Пушкинские темы и образы в творчестве Ю. Шевчука

Социология рока — одна из культурологических дисциплин, не являющаяся, однако, частью социологии музыки. На Западе она возникла в тот момент, когда пересеклись исследования общественного функционирования популярной музыки и молодежных субкультур.

В России рок зазвучал в самом конце 60-х гг. Но в то время рок был фактически «отделен от государства» и существовал на нелегальном положении. Лишь в 1980 г. культурные инстанции обратили на жанр внимание. В те годы социально-культурная роль рока была особенно велика и позитивна: миллионам молодых людей эти записи несли столь редкие и нужные слова правды и духовности. Если за рубежом стержнем жанра был Ритм, то у нас таковым стало Слово.

В любой период своего развития рок — музыка отвечала вкусам молодежи, вне зависимости от принадлежности к различным социальным слоям (все остальные формы поп-музыки потребляются в равной степени молодежью и иными возрастными группами людей). Однако главным в рок-музыке является ее соответствие определенным вкусам на тот или иной жизненный стиль, включающий в себя определенное мировоззрение с определенным отношением к не только эстетическим, но и этическим ценностям культуры. Направления современного попса этим свойством не обладают.

В настоящее время проблемой, на мой взгляд, является то, что современная молодежь слушает те песни, которые сейчас «в моде», не вдумываясь в смысл произведений. Поэтому цель моей работы — объяснить современной молодежи особенности рок — музыки, развить у молодого поколения чувство уважения к этому жанру.

Особенности рок-поэзии

Жанр рок — поэзии, игнорировавшийся до недавнего времени официальным литературоведением, является, тем не менее, фактом литературы и соотносится с эстетическими категориями, определившими метаморфозы в облике прозы и поэзии в ХХ в. (неомифологизм, карнавализация, гротеск, интертекстуальность, дегармонизация традиционных композиционных структур); к анализу данного явления могут быть применены те же категории, которые используются при анализе явлений художественной культуры ХХ в.

Одной из особенностей текста рок-композиции является широкое использование мифологических, литературных и всякого рода историко-культурных реминисценций по принципу их многократного наслоения, в результате чего происходит контаминация или столкновение сходных, но не тождественных «комбинаторно-приращенных смыслов».

Как уже было сказано во введении, основой рок — музыки является Слово. Поэтому тексты рок-песен тесно связаны с поэзией не только современных писателей, но и писателей прошлых столетий. Многие рок-исполнители используют в своем творчестве темы и образы разных писателей и поэтов. В данной работе будет рассмотрено это утверждение на примере творчества знаменитого солиста группы «ДДТ» Юрия Шевчука, в песнях которого можно найти те же темы, выраженные в произведениях А. С. Пушкина.

Группа ДДТ существует с 1980, меняла состав, профессиональный статус и место жительства. Неизменным оставалось музыкально-поэтическое кредо автора почти всех песен — Шевчука. Одним из первых в советском роке он поднял острейшие проблемы современности: засилье бюрократии, бедственное положение села, обилие пошлости в казенной культуре, дегуманизация общества. Наиболее важным в творчестве «ДДТ» стали темы ответственности художника за судьбы мира, нравственного выбора между конформизмом и подлинной гражданственностью.

Альбомы Ю. Шевчука — это не столько лирические циклы. В его рок-поэзии вряд ли можно увидеть и «лирического героя», потому что песни Шевчука — это не только изображение нашего поколения, это состояния душ многих людей, которые мучаются, ошибаются, но всегда ищут правды, истины. Люди живут в разных городах, рожают, воюют, гибнут, и автор всюду сопереживает вместе с ними, потому его песни относятся к русскому человеку вообще.

Рок-поэзия Шевчука отражает тенденции современного русского рока Логический абсурд, грамматические недоразумения превратились в прием суггестии, воздействия на аудиторию. Следовательно, главное в современном роке Шевчука не смысл слова, не словесная семантика, определяющая русский рок, а особого рода психическая энергия, которая прорывается через глаза, уши, мысли «реципиента». «Рок-н-ролл для нас, главное его свойство, — какое-то альтернативное начало по отношению к навязываемым ценностям. …Рок-н-ролл — это жажда истины, предельная честность, это попытка понять мир». Оттого воспринимать рок-поэзию Юрия Шевчука — значит не только интерпретировать его «тексты», но и читать, ощущать «книгу» его альбомов, в которой важно все для того, чтобы выжить душой: «Познать этот мир и остаться счастливым».

