Культурные ориентации сельского населения Жетысу во второй половине 1980-х – начале 1990-х годов

Культурные ориентации сельского населения Жетысу во второй половине 1980;х — начале 1990;х годов

Статья написана на основе использования этносоциологических материалов. Рассматриваемые в ней многоаспектные проблемы интересны в плане исследования взаимовлияния и взаимопроникновения культурных традиций различных этносов, населявших полиэтническую Алматинскую область в конце 1980;х — начале 1990;х годов. При этом основной акцент уделен сельскому населению, в среде которых в отличие от горожан больше сохранены этнокультурные традиции и особенности. Проанализированы состояние образовательного уровня населения, языковой ситуации, включая степень владения родным и неродным языками, уровень распространения казахского, русского и других языков, выявлены сфер использования того или иного языка и т. д. Показаны неоднозначная роль средств массовой информации — телевидения, радио, печати в освоении духовных и культурных ценностей, как своего, так и других этносов. Это же относится к месту музыкальной культуры — традиционной народной, современной эстрадной в жизни сельского населения области. Сделан вывод о том, что в рассматриваемый период культурные интересы исследуемого населения не замыкались рамками лишь национальной культуры, а обнаруживали направленность на усвоение культурных достижений совместно проживающих этносов, равно как и общемировой культуры.

Рассматриваемая в статье проблема интересна в плане исследования взаимовлияния и взаимопроникновения культурных традиций различных этносов, населявших полиэтнический Жетысу накануне обретения независимости. Наряду с полевыми этнографическими данными значительную ценность представляют материалы этносоциологических изысканий, проводимых в сельской местности, где в отличие от города этнокультурные традиции и особенности были менее подвержены стандартизации и обезличиванию.

Известно, что одним из важных показателей, характеризующих зрелость общества и его реальные возможности в деле освоения духовного богатства, выработанного человечеством, является состояние образовательного уровня населения. Материалы этносоциологического обследования свидетельствуют о несомненных успехах, достигнутых в рассматриваемый период в сфере народного образования [1]. Значительная часть сельских жителей Алматинской области имели образование в объеме 10 классов и выше (45,4% - законченное среднее, 13,6% - среднее специальное и 9,8% - незаконченное высшее и высшее образование). Доля лиц, имевших начальное и неполное среднее образование, составляла порядка 30,9% от всего числа опрошенных. Анализ распределения образовательного уровня в зависимости от возраста свидетельствует, что последний показатель в основном был характерен для респондентов старшего возраста.

Определенный интерес представляет анализ образовательного уровня наиболее крупных этносов, населявших исследуемую область в исследуемый период.

Как видно из таблицы 1, наиболее высокий уровень образования характерен для казахов и русских. У них зафиксирован относительно низкий удельный вес лиц, имеющих начальное и неполное среднее образование, и, наоборот, высокий уровень специалистов со средним специальным, незаконченным высшим и высшим образованием. Более низкий образовательный уровень присущ лицам немецкой, уйгурской и турецкой национальностей.

культурный образовательный население сельский.

Довольно низким был образовательный уровень молодого поколения до 20 лет. Так, например, в этом возрасте не получили среднего образования 6,7% русской молодежи, 8,3% - уйгурской, 11,1% - казахской и 27,3% - турецкой. По всей видимости, данная тенденция является следствием общего падения престижа образования. По нашему мнению, если в начале 1980;х гг. говорили о некой социальной «девальвации» диплома об окончании технического вуза, то уже к концу 1980;х, как свидетельствуют материалы настоящего исследования, некоторая часть сельской молодежи уже невидит необходимости получения полного среднего образования, так как аттестат об окончании средней школы в условиях отсутствия должной стимуляции практически мало влияет на характер и содержание выполняемой работы и размер заработной платы. Аналогичные тенденции были зафиксированы исследователями не только в других регионах Казахстана [2], но и в соседних союзных республиках [3].

