В.

Тюмень, 2014г

I. Проблемы истории современной архитектуры

I.1 Специфические черты архитектуры России. Исторические особенности

Русские исторические города представляют собой архитектурно-художественные образования, складывавшиеся в течение многих веков и получившие многослойные напластования различных эпох. Любая планировочная структура, любой объект старины, отдельная усадьба или здание в историческом городе имеют самостоятельную ценность, так как отражают стилевые и композиционные особенности архитектуры соответствующего исторического периода, кроме того, их совокупность определяет художественную ценность старого города в целом.

Основные принципы построения планировочных структур древнерусских городов и городов Х-ХХ вв. во многом уже исследованы. Изучены они по сохранившимся архитектурным и археологическим памятникам, а также по летописям, гравюрным изображениям и другим документам. Общим и характерным для русских исторических городов была необыкновенная продуманность месторасположения поселений. Города располагались в тесной связи с природным окружением, как правило, вблизи или на берегах рек и водоемов, в большинстве случаев на холмистой местности с использованием всхолмлений и оврагов. Известно, что реки в древности служили транспортными путями, средством общения, торговли и обмена.

Поселения, созданные в устьях рек, на возвышенных холмах, первоначально обносились деревянными укреплениями городьбой с деревянными башнями и получали название города. Со временем в некоторых наиболее важных городах деревянные укрепления заменялись каменными.

В архитектурном построении формировавшихся таким образом крепостей можно проследить следующие довольно четкие закономерности.

Центральное место занимают культовые сооружениясобор или соборы, выделяющиеся сложностью и своеобразием художественных форм. Здесь же на центральной площади часто возникала звонница, или колокольня, служившая основным высотным акцентом в окружающей застройке.

Княжеские и воеводские дворы, архиерейские палаты, дворы знати со сложными и разнообразными формами построек дополняли ансамбль. В кремле же располагалась часть домов дворян и торговцев, решенных, как правило, в более простых архитектурных формах, а также маленькие, скромные осадные дворы посадского населения. И, наконец, разновеликую систему кремлевских построек окружали крепостные стены с угловыми и промежуточными башнями. Военное назначение стен и башен определяло их архитектурное решение, предусматривавшее устройство бойниц для ближнего, среднего и дальнего боя. Внутрикремлевские улицы и башенные ворота были ориентированы на направления дорог., по которым осуществлялись торговые связи с соседними городами.

Вокруг кремля размещались посады и слободы, представлявшие собой главным образом поселения ремесленного и торгового люда. Часто отдельным слободам и участкам древних городов присваивались названия, связанные с ремесленным производством в них — гончарная, кузнечная слободы, или с их географическим положением на местности — заречная часть, заостровье, верхний и нижний посад и т. д. Посады, как и крепости, были тесно связаны с природным ландшафтом. Улицы посадов шли прежде всего вдоль рек и ручьев, по бровкам и гребням холмов. Следуя характеру рельефа, они приобретали живописное очертание трассы.

Застройка посадов была достаточно разнообразна, складываясь из домов ргзличных по зажиточности людей. Среди жилой застройки возвышались сложные силуэты приходских церквей. Церкеи, располагаясь на криволинейных по трассе улицах, замыкали перспективу отдельных ее отрезков, так что при движении перед зрителем с каждым поворотом улицы открывались новые картины с новыми ргитектурными доминантами.

В крупных городах часть посада, расположенная вблизи кремля, обносилась вторым рядом стен, внутри которых сосредоточивалась более богатая застройка. Структура города приобретала дополнительную сложность, а его архитектуре — особую выразительность.

Большую роль в городах играли монастырские комплексы. Они определяли направление отдельных улиц посада, располагались у крепостных стен, укрепляя их обороноспособность и создавая яркие архитектурные ансамбли. Часто монастыри выполняли роль сторожей на ближних и дальних подступах к городу. Так, например, в Москве центральное место занимал Кремль, и уже к середине Х в. было подчеркнуто его административное значение и усилена оборона ближайшей, северной цепью монастырей, в которую вошли Сретенский, Рождественский и Высоко-Петровский монастыри. Далее круг оборонительных сооружений переходил к Новоспасскому, Симонову, Данилову, Донскому и другим монастырям южной линии укрепления.

Формирование монастырских комплексов в ненаселенных местах часто способствовало образованию и развитию новых городов. Такие монастыри окружались высокими стенами и приобретали военно-оборонительные функции, становились укрепленными форпостами Русского государства. Монастыри-крепости были, в частности, в Подмосковье, где они входили в систему крепостей, расположенных в 60-километровой зоне от столицы: Троице-Сергиев монастырь, монастыри Дмитрова, Звенигорода и др.

Далее система оборонительных сооружений переходила в 100- 150-километровую зону, где были возведены Александровская слобода. Иосифо-Волоколамский монастырь. Коломенский и Зарайский кремли.

Многие черты облика древних городов можно восстановить по сообщениям летописей и писцовых книг, по чертежам и рисункам современников. По этим рисункам и архивным документам можно проследить формирование и развитие характера объемного построения сооружений, силуэта, гармоничности и пропорциональности в древней архитектуре и градостроительстве.

I.2 Основные проблемы современной архитектуры и градостроительства

Углубление социальных противоречий западноевропейского общества в начале века, возможно, наиболее отчетливо сказалось в архитектуре. Стихийный рост городов, численности населения, занятого в промышленном производстве, и несоответствие этому темпов жилищного строительства повлекли за собой переуплотнение застройки, повышение этажности, неизбежное уничтожение зелени. Все это вызвало к жизни массу проблем, которых не знали предыдущие эпохи.

