Развитие шведской живописной традиции и влияние французского импрессионизма

Во второй половине XIX века шведские художники параллельно со своими североевропейскими коллегами продолжили осваивать путь, проложенный их предшественниками десятилетиями ранее. Романтизм, обозначивший свое развитие в начале столетия, занял в творчестве новой плеяды мастеров особое место, выразив всеобщую концепцию этого времени См. об этом: Nordensvan G. Swedische Kunst des 19. Jahrhunderts // Literatur / Monatshefte der kunstwissenschaftlichen Lite, Leipzig, 1904. Национальное Возрождение в шведском изобразительном искусстве проходило в то время в оппозиционном ключе и особенно сильное свое воплощение нашло в творчестве знаменитого круга мастеров. Вдохновитель и первый сподвижник такого круга, названного как Оппозиционеры искусства, будущий шведский национальный дизайнер и художник Карл Ларссон отправился в начале 80-х гг. во французское местечко Грец-сюр-Луа и образовал там колонию в содружестве с другими мастерами, шедшими против принятых академических устоев и канонов. Предварительно, в 70-е гг., Ларссон побывал в Барбизоне, уже там появились его первые произведения, отвечающие за раннее художественное становление мастера. После, будучи частью колониального движения, Ларссон совершенствовал собственный стиль, все чаще останавливаясь на полюбившейся ему акварельной технике письма См. об этом: Лисичникова М. В. Шведская колония художников в Грец-Сюр-Луа // Проблемы изучения зарубежного искусства: Научные труды. — № 17. — СПб, 2011; Пьюфогель Р. Карл Ларссон. Рисунки и акварели. М., 2006.

Одна из работ, созданных в 1884 году во время профессионального и в то же время «оппозиционного» пребывания Ларссона в местечке под Парижем, называется «Вэльмор. Мотив из Грец-сюр-Луа». Насыщенный светом и цветом садовый мотив, включающий фигуру мальчика на переднем плане, уже отражает принятую Ларссоном в будущем стилистику. Вертикальная композиция с включенными в нее изображениями природы, построек и героя является достаточно свободной и панорамной.

Картина 1883 г. «Пожилой мужчина в саду» исполнена там же в «колониальном» Грец. Тончайшая акварельная прорисовка окружающей природы демонстрирует не меньше живости, прохладной яркости, чем изображения людей или предметов. Вертикальный формат картины сообщает композиции сосредоточенность на определенном моменте. На первый план выступает изображение водоема, в котором отражается покатый берег, занявший второй план картины. На этом берегу практически в центре композиции изображен, полусогнувшись, старик, опирающийся на тонкую палку. Черты его лица скрыты ввиду далекого расстояния от зрителя. Акцент делается более на фигуру героя, его одежды. Четко видны изображения домов, хоть они и расположены дальше, чем фигура человека, от первого плана. Художник выбрал необычный ракурс. Он словно смотрит с другого берега через водоем, но на его стороне берег ровный, в то время как противоположный устремляется вверх, образуя пригорок. Его в свою очередь замыкают те самые дома, а над ними — бледно-серое небо. Таким образом, композиция состоит из четырех частей, изображающих каждый свое действие и образующих единое целое. Другие картины начала 1880-х годов, выполненные также акварелью, во многом повторяют особенности рассмотренного выше произведения. «Октябрь» и «Ноябрь», созданные в 1882 г., «В огороде» 1883 г. и «Осень» 1884 г — листы, отображающие традиционный природный мотив. Они написаны в том же Грец-Сюр-Луа. Неизвестно, кто были те люди, что стали героями картин. Возможно, это просто незнакомые художнику местные жители. Ларссон акцентирует внимание не только на фигурах, а сцены не создает чисто жанровыми. Сильное внимание художник сосредоточил на окружающей его героев природе. Она снова предстает туманной и чистой, слегка размытой в дымке пасмурного дня, и при этом порой пронизанной лучами яркого солнца. Это добавляет в колорит произведений светлости, насыщенности. Художник в серии данных картин еще больше сконцентрировался на передаче прохлады и свежести в атмосфере.

