Заключение. 
Эпитет в творчестве М.И. Цветаевой: семантический и структурный аспекты

Проведенное исследование корпуса эпифраз и эпитетных комплексов, функционирующих в текстах произведений М. Цветаевой, показало их большую коммуникативно-эстетическую значимость в идиолекте поэта, богатый экспрессивно-семантический потенциал и многообразие по всем линиям типологии эпитетов — семантической (лексического значения лексем-эпитетов и семантического соотношения определения и определяемого слова и т. п.), структурной, морфологической, стилистической, с учетом окказиональности узуальности лексемы-эпитета и т. д.

Изучение взглядов на эпитет литературоведов и лингвистов привело к выводу о существовании в научной литературе многочисленных и многообразных типов определения феномена эпитетов, отражающих их несовпадающее понимание и, с другой стороны, стремление в одних случаях дать общее определение для эпитетов, функционирующих в текстах произведений разных эпох (в этом случае оно неизбежно оказывается слишком общим и так или иначе сводится к функции художественного определения), в других случаях — определение с ориентацией на многофункциональность эпитета в современных художественных произведениях и на многообразные приемы их создания и отражающее эти параметры эпитета как средства создания художественного эффекта (среди определений такого рода наиболее удачным нам представляется определение А.В.Павшук).

Мы основываемся на широком понимании эпитета, в соответствии с которым роль эпитета в определенных контекстуальных условиях могут выполнять слова многих знаменательных частей речи (прилагательное, причастие, наречие, существительное, реже местоимение, числительное, глагол, деепричастие, слова категории состояния), при этом центральное место — в силу особенностей частеречной природы — принадлежит имени прилагательному.

Исследование позволило многопланово взглянуть на проблему не только квалификации изучаемого явления, но и на вопрос о классификации эпитетов. Прослеженная в диссертационном исследовании история классификации эпитетов (прежде всего в отечественной научной литературе) привела к выводу о существовании тенденции ко все более полному охвату многих сторон эпитета, описывающих его с учетом приемов его создания и особенностей функционирования в художественном тексте и в идиолекте писателя, с учетом способов актуализации его коммуникативно-эстетического содержания в тексте. Наиболее полно комплекс признаков, определяющих эпитет, представлен, по нашему мнению, в типологии В. П. Москвина. Полная типология эпитетов предполагает учет комплекса показателей, охватывающих разные аспекты художественного определения — прежде всего характер номинации (прямая и переносная с учетом характера переноса — метонимического или метафорического), семантика (лексическое значение), структура, степень освоенности, степень устойчивости компонентов эпифразы, стилистическая окраска, структурный и количественный показатель (число эпитетов в рамках одной эпифразы).

В нашей работе эпитет рассматривается в тесной связи с определяемым словом (точнее говоря — рассматриваются оба компонента эпитетного сочетания), в связи с этим вводятся и используются в качестве базовых понятий понятия эпифразы и эпитетного комплекса. Под эпифразой понимается семантическое и структурное единство определяемого слова и эпитета, как правило, не разрываемое другими лексемами. Термин эпитетный комплекс подразумевает высказывание, содержащее несколько эпифраз, объединенных формой (общей структурой) и значением (семантикой).

В качестве непосредственного объекта исследования в работе последовательно анализируется ядерная часть комплекса эпифраз, включающая в качестве эпитета имя прилагательное. Вместе с тем в исследовательское поле периодически вовлекается и остальная часть эпифраз.

В качестве специальных направлений исследования эпитетов избраны три ракурса, которые позволили с трех принципиально разных сторон проанализовать корпус эпитетов с целью показать суть, способы и механизмы семантического преобразования атрибутивной лексемы в процессе превращения ее в художественное определение. Речь идет об анализе и описании ядерной части корпуса эпитетов с точки зрения их морфологической типологии и наблюдений за своеобразным разрушением границ между лексико-грамматическими разрядами прилагательных с присущим им комплексом грамматических признаков в процессе семантической трансформации лексем в составе эпифразы в творчестве М.Цветаевой. Статус эпитета у лексемы с атрибутивной функцией часто возникает в результате ее семантической трансформации. Особенно показательны в этом смысле относительные и притяжательные прилагательные, лишенные в системе языка функции субъективации. В условиях расширения узуальной сочетаемости прилагательное-эпитет в рамках эпифразы становится знаком всей ситуации, аккумулируя эту ситуацию в свернутом виде. В его семной структуре происходит актуализация потенциальных сем (в том числе входящих в индивидуальный тезаурус поэта, отражающих события его личной жизни), которые «наводятся» элементами широкого контекста и обеспечивают «приращение» смысла.

Описание корпуса эпитетов с точки зрения их структурных типов позволило установить, во-первых, многообразие способов организации эпифразы и более сложного образования эпитетного комплекса в текстах произведений М. Цветаевой, во-вторых, проследить, как разные лексико-грамматические структуры создают условия для актуализации богатейшего экспрессивно-семантического потенциала слова-эпитета. Для текстов М. Цветаевой характерно экспрессивное употребление различных типов сложных эпитетов, часто окказиональных, состоящих из нескольких основ (сновиденный, нагловзорый), а также использование цепочек определений (от двух до десяти) при одном определяемом слове (неведомый, безвопросный, неспрашивающий). Индивидуальность авторского словоупотребления адъективной лексики проявляется не столько в самих типах эпитетных комплексов, которые во многом являются общепоэтическими, сколько в особенностях подбора определений, в сочетаемости сложных признаков и определяемых слов.