Одно из первых направлений рубежа XIX—XX вв., как говорилось выше,—модерн (Ар Нуво —в Бельгии, Сецессион —в Австрии, Югендстиль —в Германии, Либерти —в Италии и т. д.) коснулся не случайно прежде всего архитектуры и прикладного искусства, т. е. тех видов искусства, которые несут функциональную нагрузку. Для модерна характерно выявление функционально-конструктивной основы здания, подчас вообще отрицательное отношение к классическим традициям ордерной архитектуры, использование пластических возможностей «ковкости» (и отсюда широкое введение кривых линий) металла и особенностей железобетона, применение стекла и майолики. Все это несомненно привело к новому образу зданий, таких, как доходные дома, богатые особняки, банки, театры, вокзалы. Но в модерне было также много стилизаторского декоративизма с обилием кривых линий и нагромождением декоративных элементов, склонности к иррационализму (например, в творчестве Антонио Гауди, иногда доходящего до мистики: собор Ла Саграда Фамилиа, 1883—1926, Барселона).

После Первой мировой войны разрушение структуры старых феодальных городов стало еще более интенсивным. Самым значительным направлением архитектуры западных стран в 20-е годы явился функционализм, выросший из рационального направления модерна и воплощенный в Баухаузе — идеологическом, производственном и учебном центре художественной жизни не только Германии, но и всей Западной Европы; глава и идеолог направления—В. Гроппиус. Первый этап истории Баухауза—высшей школы строительства и художественного конструирования — связан географически с Веймаром (1919—1925), второй—с Дессау (1925—1932). Классический пример этого направления—здание Баухауза в Дессау (архитектор В. Гропиус, 1925—1926). Функционализм был противоречивым архитектурным направлением, что нашло выражение во многих его крайностях: в утилитаризме Бруно Таута, в техницизме и рационализме Л. Мис ван дер Роэ. Много способствовал распространению принципов функционализма Шарль Эдуард Жаннере, более известный в истории как Ле Корбюзье (1887—1965), начавший свой творческий путь еще с кубистами, и вместе с Озанфаном, олицетворявший его последний этап — орфизм (см. их совместное сочинение 1918 г. «После кубизма»), один из крупнейших архитекторов XX в., внесший принципиально важные как функциональные, так и формально-эстетические решения, под знаком которых архитектура развивалась в течение десятилетий, а от многого не отказалась и по сей день. Достаточно вспомнить «пять принципов» Ле Корбюзье: дом на столбах, сад на плоской крыше, свободная планировка интерьера, горизонтально-протяженные окна, свободная композиция фасада. Но Корбюзье никогда не абсолютизировал функционализм (в какой-то степени неким промежуточным явлением между модерном и функционализмом явился стиль, который выразился более всего в оформлении интерьера, в костюме, моде, утвари —"Ар Деко", возникший после выставки «Декоративное искусство» в Париже в 1925 г. смесь неоклассицизма, модерна, отголосков дягилевских «Русских сезонов», экзотики Востока — при превалировании прямых линий и жесткой конструкции функционализма Баухауза).

Современная архитектура многим обязана именно функционализму 20-х годов: новыми типами домов (галерейные, коридорного типа, дома с двухэтажными квартирами), плоскими покрытиями, удачным решением экономичных квартир со встроенным оборудованием, рациональным планированием интерьера (введение передвижных перегородок, звукоизоляция и пр.). Принципы функционализма, оказавшего решающее воздействие на все последующее развитие современной архитектуры, были таковы, что их можно было использовать применительно к национальным особенностям разных стран (многоэтажная застройка только в городских районах с высокой плотностью населения и сохранение коттеджей на окраинах — в Англии; самые высокие жилые здания — в предместьях Парижа или Берлина). Наряду с функционализмом в 20-е годы существовали такие направления, как архитектурный экспрессионизм (Э. Мендельсон), национальный романтизм (П. Крамер, Ф. Хёгер) и другие, но их влияние на дальнейшее развитие архитектуры незначительно.

В 20—30-е годы сложились две противоположные теории строительства — урбанистическая и дезурбанистическая. Создатель и сторонник первой Ле Корбюзье в осеннем Салоне 1922 г. в Париже представил диораму «Современный город на 3 млн. жителей», а в 1925 г.—проект реконструкции центра Парижа (так называемый «План Вуазен»), превращавший столицу Франции в комбинацию небоскребов в сочетании со свободными пространствами зелени и сложной сетью транспортных артерий. В этих планах была выражена идея города будущего, ничего общего не имеющего со сложившимися преимущественно в средние века европейскими городами.

Дезурбанисты шли от теории Э. Хоуарда, выдвинутой им еще в 1898 г. в ставшей всемирно известной книге «Завтра», — от его идеи строительства небольших городов-садов со свободной планировкой, общественным парком в центре города и размещенными в зелени административными и культурного назначения зданиями, с жилыми домами индивидуального плана, с не подлежащим застройке кольцом сельскохозяйственных территорий вокруг города-сада.

Подобные города с населением не более 32 тыс. человек должны были образовывать группы вокруг большого города (но не более 60 тыс. человек). Эти «ситэ-жарден» мыслились как самостоятельные промышленные рабочие поселки или как большие жилые комплексы в предместьях больших городов. Примером может служить комплекс Ла Мюетт в Дранси под Парижем (архитекторы Эжен Бодуэн и Марсель Лодса, 1930—1934). Идея городов-садов была особенно близка английским архитекторам (учитывая английский вкус, приверженность англичан к отдельным коттеджам, к непременному саду при жилье).