В творчестве Ю. Шевчука, как и в произведениях А. С. Пушкина, встречаются одинаковые темы. В основном это тема Петербурга, тема Осени и тема Родины. Рассмотрим каждую из них в отдельности.

Пушкинская тема Петербурга

Тема Петербурга является основной темой в творчестве гениального русского поэта А. С. Пушкина и скромного (в масштабах литературной славы) Юрия Шевчука, лидера группы ДДТ.

«Душа» Петербурга сложна и тонка, она живет таинственной, полной трагизма жизнью. Неслучайно на протяжении трех веков писатели и поэты самых разных литературных направлений, мировоззрений, судеб обращались к этому городу. Два века отделяют А. С. Пушкина и Ю. Шевчука. Но, к счастью, в литературе существует тесная связь временных и пространственных отношений — хронотоп. Время, если следовать Бахтину, становится художественно зримым, а пространство втягивается в движение времени, истории. Приметы времени раскрываются в пространстве, а приметы пространства осмысливаются во времени.

Ах, Александр Сергеевич, милый, Ну что же Вы нам ничего не сказали О том, что искали, держали, любили, О том, что в последнюю осень Вы знали…

(«Последняя осень»)

Вопрос, заданный Ю. Шевчуком, с той же болью может задать каждый.

И целой жизни не хватает, чтобы найти ответ. И все меньше вокруг людей, способных направить, одухотворить:

Уходят в последнюю осень поэты,

И их не вернуть, заколочены ставни, Остались дожди и замерзшее лето, Осталась любовь и ожившие камни.

(«Последняя осень»)

«Камни» живут, пока живут люди, увидевшие в них красоту, душу, свидетельство величия. Таким памятником стал Петербург, воспетый поэтами. Таким памятником стал Медный Всадник, памятником в камне и в поэзии, памятником великому Петру и великому Пушкину, памятником истории.

Действие поэмы «Медный всадник» охватывает три исторические эпохи: Петра I (создание Петербурга), Александра I (наводнение: «В тот грозный год / Покойный царь еще Россией правил»), Николая I (пушкинская современность).

Во вступлении к поэме Петр предстает перед читателем как живой человек:

На берегу пустынных волн Стоял он, дум великих полн И вдаль глядел.

Юрий Шевчук в «этой темной воде» увидит «отражение начала». Его Черный Пес Петербург тоже вглядывается в эти «пустынные волны», пытаясь увидеть там свое прошлое. А в нем — темные убогие избы, утлый «челн», «мшистые, топкие берега», «лес, неведомый лучом в тумане спрятанного солнца» — все эпитеты создают ощущение хаоса.

Прошлое — убожество, мрак. Тем величественнее мечта необыкновенного человека. И вот Пушкин переносит нас на 100 лет вперед. Петра уже нет, но мечта его воплотилась в жизнь. «Юный град» «вознесся пышно, горделиво» из мрака и хаоса. Перед нами образ духа, творящего из небытия, — духа Петра I:

По оживленным берегам Громады стройные теснятся Дворцов и башен.

<�…>

В гранит оделася Нева, Мосты повисли над водами, Темно-зелеными садами Ее покрылись острова.

Все эпитеты подчеркивают гармоничность, пышность и яркость. Образ Петербурга внушает спокойную, радостную веру в его будущее, охраняемое Медным всадником на «звонко скачущем коне». Поэт любит «Петра творение», видя в нем не только город, но и всю Россию: отсюда — «строгий <…> вид», «державное течение» Невы.

Красуйся, град Петров, и стой Неколебимо, как Россия, Да усмириться же с тобой И побежденная стихия;

Вражду и плен старинный свой Пусть волны финские забудут Тревожить вечный сон Петра!