Именно в период создания этих картин Карл Ларссон, как и параллельно работающие с ним мастера, испытывал французское художественное влияние в своем творчестве. Но уже в заграничных видах проявляются характерные для шведского национального искусства черты. Ранние этюды зарубежных ландшафтов отражают настроение близкой художникам шведской природы: холодность, напряженный штиль в атмосфере, красочная размытость и соответствующая окружающей среде трактовка человеческих фигур, их едва различимые выражения лиц. Редко, когда в пейзажах отсутствуют изображения людей. Они подчеркивают некую сюжетику, поэтичность показанных на картинах пейзажей.

В 90-е годы Ларссон снова работает на родине, теперь уже в качестве профессионального и к тому времени довольно известного в творческих кругах мастера. Постепенно художник придет в своем искусстве к неповторимому в тематическом и композиционном отношении стилю. Эта тенденция выразилась в одном из самых знаменитых циклов Ларссона под названием «Дом под солнцем». Над ним художник стал работать после женитьбы на Карин и переезда в подаренный новобрачным дом в Сундборне. Ларссон создавал и отдельные самостоятельные произведения, нарисованные акварелью, и монументальные фресковые произведения См. об этом: Пьюфогель Р. Карл Ларссон. Рисунки и акварели. М., 2006. Подобная же серия, представляющая частную жизнь художника и также изготовленная в акварельной технике, отразила принятые в Европе модернистские течения вместе с собственным восприятием Ларссоном характерной скандинавской жизни и ее уютом. В 1895-м году художник создает автопортрет с дочерью «Брита и я». В этом произведении с помощью стилистических приемов и конкретного набора составляющих элементов композиции выражена вся суть творческой концепции мастера. Художник изображает себя в полный рост, на его плечах стоит дочка и машет руками, а отец придерживает ее за подол платьица. Второй рукой с зажатым карандашом он указывает в сторону зрителя. Ларссон улыбается, широко раскрыв глаза. Брита также раскрывается в широкой улыбке, ее волосы развеваются словно на ветру. Детали костюмов героев добавляют экспрессии этой сцене. Строгое темное платье девочки контрастирует с ее оранжевыми туфельками, а Ларссон поверх строгого смокинга надел короткое темное пальто с яркими красными лацканами. Светлые счастливые лица героев сообщают дополнительную «светлость» интерьеру на фоне. Тот самый узнаваемый интерьер типичного шведского дома, образ, созданный Ларссоном. Такой стиль интерьера станет впоследствии известен на всю страну. Деревянные панели и мебель, тонкий резной орнамент, обилие света из окон и растений и такие же светлые стены со всеми дополнительными элементами. Во многих изображениях интерьеров Ларссона в чем-то узнаются мотивы пришедшего из Франции Ар-нуво или популярного на всю Европу естественного и декоративного Модерна.

Одно из поздних произведений мастера «В церкви» было создано в 1918 году. Оно, однако, выражает с той же силой идеи самого Ларссона, его методику и подход к искусству, принятые им годами ранее. Снова перед нами характерный светлый интерьер. Справа изображены две фигуры. Женщина и молодая девушка изображены в национальных шведских костюмах — яркие бело-красные платья с вышивкой, брошками на груди, подпоясанные узорчатыми ремнями. Платья покрыты передниками, у женщины длинный голубой, у девушки более короткий красный. На голове у женщины белая косынка с линейным геометрическим узором голубого и синего оттенка, у девушки — такая же белая, но с цветочным красным орнаментом. Героини свободно располагаются в интерьере. Их образы трактованы с характерными шведскими чертами лиц и белокурыми волосами. Они созерцают различные детали, наполняющие интерьер церкви.

Наконец, следует вернуться к пейзажному творчеству Карла Ларссона, созданному на его родине на рубеже веков. Помимо создания образов родного дома художника и его близкого окружения, мастер обращался в то время к видам местной природы. Интересен пейзаж «Дом в снегу» 1909 года. Художник выходит на открытый воздух, как когда-то раньше во Франции, и создает портрет красного деревянного домика с зеленой отделкой и с резными, ажурными, белыми рамами из комплекса своей усадьбы. Образ дома трактован снаружи, он окружен засыпанным снегом садом. На первом плане слева нарисована молодая елочка, чье ветви также пышно покрыты снегом. С крыш дома свисают прозрачные, оттененные голубизной, сосульки. Квадратики разделенных деревянными штапиками окон в некоторых местах трактованы акварельными разводами, изображая запотевание. Зимние и осенние пейзажи — не редкость для творческого наследия Карла Ларссона.