Но город-сад на практике превращался либо в город-спальню, либо в роскошные виллы богатых людей. Родились и крайности теории. Так, немецкий архитектор Б. Таут в книге «Распад городов» отрицает города вообще, предлагая взамен поселки в 500—600 человек под лозунгом «земля—хорошая квартира». В 1930 г. в работе «Исчезающий город» американский архитектор Ф. Л. Райт выдвинул проект идеального поселения, где на каждую семью приходится акр земли, главным занятием людей становится земледелие, а общаются они между собой благодаря автомобилю. Город как таковой вообще не нужен, ибо современная техника дает в распоряжение людей скоростной транспорт, а дома у каждого есть телевизор (теория американского архитектора В. Гоэна). Так, в XX в. одновременно началось, с одной стороны, прославление механизированного стандарта быта, а с другой — борьба с ним.

На протяжении последующих десятилетий обе теории варьируются и, несмотря на противоположность, в чем-то переплетаются. От дезурбанистических проектов идет, например, идея разобщения пешеходных и транспортных потоков, ставшая важнейшим принципом современного градостроительства. Еще в 1944 г. первым примером решения проблемы разуплотнения больших городов благодаря городам-спутникам послужил проект «Большого Лондона». Проект восьми таких городов в радиусе 30—50 км от Лондона принадлежит английскому архитектору Патрику Аберкромби. Позднее появились «Большой Париж», «Большой Нью-Йорк» и т. д. Старые города развивались от центра к периферии с постепенным снижением плотности населения к окраине. Теперь все чаще в центре города остается лишь административный узел.

Территориальное планирование по районам, освоение больших пустых территорий для городов-спутников вызывает к жизни множество новых проблем: сохранение природных богатств, выбор прокладки трасс и др.

В 30—40-х годах и в Англии, единственной стране, сохранявшей в архитектуре исторические стили (неоготику, неоклассику и пр.), побеждает функционализм континентальной Европы. Большое значение имел тот факт, что в Англии в это время живут бежавшие из нацистской Германии выдающиеся представители этого направления В. Гроппиус и Э. Мендельсон (объявленный «большевистским» Баухауз был закрыт в 1933 г.). Верные национальным традициям, английские архитекторы умело сочетали этот принцип и новаторство даже в таком международном стиле, как функционализм. Так, шекспировский Мемориальный театр в Стрэдфорде на Айвоне (архитектор Элизабет Скотт, 1932), облицованный кирпичом разных цветовых градаций и отделанный в интерьере разными породами дерева, при общей композиции объемов, характерной для архитектуры функционализма, имеет романтический и поэтический облик, свободный от всякой стилизации и органичный английскому зодчеству.

В межвоенный период для архитектуры всей Европы характерно применение металлических и железобетонных каркасов, строительство жилых домов из сборных железобетонных панелей. Поиск новых форм в связи с новыми конструктивными системами часто приводил к преувеличению роли техники, фетишизации технической проблемы. Интернациональному стилю конструктивизма и функционализма Корбюзье и Мис ван дер Роэ (с «легкой руки» которого весь мир наводнен зданиями с навесными стеклянными стенами и плоскими крышами типа отелей «Хилтон») как бы противостоит «органическая архитектура» Ф.-Л. Райта с ее акцентом на уникальность, неповторимость архитектурного образа, сообразованность со вкусом заказчика, а, главное, с идеей проникновения здания в природу, в пейзаж (или, наоборот, пейзажа в здание. См. знаменитое творение Райта «Дом у водопада», или «Дом-водопад» в Пенсильвании). Во имя «идеи непрерывности» Райт призывал к отказу от ордерных принципов: от пилястр, колонн, балок, карнизов, антаблементов. Иногда здание стилизуется под природные формы: дерево, пчелиный улей и т. д., ибо, по мысли сторонников «органической архитектуры», «биологичность» придает живописность, романтизм архитектурному образу.

После Второй мировой войны проблемы градостроительной практики при всей ее масштабности и именно в силу этого не уменьшились, а увеличились. В осуществлении больших и интересных градостроительных проектов определенной преградой является частная собственность на землю. Не случайно исследователями было справедливо подмечено, что подобные проекты были воплощены на территории городов, почти совершенно разрушенных войной, как, например, в английском городе Ковентри.

Развитие техники в середине и особенно во второй половине XX в. предоставило архитекторам необычайное разнообразие практических возможностей и художественных приемов. Пространственные железобетонные конструкции используются как кривые (параболы, эллипсы, «висячая седловидная форма» и пр.), создающие новый эстетический образ. Качества «предварительно напряженного» бетона позволяют увеличивать пролеты перекрытий, что с особым успехом применяется при строительстве мостов, художественный образ которых в последние десятилетия наиболее ярко отражает эстетику инженерных сооружений. Сочетание логического и художественного мышления, рационализма и образности, возможно, нигде так не проявляется, как в транспортных сооружениях (развязки больших городов, эстакады, многоярусные гаражи и т. п.), хотя именно транспортная проблема в современных городах является и наиболее сложной, и во многом нерешенной.

Создание гигантских новых городов (правда, не в Европе, а в основном в Латинской Америке, например Сан-Паулу или Бразилиа в Бразилии) — свидетельство высокой профессиональной культуры, художественного мастерства в решении объемно-пространственной застройки. Оно вызвало к жизни такие проблемы, как соотношение вертикалей (высотных) и горизонталей (протяженных домов); соотношение зданий с зелеными массивами; проблемы использования материалов разных фактур и качества: от облегченных, вроде алюминия и разных пластических масс, пленочных синтетических материалов, до испытанного веками дерева; наконец, проблемы полихромии, особенно важные при стандартизации современного строительства.