Бесспорно, неотъемлемой частью культуры любого этноса является его язык. Поэтому исследование языковой ситуации в условиях полиэтнического Жетысу имеет как сугубо практическое, так и научно-познавательное значение. Данную проблему мы рассматриваем по нескольким аспектам: мнение респондентов о своей этнической принадлежности по языку, степень владения родным и неродным языками, уровень распространения казахского, русского и других языков, влияние на языковую ситуацию возможности обучения на родном языке, выявление сфер применения того или иного языка и т. д.

По данным этносоциологического исследования подавляющая часть сельчан, несмотря па относительно высокий уровень национально-смешанных браков, однозначно относят себя к тому или иному этносу. На вопрос анкеты: «Какой Ваш родной язык?» 99,7% турок, 99,8 казахов, 99,0 русских, 97,8% уйгуров, 88,9% немцев указали на свой родной язык.

Вместе с тем, приведенные выше показатели свидетельствуют лишь о желании респондентов быть причисленными к тому или иному этносу. Наиболее же объективным показателем фактической языковой ситуации является степень владения тем или иным этносом родным и уровень распространение двух-и трехъязычия.

Показатели таблицы 2 свидетельствуют о том, что русские не подвержены языковому влиянию контактирующих этносов. Большой процент владения родным языком характерен и для казахов. Несмотря на высокий уровень этнического самосознания лишь половина турок и уйгуров ответила, что родной язык они знают лучше, чем другой. Практически половина респондентов-немцев лучше владеющих немецким и русским языками составляет более трети опрошенных.

Например, если 97,5% респондентов из числарусских и 71,5% респондентов-казахов обучались в школах на родном языке, то показатель обучения на родном языке среди уйгур, турок и немцев составил соответственно 18,4−7,0−3,3%. В то же время ответы на вопрос: «На каком языке обучаются (обучались) Ваши дети в школе?» выявили крайне негативную тенденцию к сокращению удельного веса лиц, обучавшихся на родном языке, по всем этносам, кроме русского. Так, на момент обследования лишь 37,2% детей казахов имели возможность получить образование на родном языке, 9,3% обучались в смешанных школах, остальные — учились в русских школах. Еще в худшем положении оказались в этом отношении уйгурские, немецкие, турецкие дети школьного возраста. Отметим, что доля детей, обучавшихся на родном языке среди уйгур составила на момент обследования 2,5%, среди немцев — 0,5%, среди турок — 0,3%. Отмеченная выше тенденция явилась прямым следствием непродуманной политики по ликвидации национальных школ и повсеместному насаждению школ с обучением на русском языке.

В силу исторически сложившихся условий русский язык в Казахстане выполняет функцию языка межнационального общения. По нашим материалам, доля лиц, не владеющих или слабо владеющих этим языком, среди указанных этносов в исследуемый период была крайне незначительна и колебалась в пределах от 0,2 до 8,9%.Что касается степени владения языком коренного населения, т. е. казахским, то этносоциологические материалы дают значительные расхождения среди изучаемых этносов (см. таблицу 3).

Материалы таблицы показывают, что в наибольшей мере казахским языком владели представители тюркоязычных этносов. Например, если в общей численности уйгурского и турецкого населения доля лиц, в той или иной степени владеющих казахским языком, составляла соответственно 88,8−85,8%, то аналогичные данные среди русских и немцев равнялись всего 12,8−12,0%. Указанную ситуацию в знании казахского языка среди перечисленных этносов можно, на наш взгляд, объяснить следующими факторами:

• 1) для тюркоязычных этносов овладение казахским языком в значительной мере облегчено родственностью этнокультурных параметров, включая языка, относительно длительным периодом совместного проживания с казахами в обследованных нами населенных пунктах;
• 2) на слабоезнание казахского языка среди русских и немцев большое влияние оказала прежняя государственная политика, искусственно ограничивавшая сферы применения казахского языка.

Поэтому, все указанные языки, за исключением русского, больше использовались на бытовом уровне.