В рассматриваемом контексте важно упомянуть и о творчестве художницы Анны Боберг. Она является дочерью любимого учителя Карла Ларссона в Королевской Академии — Ф. Сколандера. Художницу прославила серия небольших полотен с изображениями Лофотенских островов и Северной Норвегии. Известно, что Боберг помимо живописи занималась текстильным промыслом, а также керамикой и художественным стеклом. Сохранились некоторые ее акварельные работы, в которых она проявила себя, как художник по костюмам Zeitler R. Sweden. Painting and graphic arts [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://cufts.library.spbu.ru/CRDB/SPBGU/resource/172. (дата обращения 11.12.2013). Но нам интересны ее живописные работы, в которых она выступает в роли пейзажиста. Прекрасная коллекция лофотенских и северонорвежских видов хранится в Национальном музее Стокгольма.

Анна Боберг, не принятая в число шведского кружка «Оппоненты искусства», прославилась в начале XX века своими холодными норвежскими пейзажами. Ее творчество также нуждается в анализе в рамках данной работы, как замечательный образец зарубежного пейзажа, изображенного шведским мастером. Хотя в этом плане следует помнить о соседстве двух скандинавских королевств и даже о том факте, что до 1902 года Норвегия входила в состав Швеции. Вполне возможно допустить, что Боберг воспринимала выбранные ею для изображения ландшафты как родные.

Небольшие по формату камерные произведения Боберг отображают в импрессионистической манере мощные виды дикой холодной природы Норвегии. Сложно судить о манере художницы, учитывая, что к Ларссону и остальным рассматриваемым художникам она не имела отношения. Однако ее творчество представляет особый интерес для изучения. Работы Анны Боберг — уникальное явление в шведской живописи. Вряд ли мы встретим у какого-либо мастера данной эпохи этюды, подобные ее живым норвежским пейзажам. Учитывая общую для всей Скандинавии тенденцию к национализации культуры, работы Анны Боберг становятся интересным достоянием не просто шведской, но скандинавской живописи, нордического культурного наследия. Импрессионистические и в то же время столь проработанные в деталях атмосферные виды на ее маленьких полотнах фотографическим образом сообщают зрителю особое ощущение красоты, величия, чувственности и грандиозности северных горных и морских долин. Один из небольших норвежских этюдов Боберг «У подножия горы. Лофотены» 1905 года создает тем не менее грандиозное впечатление. Проявляется детальная наблюдательность художницы. Сила северной природы ощущается в каждом мазке холодного тона. Эмоциональная игра при этом происходит на переднем плане, где разместились маленькие дома в теплых тонах красного и зеленого цвета. Они так близко находятся у подножия белых гор, и при этом столь яркие, никак не тронутые сияющим чистым снегом.

Привлекают внимание работы художницы с изображением ночных видов. Одна из таких недатированных композиций тонко передает образ северного сияния в краю арктической Норвегии. Подобные мотивы впечатляют живостью цвета, игрой света и тонов, размещением элементов, сочетанием беглых штрихов и густых насыщенных мазков.

Художница блестяще сочетала краски. Мазки положены мастерски, они скомпонованы с характером каждого вида изображения. Соблюдены все технические тонкости. Движение кисти широкое, мазок густой. При этом создается ощущение легкости. В атмосфере складывается стремительное, но непринужденное движение.

Работы Анны Боберг не были каким-либо образом оценены в организованном против Академии кругу художников, самых знаменитых в то время деятелей культуры. О некоторых из них речь идет и в настоящей главе. Но творчество Боберг, как самостоятельное явление, представляет особый интерес для изучения в контексте нового рождения Национальной культуры того времени.