В современной архитектуре нет какого-либо одного ведущего направления. Как и у живописцев, скульпторов, графиков современности, в творчестве архитекторов сосуществуют и борются тенденции новаторские и консервативные. Наиболее распространенным типом построек общественного назначения в Западной Европе являются те (идущие от техницизма Л. Мис ван дер Роэ), художественный образ которых можно было бы определить как «стеклянный параллелепипед»: прямоугольный металлический каркас с навесными стеклянными стенами-ограждениями, не являющимися несущими опорами (контора фирмы Тиссен в Дюссельдорфе, архитекторы Г. Хентрик и Г. Петшнигг, 1957—1960).

В Германии наблюдается соединение функционализма с экспрессионизмом и органической архитектурой Ф. Л. Райта. Так работает в основном Ганс Шарун (Шароун). В последние годы жизни искания Шаруна сосредоточены были в основном на трех архитектурных типах: жилой дом (жилой квартал), школа и театр, вернее, театрально-концертное здание, ибо, по мнению мастера, именно эти три типа оказывают наибольшее влияние на духовную жизнь людей. В 1956—1960 гг. в одном из кварталов Штутгарта по его проекту построены два жилых дома («Ромео» и «Джульетта»). Сложно решены пространственные связи квартир между собою (на одном этаже их планировка нигде не повторяется, широко применяется неправильной формы комната), а также двух домов друг с другом и с ландшафтом. По собственному определению автора, в задачу входило «дать простор импровизации… предоставить свободу выбора». В здании Берлинской филармонии Шарун спроектировал зал на 2200 мест так, что оркестр помещается в центре зала, зрители из любой точки зала видят, сидящих напротив и оркестр, что делает их не только слушателями, но и соучастниками концерта; по выражению одного исследователя, создается полное впечатление, что находишься внутри оркестра.

Современные архитекторы работают как над решением образа отдельного здания, так и города в целом. Разочарования в возможностях улучшить сложившийся облик города породили много интересных идей новых городов: параллельных (рядом с Парижем — новый Париж, новый Рим, новый Лондон и т. д.; французский проект), надводных (японский проект), мостовых (на мостах над водой, американский проект), «динамического города» («диаполис» греческого архитектора К. Доксиадиса).

Особый тип зданий представляют городские особняки и виллы, в строительстве которых принимают участие, как правило, самые крупные современные зодчие. Благодаря неограниченным материальным возможностям здесь воплощаются идеи вписанности здания в пейзаж, на самом высоком техническом уровне решаются проблемы комфорта (автоматика, акустика, светотехника, радиоэлектроника и пр.).

В последние годы значительно меньше внимания стало уделяться проблеме массового жилища, квартире многоэтажного дома, проекту квартала, целого поселения в сравнении с решением образа уникального здания. Это следствие разочарования многих молодых архитекторов в «переустройстве общества архитектурою». От органической архитектуры Райта, проповедующей, как уже говорилось, связь с природой, обращение к человеческой индивидуальности («в мире должно быть столько типов зданий, сколько индивидуумов»), отталкивается архитектура, противостоящая нивелирующей стандартизации жизни, но в условиях современного общества доступная только определенным социальным слоям.

Современная архитектура в своих поисках опирается на многие принципиальные решения функционализма, а также органической архитектуры. Так, в одной из последних работ Ле Корбюзье исследователи справедливо видят стремление сблизить и объединить сильные стороны как функционализма, так и органической архитектуры. Из этого сплава Ле Корбюзье сумел создать совершенно самостоятельный образ, противопоставив школе Миса не только иные принципы, но и иные формы (прежде всего вместо металлостеклянных призм тяжелую пластику железобетона). Первый шаг был сделан давно в жилом доме, исполненном Корбюзье в Марселе, второй — в капелле Нотр-Дам дю О в Роншане. Корбюзье дал толчок принципиально важным для дальнейшего развития поискам, необычайно обогатившим современную архитектуру. Примером может служить творчество финского архитектора А. Аалто, американского Ээро Сааринена. В практику 50—60-х годов прочно вошли «висячие покрытия», «своды-оболочки», резко изменившие представление архитекторов об объеме и пространстве и расширившие их творческие возможности. Соотношение функционального и художественного находит выражение в общественных сооружениях. Стало правилом использовать спортивные постройки как универсальные трансформирующиеся залы. Постоянно идут поиски наиболее экономичной и удобной, но и художественно выразительной формы и образа вокзала. Так, «идея полета» — не грубая аналогия с реальной птицей, а лишь ассоциация с ней, «волнующее ощущение путешествия», как определил свое решение сам автор, выражены в проекте аэровокзала около Нью-Йорка, исполненном Ээро Саариненом в 1958 г. (проект осуществлен уже после смерти зодчего). В здании нет ни одной строго геометрической формы, не говоря уже об окружности или прямом угле. Сааринен стремился к созданию пластической формы, «в которой обеспечена непрерывность всех архитектурных элементов». Своим ясно выраженным художественным обликом здание как бы психологически подготавливает людей к полету.