Но «сон Петра» нарушен, стихию обуздать невозможно. Пушкин, рисуя наводнение, использует сравнение, развернутое, проходящее через две (не рядом стоящие) строфы — сравнение с шайкой воров и разбойников:

…народ Зрит божий гнев и казни ждет;

Увы! все гибнет: кров и пища!

Пройдет полтора века. И у Шевчука Город штормит, ухмыляется криво, Штурмом взяв финскую финку залива, Режется насмерть чухонской водой…

(«Суббота»)

«Финские воды» не забыли «вражду и плен старинный свой…». Пушкинский бунт стихии перерастает у рок-поэта в бунт социальный. «Штормит» не только город, «штормит» Россию. Пушкинское «неколебимо, как Россия» утеряно. Пейзаж становится явлением социальным, это уже не «местность», а «страна»:

Траурный митинг сегодня назначили Мы по усопшей стране, господа.

Все песни распроданы, все смыслы утрачены…

(«Суббота»)

«Неколебимость» страны и у Пушкина, и у Шевчука соизмеряется с неколебимостью города.

Нева, «как зверь остервенясь», похоронила в своих волнах и «обломки хижин», и «пожитки бедной нищеты», и «гроба с размытого кладбища».

Для бедного люда не существует того пленительного Петербурга, «полнощных стран красы и дива», что так очаровал Пушкина. Это город окраин, с ветхими домами, некрашеным забором да одинокой ивой. Но «маленький человек» лишается и этого, привычного ему, Петербурга. Великий человек, на столетия опередивший судьбу, как ни один царь, много сделавший для могущества своей родины, не захотел подумать о «маленьком» человеке. Судьба Евгения призвана показать другие следствия «державца полумира», не предполагавшего, что через сто с лишним лет «злые волны» разрушат кров бедняка. В конце поэмы, как и в ее начале, «рыбак бедный ужин свой варит». Для бедняка ничего не изменилось. «Судьба людей повсюду та же…»

Где вы, герои войны и труда?

Заколотили мы в рощу дубовую И закопали ее под Невой ;

(«Суббота»),

напишет Шевчук в конце нашего столетия. Целая «роща» гробов — и без наводнения. Величие города и — ничтожность, сиротство тех, кто его строил, кто жил в нем.

«Прохожий» нового века «жалко скребется в затылке», он «бедный потомок докуренных грез». Петербург — город грез, где все красиво, но эфемерно, где за красотой и величием — кладбище, небо, хлебнувшее политуры, «антенны волос». В этом городе одиноко. В трагическую минуту нет у Евгения ни друзей, ни родных, ни памяти о них. Одиноко и героям поэзии Шевчука: «В эту белую ночь твои люди, шаги, как враги»; «Небо, улицы, люди — все в серой золе. / Одиночество стынет на пыльном столе»; «Тянулись серые дни, и никого рядом с ним»; «Эта ночь никого ни к кому не зовет».

Одиночество, безысходность, бесприютность сводят с ума:

И вдруг, ударя в лоб, Захохотал.

Но сумасшествием был не хохот, сумасшествием был вызов, брошенный великому человеку-памятнику, символу и душе Петербурга, его духу. У Шевчука мы видим уже «потоп сумасшествий», выразившийся в «траурном митинге по усопшей стране».

Пушкин рисует гроб всплывшей культуры,

Медный Петр добывает стране купорос!

(«Суббота»)

Поздно, господа, поздно! Мы пропустили свой час. Останется ли после нас хотя бы «гроб всплывшей культуры»? Ведь наше «время стошнило прокисшей золой» — все выгорело, время прокисло, протлело, осталась одна зола. Мы не ударяем себя в лоб, мы лишь чешем затылки.

Своеобразный поединок Евгения с Медным всадником — кульминация поэмы Пушкина. Не случайно сцена у памятника была вычеркнута Николаем как неприемлемая.

И, обращен к нему спиною В неколебимой вышине, Над возмущенною Невою Стоит с простертою рукою Кумир на бронзовом коне.