Становлением шведского импрессионизма в рассматриваемое время искусство страны обязано художнику Карлу Нордштрёму См. об этом: Nordensvan G. Swedische Kunst des 19. Jahrhunderts // Literatur / Monatshefte der kunstwissenschaftlichen Lite, Leipzig, 1904; Luther Cary E. Scandinavian art // Art and progress, vol. 4, № 4, 1913. Он прославил свое имя еще среди современников, скандинавских коллег и земляков. Именно он, как известно, привлек Карла Ларссона работать во французской колонии. Там они положили начало своему свободному, независимому творческому развитию, выходя на пленэр. Там они начали свое обучение, обращаясь в основном к пейзажу и вдохновляясь опытом французских коллег. Нордштрём в целом известен как пейзажист. Подобные работы он создавал и во время путешествий во Францию, Италию, и тогда, когда он изучал натуру родного, шведского окружения. Художник руководил своим собственным пейзажным классом с 1890 года. Во второй половине XIX века он покинул вопреки запретам близких свой родной остров Готланд и отправился в Стокгольм, где началось его профессиональное художественное становление в королевской Академии как талантливого представителя шведской живописи.

Как известно, Нордштрём впервые приехал во Францию в 1881-м году Лисичникова М. В. Шведская колония художников в Грец-Сюр-Луа // Проблемы изучения зарубежного искусства: Научные труды. — № 17. — СПб, 2011. — С. 113., где, посещая парижские выставки и экспонируя собственные работы в Салонах, изучал работы художников-импрессионистов. Во время своего французского периода мастер возвращался на родину. В 1883 году в Гётеборге он написал замечательную в импрессионистическом отношении картину. «Пейзаж в окрестностях Гётеборга» — полотно, исполненное маслом на холсте, небольшое по формату и облаченное в горизонтальную раму значительно большего размера, чем само изображение. Почти половину композиции занимает облачное небо, в одном месте обозначенное темной тучей. Широкое поле с огородом, силуэты двух девушек вдалеке слева, череда деревьев на заднем плане и скрытые в ее густоте домики, дорожки в просветах поля — ландшафт, мало отличающийся от многих, избираемых художниками, пишущими в импрессионистическом стиле. Однако картина поражает уравновешенностью частей целого, колорит впечатляет красочностью, реалистичностью. Природа написана аккуратными мелкими мазками, но с соблюдением импрессионистической динамики, хотя такие предметы как антенные столбы или далекие шпили от построек, скрытых в чаще леса, прописаны тонкими четкими линиями. Даже мотив с паром из трубы одинокого домика на заднем плане отвечает импрессионистической манере.

Вернувшись во Францию и присоединившись к кругу живописцев, осевших в Грец-Сюр-Луа, Нордштрём начал писать местные ландшафты. Неоднократно повторяющиеся сюжеты носят простые названия, как картина 1885 года «Грец-Сюр-Луа». На этом изображении первым планом выходит широкий луг, пестрящий цветами и растениями. Высокая трава и кусты переплетены друг с другом будто от резкого порыва ветра. Здесь глаз художника охватывает просторную насыщенную природу лугов. Небо занимает очень небольшое пространство холста. Черными штрихами по светло-серому небу написаны птицы. Густой лес, обозначивший линию горизонта, контрастирует ярким синим оттенком с изображением неба.

Картины, изображающие виды в Грец-Сюр-Луа, отличаются помимо отсутствия или наличия на них каких-либо деталей еще палитрой. Где-то тона приглушены. А в отдельных частях краски редкими штрихами наложены ярко. Небо серое, ощущается туманность всей композиции, мазки на основной поверхности наложены густо и стремительно. Где-то атмосфера более спокойная, небо светлое, обозначенное не прерывистым мазком, цвета в общем более яркие, присутствует много резких острых штрихов. В стиле импрессионизма художник изображает природу во всех проявлениях, подчеркивая ее не всегда умиротворенный характер. Здесь также встречаются мотивы с изображением парового поезда, который мастер помещает вдали от портретируемого им ландшафта. Поезд изображен где-то в глубине композиции, пар от него фактически соприкасается с линией горизонта.

