Акциональная и аспектная характеристика лимитативно-нейтральных глаголов движения в узбекском языке

Акциональная и аспектная характеристика лимитативно-нейтральных глаголов движения в узбекском языке

Мирсанов Г.

Под акциональными значениями глагола мы понимаем значения, связанные с признаками предельности/непредельности, которые выявляются в рамках «акциональной фразы», т. е. минимальной синтагмы. Под аспектными «видовыми» значениями мы понимаем значения достигнуто-сти/недостигнутости предела, которые определяются в рамках «аспектуальной ситуации» (АС), т. е. в составе высказывания с учетом всех аспектуально-релевантных языковых средств.

В современной аспектологии наметились два основных направления по классификации глаголов в отношении значения предельности. Представители бинарного направления считают целесообразным все глаголы делить на предельные и непредельные (Б.М.Балин — в германских языках, Д. М. Насилов — в узбекском) [1, 2]. Представители тройственной классификации выделяют, помимо предельных и непредельных глаголов, глаголы нейтральные (И. П. Иванова — в английском языке [1], А. А. Юлдашев — в тюркских языках [3], Б. Х. Ризаев — в немецком языке [4] и другие). В отличие от однозначно предельных и непредельных глаголов лимитативно-нейтральные глаголы совмещают в своем лексическом потенциале оба контрастных акциональных признака в их совокупности.

Целью данной статьи является рассмотрение и описание акциональных и аспектных значений лимитативно-нейтральных глаголов движения в современном узбекском языке.

К лимитативно-нейтральным глаголам движения в узбекском языке мы относим такие, как юрмоц, учмоц, сузмоц, чопмоц, югурмоц. Эти глаголы объединяются в одну группу на основании того признака, что они могут выражать как целенаправленное, так и бесцельное движение субъекта в пространстве, т. е. движение субъекта в направлении к какому-либо (называемому или предполагаемому) объекту или ненаправленное движение субъекта в пространстве. Оба этих признака оказываются совмещенными в лексико-семантическом потенциале этих глаголов. Целенаправленное движение субъекта к какому-либо объекту мы связываем с признаком потенциального предела, а бесцельное, ненаправленное, движение субъекта мы будем связывать со значением непредельности. Акциональная семантика таких глаголов зависит, прежде всего, от того, в каком значении выступает конкретный глагол. Следует отметить, что в лексико-семантическом потенциале названных глаголов признаки предельности/непредельности могут быть представлены по-разному, т. е. у одних глаголов признак предельности может превалировать над признаком непередельности, а у других — наоборот. Например, глагол бормоц, скорее, предельно-непредельный, ибо в подавляющем числе случаев выступает в своем предельном значении (см.: Мирсанов, 2007: 89−90) [5], а юрмоц — непредельно-предельный, так как в большинстве случаев своего употребления он выступает как выражающий бесцельное непредельное передвижение субъекта в пространстве. По этой, видимо, причине названные глаголы могут быть отнесены разными исследователями в разные акциональные классы. акциональный глагол синтагма высказывание Так, например, Д. М. Насилов относит глаголы типа юрмоц, учмоц, чопмоц к непредельным (на основании того, что они «обладают одинаковой фазовой структурой — они носители только медиальной фазы процесса»), а глаголы типа бормоц — к предельным (Насилов, 1989: 137, 158) [2]. Нам представляется, что «медиальная фаза» — это понятие аспектное, «видовое». Оно обозначает течение процесса в его срединной фазе, т. е. процессность. Процессность не является аспектным признаком только непредельных глаголов. Например, глаголы несовершенного вида в русском языке, основным аспектным признаком которых является значение процессности, могут быть как непредельными, так и предельными (ср. пилить — перепиливать). Как отмечает Б. Х. Ризаев, «непредельность и процессность — это разнородные семантические признаки. Непредельность есть отсутствие всякого внутреннего предела, как потенциального, так и реального. Признак же процессности не только всегда сопровождает направленность к пределу, но он может объединяться даже с признаком достижения реального предела» (Ризаев, 1992: 80) [6].

Рассмотрим на примере глагола юрмоц его акциональные (предельно-непредельные) и аспект-ные (видовые — достигнутость/недостигнутость предела) потенции. Анализ употреблений глагола юрмоц показывает, что его лексико-семантический потенциал при одном и том же «вещественном значении» включает в себя следующие основные признаки: а) движение (передвижение) субъекта в каком-либо пространстве: (I)… Тупроц кучалардан узоц юрдик (У.Хотим. 83); (2) Олисда, пайкал ичида эркаклар, хотинлар юрибди (У. Хотим. 71); б) движение субъекта в направлении какого-либо ориентира; (3) Рахим Саидов урнидан туриб, онаси цартисига юрди (У.Умар. 233); (4) У куприкдан утиб, олмазор томон юрди (У.Умар. 57); в) удаление субъекта от места прежнего пребывания; (5) ?итлоцдан ярим чациримча юргандан кейин чапга бурилди (М.Исм. 68).