Петр назван здесь кумиром. Разъяренная стихия, беды людские не касаются его. Он в неколебимой вышине. Он обращен к Евгению спиной. Символика здесь прозрачна. «Медный Петр» Шевчука «до сих пор» не «в увольнении», но «пошел в разнос, говорят, ведь конь стоял много лет». Конь и сейчас стоит как символ России, которую Петр «поднял на дыбы» (а новые «великие» деятели поставили на колени). Медный Петр стоит, а Россия «пошла в разнос».

Все дома вверх ногами, все сходят с ума… («Любовь»)

Медный всадник «прожил много лет, <…> много зим», — и все в недосягаемой высоте:

Тянулись серые дни, и никого рядом с ним.

(«Любовь»)

Эта строчка несет в стихотворении Шевчука двойную смысловую нагрузку. Сначала она фиксирует одиночество, сиротство «маленького» человека, не знающего любви, потерявшегося в большом городе. Затем — сиротство великого человека — памятника. Он тоже одинок, «никого рядом с ним». Никого… Слишком недосягаемая высота. Стоит памятник Петру, стоит его город. «Время сжалось с луною», город и его основатель, Хозяин, молчат, «вспоминая иное / Расположение волн на Неве».

Иное расположение волн, иное расположение звезд, когда все еще было грезой, а не «бледным потоком <…> звезд». А пока «ночь стоит у причала», и «уходят в последнюю осень поэты». Пейзаж здесь становится астральным, философским.

Думает о своей «последний осени» и Ю. Шевчук:

Скоро в путь, я не в силах судьбу отыграть

<�…>

В этой темной воде отражение начала Вижу я и, как он, не хочу умирать.

(«Черный Пес Петербург»)

Кто — Он? Пушкин? Петр? Город? В темной воде — «отражение начала». Начала славы, неколебимости России — того, что видел Петр?! Или начало новых потрясений, «потопов сумасшествий»? Или «гроб всплывшей культуры»? Все равно — «не хочу умирать». Все равно жить в этом городе, который «никого ни к кому не зовет»!

Не зовет, но и не отпускает от себя, пугая и притягивая своей загадочностью, таинственностью. Пушкину так и не удалось убежать «от суеты столицы праздной…». Белые ночи Петербурга манили его своей «задумчивостью», «прозрачным сумраком», «безлунным» блеском, в котором

…ясные спящие громады Пустынных улиц, и светла Адмиралтейская игла.

В бездушный камень поэт вселяет жизнь, наделяя его эпитетом «спящий». Тьме нет места в этом светлом городе:

И, не пуская тьму ночную На золотые небеса, Одна заря сменить другую Спешит, дав ночи полчаса.

Очарование ночи соткано из светлых эпитетов: «прозрачный», «ясный», «золотой». В такую ночь невозможно уснуть, и Пушкин пишет, читает «без лампады». Ночь дарит ему вдохновение, она «благосклонна» к поэту и его герою — Евгению Онегину. В такую ночь хочется не только писать, но и мечтать, вспоминать все лучшее в жизни, любить.

«В эту белую ночь» «не дает этот город уснуть» и Ю. Шевчуку:

Как ты там, за чертой, где ты там, в тишине?

Заболел я душой, что вернулась ко мне.

(«Белая ночь»)

И не хочется никого видеть, не хочется слышать «медной речи» города. Необходимо побыть наедине с возвратившейся душой. Белая ночь сейчас все: и друзья, и город, и возлюбленная.

Эта белая ночь без одежд ждет и просит любви.

Эта голая ночь, пропаду я в объятиях ее, не зови.

(«Белая ночь»)

В стихотворении Шевчука нет той возвышенности, легкости, что у Пушкина. Его больше занимает не описание ночи, а то состояние, которое дает эта ночь. И если Пушкин использует ряд эпитетов, помогающих почувствовать прелесть белых ночей, то Шевчук предпочитает метафору. Белая ночь предстает искусительницей, соблазнительницей, не позволяющей

…забыть те мечты, чью помаду не стер на щеке.