Аэровокзал близ Вашингтона, созданный по проекту Сааринена в 1963 г., прост и рационален как по функциональному, так и по объемно-пространственному решению (четкое разделение прибывающих и улетающих пассажиров, приема и выдачи багажа, замена переходных галерей, ведущих к самолетам, салонами-автобусами на 90 человек с подвижным уровнем пола в зависимости от пола вокзала и высоты кабины самолета). Железобетонное плиточное перекрытие главного операционного зала второго этажа (180×45 м), опирающееся на два ряда наклонных пилонов, напоминают, по меткому определению А. В. Иконникова, «гигантский тент» и производит большое впечатление ясно выраженной тектоникой. Мощные пилоны-устои и гигантское висячее покрытие приобретают неожиданную легкость и даже ажурность благодаря нарочито тяжеловесной по пропорциям контрольной башне, поставленной рядом. Убедившись в определенной узости международного стиля — функционализма, современные архитекторы пытаются развить те стороны, которые ими не учитывались ранее: пластические возможности архитектурных форм, индивидуальные запросы, связь с национальной культурой. В последние годы особенно актуальной становится проблема соотношения национального и интернационального в национальной архитектуре отдельных стран. Несомненно, что истинный путь здесь лежит в преодолении как космополитических нивелирующих тенденций, так и бесперспективных попыток реставрации и стилизации многих, уже ушедших в прошлое местных архитектурных форм, в использовании истинных традиций и живых современных потребностей, на которых и должны строиться национальные архитектурные школы. В условиях современного общества этот творческий процесс поисков и находок, разумеется, сложен и неровен и имеет массу камней преткновения.

II. Развитие градостроительного законодательства РФ. Основные расхождения в градостроительном и земельном кодексах

II.1 Градостроительство и право

Демократическое гражданское общество не может успешно развиваться в отсутствие правовой культуры своих граждан, а также в условиях противоречивого и недостаточного федерального законодательства, даже с учетом сверхожидаемых темпов роста большой экономики. Право на благоприятную среду жизни и деятельности в нашей стране гарантировано гражданам России Конституцией. Кто же выступает гарантом названного права от имени государства? В современной ситуации, в большей мере, этим гарантом должны выступать муниципалитеты. В качестве обеспечения правовых гарантий в арсенале муниципальных властей должны быть необходимые правовые акты, соответствующие нормам федерального законодательства. Фактически, реформирование градостроительной деятельности проявило себя в начале девяностых годов, в период зарождения большой земельной реформы. Уже на первых этапах ее развития градостроительство сотряслось от мощи ее воздействия.

Во-первых, началось разгосударствление собственности. Из целостного и неделимого национального богатства, государственной территории, повсеместно начали выстригать зачастую нелепого очертания вещи, именно вещи, под названием «земельные участки», которые должны быть запущены в гражданский оборот и влиять положительно на развитие рыночных отношений в стране.

Во-вторых, полномочия по формированию земельных участков были изъяты у органов архитектуры и градостроительства (они в дореформенный период занимались подготовкой отводов земельных участков под эстроительство, а также исполняли все необходимые действия, связанные с управлением земельными ресурсами) и переданы вновь сформированным земельным комитетам, штат которых был укомплектован в основном из специалистов-землеустроителей, имеющих, в большинстве своем, опыт аграрного землеустройства.

В рамках земельной реформы за десять-двенадцать лет были проведены несколько серьезных мероприятий в особо крупных государственных масштабах, преследуя главную цель — создание государственного земельного кадастра, обеспечивающего вовлечение максимального количества земельных участков в гражданский оборот и создание системы платного землепользования, что, в свою очередь, должно было развить рыночные отношения и сформировать единое экономическое пространство в стране.

Мероприятие первое заключалось в сплошной инвентаризации земель. Тысячи малообученных специалистов различных профессий (это было время всеобщей безработицы, никому не были нужны инженерно-технические работники, в том числе и градостроительные проектировщики) единовременно по всей стране занялись сбором деклараций с организаций и граждан, добровольно признающих себя землепользователями. Декларации оформлялись по установленному образцу и формализовали просьбу землепользователя о предоставлении ему в постоянное бессрочное пользование либо в аренду фактически занимаемого земельного участка. Там, где фактическое землепользование подтверждалось наличием ограждения, по его границам на имеющейся топографической съемке (какая уж была) очерчивались границы формируемого земельного участка, правильность которых закреплялась подписями землепользователя и соседей, правообладателей соседних зданий и сооружений, и естественно землепользователей соответствующих, формируемых аналогичным образом, земельных участков, В тех случаях, когда ощутимых, видимых границ обнаружить не удавалось (например, многоэтажная жилая и общественно-деловая застройка), специалисты по инвентаризации земель, которые имели слабое представление о нормах земли для обеспечения функционирования объекта, совместно с обладателями строений очерчивали границы будущего земельного участка, как им казалось правильным образом. Часто приходилось прибегать к услугам дворников, потому, что именно они лучше знали, какая территория за каким зданием закреплена, так как для их деятельности на местности были определены ориентиры. Конечно, эти границы во многих случаях совсем не соответствовали никаким нормам, и никому почти не приходила в голову мысль об учете красных линий, которые уже конечно были (причем в координатах!) и хранились в секретных отделах органов архитектуры и градостроительства. Красные линии и в советские времена выполняли очень важную роль, они формировали улично-дорожную сеть и определялись профилями улиц и дорог соответствующих категорий. Но, у специалистов не было ни полномочий по согласованию границ формируемых земельных участков с муниципальными органами, ни знаний о важности красных линий, ни доступа к секретным сведениям. Тысячи тысяч земельных участков было сформировано и поставлено на государственный кадастровый учет. Главная задача первого этапа земельной реформы была выполнена. Конечно, не в полной мере и не совсем в установленные сроки. Но, как говорят, не ошибается тот, кто ничего не делает. Главной ошибкой выполнения комплекса работ по инвентаризации земельных участков было отсутствие целей в названии работы, так как целью не может быть просто пересчет объектов. Целью должно быть формирование, создание объектов недвижимости из совокупного общественного достояния — земель городов и иных поселений. Добиться цели можно было путем удорожания работ на 10−15%, не более, а вот эффектов можно было добиться намного больше. В состав работ нужно было включить разработку проектов красных линий (в то время на застроенных территориях допускалась разработка проекта красных линий в качестве самостоятельного проекта) и проектов межевания, в результате чего осуществлялось бы формирование не только фактически существующих объектов, но формировались бы вновь выявленные земельные участки в целях предоставления гражданам и юридическим лицам для нового строительства в соответствии с градостроительными требованиями к использованию этих земельных участков. Эффект от применения такого подхода превысил бы затраты в несколько раз.