Например, среди казахов, уйгур и турок общаются на родном языке с родителями, бабушками и дедушками от 71,8 до 82,1%, с мужем или женой — от 60,1 до 75,1%, с детьми — от 59,4 до 71,6%, с соседями — от 25,6 до 42,9%, с коллегами по работе или учебе — от 16,4 до 26,9%. Еще ниже эти показатели среди немцев, они составляют соответственно 17,9−10,5−8,6−3,1−2,4%.

Как известно, одним из показателей культурного развития того или иного этноса является возможность удовлетворения духовных запросов на родном языке, прежде всего, в чтении художественной литературы и периодической печати, просмотре и прослушивании телеи радиопередач. И здесь не все обстоит благополучно. Так, из общего числа опрошенных казахов народном языке смотрелителепера-дачи 12,3%, слушали радио — 14,8%, читали художественную литературу ипериодическую печать соответственно 29,1 и 21,9%. Еще ниже эти показателизафиксированы среди уйгур, турок и немцев.

Сравнительно более благополучная картина наблюдается в эпистолярном использовании родного языка. Например, 46,3% респондентов-казахов переписывались на своем языке. Этот показатель среди уйгур охватывал 18,5% и турок — 10,3%.

Приведенные выше этноязыковые данные позволяют нам распределить изучаемые этносы по нескольким группам в зависимости от степени владения тем или иным языком. Первая группа, куда вошло русское население, характеризуется чрезвычайно широким использованием во всех сферах жизнедеятельности только родного языка и незнанием других языков. Во вторую группу отнесены казахи и условно немцы, для которых характерно двуязычие — национально-русское. Однако если немецкий язык функционирует в незначительной мере и эпизодически лишь па уровне бытового общения, то казахский имеет более широкую сферу применения. Третью группу образуют уйгуры и турки, отличающиеся трехъязычием и многоязычием. Их язык также используется в основном на бытовом уровне. Эти и другие показанные нами тенденции рассматриваемого периода коррелируются исследованиями отечественных этнолингвистов [4−5].

Довольно значительное место в культурной жизни сельского населения Жетысу по-прежнему занимают средства массовой информации. Несомненно, что здесь ведущая роль принадлежит телевидению. Например, 87,0% опрошенных независимо от этнической принадлежности ответили, что постоянно смотрят телепередачи, 12,1% - периодически и 0,9% - совсем не смотрят. С другой стороны, широкое распространение телевидения способствует преимущественно пассивному и однообразному восприятию духовных ценностей, т.к. ориентировано на массового зрителя. Порождаемая и ммассовая культура часто отвлекает молодежь и особенно детей от других активных форм культурной деятельности. Что касается радиопередач, то их постоянно слушали60,7% респондентов, редко -34,2%, совсем не слушали — 5,1%. Практически ежедневно 64,6% жителей обследованных сел читали газеты, редко — 27,2%, совсем не читали 8,2%. Заметим, что если последний показатель среди русских казахов и немцев колебался в пределах 3,5−5,5%, то среди уйгур и турок — от 10,6 до 17,5%.

В исследуемые годы, с повсеместным ростом влияния телевидения как в городе, так и в селе, несколько снижался интерес населения к чтению художественной литературы. Анализ таблицы 4 показывает, что в Жетысу в среднем четверть респондентов не читают художественной литературы и около половины читают ее периодически. Чтение художественной литературы менее популярно среди уйгур и турок. Примечательно, что среди всех изучаемых этносов преобладали лица, читающие книги от случая к случаю, а среди русских и немцев они составляют большинство. Рассматриваемая литература наибольшим спросом пользовалась среди казахов и русских, у которых относительно высок удельный вес характерен для лиц, имеющих среднее специальное, незаконченное высшее и высшее образование. Как показали результаты опроса, сельчане были знакомы с художественной литературой, как контактирующих этносов, так и других. Так, на вопрос: «Книги авторов, каких национальностей Вы любите читать?» — 48,3% опрошенных указало, что национальность писателя для них не имеет значения, 15,7% - предпочитали произведения писателей народов бывшего СССР, 13,4% - своих национальных писателей, 10,1% - русских. Указанные выше показатели свидетельствуют, что для сельского читателя главное значение имеет содержание книги и поднимаемые в ней проблемы, а не национальная принадлежность писателя.