(«Белая ночь»)

Она вернулась в эту белую ночь вместе с душой поэта. И если у Пушкина ничто не омрачает белой ночи, ничто пока не предвещает грядущих катастроф, то Шевчук не дает нам возможности окончательно плениться белыми ночами; тревожным рефреном звучит в припеве:

В эту белую ночь, да в темные времена…

Таким образом, описание природы обретает философское и социальное звучание… Обнадеживает лишь то, что и «в эти темные времена» еще наступают белые ночи, возвращающие душу и желание любить.

Обилие глаголов, сопровождающих пробуждение трудового Петербурга, позволяет передать привычную стремительность и слаженность действий различных людей, «приятный» шум никого не раздражает. И нам «приятно» почувствовать мороз, полюбоваться на девушек, чьи лица «ярче роз». Человек и природа живут в гармонии, и жестокость зимы — это всего лишь ее привычная северная суровость. Эпитеты Пушкина призваны описать красоту зимнего утра. Совсем по-другому пробуждается Петербург Шевчука:

Старый город, зевая, поднялся с земли.

Он стряхнул с себя мусор, разогнал корабли, Засадил голый Невский зеленой травой Александрийский столб покрылся Как мечтами листвой.(«Любовь»)

Если Петербург Пушкина «неугомонный», стремительный, и даже «жестокий» мороз не сковал этой его стремительности, то у Шевчука он «зевая, поднялся с земли». Он медленно пробуждается весной, а пробудившись, обновляется, стряхивая с себя «мусор» прошлых обид, неудач. Вместе с весной приходит надежда, вера в то, что все сбудется. «Любовь! Любовь!» — рефреном звучит припев. Только любовь способна возродить этот город. Если действия героев Пушкина слаженны, но все-таки индивидуальны, конкретны, то у Шевчука один герой — Старый город. Город, в который вернулась мечта, душа, идея, любовь!

Контрастность города, в котором под бледно-зеленым небом ютятся его обитатели — скованные рабы, чувствующие себя в родном городе как на чужбине, во власти скуки и хлада, не столько физической, сколько духовной бесприютности, отчужденности расширяется, углубляется Ю.Шевчуком.

Черный Пес Петербург, крыши, диваны, А выше поехавших крыш пустота.

Наполняются пеплом в подъездах стаканы, В непролазной тишине здесь живет пустота.

(«Черный Пес Петербург»)

Пустота — душа уже не живет в этом городе, и любовь тоже. Прохожему нет дела до того, кто рядом, он прошел мимо, оставаясь равнодушным ко всему, что происходит вокруг. Может быть, поэтому Черный Пес Петербург, призванный охранять Россию от злых чар, молчит и «всегда в состоянье покоя / Даже в тяжести самых крутых перемен»?

Куда ты скачешь гордый конь, И где опустишь ты копыта? ;

спрашивает Пушкин, думая о будущем России. Не хотелось бы верить в «непролазную грязь» «пустоты». И Шевчук прислушивается к каждому «странному шороху», вглядывается в монументы, что стоят «в состоянье войны». Войны за былое величие, за ушедшие идеалы. Пушкин верил в счастливую судьбу «Петра творенья», в счастливую судьбу России.

Верит в будущее своего города и Юрий Шевчук. «Я влюбился без памяти в Ваши стальные глаза…», — признается поэт. Он любит его за то, что это город Пушкина. И последняя осень Пушкина не дает ему покоя, заставляет мучаться, искать и не сдаваться:

Осенняя буря шутя разметала Все то, что душило нас пыльною ночью, Все то, что давило, играло, мерцало Осиновым ветром разорвано в клочья.

(«Последняя осень»)

Тема Осени

«Осень» — один из сравнительно немногих образцов пейзажной лирики Пушкина. Пушкин восторгается видом русской природы, ее осенней пышностью и красотой, воспринимаемой им как знамение вечного обновления жизни:

Унылая пора! Очей очарованье!