Вторым нашествием земельной реформы было проведение массовой государственной кадастровой оценки земель. Мы будем говорить здесь только о землях поселений, к которым относились в те не далекие времена территории городов и других поселений в границах городских и поселковых черт. Территории городов включали в себя селитебные и промышленные зоны и, так называемые, пригородные зоны. Для тех, кто не знаком с такими уже историческими понятиями, объясню описываемую ситуацию. Пригородные зоны — это нечто среднее между современными границами населенных пунктов и границами муниципальных образований, имеющих статус городского округа, городского или сельского поселения.

Правительством была поставлена задача в кратчайшие сроки (кажется, они не превышали двух лет) провести кадастровую оценку всех земель поселений нашей необъятной Родины. Для этих целей была разработана и утверждена единая методика и создано специальное программное обеспечение. Работа опять выполнялась неспециалистами, потому что, чтобы стать специалистами в области оценки земли (стоимость которой, теперь-то, это уже известно многим, включает в себя не только стоимость «кирпичей», но и так называемую стоимость места, которая определяется ее градостроительной ценностью), нужно много учиться. Здесь же (следует отдать должное высокой организации процесса!) была разработана и утверждена специальная учебная программа, обеспечивающая «полноценное» обучение любого человека с любым базовым средним или высшим образованием в кратчайшие сроки. По итогам двухнедельной учебы специалистам выдавались сертификаты, дающие право на выполнение работ по массовой государственной кадастровой оценке земель поселений на территории страны. Двух сертифицированных специалистов на предприятии было достаточно, чтобы предприятие имело право получить заказ на выполнение названных работ. Все бы ничего, если бы методика не была так несовершенна! Абсолютно все поселения, от мала до велика, независимо от географического положения, миссии поселения и уровня развития инфраструктуры, оценивались по одинаковым четырнадцати видам функционального использования земель. Оценка проходила по одним и тем же правилам и критериям. На все вопросы нужно было отвечать просто и ясно — да или нет. Это, например, касается уровня развития инженерной и транспортной инфраструктуры, благоустройства или обеспеченности социальными объектами.

Кроме названных, грубейшей ошибкой методики кадастровой оценки земель поселений (а она проводится и в настоящее время с небольшими изменениями для земель населенных пунктов), на авторский взгляд, является обязательность полного соответствия границ оценочных зон границам кадастровых кварталов. Известно, что сравнительно оценивать разные предметы можно лишь выявляя равные (сравнимые) признаки, значит оцениваемые предметы должны быть хотя бы однородны по существу, внутри себя. То есть, территория оцениваемой зоны должна обладать признаками однородности в части функционального использования, качества инженерной и транспортной инфраструктуры, социального обеспечения и благоустройства. Кроме того, территории должны быть соразмерны, но плотности застройки в пределах оценочной зоны. Действующее же кадастровое деление в большинстве российских городов не учитывает названных признаков, границы кадастровых кварталов могут объединять совершенно разнохарактерные территории. В результате, налоги на землю за использование земельных участков с одинаковой градостроительной ценностью (но расположенных в разных кадастровых кварталах, например, соседних) могут отличаться в десятки раз. И наоборот, при абсолютно разных качественных характеристиках объектов, размер налоговых платежей может быть одинаковым по результатам кадастровой оценки.

Работа была выполнена, как всегда не в полной мере, но, как говорят в очередной раз, не ошибается тот, кто ничего не делает. А градостроительное сообщество и в то время не ошибалось, оно не делало ничего, оно огорчалось, понимая, что градостроительные ошибки наносят непоправимый вред будущим поколениям.

Между тем, на государственном уровне уже произошли судьбоносные изменения. Был принят первый Градостроительный кодекс Российской Федерации, который дал определение градостроительной деятельности. Градостроительная деятельность (далее также — градостроительство) — деятельность государственных органов, органов местного самоуправления, физических и юридических лиц в области градостроительного планирования развития территорий и поселений, определения видов использования земельных участков, проектирования, строительства и реконструкции объектов недвижимости с учетом интересов граждан, общественных и государственных интересов, а также национальных, историко-культурных, экологических, природных особенностей указанных территорий и поселений.

К сожалению, градостроительное законодательство жило своей жизнью, оно не зависело ни от чего (никакой обязательности исполнения градостроительных требований и норм не было установлено), от него тоже ничто не зависело, в том числе и кадастровая оценка.

Третьим знаковым событием земельной реформы можно обозначить мероприятие по разграничению государственной собственности на землю. Для обеспечения правового механизма действий был принят специальный Федеральный Закон «О разграничении государственной собственности на землю» (ФЗ N° 101 от 17 июля 2001 года), В соответствии с законом все земли подлежали отнесению к: федеральной государственной собственности; региональной государственной собственности; муниципальной собственности; частной собственности; собственности общественных объединений и организаций.