Несмотря на колоссальное влияние Импрессионизма на творчество Карла Нордштрёма, он в своих работах все равно старался сохранить тот колорит и атмосферу, которые были присущи природе Севера. Чаще всего зритель встретит на его полотнах настроение пасмурного дня. Художника импрессионистического направления не смущали цвета холодного тона. Напротив, он стремился извлекать из них наибольшее количество оттенков (упомянутый гётеборгский пейзаж). Такая тенденция ощущается на протяжении всего его творчества. В зимних пейзажах живописца улавливается стремление подчеркнуть всю красоту таинственной северной природы. Здесь художник будто даже забывал о традициях зарубежных школ. Он отображал то, что видел и находил в этом нечто прекрасное. Картина 1889 г. «Зимний пейзаж» демонстрирует характерное и особенно важное для мастеров Севера обращение к типичной родной природе в ее лучшем для северянина состоянии, любимом времени года. Рассматриваемая работа — образец необычного ракурса и трогательной, бросающейся в глаза палитры.

Две сумеречные зимние работы Карла Нордстрёма — недатированный пейзаж «Старые огни по пути в Стокгольм» и «Зимний вечер в Розлагстуле, что в Стокгольме» 1897−1900 гг. отображают сочетание холодных снежных видов с вечерними или ночными бликами. Первая картина, вероятно, была создана раньше второй, так как она трактована в довольно импрессионистическом ключе. Это направление больше характерно для ранних работ мастера. На примере его поздних картин можно будет заметить, как меняется стиль художника, перевоплощаясь в более «реалистическое», детальное отношение к натуре. Итак, сюжет про Старые огни по пути в Стокгольм привлекает эффектом стремительного движения, порывистости. Художник словно наблюдал за происходящим вокруг из плывущей лодки. Напротив него расположен силуэт такой же лодки. Она исполнена темным цветом. Ее изображение нечетко, оно словно немного размыто штрихами бирюзового оттенка. Блики вечернего звездного сияния и света, исходящего, вероятно, от близлежащих домов, мелькают по всей поверхности холста. По-вечернему спокойная вода отражает игру ярких бликов и словно разводит их легкими волнами, прозрачными голубыми, местами яркими, местами блеклыми. На дальнем плане виднеется берег, покрытый белоснежным снегом с отраженными в нем темно-синими отблесками. Горизонт отмечен еле заметной чередой темных силуэтов. Далее мелкими мазками написано сумеречное небо с виднеющейся у правого угла картины яркой звездой. Необычная палитра сочетает множество оттенков голубого, синего, белого и бежевого. Картина написана эскизно, но палитра подобрана очень тщательно, цвета ясно и правдоподобно передают зимний пейзаж поздним вечером. Акцент ставится на мелких деталях, при написании им было уделено внимание. Упомянутая поздняя композиция мастера «Зимний вечер в Розлагстулле» больше располагает подобным детальным отношением. Повествовательность, проявляющаяся в этом панорамном виде, сообщает традиционный для североевропейского искусства набор схем, ярко демонстрируя подобное через пейзажный жанр.

Еще один художник, обративший внимание в прямом смысле этого слова на жизнь отечественной природы — Бруно Лильефорс. Одна из его показательных недатированных работ на тему дикой природы — «Заяц в зимнем пейзаже». Она изображает трогательную сцену убегающего в кусты белоснежного пушистого зверька. Он оставляет на блестящем от солнца снегу глубокие маленькие следы с голубоватыми отливами. На примере этого произведения можно говорить об известном шведском анималисте как о тонком знатоке нетронутой местной природы и жизни ее животных. Искусство мастера классически для североевропейской традиции повествовательное, оно содержит яркий набор детальных конструкций для той или иной композиции. Лильефорс наблюдателен в отношении каждой мелочи — от едва заметных элементов природы с их бликами, тонкими травинками, рефлексами, колебанием разноцветных растений на ветру, вкопанных в землю камней и до чувственных проявлений повадок и манер животных.