При определении акциональной (предельной/непредельной) семантики важно учитывать «вещественное значение» самой глагольной лексемы в его типичном употреблении в составе минимальной синтагмы. Например, типичными для глагола юрмоц акциональными фразами являются фразы, в которых выражаются «ненаправленное, часто бесцельное перемещение субъекта в пространстве: «цаерда юрмоц» и «целенаправленное перемещение субъекта к определенному ориентиру: «цаерга юрмоц». Значения же, которые выражаются с помощью различных аспектуально релевантных средств в конкретном высказывании (например, видо-временных форм, аналитических форм или конструкциий, а также различных лексических средств), являются значениями аспектными или же акционсартными; они выражаются в аспектуальных ситуациях, в которых лимитативно-нейтральный глагол выступает либо в своем предельном, либо в непредельном качестве.

Акциональная семантика глагола юрмоц зависит, прежде всего, от того какой из перечисленных признаков актуализируется при конкретном его употреблении. Признак (а), как правило, связан с непредельным значением глагола при любых контекстных условиях. Признаки же (б) и (в) связываются с предельным свойством глагола юрмоц.

Рассмотрим аспектуальные ситуации (АС), в которых юрмоц выступает в своем предельном качестве, т. е. такие АС, где юрмоц выражает значение направленного движения к какому-либо ориентиру или обозначает удаление субъекта от места прежнего пребывания.

Из 100 примеров на употребление юрмоц в качестве полнозначной лексемы в функции сказуемого нами отмечено более 60% случаев, когда юрмоц функционирует в своем предельном значении с указанием ориентира, к которому направлено движение субъекта. В качестве конкретизаторов направленности движения субъекта к ориентиру выступают различные лексические средства: томон, томонга, цартисига, ту ёцца, татцарига, чапга, унга, олдинга, орцасидан, кетидан, илгари; наименования ориентира (конкретное существительное в дат. падеже + цараб). Ср.: (6) ?ози узун этаклари орасида уралатиб, дархол урнидан турди, цолганлар унинг петвозлигида татцарига юрди (М.Исм. 107); (7) — Ха, бара-калла, жумбоц ута ерда ечилади, юринглар! — деди? удрат хам. Хамма гузарга цараб юрди (М.Исм. 30); (8) Устунлари сирланган баланд айвон томон энди юрган эдим, ичкаридан гудак йи? иси этитилди (У. Хотим. 69).

Во всех приведенных примерах выражается значение приступа субъекта к движению, т. е. ин-грессивное значение (переход из обычно неназываемого состояния покоя к движению в направлении какого-либо ориентира). Переход из одного состояния в другое может передаваться содержанием предыдущей ситуации, ср. (9) Рахим Саидов урнидан туриб, онаси цартисига юрди (У.Умар. 233); (10) Абдулла бир пас уйланиб турди-да, кейин ту томонга юрди (У Умар. 181).

Нередко ингрессивное значение может сопрягаться с процессом передвижения субъекта к ориентиру. Эта совокупность аспектуальных признаков может передаваться параллельно совершающимся действием, выражаемым деепричастной формой наиб другого глагола и сопровождающими это действие лексическими конкретизаторами, которые в целом характеризуют то, как передвигается субъект. Ср.: (11) Бетончи Сафар ака айицдек лапанг-лаб вагонча томонга биринчи булиб юрди (У. Хотим. 5); (12) Оцсоцол катта-катта цадам босиб, Баторат томон юрди (У.Хотим, 563).В высказываниях с юрмоц в его предельном качестве нередко передается ограниченное в пространстве или во времени передвижение субъекта. В качестве ограничителей движения субъекта выступают лексические конкретизаторы типа бир цадам, бир неча цадам, бир оз и т. п. Ср.: (13) Мингботи бир цадам олдинга юрди… (М.Исм. 84); (14) Лекин хали бет цадам хам юр-маган эдиларки, бургут уларнинг кетидан юрди (У. Умар. 25); (15) ?удрат билан? уломжон хам бир неча одим илгари юрди (М.Исм. 84); (16) Улар икки километрча юриб, канал буйига чицитди (У. Умар. 12). В таких случаях передается уже не значение приступа к движению, а значение преодоления субъектом какого-то ограниченного участка пространства. Преодоление субъектом движения ограниченного пространства может быть представлено многократно, итеративно, оно может быть нелокализованным во времени. Ср. следующие примеры: (17) У гох теварак-атрофига аланглар, гох бир неча цадам юрарди-да, турган жойига цайтиб келиб, зур диццат билан бог ичига цулоц соларди (М.Козимий, 19).