Главное, нужно было разделить все национальное богатство, по большому счету на три части, но не поровну, а по справедливости, как часто шутили те, кто этим разделом занимался. Справедливость была сформулирована в виде критериев отнесения земельного участка к тому или иному виду собственности. К федеральной собственности следовало относить все земли занятые стратегическими, в том числе военными объектами, а также земельные участки, на которых расположены (или располагались ранее приватизированные) объекты федеральной собственности. Аналогично следовало относить земельные участки к собственности регионов. Ну, а все, что осталось, предназначалось для включения в муниципальную собственность.

По закону права владения и распоряжения после государственной регистрации права собственности переходили законному владельцу: Российской Федерации; субъекту Российской Федерации; муниципальному образованию.

Анализируя это действие по прошествии некоторого времени (закон в настоящее время отменен), создается впечатление, что задумано было грамотно. Результат действительно мог оказать положительное влияние на развитие партнерских отношений между уровнями власти, а главное между Властью и Бизнесом, между Властью и Гражданином. Но, все это могло бы произойти, если бы правильно были сформированы земельные участки, если их стоимость была бы правильной и если бы процессы приватизации и изменение назначения «разгосударствленных» имущественных комплексов тоже происходили правильно. Коротко напомню основные ошибки (не касаясь вопросов финансов и экономики) «разгосударствления». После приватизации предприятие объявлялось банкротом и переходило в так называемое арбитражное управление. Комплекс продавался с молотка, по частям. Например, крупнейшее автотранспортное предприятие, недвижимость которого состояла из многих гаражей, производственно-ремонтных цехов, складов, административных и вспомогательных построек было продано примерно пятнадцати частным предпринимателям, каждый из которых занимался своей предпринимательской деятельностью. Бизнесы предпринимателей в большинстве своем оказались просто несовместимы друг с другом. Это производство пельменей, предприятия по производству пластиковых упаковок, типография, автомойка, склад медикаментов и так далее. Думаю, читателю хватит фантазии представить, с какими возможными и не возможными трудностями встретились честные частные предприниматели (являющиеся добросовестными собственниками) при формировании земельных участков под свою недвижимость и получении прав на реконструкцию или новое строительство. Работы в этих случаях хватало всем: землеустроителям; чиновникам; представителям органов контроля и надзора; проектировщикам.

Именно так, даже проектировщиков, наконец-то, стали касаться правовые вопросы регулирования земельно-имущественных отношений, В дореформенный период задание на проектирование всегда формулировалось более, чем просто и ясно. До мельчайших подробностей архитектурно-планировочным заданием предъявлялись требования к объекту проектирования, включенном в план строительства Горпланом. В нашем случае собственник, не обладающий специальными знаниями, должен был один на один бороться с государством за право развивать свое дело, которое должен был получить в период приобретения здания.

Почему не всех целей достигла земельная реформа? Почему многие предприниматели не добились процветания своего бизнеса? Почему до сих пор далеко не все земельные участки поставлены на государственный учет? Почему не все правообладатели до сих пор пополняют казну земельными платежами? Почему еще так много — почему?

Мы думаем, что одной из главных (нет, не единственной) причин является разделение, изначально на федеральном уровне, вопросов градостроительства и землеустройства на территориях поселений. Странно, что не пришло никому в голову разделить вопросы архитектурно-строительного проектирования и строительства, хотя связь абсолютно аналогична. Градостроители планируют использование земель на бумаге (теперь, конечно, в компьютере, но суть не меняется), а землеустроители фиксируют эти решения на местности. Точно так, как архитекторы разрабатывают проект здания, а строители возводят это здание на той же местности.

В системе российского права до сих пор нет ясного и четкого законодательного определения двум сферам общественных отношений — земельно-имущественным и градостроительным. От имени государства и муниципалитетов регулированием названных отношений уполномочены заниматься организации различных ведомств, деятельность которых часто не согласована и противоречива, как будто предметами этой деятельности являются обособленные отрасли муниципального хозяйства.

Когда, даже на первый и неискушенный взгляд, сама мысль о противоречиях земельно-имущественных и градостроительных отношений кажется противоестественной. Потому, что относятся они к одной и той же нравственной и социальной категории — это общественные отношения между органами государственной власти, органами местного самоуправления, юридическими и физическими лицами по поводу осуществления деятельности по использованию, созданию, развитию, реконструкции и сохранению отдельных объектов недвижимости и муниципальной территории в целом.

Но это, безусловно, не простые отношения. Они не могут быть отрегулированы ни на «бытовом» уровне, ни на уровне «культуры и добропорядочности» (хотя во многих европейских странах, например в Испании, правильность регулирования градостроительных и земельно-имущественных отношений во многом соблюдается на основе сложившихся деловых обычаев, нарушать которые просто не приходит на ум никому). Только законодательное обеспечение, включающее в себя правовые, организационные и методические основы, способно навести порядок в процессах развития рынка недвижимости и хитросплетениях структуры российского права.

Градостроительным кодексом РФ 1998 года было дано определение градостроительству как деятельности государственных органов, органов местного самоуправления, физических и юридических лиц в области градостроительного планирования развития территорий и поселений, определения видов использования земельных участков, проектирования, строительства и реконструкции объектов недвижимости с учетом интересов граждан, а также национальных, историко-культурных, экологических, природных особенностей указанных территорий и поселений.

Градостроительным кодексом РФ 2004 года обществу предъявлено новое, более лаконичное определение. Градостроительная деятельность — деятельность по развитию территорий, в том числе городов и иных поселений, осуществляемая в виде территориального планирования, градостроительного зонирования, планировки территории, архитектурностроительного проектирования, строительства, капитального ремонта, реконструкции объектов капитального строительства.