Союзник Карла Ларссона и его круга по оппозиционному движению в искусстве Рихард Берг также как и многие мастера Швеции в то время См. об этом: Nordensvan G. Swedische Kunst des 19. Jahrhunderts // Literatur / Monatshefte der kunstwissenschaftlichen Lite, Leipzig, 1904; Serner G. Treasures of a Swedish art. From earliest times to the beginning of the twentieth century, Stockholm, 1950. на этапе своего расцвета создал своеобразное искусство. Он оставил после себя многочисленные неповторимые произведения на темы из национального мифа, а также портретную коллекцию с узнаваемыми шведскими типажами. Часто в таких работах узнается и местный пейзаж. Примерно в 1895 году он написал автопортрет с супругой на шведской веранде. Это произведение стало по мнению некоторых исследователей См. об этом: Ryndel N. Modern Scandinavian painting in the Gothenburg art gallery, Goeteborgs Konstmuseums Smaskrifter Nr 4, Goeteborg, 1952; Varnedoe K. Northern Light: Realism and Symbolism in Scandinavian painting 1880−1910, the Brooklyn museum, 1982. одним из манифестов скандинавского искусства, шедшего по актуальным путям свободного развития, но выражающего себя посредством собственных национальных мотивов. Групповой портрет Берга называется «Нордический летний вечер». Художник по всем критериям художественной богемы того времени работает с сюжетом, в котором супружеская пара в аристократических костюмах созерцает с веранды уютного коттеджа шведскую загородную природу в летний период. Пространство, залитое солнечным светом, яркие тона и краски. Художник наслаждается нетрадиционными погодными проявлениями. Подобное диктует ему создание традиционной картины в стиле тех, что почитались в то время в континентальной Европе, там, где такая картина воплощала действительность по-настоящему.

Шведские мастера французской колонии в основном обращались к пейзажному жанру, демонстрируя таким образом победу абсолютно новых веяний в сфере искусства. Как и Ларссон некоторые приглашенные в колонию деятели, находясь во французском Грец-Сюр-Луа, создавали изображения местного окружения. Но, судя по всему, это все-таки больше служило обучающим целям. Ведь спустя некоторое время каждый из них непременно возвращался домой в Швецию, продолжая с неограниченной академическими устоями свободой творчества, используя предпочитаемые стилистику и технические приемы, создавать образы родины таким образом, как каждый из мастеров знал и ощущал ее. Романтическое обращение к подобным темам создало почву для развития в Швеции национального искусства, в основе которого лежал теперь Неоромантизм.

На этом этапе исследования необходимо обратиться к некоторым фрагментам из истории датского живописного искусства со второй половины XIX века. Процессы, происходившие в Дании в рассматриваемое время, несколько контрастны, если говорить условно, в культурно-моральном плане по отношению к рассмотренным выше процессам в Швеции. В отличие от шведских художников, группы датских мастеров стали организовывать колонии прямо у себя на родине См. об этом: Lembke K., Andratschke T., u.s.w. Mythos Heimat. Worpswede und die europaeischen Kuenstlerkolonien, Hannover, 2001, S. 240−284. Одна из них, самая известная, — колония в Скагене. Художники-колонисты с конца 70-х гг. стали активно перебираться на скагенское побережье в качестве неких «документалистов» местной жизни и создателей обновленного искусства, которое могло бы почитаться среди высокопоставленных заказчиков и элитного общества — актуального искусства в том числе. Смелость и талант новой плеяды мастеров под предводительством одного из первых вдохновителей скагенского движения Педера Северина Крёйера, позволили датской публике уже в то время лицезреть развитие и рост обновленной национальной художественной школы страны. Работа мастеров именно с мотивами родины в свободной художественной манере, яркой и интересной в своих «новых» решениях для публики, позволяет допускать мысль о своеобразии и новом высоком подъеме датского искусства. Однако следует вновь повторить в защиту шведов, развивающих свою колонию на континенте, что они возвращались на родину и применяли выработанные художественные достижения, идеи и профессиональный опыт, принятые благодаря французскому колониальному путешествию, уже на материале своей страны. Таким образом, одни из лучших художников Швеции, развивших свои таланты вне родной земли, на пике своего творческого развития возвысили национальные сюжеты и очертили шведское искусство самобытными рамками, также отвечая популярным веяниям, канонам и потребностям нового времени.