Ощущение здоровья, душевной бодрости, полноты жизни, творческой силы наполняет это стихотворение, придает ему оптимистическое, жизнеутверждающее звучание:

И с каждой осенью я расцветаю вновь…

Эмоциональная окрашенность предметов не нарушает точной и наглядной картины: последние листы, осыпающиеся с дерева, промерзшая дорога, застывший пруд — скупые детали, отмечающие лишь главные перемены в природе. Очеловечивая природу, наделяя ее качествами живого существа, Пушкин делает это с оттенком иронии, показывая тем самым, что это лишь простая метафора, сравнение, а не философское воззрение на природу.

В то же время в «Осени» основной является тема возникновения творчества, рождения поэзии. Ведь поэзия, творческое вдохновение «пробуждается» в результате жизненных наблюдений. Полнота бытия, богатство впечатлений от природы и рождают творческий порыв.

И забываю мир — и в сладкой тишине Я сладко усыплен моим воображеньем, И пробуждается поэзия во мне.

Пора сна и «пышного увяданья» готовит духовный расцвет человека, природы.

Пушкин завершает свое стихотворение (вернее обрывает его) метафоройуподоблением поэта с кораблем, вопросом: «Плывет. Куда ж нам плыть?..», после которого ставит две строки точек, означающих полную свободу ответа на этот вопрос. Тем самым сохраняется возможность для поэта избрать любой «курс» для его поэтического корабля.

Ю. Шевчук, в свою очередь, также как и Пушкин любил писать об осени. Это была воистину навязчивая тема в творчестве нашего героя. «Осень невеселая…» (Посвящение С. Есенину), «Осень, мертвые дожди…», «В Последнюю Осень», «Агидель», из последних — «Осенняя». Но, бесспорно, самой знаменитой песней об унылой поре зрелости и увядания стало размышление Шевчука над вопросом «Что Такое Осень».

По словам автора, песня была написана во время одной из прогулок: «Ее я написал на кладбище, на Никольском, в Александро-Невской лавре. Я там рядом жил в коммуналке на Синопской набережной, бродил в Лавре практически каждый день. Мелкий дождь моросил, ощущение было такой тоски, печали и колоссальной тревоги… Так грустно стало, что просто невмоготу — я всегда один — и просто она взяла так — бах и написалась. В 91-м году, в конце сентября. Вспомнилось, что ли…».

В песне поётся об осени, о присущих этому времени года природных явлениях и печали — «Что такое осень - это ветер», «Плачущее небо под ногами», «Сколько будет рваться листва, осень вечно права». А также о душевной тоске — «Осень вновь напомнила душе о самом главном / Осень, я опять лишён покоя»; о тревоге и месте человека в новой стране — «Осень, доползём ли, долетим ли до ответа, что же будет с Родиной и с нами».

Во многих песнях Шевчука присутствуют, как и в поэзии Пушкина, некие образы: образ природной стихии, означающей свободу, образ бурного моря, что ассоциируется с жизненной печалью. «Вино», по словам Шевчука, — образ веселья, «похмелье» — образ горя.

В отвлеченно-лиричную тему песни были привнесены и характерные для Шевчука гражданские нотки. «Что такое осень — это ветер Вновь играет рваными цепями. Осень — доползем ли, долетим ли до ответа: Что же будет с родиной и с нами?

В результате тема Осени предстает перед нами не только в фенологическом ракурсе природной зарисовки. В этом тягостном грустном наблюдении отражены и настроение автора, и дух времени.

Тема Родины Тема родины (прежде всего, родины самого поэта) появляется в текстах Ю. Шевчука достаточно часто и, без сомнения, входит в круг основных мотивов его творчества. Она присутствует во многих его произведениях и нередко выражается в тексте имплицитно или дается только в форме отдельных деталей. Так происходит, например, в раннем альбоме «Периферия», где содержание большинства текстов предполагает присутствие этой темы, в то время как эксплицитно она почти не проявляется.

Любому человеку приятно вспоминать о месте, где прошло его детство. Пушкин в своем стихотворении «…Вновь я посетил…» пишет о возвращении в «тот уголок земли», где он не был уже десять лет. Он вспоминает о своей няне, которую очень любил:

«Вот опальный домик, Где жил я с бедной нянею моей.