В АС с глаголом юрмоц в его предельном качестве может имплицироваться значение достигну-тости субъектом ориентира движения. Этот тип АС выражается обычно с помощью аспектологиче-ской фигуры «сопряженность действий в последовательности». В тех случаях, когда действие юрмоц предшествует другому терминативному действию, то последующее терминативное действие предопределяет терминативность предшествовавшего действия юрмоц. Ср.: (18) Аксинча, томдан тутитаётганида уларнинг кетидан юрди, нарвонга яцинлатганда тухтатида, яна хурпайиб, ботини цанотлари орасига ятирди (У.Умар, 24). Здесь начало последующего действия имплицирует значение достигнутости субъектом ориентира движения. В случаях же, когда какое-либо термина-тивное действие предшествует действию юрмоц, то выражается ингрессивное значение юрмоц. Ср.: (19) У куприкдан утиб, олма-зор томон юрди (У.Умар, 57).

Инцептивное фазовое значение начала движения субъекта к ориентиру передается с помощью конструкций «деепричастная формаюра + фазовый глагол ботламоц»: (20) У бекат томон юра ботлади (У.Умар. 320). В таких случаях может передаваться не только значение начала движения, но совокупность начала и процесса движения: (21) У Энгельс кучаси буйлаб, Рево-люция хиёбони томон охиста юра ботлади (У. Умар, 203). Глагол юрмоц в своем предельном качестве выступает также в формах императива, так как требование к движению предполагает одновременно и цель, направленность движения. Ср. (22) Гулчехра беихтиёр: Юринг, нарироц борамиз, — деди (У. Умар. 37); (23)… Сайёра, хув анави аргимчоц эсингдами? Юр, учамиз! (У. Умар. 127); (24) ?ани, ота, курсатинг хужалигингизни! Юринг! (У. Умар. 170); (25) — Менинг миям ёрилиб кетай деяпти, — деди Пулат. — Уйга борайлик? … — Юринглар (У.Умар. 130).

Интересно отметить, что из 60 примеров на предельный глагол юрмок в подавляющем числе случаев (50 примеров) отмечены употребления юрмоц в прошедших временных формах (см. примеры выше). Не встретилось ни одного примера с формами настоящего длительного или настоящего конкретного времени. Встретился лишь один пример на формуюрар + экан, в котором выражается процессуальное параллельное протекание одновременно двух действий в плоскости прошедшего времени. Ср. (26) «Хар цандай жино-ят изсиз булмайди, — уйларди у Хадра томон юрар экан (У. Умар. 218). Таким образом, глагол юрмоц в своем предельном качестве может участвовать в выражении следующих типов АС: 1) ингрессивный тип АС, в котором наблюдается значение приступа к движению; 2) инцептивный тип АС характеризующийся совокупностью значений начало + сам процесс движения; 3) терминативный тип АС, который связан со значением преодоления субъектом движения ограниченного участка пространства; 4) термина-тивный тип АС, связанный с имплицитным значением достигнутости субъектом ориентира движения; 5) терминативный тип АС, осложненный итеративным значением; 6) аспектуальная ситуация процессности, т. е. дуративный тип действия.

В своем непредельном значении юрмоц в функции сказуемого встречается в текстах не так часто (всего 34 примера). Примечательно то, что среди этих 34-х примеров имеется всего два, где бы этот глагол употреблялся в форме прошедшего категорического времени нади.

Рассмотрим АС с участием глагола юрмоц в его непредельном качестве. В форме на юр + ар + эди, которая трактуется в литературе как форма неопределенного имперфекта или как форма многократно-длительного времени (см.: Кононов, 225) [7], выражается аспектуальная ситуация процессно-сти конкретного, локализованного во времени действия или нелокализованного во времени многократного обычного действия. Ср.: (27) ?ассоб бозорида бир катта цора куппак бир цанча итларни эргаттириб изгиб юрар эди (?.?улом. 238); (28) Йуц келмайди. Кетиб цолса цаерда булитинибилардим. Ё анхор-нинг лабида утирарди, ё булмаса катта кучада юрарди (У.Умар.185). В (27) передается перцептивная процессуальная ситуация; передвижение субъекта в конкретном участке пространства (?ассоб бозорида) протекает перед глазами условного наблюдателя в плоскости прошедшего времени. В (28) репрезентируется также АСП, но она не наблюдаема и не локализована во времени. Здесь выражается обычное многократное действие субъекта.