Развернутый эпитетный комплекс в его разновидностях (цепочечный, повторный, парный и т. д.) становится средством детализации признака, выразителем его интенсивности. Специфика цветаевского почерка проявляется в отборе эпитетов при выстраивании цепочечного ряда определений (сонный, бессонный; неразрывный, неразливный), при акцентуации одного и того же слова при лексическом повторе эпитета. Яркой особенностью работы поэта с аппозитивными эпитетами является конструирование блочного эпитетного комплекса, объединяющего в себе субстантив и его окказиональную характеристику. Такой комплекс употребляется в нерасчлененном виде: в его составе эпитеты сохранены в застывшем виде, в определенной форме (вьюг-твоих-приютство), что сближает его с постоянным эпитетом.

Анализ одного из наиболее распространенных типов эпитетов в творчестве М. Цветаевой — переносного эпитета в его метонимической и метафорической разновидности — позволил выявить магистральные механизмы его образования — комплекс способов семантической трансформации слова-эпитета и актуализации его содержания в рамках идиолекта поэта.

Проведенная семантическая систематизация лексем, выступающих в функции эпитетов, позволяет сделать вывод о необычайно широком семантическом составе этой лексики даже применительно лишь преимущественно к адъективной лексике — можно констатировать тенденцию к вовлечению практически любого слова подвергающегося семантической трансформации того или иного типа в контексте М.Цветаевой. Не менее показателен факт широкого использования причастий и деепричастий, которые фиксируют подчеркнуто ситуативное восприятие реалии в ее связях с другими реалиями, в разных ракурсах ее оценки. При этом весьма значительный корпус лексем-эпитетов зафиксирован в единичном употреблении.

На этом фоне обращает на себя внимание выявленная нами тенденция. которая заключается в преимущественном употреблении определений из сферы человека, прежде всего семантических групп со значением эмоционально-психологического состояния и особенностей и деталей внешности человека (наряду с эпитетами цветовой семантики, которые не были предметом нашего внимания). Это обстоятельство мы склонны объяснять тем, что именно человек с его внутренним миром, эмоционально-психологические коллизии являются основным объектом поэтической рефлексии, а также тем, что окружающий мир воспринимается лирической героиней М. Цветаевой сквозь призму эмоционально-психологического состояния, в том числе при олицетворении окружающего мира. Остальные группы определений демонстрируют сравнительно невысокую невысокую частотность употребления.

Своеобразным проявлением той же тенденции выглядит решительное преобладание по употребительности нескольких лексем — печальный (132), грустный (67), юный (59), сонный (40), которые на этом основании допускают трактовку как постоянные эпитеты в идиолекте М.Цветаевой. Заметим, что все они представляют сферу человека.

Состав определяемых слов, образующих цветаевскую эпифразу, также многообразен и при крупноплановой систематизации может быть распределен по трем сферам: а) сфера человека; б) сфера артефактов; в) сфера природы. Тематическая систематизация имен, выступающих в составе эпифразы в качестве определяемых слов, подтверждает ту же тенденцию — преобладание денотатов из сферы человека.

В работе рассмотрены концепты трех концептополей: человек (глаза, рот, душа, рука, любовь), артефакты (дом) и природа (деревья). Установлена единая логика переноса определений в творчестве М. Цветаевой: с человека как целого на части (человека, природного мира: ревнивый человек, ревнивые ресницы, ревнивый ветер). Источником метонимии признака в данном случае является смежность свойств определяемых объектов или субъектов, благодаря которой определение может перемещаться с имени одного субъекта / объекта на имя другого: дерзкий человек — дерзкая кровь. Денотативная общность субстантива и признакового слова порождает разнообразные ассоциации, которые, будучи плодом авторской рефлексии над словом, тем не менее укладываются в общую логику механизма смещения эпитета.

Исследование и систематизация картины сочетаемости компонентов эпифразы позволяет сделать вывод о том, что перенос определения является магистральным способом образования эпитетов в текстах М.Цветаевой.

Частные виды метонимических переносов определений не всегда поддаются четкой и, главное, исчерпывающей систематизации. Очевидно, что все они отражают отнесенность определяемых имен денотатов (первичного и вторичного) к одной ситуации. Перенос определения с одной реалии на другую предопределяется связью этих реалий — при этом не столько логической, сколько ситуативной.

На материале творчества М. Цветаевой показано, что для поэтического идиолекта возможно доминирование метонимической логики при образовании переносных признаковых слов; причем регулярное сочетание антропоморфных субстантивов и эпитетов (глаза, душа — капризные) представляет собой яркую идиостилевую черту лексикона М.Цветаевой. Денотативная общность субстантива и признакового слова порождает разнообразные ассоциации, которые, будучи плодом авторской рефлексии над словом, тем не менее укладываются в общую логику механизма смещения эпитета, обеспечивающего актуализацию целого комплекса ассоциаций.

В условиях экспансии определения, прежде всего по метонимической логике, наблюдается ярко выраженное расширение лексической валентности предметного и атрибутивного слов — компонентов эпифразы (ср.: простоволосая женщина — простоволосая радость, простоволосая любовь; черноокая девушка — широкоокая печаль). Разрушение узуальной синтагматической связи при образовании эпитетов под действием тенденции к смещению определений по логике метонимии, свойственной языку в целом, в творчестве М. Цветаевой приобретает последовательный характер и в целом характеризует особенность ее идиолекта как один из индивидуально-авторских маркеров художественного мышления.

Излюбленные, наиболее частотные эпитеты М. Цветаевой печальный, грустный, юный, сонный, задумчивый, памятливый и некоторые другие (которые с известной долей условности можно назвать постоянными для ее идиолекта эпитетами) обнаруживают экспансию во всех трех сферах.

Исследование других типов эпитетов творчества М. Цветаевой, сопоставление состава определений с определениями других писателей и поэтов ждет своего исследования.