Уже старушки нет — уж за стеною Не слышу я шагов тяжелых Ни кропотливого ее дозора…"

Тени прошлого навсегда останутся в сознании поэта. Родной уголок вызывает приятные воспоминания о прошлом, теплую тоску об ушедшей молодости, надежду в новое поколение:

«Здравствуй, племя Младое, незнакомое! Не я

Увижу твой могучий поздний возраст,

Когда перерастешь моих знакомцев И старую главу их заслонишь…"

Вера в молодое поколение — есть проявление любви к Родине.

Кроме того, тема Родины в творчестве и А. С. Пушкина тесно связана с проблемой свободы народа. Пушкин пишет о свободе в стихотворении «Деревня», рисуя милые его сердцу картины родной природы. Поэт гневно говорит о крепостниках, угнетающих народ: Здесь барство дикое, без чувства, без закона. Присвоило себе насильственной лозой И труд, и собственность, и время земледельца.

Родина Ю. Шевчука, как и у Пушкина, связана со свободой:

«Родина — она ведь из людей состоит. Будет уважение к свободе ближнего своего — будет и Родина любимой!»

Заключение

В заключение необходимо сказать, что, рассмотрев творчество Ю. Шевчука и изучив подробно его песни, можно сделать вывод, что темы, затронутые в произведениях рок-музыканта, а именно тема Петербурга, тема Осени и тема Родины, тесно связаны с произведениями Пушкина. Проблемы, которые были затронуты несколько веков назад, можно увидеть и сейчас в творчестве современных рок — исполнителей. Эти темы актуальны. Они всегда будут вечны, поэтому данная работа рассчитана на молодое поколение, любителей рок — поэзии и учителей литературы.

Если поп — музыка создана с трезвым расчетом на коммерческую отдачу и без радио, ТВ и «чесовых» гастролей обречена и попросту не имеет смысла, то рок — музыка выражает душевное состояние человека, несет в себе определенные существующие проблемы и помогает слушателю духовно развиваться.

Сравнивая творчество Ю. Шевчука и А. С. Пушкина, мы стремились доказать, что рок — музыка является важным жанром. Рок — поэзия имеет свои особенности, помогает человеку задуматься о своих поступках и несет в себе глубокий жизненный смысл. Поэтому будет существовать вечно.

Список используемой литературы

1. Алексеев А. Н. Кто есть кто в советском роке. А. Н Алексеев / М.: Останкино, 1991.

2. Вересаев В. В. В двух планах: Статьи о Пушкине. — М.: Захаров, 2000. — 158.

3. Викторова К. П. Неизвестный, или Непризнанный Пушкин. — СПб.: Политехника, 1999. — 384 с.

4. Дидуров А. М. Золотое десятилетие рок — поэзии / А. М. Дидуров.: Молодая гвардия, 1992.

5. Козлов А. С. Рок-музыка: истоки и развитие. М.: Знание, 1989.

6. Маранцман В. Г. Изучение творчества А. С. Пушкина в школе. На пути к А. С. Пушкину: Пособие для учителя и учащихся: В 2-х частях. — М.: Владос, 1999.

7. Материалы, посвященные А. С. Пушкину и опубликованные в журнале «Слово» за десять лет (1989;1999) // Слово. — 1999. — N 3. — С. 110−111.

8. Русский рок. Опыт антологии / сост. Я. В. Федюшин. Челябинск, 2003.

9. Троицкий А. К. Рок — музыка в СССР / А. К. Троицкий. — М.: Книга, 1990.

10. Хроника жизни и творчества А. С. Пушкина: В 3-х томах. 1826−1837. — Т.1, кн.1. 1826−1828. — М., 2000. — 464 с. — (Пушкин в XX веке; Вып. VII).

11. Чумаков Ю. Н. Стихотворная поэтика Пушкина / Рис. Р. Габриадзе. — СПб.: Гос. Пушкин. театр. центр., 1999. — 431 с.

12. http://ofrock.ru/teksty-rok-poezii/geroi-shevchuka.html

13. http://ddt.moy.su/load/15−1-0−28

14. http://soldaty.tv/forum/index.php?showtopic=19 937&mode=linearplus

15. http://shkolazhizni.ru/authors/kurys/