Обычное, регулярно повторяющееся нелокализованное движение субъекта в пространстве репрезентируется, как правило, формой настоящего времени на юр +а: (29) Мирёцуб акасининг юрити куп! У, аксари пиёда юра-ди, юрганда хам тотилиб юради (Чулпон. 57); (30) Бу мозорга сигинган, бу булоц сувдан ичган ёки чумилган кити пес булса тузалади, тол булса юра-ди! (?.?улом. Шум бола. 238). В (30) выражается значение «юриб кетади». Субъект переходит из состояния «шол булмо?» в состояние способности передвигаться. Здесь передается ингрессивно-процессуальное значение, сопрягаемое с признаками обычности, нелокализованности названных действий. Ср. также пример, где юрмоц выступает в том же значении в отрицательной форме: (31) Укамни кутариб келяпман. Хали узи юраолмайди (У.Хотим. 257).

Бесцельное дуративное движение субъекта в пространстве может выражаться с помощью лексических конкретизаторов, характеризующих то, как передвигается субъект в пространстве. Ср.: (32) ?аёцда тентираб юрибсан ярим кечада? (У.Хотим 80); (33) Дадам пурим тимининг почасини цайтариб хандак ичида пилдираб юради (У. Хотим. 57).

В высказываниях с непредельным юрмоц встречаются, хотя и редко, также конкретизаторы длительности или, наоборот, ограниченности движения субъекта в пространстве. Ср.: (34) Тупроц кучалардан узоц юрдик (У. Хотим. 83); (35) Шундай булса хам, поялар орасида энгатиб бир оз юрди (У. Умар. 45). В последнем примере также выражается значение процессности движения субъекта, хотя и ограниченное внешними временными рамками.

АСП наблюдается и тогда, когда передается физическое или психическое состояние субъекта движения. Ср.: (36) Унинг эри нечадур доим гамгин юрарди, огзидан папироси тутмасди (У.Умар. 206). Форма деепричастия наибюриб может употребляться для выражения процесса движения, протекающего одновременно или параллельно с действием, выраженным другим глаголом. Процесс движения, подчеркиваемый различными лексическими конкретизаторами, разворачивается перед условным наблюдателем. Нередко в позиции второго глагола выступает также глагол движения. Ср.: (37) Кетмакет юриб ним-цоронги хужрага кирдик (У.Хотим. 268); (38) Икки цули куксида, юзида кулги. У оёц учида юриб унинг олдига келиб эгилади (У.Умар. 125); (39) Туппатузук юрадиган булиб цолдимку! Биттабитта юриб, узим боравераман (У.Хотим. 265) (40) Юриб-юриб, ёнгоцзор ичига кириб цолдик (У.Хотим, 19).

Анализ высказываний с глаголом юрмоц в его непредельном качестве показывает, что он, в отличие от его употреблений в предельном значении, участвует в организации, как правило, дуратив-ных действий, т. е. аспектуальных ситуаций процессности. АСП могут быть осложнены признаками многократности или ограниченности передвижения субъекта внешними временными рамками. Ин-грессивно-процессуальное значение, как правило, сопрягается со значениями обычности, многократности, нелокализованности.

Глагол юрмоц может функционировать также в качестве функционального (вспомогательного, служебного) глагола в сочетаниях с формой деепричастия наиб другого глагола: ишлаб юрмо?, уйнаб юрмо? и т. п., которые рассматриваются в литературе по-разному. И, наконец, глагол юрмоц сам может выступать в форме наиб в сочетаниях с другими функциональными глаголами: юриб кетмоц, юриб келмоц и т. п. Аспектуальные признаки таких конструкций с участием глагола юрмоц требуют отдельного рассмотрения, в данной статье они не рассматриваются.

• 1. Балин Б. М., Бурмистрова Л. А., Колосова Л. П., Малыткина Н. В., Иванова И. П. Вид и время в современном английском языке. — Л., 1961.
• 2. НасиловД.М. Проблемы тюркской аспектологии. Акциональность.— Л., 1989.
• 3. Юлдатев А. А. Аналитические формы глагола в тюркских языках. — М.: Изд-во «Наука», 1965.
• 4. Ризаев Б. Х. К проблеме лимитативно нейтральных глаголов современного немецкого языка //Лингвистические исследования: Аспекты грамматического анализа. — М., 1990. — С. 131−140.
• 5. Мирсанов … «Бормо?» феълининг кумакчи феъл вазифасидаги аспектуал семантикаси. Хорижий тил таълимининг когнитив-прагматик тамойиллари. — 2007. — 25 дек. — Самар? анд, 2007. — 89−90-б.РизаевБ.Х. Аспектная семантика временных форм немецкого глагола: Дис… д-ра филол. наук. — СПб., 1992.
• 6. КононовА.Н. Грамматика современного узбекского литературного языка. — М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1960.