Голдинг о природе человека

Война стала решающим фактором в формировании мировидения Голдинга. Для него это была полоса духовной зрелости, когда окружающий мир обрел ясность, а выводы, им вынашиваемые, обнаружили свою истинность. По словам Голдинга, то, о чем он писал в «Повелителе мух», было продумано им в годы войны. Узнав, что Освенцим и Майданек, эти нацистские «фабрики смерти» — реальность, он испытал потрясение. Размышляя над природой нацизма, Голдинг пришел к убеждению: Гитлер, вождь и палач, носитель зла, сумел разбудить в соотечественниках темные, разрушительные инстинкты. Художник философского склада ума и богатого жизненного опыта, Голдинг отклонял упрощенные социологические схемы, согласно которым «человек — добр», а ответственность за творимую жестокость возлагалась исключительно на общество, на «систему». Преступления, совершающиеся в мире, относились на счет тоталитарных режимов, будь то нацизм или сталинизм. А между тем жестокости творились конкретными людьми, в которых проявлялись самые разные качества. Доброта и греховность «балансируют» в людях, выявляясь в разных обстоятельствах. Вспомним, что к сходным выводам приходили и другие художники — Мерль, Веркор, Мориак. Отсюда вырастало представление Голдинга о главной задаче писателя — исследовать природу и поведение человека. Задача эта благородна. Писатель ставит диагноз болезни, и это такой же долг, как врачебная диагностика.

" Повелитель мух" - но признанию Голдинга, — попытка проследить, какие общественные структуры вырастают из пороков индивида. В романе поставлена коренная проблема — судьба человеческой цивилизации. Еще не были залечены раны Второй мировой войны, а 1950;е гг. уже прошли под тревожным знаком новой войны, «холодной». Угроза ядерной катастрофы как следствия противостояния Востока и Запада оставалась реальной. Об этих тревогах Голдинг сказал не прямо, а через иносказание, с помощью аллегории. В основе сюжета — история о том, как в результате авиакатастрофы группа английских школьников оказалась на одном из необитаемых островов (судя по его флоре, фауне, климату) где-то в Индийском или Тихом океане.

острова в литературе

Судьба индивида на острове — одна из вечных тем литературы. Остров как модель общественного устройства присутствует в утопиях — Платона, Мора, Бэкона. Глубоко разработана эта тема в английской литературе. И здесь связь Голдинга с национальной традицией — очевидна. Точкой отсчета была " Утопия" Томаса Мора, эта «золотая книга о наилучшем государственном устройстве», которое обнаруживает путешественник Рафаил Гитлодей на одном из затерянных островов. Потом были другие благословенные острова: в «Новой Атлантиде» Бэкона, в " Буре" Шекспира, этом гимне «прекрасному человечеству», «ожидающему счастья». Эпоха Просвещения вызвала к жизни великую книгу Дефо о Робинзоне, демонстрирующую возможности человека жить вне цивилизации. Мысль о возможности жить вне норм общества, на лоне природы долго еще будоражила фантазию художников и мыслителей, и француза Руссо, и американца Торо, автора " Уолдена" , и Киплинга, доказывавшего возможность для своего Маугли вырасти среди зверей. Проблему развития цивилизации ставит и уже упоминавшийся Робер Мерль в романе, который так и называется — «Остров» .

Но, безусловно, своеобразной моделью для Голдинга послужил роман шотландского писателя Роберта Майкла Баллантайна (1835−1894) " Коралловый остров" (1857), чрезвычайно популярный у юношества. В нем повествовалось о своеобразной счастливой робинзонаде трех мальчиков — Ральфа, Джека и Питерина, оказавшихся на острове с первозданной, нетронутой людьми природой, который они начинают окультуривать, насаждать на нем «цивилизацию» .

Книга Баллантайна отражала оптимизм, присущий викторианской эпохе. «Коралловый остров» несколько раз упоминается в тексте «Повелителя мух» и особенно многозначительно и иронично в финале. Главные герои, Ральф и Джек, имеют те же имена, что и персонажи Баллантайна. Самое существенное то, что повесть Голдинга — это внутренняя полемика с Баллатайном и с его оптимистической концепцией мироздания. Один из английских критиков даже назвал свою работу о «Повелителе мух»: «Коралловый остров: переоценка». Спорит Голдинг, в широком плане, и со своим соотечественником Уэллсом, с его своеобразными концепциями «робинзонады» («Человек-невидимка», «Остров доктора Моро»); с его верой в технический прогресс. Ее опровергают технологические достижения при создании «фабрик смерти» в нацистских лагерях и атомной бомбы, испепелившей Хиросиму.