Педагогическая система К.А.Коровина

Педагогический метод В. А. Серова существовал и развивался параллельно с педагогическим методом его ближайшего сподвижника К. А. Коровина. К. Коровин начал преподавать в общей с В. Серовым мастерской в 1901 г. Их взаимное влияние и взаимодействие сыграли немаловажную роль для обоих художников. Очень разные по творческим устремлениям и характерам, они интересно дополняют друг друга, имея много общего не столько в методике — в ней они существенно разнились, сколько в самом подходе к преподаванию, в понимании принципов подготовки художников. Подобно Серову, Коровин на первое место в художественном творчестве ставил труд, выдержку и работоспособность: «Знание + труд + творчество». Расчет на интуицию и личную одаренность, который широко распространялся среди художественной молодежи тех лет, он называет «нигилизмом». «Ведь в произведениях искусства живописи весь автор как на ладони виден, так что податься некуда. Видно ясно все лицо, всю душу автора». Его обращение к педагогике не было случайным, неожиданным, хотя со студенческих лет К. Коровин ревниво охранял свою творческую свободу, упорно отказываясь от преподавания. Возникшая потребность в общении с молодежью свидетельствовала о том, что на определенном этапе развития живописца педагогика начинает входить в круг его творческих интересов; она становится естественным продолжением процесса осмысления искусства. Иными словами, К. Коровин обращался здесь к утверждению собственных взглядов и позиций в искусстве: «Художники — мученики своего дела — никогда не довольны собой, — говорил Коровин. — Я заметил, что до вольные ученики всегда манерны: нашел „пошиб“ и на нем успокоился. Протестанты и спорщики всегда были талантливее послушных и влюбленных в какого-либо художника». Требования Коровина отличались четкостью и строгостью: задача художника — суметь выразить в живописи свои чувства и переживания. К. Коровин считал, что искание цветом отношений в натуре требует строгой дисциплины глаза, развития верной и безукоризненно послушной руки. «Свободная мазня» им пресекалась. «Напрасно думать, — замечал он, — что живопись дается одному просто, без труда, а другому трудно. Вся суть в тайне дара, в характере и трудоспособности». «Мне много пришлось видеть учеников, и их самая большая ошибка была в том, что они все говорили „потом“, отдаляли трудности задачи, как бы закрывали глаза и волю на то именно, что надо было тут же атаковать — взять, победить». Манера преподавания Коровина отличалась исключительной непринужденностью и обманчивой «легкостью». Он не просиживал в мастерской все часы занятий, но иногда некоторым ученикам исправлял и показывал их ошибки, чаще же ограничивался беседами об искусстве. Он считал необходимым оставлять ученика в определенные моменты предоставленным самому себе, чтобы он без опеки и наблюдения преподавателя чувствовал большую ответственность за то, что он делает. «Прежде всего есть любовь, — утверждает К. Коровин, — призвание, вера в дело, необходимое, безысходное влечение — жить нельзя, если не сделать». Главное внимание уделялось образному восприятию натуры — на этом строился весь педагогический метод К.Коровина. В преподавании живописи он исходит из понимания цвета как основы передачи художником окружающей природы. Его теория цветовой живописи была неразрывно связана с пониманием целостного восприятия натуры и композиционной целостности в картине. Необходимо обладать образом, воспитанным видением. Целостность восприятия, отсюда целостность композиции, — передавать увиденное в единстве, вместе с освещением, воздушной средой, влиянием одного цвета на другой. Это составляло главную задачу живописца, к решению которой ему и следовало готовиться в школе.

Живописец передает «не только глазами, но и чувствами» все, что видит. Он постоянно настаи вал на необходимости начинать этюд с темного, с тональных предметов, чтобы потом вернуться к более светлым и цветным. Коровин считал неправильным штудировать в этюдах и рисунках частности, чтобы затем из них на холсте составлять натуру. Вместе с М. А. Врубелем он осуждает художника, выполнившего 400 этюдов разных пород деревьев, чтобы, в конце концов, написать лес. По мнению К. Коровина, объединить разрозненные впечатления возможно только цветом. Поэтому он сам решал труднейшие живописные задачи в присутствии учеников. Он разрабатывал строго последовательную и очень обширную систему заданий. Постановка на втором этапе должна была быть рассчитана на развитие у молодого живописца точности восприятия цвета. Главным было правильное воспитание глаза [4; 336,337,341].

Совместная работа В. Серова и К. Коровина сыграла исключительную роль в истории Московского училища, хотя и была недолговременной.

Резюме. Принципы педагогической системы мастеров российской художественной школы актуализируются в современном художественно-образовательном процессе; они положены в основу обучения на художественно-графических факультетах университетов, институтов искусств, Академий художеств, а также детских художественных школ.