Смысл, как видно, не изменился. Просто новый кодекс написан на более твердом юридическом языке. Осмыслив определение устойчивого развития территорий, можно сделать вывод о том, что градостроительная деятельность затрагивает комплекс социально значимых вопросов и призвана обеспечить взаимодействие множества специализированных ведомств.

Устойчивое развитие территорий — обеспечение при осуществлении градостроительной деятельности безопасности и благоприятных условий жизнедеятельности человека, ограничение негативного воздействия хозяйственной и иной деятельности на окружающую среду и обеспечение охраны и рационального использования природных ресурсов в интересах настоящего и будущего поколений.

Земельное право является отраслью российского права, представляющей собой систему правовых норм, регулирующих земельные отношения в целях обеспечения рационального использования земель и их охраны, защиты прав граждан и юридических лиц на землю и соблюдения установленного правопорядка в области земельных отношений.

Учитывая, что земля, являясь природным объектом и средством производства, составляет пространственно-территориальный базис и для строительства городов, и для размещения сельскохозяйственных угодий, лесов, морей и гор, а также принимая во внимание существование в системе российского законодательства таких отраслей права, как аграрное, водное, лесное, горное, достаточно логично представить систему земельного права, как совокупность взаимосвязанных между собой земельно-правовых институтов, расположенных в определенной последовательности в зависимости от выполняемой ими роли в регулировании земельных отношений.

Применительно к территориям городов и иных поселений, земельное право обеспечивает рациональное использование и охрану земель как основы жизни и деятельности людей. В то же время, гражданское право призвано обеспечить свободу имущественных прав субъектов градостроительной деятельности. Административное право определяет систему и компетенцию органов власти и местного самоуправления в области регулирования земельно-имущественных отношений и т. д.

Таким образом, авторское видение разрешения проблем заключается в законодательном признании градостроительного права — как комплексного права, регулирующего общественные отношения по поводу использования и развития природных и искусственно созданных объектов на территориях, принадлежащих к землям различного функционального назначения. В условиях существующих противоречий земельного права и «непризнанного» как отрасли права, но действующего в соответствии с Градостроительным кодексом РФ, градостроительного права, наиболее ярко конфликтуют термины «функциональное назначение территорий» и «категории земель». Возникает мысль, основанная на мнении об излишних видах классификации земельных ресурсов, не имеющих различий по смыслам, и, как следствие, предложение по отмене самого понятия «категория земель». Представляется достаточным установление зон различного функционального назначения в составе документов территориального планирования.

Тем более, что за время многолетней реализации земельной реформы, еще никто из известных мне заинтересованных лиц не видел карту с установленными и согласованными границами земель различных категорий ни в одном субъекте нашей Родины (буду рада, если ошибусь). Причина очень проста, не назначен консолидирующий орган, который бы нес ответственность за урегулирование межведомственных интересов. Кто должен быть уполномочен на деятельность по гармонизации земельных отношений? На наш взгляд, это Министерство регионального развития, по крайней мере, наименование указанного органа полностью соответствует задаче.

ГРАДОСТРОИТЕЛЬНОЕ ПРАВО — это комплексное право, строящееся на учете различных причин и доводов при отсутствии их единства, на сплоченности общества и граждан вокруг сильной идеи, это ветвь публичного права, связанная с муниципальным, экологическим, финансовым, налоговым правом. В то же время, оно связано и с частным правом — гражданским, земельным, торговым и т. д.

Градостроительное право — это эмпирическое право, находящееся в постоянном движении и развитии, и может быть подвержено коньюктурным или политическим влияниям. Поэтому оно должно обладать таким процедурным механизмом, который обеспечит принятие наиболее справедливых решений.

Идеально, Градостроительное право — это право гармонии и согласия, возможной «справедливости» в отсутствии «справедливости» идеальной.

расселение зона алгоритм тюменский

II.2 Источники градостроительного права

Основные источники градостроительного права — Градостроительный кодекс РФ и подзаконные акты федерального уровня; законы и нормативно-правовые акты регионального уровня; правила землепользования и застройки, которые должны разрабатываться на местном уровне. Правила должны стать «ключом» в сложные, и часто непонятные субъектам градостроительной деятельности, лабиринты градостроительной документации, так как содержат выводы, вытекающие из генеральных планов и проектов планировки, которые формулируются в виде текстовой части (основные правила и порядки, регулирующие градостроительные и земельно-имущественные отношения) и графической части (карта градостроительного зонирования и градостроительные регламенты их использования).

Еще более конкретным источником градостроительного права представляется градостроительный план земельного участка.

Признание официального статуса градостроительного права в развитых европейских странах приходится на вторую половину двадцатого столетия и понимается в широком смысле как свод норм, регулирующих использование пространства и его обустройство, а также деятельность структур, которые создаются и используются государствами для обсуждения, согласования или решения вопросов, представляющих общественный интерес в области градостроительства.

Идеологию становления и развития градостроительного права можно сформулировать следующими тезисами.

Градостроительное право — это комплексное право, строящееся на учете различных причин и доводов при отсутствии их единства, на сплоченности общества и граждан вокруг сильной идеи. Это ветвь публичного права, связанная с муниципальным, экологическим, финансовым, налоговым правом. В то же время, оно связано и с частным правом — гражданским, земельным, торговым и т. д.

Градостроительное право — это эмпирическое право, находящееся в постоянном движении и развитии, и может быть подвержено конъюнктурным или политическим влияниям. Поэтому оно должно обладать таким процедурным механизмом, который обеспечит принятие наиболее справедливых решений.