Значительный интерес представляет анализ роли музыкальной культуры в жизни сельского населения области. 48,7% опрошенных казахов предпочитали слушать казахскую народную музыку. Ориентация на народную музыку среди турок составляла 34,0%, среди уйгур — 24,9%, русских — 22,5% и немцев — 19,4%. Отметим, что два последних этноса больше ориентированы на современную эстрадную музыку, соответственно 40,6 и 41,2%, в то время как среди казахов, турок и уйгур данный показатель невелик: соответственно 23,8−20,2−19,1%, в основном это молодежь. Если взять в целом, то 54,4% опрошенных сельчан предпочитали традиционную народную музыку, 26,3% - современную эстрадную, меньшинство — симфоническую.

Большой интерес проявляли жители Алматинской области к духовным ценностям других народов и к инонациональной культуре. Значительное сходство ответов наших респондентов на вопрос: «Как Вы считаете, важно ли знать культуру других народов, проживающих в Казахстане?» наглядно демонстрирует указанное положение. Так, утвердительно ответили на поставленный вопрос 79,4% опрошенных казахов, 77,5% уйгур, 75,2% турок, 63,4% русских и 55,0% немцев. Отрицательно ответили на данный вопрос среди указанных этносов соответственно 4,1−5,6−4,8−3,3−12,6% респондентов. Остальные опрошенные сельчане придерживались мнения, что инонациональную культуру знать желательно, но не обязательно. Показанные нами выше тенденции прослежены отечественными этнографами и в других сельских районах Жетысу [6].

В целом, обобщая все вышесказанное, отметим, что исследованные нами этноязыковые процессы в Жетысу отличались неоднозначностью, значительным развитием национально-русского двуязычия, широким распространением русского языка как языка межнационального общения, размыванием языков малых этносов, наметившейся тенденцией изменения языковой ориентации в пользу казахского языка среди тюркоязычного населения. Заметно вырос образовательный и культурно-информационный уровень сельского населения, наблюдалось устойчивое стремление к расширению сфер культурного потребления. При этом культурные интересы не замыкались рамками лишь национальной культуры, обнаруживали направленность на усвоение культурных достижений совместно проживающих этносов, равно как и общемировой культуры.

культурный образовательный население сельский.

• 1. Здесь и далее анализируются результаты этносоциологического обследования, собранного в 1989 г. сотрудниками отдела этнологии Института истории и этнологии имени Ч. Ч. Валиханова НАН РК, Института этнологии и этнической антропологии имени Н.Н. Миклухо-Маклая РАН и КазГНУ им. аль-Фараби по теме «Этнические аспекты культуры народов Казахстана». В ходе обследования было опрошено около 2 тыс. респондентов из числа казахов, русских, уйгур, турков и немцев Энбекшиказахскогорайона Алматинской области.
• 2. Наумова О. Б. Современные этнокультурные процессы у казахов в многонациональных районах Казахстана: Автореф. дисс… к.и.н. — М., 1991. -24 с.
• 3. Асанканов АА. Социально-культурное развитие кыргызского сельского населения (По материалам этносоциологического исследования):Автореф. дисс… д.и.н. — М., 1993. — 56 с.
• 4. Сулейменова Э. Д. Языки народов Казахстана. Социолингвистический справочник. — Астана: Арман ПВ, 2007. -304 с.
• 5. Шаймерденова НЖ. Turco-Slavica: Язык, этнос, культура в едином пространстве. — Петропавл: Полиграфия, 2011. — 348 с.
• 6. Абдуллина А. Т. Современные этнокультурные процессы в среде сельского населения Жетысу: — Автореф. дисс. к.и.н. — Алматы, 1998. -24 с.